Глоссарий терминов и имен собственных 16 страница

Боже мой, она ведь именно об этом и подумала…

– Ты читаешь мысли?

– Когда хочу или когда у меня нет выбора.

Вишес вышел, тихо закрыв за собой дверь.

Рейдж попытался перекатиться на бок и со стоном проснулся.

– Мэри?

– Я здесь.

Она положила его руку между своих ладоней.

– В чем дело? – В его пронзительно голубых глазах застыла еще большая тревога. – Мэри, пожалуйста. Хоть раз скажи мне, о чем ты думаешь.

Она замялась.

– Почему ты просто не оставил меня? Всего этого…. Не было бы.

– Нет ничего, что я не смог бы вынести ради твоей безопасности, ради твоей жизни.

Она покачала головой.

– Я не понимаю, как ты можешь, столько чувствовать ко мне?

– Ну, знаешь, что? – Он слегка улыбнулся. – Тебе придется выкинуть всю эту чепуху с пониманием.

– Это лучше, чем полагаться на веру, – прошептала она, протягивая руку и пробегая пальцами сквозь его светлые волосы. – Спи, здоровяк. Сон быстро исцеляет тебя.

– Я лучше посмотрю на тебя. – Но он закрыл глаза. – Мне нравится, когда ты играешь с моими волосами.

Он вытянул шею, наклоняясь дальше от нее, чтобы облегчить доступ к волосам.

Даже его уши прекрасны, – подумала она.

Рейдж глубоко вздохнул: его грудь поднялась и опустилась. Через какое-то время она откинулась на стуле и вытянула ноги, упершись в ножку кровати.

Проходили часы, периодически братья заглядывали в комнату, чтобы проверить Рейджа и представиться ей. Фьюри, мужчина с красивыми волосами, принес собой немного теплого сидра, который она приняла. Также заглянули Роф, парень в солнцезащитных очках, и Бет, женщина, на глазах у которой она упала в обморок. Заходил Бутч, парень с мячом, и Тормент, у которого была по-военному короткая стрижка.

Рейдж много спал, но просыпался каждый раз, как пытался перевернуться на бок. Он следил за ней, словно набирался сил от одного взгляда на нее, и она приносила ему воду, гладила по лицу, кормила его. Они почти не разговаривали. Прикосновений было достаточно.

Ее веки отяжелели, и она позволила голове откинуться назад, когда послышался очередной мягкий стук.

Она потянулась и пошла к двери.

– Входите, – сказала она, открывая ее.

В коридоре стоял мужчина со шрамом на лице. Он был совершенно неподвижен, и свет, падающий на его заостренные черты, подчеркивал темную глубину глаз, череп, покрытый коротко остриженными волосами, рваный шрам, твердый подбородок. На нем была одета свободная водолазка и штаны, низко весящие на бедрах. И то, и другое было черного цвета.

Она мгновенно подвинулась ближе к кровати, чтобы защитить Рейджа, хотя сама мысль о том, чтобы противостоять чему-то столь огромному, как вампир, стоящий в дверном проеме, была глупой.

Повисла тишина. Она сказала себе, что он просто хочет проведать своего брата, как и другие, и в его намерения не входит причинять ему вред. Только вот… он выглядел слишком напряженным, его поза говорила, что он может рвануться вперед в любой момент. Но самым странным было то, что вампир не хотел встречаться с ней взглядом, на Рейджа он тоже не смотрел. Его холодный черный взгляд был обращен в никуда.

– Хочешь войти и повидать его? – Наконец спросила она.

Его глаза обратились к ней.

Обсидиан, подумала она. Они были как обсидиан. Блестящие. Бездонные. Бездушные.

Она отступила назад и взяла Рейджа за руку. Вампир в дверном проеме ухмыльнулся.

– Ты выглядишь как дикая кошка, женщина. Ты думаешь, что я пришел, чтобы выбыть из него еще немного жизни? – Голос был низким, плавным. Звучным. Таким же безжизненным, как и его зрачки.

– Ты собираешься причинить ему зло?

– Глупый вопрос.

– Это почему же?

– Ты все равно не поверишь моему ответу, так что не спрашивай.

Они снова замолчали, и она стала разглядывать его в повисшей тишине. Она вдруг поняла, что, возможно, он был не только агрессивно настроен. Еще ему было неловко.

Возможно.

Она поцеловала руку Рейджа и заставила себя отойти.

– Я собираюсь принять душ. Ты посидишь с ним, пока меня не будет?

Вампир моргнул, словно она удивила его.

– И тебе будет совершенно комфортно раздеваться в ванной, когда я так близко?

