6 страница. Но Дариус этого не допустит.

Но Дариус этого не допустит.

Он всегда хотел сына.

ГЛАВА 9

В двадцати милях от Чарльстона, штат Южная Каролина

- Срань… Господня. Да у них тут даже несколько видов деревьев.

«Хм, да уж, точнее и не выразишь». Когда фургон команды «Паранормальные Расследования» свернул на проселочную трассу SC 124, Грег Вин затормозил и склонился к рулю.

Зашибенное… совершенство.

Вход в дом посреди этой плантации с обеих сторон был увенчан живой изгородью из дубов и испанского мха, покрывающего каждую веточку, колышущуюся на легком ветерке. Дальше, в конце подъездной аллеи, на расстоянии приблизительно в полмили, находился особняк с колоннами, напоминая изящную даму на стуле в выигрышном ракурсе, обрамляющую ее контуры полуденном солнцем лимонно-желтого цвета.

С заднего сиденья фургона компании «Паранормальных Расследований», Холли Флит склонилась вперед.

- Че, серьезно?

- Это граничит с B[19], да? — Грег нажал на газ. — Открыто для обнародования.

- Ты звонил четыре раза.

- Они не сказали «нет».

- Они не перезвонили тебе.

- Не важно.

Ему было очень нужно, чтобы это произошло. Расцвет компании «ПР» произошел с выходом экстренного сообщения в сети о резком падении доллара. Они не участвовали на American Idol[20], но смогли вышибить дерьмо из последнего эпизода Magic Exposed и если придерживаться этого направления, деньги потекут к ним рекой гуще крови.

Нескончаемая подъездная аллея к дому не только вела вглубь частной резиденции, но и в прошлое. Бога ради, когда он осмотрел покрытую растительностью окружающую территорию, то невольно стал ожидать появления солдат времен Гражданской войны и Вивиан Ли[21]в довоенное время, прогуливающуюся среди деревьев.

Гравийная дорожка привела посетителей непосредственно к парадному входу, и Грег припарковался сбоку, на случай если возникнет необходимость проехать другим машинам.

- Вы двое остаетесь здесь, а я пойду внутрь.

Вылезая из машины, он накинул поверх рубашки от Эда Харди черную ветровку и взглянул на свой золотой Ролекс. Фургон с крупной эмблемой «ПР» на черном фоне в этом месте смотрелся роскошным, черным призраком. Дом, без сомнений, принадлежал аборигену. Дело в том, что Голливудский стиль не был обязательным дополнением за пределами Лос-Анджелеса — и это благородное место было далеким от пластической хирургии и автозагара.

В своих туфлях от Прада он прошагал по каменной мозаике прямиком к входу. Белый дом был просто трехэтажной коробкой с балконом на первом и втором этажах и меланхоличной крышей с мансардными окнами, но изящество пропорций и сам размер чертовой ерундовины абсолютно гармонировал с окружающей средой. И в довершении величественного образа дамы, все окна были обрамлены жемчужного цвета шторами, а через витражные стекла можно было рассмотреть люстры, свисающие с высоких потолков.

«Готов провалиться в ад за ночевку и завтрак».

Парадная дверь была достаточно большой, чтобы принадлежать собору, а дверной медный молоточек, исполненный в виде головы льва, казалось, был в натуральную величину. Он оттянул его и опустил на место.

Ожидая, Грег оглянулся, чтобы убедиться, что Холли и Стэн оставались там, где он их и оставил. Подкрепление было последнее, в чем он нуждался, когда необходимо совершить коммерческий визит, особенно, когда «здравствуйте-меня-зовут» не приветствовалось. И правда в том, что если бы у них было назначение не только в Чарльстон, то он, возможно, и не пошел бы на эту встречу лицом к лицу, но ради получасовой поездки, которая была даже не запланированной, это стоило затраченных усилий. На протяжении следующих нескольких дней им предстояло сделать спецрепортаж в Атланте, поэтому только на это и хватало времени. Главное, он бы убил…

Дверь широко распахнулась, и Грег натянул улыбку стоящему человеку по ту сторону двери. Мужчина… становилось все лучше и лучше. Парень был настоящим английским дворецким, от блестящих туфель до черных жилета и пиджака.

- Добрый день, сэр. — Да и у него был акцент. Не совсем британский, не и совсем французский — первоклассного европейца. — Чем могу служить?

- Грег Вин. — Он протянул свою руку. — Кажется, я звонил вам пару раз? Не уверен, что вы получили мои сообщения.

Дворецкий быстро покачал головой. — Исключено.

Грег ждал, что мужчина продолжит. Когда ничего не последовало, он откашлялся: — Гм… я надеялся, что вы позволите нам провести некоторое расследование в вашем прекрасном доме и его окрестностях. Легенда о Элае Рэтбоуне очень впечатляющая, я имею в виду… мнения ваших посетителей просто поражают. Моя команда и я…

- Позвольте вас прервать. Не будет никаких съемок или записей о всем…

- Мы можем заплатить.

-… вышеуказанном. — Дворецкий натянуто улыбнулся. — Уверен, вы поймете, что мы оказываем предпочтение нашей личной жизни.

- Честно говоря, нет. Какой вред от того, чтобы позволить нам здесь немного покопаться? — Грег понизил голос и наклонился: — Если, конечно… вы сами не делаете этого по ночам? Или приглушенный свет свечи в той спальне наверху тянется на стальной проволоке для протаскивания кабелей.

Лицо дворецкого осталось неизменным, но он, по-прежнему, излучал презрение. — Думаю, выход вы найдете сами.

Никаких комментариев. Никаких предположений. Требований. Но к черту это, Грег имел дело и с более важным материалом, чем придурок в пингвиньем смокинге.

- Знаете, думаю вам необходимо повысить оплату в результате этих историй с преследованиями. — Грег еще больше понизил голос. — Наш телевизионный состав огромен. Если вы думаете, что у вас сейчас появились посетители, то вообразите, что принесет вашему бизнесу выход на национальный уровень. И, несмотря на то, что сейчас вы имитируете Рэтбоуна, мы можем работать с вами, а не против вас. Если вы понимаете, о чем я.

Дворецкий отстранился и начал закрывать дверь. — Хорошего дня, сэр… — Грег встал на пути двери. И даже если он не шибко-то сильно хотел проверить достоверность историй, полное отсутствие результата было не его прерогативой. И как всегда, закрытые двери лишь подогревали его интерес как ничто иное.

- Тогда мы хотели бы остаться на ночь. Мы проводим расследования на некоторых соседних участках по Гражданской войне и нам необходимо место для ночлега.

- Боюсь, что мест нет.

В этот момент, словно божественный дар, вниз по лестнице спустилась пара с чемоданами в руках. Грег улыбнулся, глядя поверх плеча дворецкого.

- Кажется, вы не настолько переполнены как думаете.

Поерзав на террасе, он старался как можно лучше натянуть на себя я-не-создам-неприятностей вид.

- Нет так нет, понял. Поэтому мы не собираемся делать никаких записей, аудио или видео. Клянусь жизнью своей бабушки. — Подняв руку в знак приветствия, он громко окликнул: — Эй, ребята, отлично провели время?

- О, боже, это было невероятно! — выпалила подружка, жена, случайная любовница или кем бы она там не была. — Элай настоящий!

Парень, муж, кивнул в знак подтверждения. — Я не поверил ей. Я имею ввиду в призраков… черт. Но да…. я слышал его.

- Мы также видели свет. Вы слышали о свете?

Грег выражая полнейшее потрясение, приложил руку к груди. — Нет, что за свет? Расскажите мне все…

Когда они начинали подробную декламацию всех «невероятно удивительных вещей», которые были так «невероятны и удивительны для очевидцев» во время их «невероятной…», глаза дворецкого сузились в щелки. Конечно, его манеры остужали импульс убить, когда он отступил, чтобы позволить Грегу встретиться с отбывающей парой, но температура в холле значительно понизилась.