Да не то чтобы.

Она пожала плечами.

– Это твой выбор. Но я уверена, что, проснувшись, он с большим удовольствием увидит тебя, чем окажется в одиночестве.

– Так ты просто сделаешь вид, что меня здесь нет?

– Ты идешь или нет? – Когда он не ответил, она продолжила. – Сегодняшняя ночь, должно быть, была настоящим адом для тебя.

Его изогнутая шрамом верхняя губа дернулась.

– Ты единственная предположила, что я не кайфую, причиняя людям боль. Ты, что, мать Тереза? Видишь хорошее в плохом и все в таком духе?

– Ну, ты ведь не просил тот шрам, что у тебя на лице, так ведь? И могу поспорить, у тебя имеются еще такие же ниже подбородка. Так что я и говорю, сегодняшняя ночь, должно быть, была настоящим адом.

Его глаза сузились, и порыв холодного ветра пролетел по комнате, словно он бросил в нее поток воздуха.

– Осторожнее, женщина. Смелость может быть опасной.

Она подошла прямо к нему.

– Знаешь, что? Вся эта фигня с душем была по большей части ложью. Я просто пыталась дать тебе немного времени побыть с ним наедине, потому что, очевидно, что тебе плохо, иначе ты бы не стоял здесь такой взвинченный. Принимай предложение или уходи, но я буду тебе очень благодарна, если ты перестанешь пытаться испугать меня.

В данный момент ей было наплевать, даже если бы он набросился на нее. Но в последние часы силы ей предавала только нервная энергия, так что, возможно, она не слишком ясно мыслила.

– Ну так что? – Спросила она.

Вампир шагнул внутрь и закрыл за собой дверь, в комнате сразу похолодало. Угроза, исходящая от него, вибрировала в воздухе, тянулась к ней и прикасалась к ее телу, словно руки. Когда замок на двери закрылся, ей стало страшно.

– Я не пытаюсь, – сказал он, растягивая слова.

– Что? – Резко переспросила она.

– Испугать тебя. Ты испугана. – Он улыбнулся. Клыки у него были длинными, длиннее, чем у Рейджа. – Я чувствую твой страх, женщина. Он покалывает в носу как запах от свежей краски.

Когда Мэри попятилась назад, он пошел на нее.

– Мм… И мне нравится твой запах. Понравился еще в тот момент, когда я впервые увидел тебя.

Она пошла быстрее, выставив руки, надеясь в любой момент уткнуться в кровать. Вместо этого она запуталась в одной из тяжелых штор, висящих на окнах.

Ужасный вампир загнал ее в угол. Он не был так мускулист, как Рейдж, но сомневаться в его смертоносности не приходилось. Его глаза рассказали ей все, что она хотела знать о его способности к убийству.

Выругавшись, Мэри опустила руки и сдалась. Она не могла бы сопротивляться ему, да и у Рейджа не хватило бы на это сил. Черт, она ненавидела беспомощность, но жизнь иногда делала и такие подарки.

Вампир наклонился к ней, и она съежилась.

Он глубоко вдохнул и медленно выдохнул.

– Принимай свой душ, женщина. У меня не было никакого желания причинять ему больше ранее сегодня ночью, и с тех пор ничего не изменилось. Мучить тебя я тоже не хочу. Если что-то случиться с тобой, его агония не сравниться с тем, что мы имеем сейчас.

Ноги ее слегка подкосились, когда он отошел от нее. Она заметила, как он вздрогнул, посмотрев на Рейджа.

– Как тебя зовут? – Спросила она.

Он поднял бровь, посмотрев на нее, а потом снова перевел взгляд на брата.

– Я тот, что самый злобный, если ты этого еще не поняла.

– Я хочу имя, а не прозвище.

– Обстоятельства вынуждают меня быть ублюдком. И, Зейдист. Меня зовут Зейдист.

– Ну… Приятно познакомиться с тобой, Зейдист.

– Так вежливо, – с издевкой произнес он.

– Хорошо. Как насчет этого: спасибо, что пока не убил его и меня. Достаточно честно для тебя?

Зейдист оглянулся. Его глаза были словно оконные шторы, пропускающие лишь отблески холодного ночного света. Из-за коротко-стриженных волос и шрама на лице он казался самим воплощением жестокости – сосредоточением агрессии и боли. Но когда он взглянул на нее, в свете свечей на его лице мелькнула непривычная теплота. Это выражение исчезло так быстро, что она толком не могла понять, было ли оно на самом деле.

– Ты, – сказал он мягко, – необыкновенная. – Прежде, чем она смогла отреагировать, он поднял руки. – Иди. Сейчас же. Оставь меня с братом.