- Подождите… это не… — Парень нахмурился и склонил голову набок. — Срань Господня, вы из этого, как его, шоу…

- «Паранормальные расследования», — помог ему Грег. — Я продюсер.

- А ведущая… — Парень кинул взгляд на свою девушку. — Она тоже здесь?

- Конечно. Хотите увидеться с Холли?

Парень поставил чемодан, который нес, и поправил на себе рубашку. — Ага, можно?

- Мы собирались уже уезжать, — вставила его вторая половинка. — Не так ли, Дэн?

- Но если у меня — у нас — есть шанс…

- Если мы выдвинемся в путь прямо сейчас, то будем дома только к вечеру. — Она повернулась к дворецкому. — Спасибо за все, мистер Гриффин. Мы прекрасно провели время.

Дворецкий с грацией поклонился. — Благодарю мадам, приезжайте еще.

- О, мы приедем. Это будет идеальное место для нашей свадьбы в сентябре. Оно изумительно.

- Просто поразительно, — поддакнул его парень, желая вернуть к себе ее расположение.

Грег не стал того подталкивать встретиться и поприветствовать Холли, когда парочка вышла через парадный вход, но все-таки парень остановился и оглянулся, как будто ожидал, что Грег последует за ними.

- Пойду, схожу за нашим багажом, — сказал Грег дворецкому. — А вы пока можете приготовить нам комнату, мистер Гриффин.

Воздух вокруг человека, казалось, начал деформироваться. — У нас есть две комнаты.

- Замечательно. И насколько я могу судить, что вы человек старых нравов, поэтому я и Стэн будем проживать в одной комнате. Для приличия.

Брови дворецкого поднялись. — Если у вас и ваших друзей достаточно времени, чтобы подождать в гостиной расположенной справа от вас, я позову горничных приготовить ваши комнаты.

- Фантастика. — Грег похлопал мужчину по плечу. — Вы даже не почувствуете здесь нашего присутствия.

Дворецкий демонстративно сделал шаг назад. — Предупреждение, если не возражаете.

- Поразите меня.

- Не поднимайтесь на третий этаж.

Ну, это не то чтобы приглашение… и реплика была взята словно прямо из фильма «Крик».

- Договорились. Обещаю.

Дворецкий пошел по коридору и Грег высунулся из-за двери, знаком призывая свою делегацию. Когда Холли вылезла из фургона, две ее груди четвертого размера подпрыгнули под футболкой, а ее Севенс[22] с настолько низкой посадкой открывали вид на ее плоский, загорелый живот. Он нанял ее не из-за ее мозгов, а из-за параметров Барби, и все же она оказалась большим, чем он того ожидал. В отличие от большинства манекенов, она не была глупа как пробка, ну не совсем, и у нее имелась жутковатая способность себя преподносить, что сильно помогало ее продвижению.

Стэн открыл боковую дверь фургончика и вышел, сильно щурясь и откидывая свои длинные, беспорядочно торчащие во все стороны лохмы. Находящийся постоянно под кайфом, он идеально подходил для этого рода работы: спец в технике, но легкий в подчинении, когда получал приказы. Последнее, что Грегу хотелось — это артист, управляющий объективом фотокамеры.

- Несите багаж, — крикнул им Грег.

Что было кодовым сигналом, тащить не только чемоданы со своим шмотьем, но и с кое-каким оборудованием.

И это было не первым изречением подобного рода.

Когда он нырнул обратно в дом, съехавшая парочка, как раз проезжала мимо них в своем кабриолете Sebring. Парень, засмотрелся на Холли, и поколесил в сторону фургона, а не туда куда собирался.

Она всегда производила на мужчин такой эффект. Еще одна причина держать ее при себе.

Это плюс, и у нее не было никаких проблем со случайным сексом.

Грег зашел в гостиную и медленно осмотрелся. Масляные картины были музейного качества, ковры — персидскими. Повсюду расставлены серебряные канделябры, а вся мебель была изготовлена в двадцать первом или в двадцатом, а возможно даже и в девятнадцатом веке.

Журналист в нем встрепенулся и закричал. В и Bs [23] уровни, не были подготовлены к подобному. Здесь явно что-то происходит.

Или это легенда о Элае склоняла чертово множество голов каждую ночь на эти подушки.

Грег подошел к самому миниатюрному портрету. На нем был изображен молодой человек лет двадцати. Портрет был написан в другом времени и другом месте. Он сидел на жестком стуле, положив ногу на ногу, его элегантные руки были сложены на одной стороне. Темные волосы зачесаны назад и завязаны лентой, открывая красивое лицо. Одежда была… Ну, Грег не был историком, так что хрен его знает, но она была точь-в-точь такой же, как и одежка, что носил Джордж Вашингтон и его род.

«Это Элай Рэтбоун», подумал Грег. Скрытный аболиционист[24], всегда поощряющий тех, кто шел его путем… человек, который умер, защищая отстаиваемые интересы до того, как пустил корни на Севере… герой, спасший многих, чтобы быть казненным в расцвете сил.

Это был их призрак.

Грег сделал пальцами рамку и прошелся по комнате, прежде чем нацелиться на это лицо.

- Это он? — раздался позади него голос Холли. — Это действительно он?

Грег сиял, оглянувшись через плечо, его тело покалывало. — А я думал, что изображения в интернете были хорошими.

- Он… великолепен.

И здесь была его предыстория и его дом и все те люди, которые покинули это место, рассказывая о призраках.

К черту это путешествие в Атланту в этот дурдом. Их следующий прямой эфир будет прямо тут.

- Я хочу, чтобы ты поработала над дворецким, — тихо произнес Грег. — Ты поняла, о чем я. Я хочу доступ ко всему.

- Я не собираюсь с ним спать. Я завязала с некрофилией, а этот старше самого Господа Бога.

- Разве я просил тебя ложиться под него? Есть и другие способы. У тебя есть сегодня и завтра. Я хочу здесь сделать спецвыпуск.

- Ты имеешь в виду…

- Мы будем в прямом эфире здесь в течении всех десяти дней. — Он направился к окнам, выходящим на аллеи с деревьями, скрипя половицами при каждом шаге, что он делал.

«Дневные премии «Эмми»[25], а вот и мы», — подумал Грег.

Зашибенное совершенство.

ГЛАВА 10

Джон Мэтью проснулся с рукой на своем члене. Вернее, почти проснулся. Однако то, что оказалось в его ладони, было в полной боевой готовности.

В его затуманенный мозг ворвались образы его и Хекс… Он видел их на ее кровати в том подвальчике: обнаженных — она широко разводит ноги и оседлывает его бедра, он протягивает руку и ласкает ее грудь. Ей хорошо и комфортно, сидя сверху на нем. Ее жаркий и сочащийся влагой центр находится прямо напротив его эрекции, затем ее мощное тело выгибается, потираясь о то, что причиняет ему сильную боль от нетерпения проникнуть в нее. Испытывая жажду оказаться внутри нее. Потребность оставить что-то после себя.

Ему было необходимо оттрахать ее.

Инстинкт непреодолимо принуждал его овладеть ею… и все же его совесть покалывало, когда он сел и втянул один ее сосок себе в рот. Когда он пропустил ее плоть между своих губ, посасывая, облизывая языком и пощипывая с такой нежностью, он знал, что это не реально — и даже фантазировать о таком было неправильно. Это было нечестно по отношению к ее памяти, и все же, представляя эту картину, он ритмично водил своей ладонью вверх-вниз, усиливая давление… а этот момент был слишком ярким и возбуждающим, чтобы повернуть его вспять.