Не ответив, Мэри прошла в ванную. Она простояла под душем так долго, что ее кожа начала морщиться, а пар, заполнявший помещение, стал густым, словно сливки. Выключив воду, она оделась в ту же одежду, которую носила до этого, потому что забыла взять с собой что-то другое. Она бесшумно открыла дверь в спальню.

Зейдист сидел на кровати, сгорбившись и обхватив себя за талию. Он склонился к Рейджу так близко, что их тела почти касались. Он медленно раскачивался взад-вперед и тихо напевал мелодию, голос его то ослабевал, то становился громче, октавы сменяли одна другую. Он пел. Прекрасно. Совершенно.

И Рейдж расслабился, найдя желанное успокоение.

Она быстро пересекла комнату и вышла в коридор, оставив мужчин одних.

Глава 31

На следующий день Рейдж проснулся после полудня. Первым делом он потянулся к Мэри, но сразу же остановил себя, опасаясь появления привычного внутреннего гула. Он был слишком слаб, чтобы бороться с ним сейчас.

Открыв глаза, он повернул голову. Он была рядом с ним, спала, лежа на животе.

Боже, она снова позаботилась о нем в тот самый момент, когда он так нуждался в этом. Она была решительной. Сильной. Готова была сражаться за него с братьями.

Сердце наполнилось любовью, такой сильной, что у него перехватило дыхание.

Он положил руку на грудь, и почувствовал бинты, наложенные ею. С большой осторожностью он снял их один за другим. Раны выглядели вполне пристойно. Они закрылись и больше не болели. К завтрашнему дню от них останутся лишь розовые полоски, а послезавтра исчезнут и те.

Он подумал о том стрессе, который недавно пришлось пережить его организму. Изменение. Влечение к Мэри. Солнечный ожог. Три-хлыст. Вскоре ему потребуется особое питание, и он хотел бы утолить эту жажду раньше, чем она возьмет над ним верх.

Он всегда очень внимательно относился к питанию. Большинство братьев оттягивали этот момент так долго, как это было возможно, потому что не хотели интимности, связанной с процессом потребления крови. Но с ним было сложнее. Он не хотел превратиться в чудовище, одержимое к тому же еще и жаждой крови.

Подождите секундочку.

Рейдж глубоко вздохнул. Внутри него была потрясающе приятная… пустота. Никакого жужжания на заднем плане. Никакого зуда. Никакого жара. И все это несмотря на то, что он лежал в постели рядом с Мэри.

Это были… только он и его тело. Только он сам. Проклятье исчезло.

Ну конечно, подумал он. Она временно сняла его, чтобы он смог пройти через Рит, не изменившись. И, видимо, она дала ему еще и передышку для полного выздоровления. Ему стало интересно, как долго она продлится.

Рейдж медленно выдохнул, воздух вышел через нос. Ощущая свое тело как никогда, он чувствовал мирное спокойствие. Священную тишину. Великое отсутствие звуков.

Целый век.

Святой Боже, ему хотелось плакать.

Чтобы не разбудить Мэри, на всякий случай он закрыл глаза руками.

Другие люди понимали, как им повезло? Как хороши такие моменты оглушающей тишины?

Он не ценил этого до проклятья. Даже не замечал. Боже, с таким благословлением ему следовало бы просто перевернуться на спину и заснуть.

– Как ты себя чувствуешь? Принести тебе чего-нибудь?

Услышав голос Мэри, он приготовился к обычному взрыву энергии внутри своего тела. Но ничего подобного не произошло. Он чувствовал лишь, как тепло разливается по груди. Любовь заменила привычный хаос проклятья.

Он потер лицо и посмотрел на нее. Он так сильно любил ее в темноте своей спальни, что ему становилось страшно.

– Мне нужно быть с тобой, Мэри. Прямо сейчас. Мне нужно быть внутри тебя.

– Тогда поцелуй меня.

Он притянул ее к себе. На ней была лишь футболка, и он забрался под нее, лаская ее пониже спины. Он был совершенно твердым, готовым взять ее, но без необходимости бороться за контроль над телом, он хотел в полной мере насладиться изысканностью ласк.

– Я должен любить тебя, – сказал он, сбрасывая с постели все простыни и одеяла. Он хотел видеть ее всю, касаться каждого дюйма ее тела, и ничто не должно было мешать ему.

Он стянул через голову ее футболку, мысленно приказав свечам в комнате зажечься. Она была великолепна в их золотистом сиянии: голова повернута чуть в сторону, серые глаза обращены к нему. Грудь была кремово-былой, розовые соски напряжены. Живот был плоским, даже слишком плоским, подумал он, волнуясь за нее. Но бедра были идеальными, как и стройные ноги.