Пути назад не было.

Джон представил, как перекатывает ее на спину и нависает над ней, глядя сверху в ее темно-серые глаза. Ее бедра разведены по обе стороны от его бедер, ее плоть готова к тому, что он хотел ей дать, ее запах дразнил его ноздри, в то время, как всем, что он знал, была она.

Проведя ладонями по ее грудям вниз к животу, он поражался тому, насколько были совместимы их тела. По сравнению с ним, она была меньше, но все же их мышцы были твердыми и подтянутыми, готовые к использованию, становясь каменными, как кость, когда они были поглощены друг другом. Ему нравилось, насколько она была твердой под своей мягкой, шелковистой кожей, нравилась ее сила, ее жесткость…

Он до одури хотел ее.

И тут, он остановился.

Казалось, словно фантазия испарилась, оборвалась лента, поцарапался DVD-дикс, цифровой файл повредился. Оставляя лишь его тягу и муку на грани экстаза, что необратимо вела его к безумию…

Хекс протянула руки и обхватив его лицо ладонями, этим нежным контактом, она подчинила всего его — его сознание, его тело и душу. Она завладела им, переводя взгляд с его глаз к его бедрам. Он был ее.

— Иди ко мне, — произнесла она, склоняя голову.

Слезы заволокли его зрение. Наконец-то, они собирались поцеловаться. Наконец-то то, в чем она ему все время отказала, вот-вот должно было случиться…

Когда он наклонился… она направила его рот обратно к ее соску.

Момент он чувствовал укол сожаления, а затем странный, поразивший его восторг. То, как она выгибалась было настолько правдоподобно, что он подумал, будто это не сон. Возможно, это происходило на самом деле. Прогоняя свою печаль, он сконцентрировался на ее готовности отдаться ему.

— Отметь меня, — попросила она низким голосом.

Обнажая свои клыки, он прошелся белым кончиком острия вокруг ее ареола, кружась, скользя. Он хотел уточнить, уверена ли она, но она сама ответила на этот вопрос. В стремительном движении, она оторвалась с матраца, так прижав его голову к своей коже, что он прокусил ее, и потекла струйка крови.

Джон отпрянул назад, испугавшись, что причинил ей боль… но это было не так, и когда она выгнулась в эротической дуге, поблескивающий источник ее жизни привел его к оргазму.

— Пей из меня, — приказала она, когда его член дернулся и горячими толчками излился на ее бедра. — Сделайте это, Джон. Сейчас.

Ей не пришлось просить его дважды. Он был пленен выступившей темно-красной капелькой, с медленным изяществом скользившей по ее бледной груди. Он проследил оставленный ею след своим языком, остановившись на ее соске…

Все его тело вспыхнуло от ее вкуса, и его накрыло еще одно освобождение, отмечая ее кожу, когда он рухнул в судорогах нового оргазма. Кровь Хекс ощущалась дерзкой и опьяняющей у него во рту, вызывая зависимость, как только отведал ее с первой капли, и это место, где он сейчас находился, теперь не хотелось покидать никогда. Смакуя предложенное, ему послышался ее удовлетворенный смех, но затем он затерялся в процессе.

Его язык прошелся по ее соску, затем он прикусил его, и окружил плотным кольцом губ, принимаясь посасывать ее живительную влагу, забирая ее темный аромат в свое горло и дальше, в желудок. Общение с ней было всем, чего он когда-либо желал, а теперь, кормясь от нее, его накрыло радостное возбуждение наряду с ядерной энергией, перетекающей к нему с ее кровью.

Желая дать ей что-то взамен, он переместил свою руку вниз, пройдясь ладонью по внешней стороне ее бедер и между ними. Проследив пальцами ее тугие мышцы, он отыскал ее сущность… О, Боже, она была влажной и гладкой, и такой чертовски горячей, готовой принять его. И хотя ему ни хрена не было известно о женской анатомии, он позволил ее стонам и извиваниям рассказать ему, куда должны последовать его пальцы и что им следовало делать.

С каждым его прикосновением она становилась все влажнее, и тогда он скользнул в нее во всю длину своего среднего пальца. С помощью большого пальца, он массировал ее вершинку и обнаружил ритм, совмещающий это занятие, не прекращая уделять внимание ее груди.

Он подвел ее к грани, беря и давая взамен так много, сколько мог дать, хотя знал, что этого недостаточно. Он хотел быть в ней, когда она кончит. Тогда он будет завершенным в неком неземном пути, заключенном всем в нем самом.

Это было возбуждением связанного мужчины и потребностью, необходимой для ощущения умиротворения.

Оторвав свои губы от ее груди, и убрав руку от ее сущности, переместился так, что его блестящий от возбуждения член расположился между ее разведенных ног. Встретившись с ее взглядом, он провел рукой по ее коротким волосам и медленно начал опускать свой рот вниз…

— Нет, — выдохнула она. — Это не должно произойти.

Джон Мэтью вскочил, разрушив фантазию грез, и его грудь сдавило ледяной обжигающей болью.

С отвращением он выпустил из руки свой возбужденный член — не то, чтобы он был теперь твердым. Его член съежился, несмотря на оргазм, произошедший в его сознании.

«Это не должно произойти».

В отличие от сна, который был всецело гипотетическим, это были именно те слова, что она сказала ему на самом деле — в точно такой же эротичной обстановке.

Поглядев на свое обнаженное тело, те оргазмы, что в грезах выплеснул на нее — были на его животе и простынях.

«Черт возьми, почему именно это зацепило его так, как ничто другое».

Взглянув на часы, он понял, что проспал звонок будильника. Или, что более вероятно, он вообще не потрудился его даже поставить. Бессонница делала тебя похожим на телефон, в котором необходимо уничтожить все кнопки отвечающие за дремоту.

Он наскоро сполоснулся под душем, начав со своего члена. Ему было ненавистно то, что он сделал, даже не успев еще толком проснуться. Джон чувствовал, что совершенно неправильно дрочить, учитывая сложившуюся ситуацию, и начиная с сегодняшнего дня, если понадобится, он будет спать в джинсах.

Хотя зная свою руку, чертова дрянь, вероятно, в любом случае, окажется под ширинкой.

Мать твою, он собирался пристегнуть свои запястья к гребаной спинке кровати.

Джон намылился, с тем же автоматизмом, что и чистка зубов, нежели в восхвалении своей внешности. Упершись ладонями в мрамор, он склонился к распылителю, позволяя воде смыть с него пену.

«Лессеры были импотентами. Лессеры… были импотентами».

Склонив голову, он почувствовал горячий напор на затылке.

Секс принес ему ужаснейшее дерьмо, и когда образ грязной лестничной клетки ворвался в его сознание, он прикрыл веки и вырвал себя в настоящее. Не то чтобы это принесло облегчение.

Он пережил бы случившееся с ним тысячи раз, лишь бы единожды уберечь Хекс от жестокого обращения.

«О… Боже…»

Лессеры были импотентами. Всегда.

Передвигаясь, как зомби, он вылез из душа, кое-как обтерся, и поплелся в спальню, чтобы одеться. Натягивая кожаную одежду, тем временем зазвонил его телефон, и он потянулся к своей куртке, чтобы достать его.

Раскрыв телефон… он обнаружил сообщение от Треза.

Все что в нем было сказано: «189 св френсис ав 10 2найт[26]».

Джон захлопнул телефон. Его сердце забилось с жестоким умыслом. Любая трещина в фундаменте… он всего лишь искал одну маленькую трещинку в мире Лэша — щель, в которую сможет пробиться и взорвать все к чертовой матери.

Хекс возможно была уже мертва, и эта новая реальность без нее могла стать вечностью для него, но это не значит, что он не отомстит за нее.

В ванной Джон закрепил нагрудную кобуру, схватил куртку и вышел в коридор. Остановившись, он подумал обо всех людях, которые находились внизу… так же как и о времени. Ставни все еще были опущены.

Вместо того, чтобы пойти налево, к парадной лестнице и фойе, он свернул направо… молча шагая, несмотря на свое дерьмовое состояние.

***

Блэйлок покинул свою комнату чуть раньше шести, собираясь проверить, как там Джон. Обычно парень ошивался поблизости перед каждой трапезой, но сейчас здесь никого не было. Что означало, либо он был мертв, либо мертвецки пьян.

Остановившись у двери своего приятеля, он припал к ней, прислушиваясь, но по другую сторону ничего не происходило.

Когда после тихого стука никакого ответа не последовало, он открыл эту гребаную дверь. Ну и дела. Эта комната смахивала на место ограбления, с разбросанной повсюду одеждой и кроватью, которую возможно, использовали в качестве эпицентра разрушения.

— Он здесь?

От звука голоса Куина, Блэй весь напрягся и еле заставил себя не обернуться. Да это было и без надобности. Он и так знал, что чувак будет одет во что-то на манер Сида Вишеса [27]или Найн Инч Нэйлз [28]или в футболку Слипнот[29] заправленную в черные кожаные брюки. Угрюмая физиономия чисто и гладко выбрита. А его колючие темные волосы немного влажные после душа.

Блэй вошел в комнату Джона и направился в ванную, полагая, что его действия сполна ответят на заданный вопрос.

— Д’жей? Где ты, Д’жей?

Когда он прошел через весь этот мрамор, во все еще густом и влажном воздухе витал характерный запах мыла Слоновой кости[30], которым пользовался Джон. На вешалке висело влажное полотенце.

Развернувшись, чтобы уйти, Блэй врезался прямо в грудь Куина.

Удар был подобен столкновению с автомобилем и его лучший друг протянул руку, чтобы удержать его.

«О, нет. Никаких прикосновений».

Блэй увернулся и в замешательстве прошагал обратно в спальню.

— Извини. — Затянувшаяся пауза. — Его здесь нет.

«М-да».

Куин наклонился в сторону и повернул свое лицо, свое красивое лицо, к Блэю. Когда парень выровнялся, Блэй отвел глаза, словно был вынужден это сделать.

— Ты больше не смотришь на меня.

«Нет, не смотрю». — Да, это так.

Отчаянно пытаясь уйти от этого сине-зеленого взгляда, чтобы не раскиснуть, он подошел к полотенцу. Скомкав его, он бросил его в корзину для грязного белья и чтоб тебя, если бы это хоть немного помогло.

Тем более, после того как представил как врывается своей головкой в эту узкую дырочку.

Блэй был спокоен, когда обернулся. Даже встретившись с этими глазами.

— Я собираюсь спуститься пообедать.

Он чувствовал гордость за себя, когда шел…

Рука Куина взметнулась и схватила его за локоть, останавливая.

— У нас проблема. Между мной и тобой.

— Да. — Не вопрос. Потому что это был разговор, в котором он не нуждался в одобрении.

— Да что, черт возьми, с тобой не так?

Блэй моргнул. «Что со мной не так? Это не он был тем, кто трахает все, что движется во все дыры».

Нет. Он был жалким идиотом, который сох по своему лучшему другу. Который послал его на все четыре стороны. Любая близость с цыпочкой и он был вынужден вытаскивать платочек Клинекс из своего рукава и утирать свои слезы.

К сожалению, вспышка гнева быстро исчезла, оставив его опустошенным.

— Ничего. Со мной все в порядке.

— Вранье.

Хорошо. Ладно. Это было нечестно. У них уже был подобный разговор и Куин может и был шлюхой, но память парня была в совершенно исправном состоянии.

— Куин… — Блэй провел рукой по своим волосам.

В его мозгу всплыли строчки гребаной песни Бонни Райтт[31], где ее глубокий голос напевал… «Я не могу заставить тебя любить меня, если ты не хочешь… Ты не можешь заставить свое сердце почувствовать что-то, если ты не хочешь…» Блэй рассмеялся.

— Что смешного?

— Можно ли быть кастрированным, сам того не ведая?

Теперь пришлось моргнуть Куину.

— Нет, если только ты не вдрызг пьян.

— Что ж, я трезвый. Вдрызг трезвый. Как обычно. — И на этой ноте, возможно, ему нужно было вырвать страницу из книги Джона и начать утирать нюни. — Я думал, что смогу изменить эту ситуацию. Прости…

— Блэй…

— Нет. Не смей называть меня Блэем таким тоном, — ткнул он пальцем в лицо своему лучшему другу. — Просто продолжай в том же духе. Это у тебя получается лучше всего. Оставь меня в покое.

Блэй вышел. В его голове была путаница, но ноги, слава Богу, держали его.

Направляясь к парадной лестнице через коридор со статуями, он проходил мимо греко-рисмких шедевров, поглядывая на мужские тела. На самом деле, на всех них ему представлялась голова Куина.

— Тебе не нужно ничего менять. — Куин был у него на хвосте, слова звучали тихо.

Блэй дошел до лестницы и посмотрел вниз. Представшее перед ним сверкающее фойе было словно открытый подарок, с твоим телом, входящим в него, с каждым пройденным шагом, заключая тебя в визуальное объятие цвета и золота.

«Идеальное место для спаривания», так, просто пришло ему в голову.

— Блэй. Пойдем. Ничего не изменилось.

Он обернулся. Куин насупил свои проколотые брови, взгляд был свирепым. Ясно, что парню хотелось продолжить разговор, но с Блэя хватит.

Он начал спускаться вниз, ускоряясь.

И не было неожиданностью, когда Куин пристал к нему с разговором.

— Что черт возьми это значит?

О, ну конечно, им обязательно это делать на виду у всей толпы в столовой. Куину было насрать на зрителей, но Блэй не находил в этом ничего привлекательного.

Он сделал два шага назад, пока не столкнулся с ним лицом к лицу.

— Как ее имя?

Куин отскочил.

— Извини?

— Имя администраторши.

— Какой администраторши?

— Прошлая ночь. В тату-салоне.

Куин закатил глаза.

— Ох, да ладно тебе…

— Ее имя.

— Боже, да понятия не имею. — Куин поднял ладони, универсальный язык на все случаи жизни. — Какое это имеет значение?

Блэй открыл рот, чтобы объяснить Куину, что наблюдать за ничего не значащим для него, было пыткой ему. Но в то же время он знал, что это прозвучало бы глупо.

Вместо ответа, он полез в свой карман, достал пачку Данхилл и вынул одну сигарету, и, зажав ее во рту, он прикурил ее, глядя в эти разноцветные глаза.

— Ненавижу, когда ты куришь, — пробормотал Куин.

— Смирись с этим, — ответил Блэй, развернулся и направился вниз.

ГЛАВА 11

— Джон, ты куда?

Спустившись в прачечную за домом, Джон замер с рукой на одной из дверей, ведших в гараж. «Твою мать… дом настолько огромный, что можно было бы покинуть его и без зрителей, но нет же… кругом глаза, голоса… повсюду».

В этом плане, особняк больше напоминал приют.

Он развернулся и столкнулся нос к носу с Зейдистом. В одной руке Брат держал салфетку, а в другой детскую бутылочку. Определенно он только что встал из-за обеденного стола и пришел сюда через кухню. И боже, только подумайте… следующим человеком, вошедшим через дверь оказался — Куин, с не до конца обглоданной ножкой индейки в руках, словно это была его единственная пища на следующие десять часов.

Дата добавления: 2015-11-04