И сладчайшее местечко в вершине бедер…

– Моя Мэри, – прошептал он.

Он развел шире ее ноги, его плоть вздымалась вверх, тяжелая, гордая, вопрошающая. Но прежде, чем он смог наклониться к ней, ее рука отыскала твердую длину. Он дернулся, пот выступил по всему телу. Наблюдая за тем, как она прикасается к нему, он позволил себе насладиться моментом чистейшего удовольствия.

Он не понял, что она собирается делать, когда она неожиданно села.

– Мэри?

Ее губы раскрылись, и она взяла его в рот.

Рейдж задохнулся, и откинулся назад, облокотившись на руки.

– О мой… Бог.

После наложения проклятья, он не позволял женщинам дотрагиваться до него внизу. Он не хотел этого. Ему не нравились даже прикосновения выше талии, что уж говорить о подобных ласках.

Но это была Мэри.

Движения и теплота ее рта, но, прежде всего, именно осознание того, что это была Мэри, лишали его последних сил, и он сдался на ее милость. Она не сводила с него глаз, наблюдая, как он тонет в наслаждении, которое она дарила ему. Обессиленный он упал на матрас, и она, приближаясь, последовала за ним, не отрываясь от бедер. Рукой он направлял движения ее головы, выгибаясь ей навстречу, чтобы она легче нашла нужный ритм.

Почти на грани взрыва, он отодвинулся от нее, не желая заканчивать пытку наслаждением.

– Или сюда, – сказал он, потягивая ее наверх по своему животу и груди, переворачивая ее на спину. – Я хочу быть в тебе.

Целуя ее, он обхватил ладонями шею, потом двинулся ниже, остановившись около бешено бившегося сердца. Наклонившись, он прижался губами к этому месту, затем двинулся к груди. Посасывая ее, он обхватил Мэри за плечи, притягивая ближе к своему рту.

В глубине ее горла родился удивительный звук, который заставил его резко поднять голову, чтобы взглянуть на нее. Ее глаза были закрыты, зубы стиснуты. Он проложил дорожку поцелуев вниз к ее пупку, который подразнил немного прежде, чем двинутся дальше. Перевернув ее на живот, он развел ее бедра и обхватил ладонью влажную расщелину. Ощущение шелковой плоти сводило его с ума: руки дрожали, когда он целовал ее бедра.

Погрузив в нее один палец, он обнажил клыки и провел ими по ее позвоночнику.

Мэри застонала, ее тело выгнулось навстречу его зубам.

Он остановился около ее плеча. Откинул с него мешавшие волосы. И зарычал, глядя на ее шею.

Почувствовав, как она напряглась, он прошептал:

– Не бойся, Мэри. Я не причиню тебе зла.

– Я не боюсь.

Она двинула бедрами, и влажная теснота сильнее сжала его руку.

Рейдж зашипел, чувствуя, как желание все сильнее разгорается внутри него. Он начал задыхаться, но, несмотря на это, чувствовал себя отлично. Не было никакой жуткой дрожи. Никакого внутреннего гула. Только он и она. Занимаются любовью.

Хотя, у него обнаружился голод несколько другого свойства.

– Мэри, прости меня.

– За что?

– Я хочу… пить из тебя, – прошептал он в ее ухо.

Она вздрогнула, и он почувствовал, как она увлажнилась в том месте, где он проникал внутрь ее тела. Это была дрожь удовольствия.

– Ты правда хочешь… сделать это? – Спросила она.

– Боже, да. – Его губы прижались к ее горлу. Он посасывал ее кожу, умирая от желания углубить этот контакт. – Я бы очень хотел проникнуть в твою вену.

– Мне всегда было интересно, каково это? – Ее голос был хриплым, дрожащим. О Боже, она, что, позволит ему сделать это? – Это больно?

– Сначала немного, но потом это как… секс. Ты почувствуешь мое наслаждения, пока я буду поглощать частичку тебя. И я буду очень осторожен. Очень нежен.

– Я знаю.

Новая волна возбуждения прокатилась по его телу, клыки обнажились. Он мог представить себе, как проникает в ее шею. Поток крови. Вкус. А потом она бы сделала то же самое. Он бы отдал ей столько, сколько она бы захотела…

Она бы сделала то же самое?

Рейдж отпрянул. О чем, черт возьми, он думает? Она же человек, ради всего святого. Она не питается.

Он прижался лбом к ее плечу. И вспомнил, что она не только была человеком: она была больна. Он облизнул губы, пытаясь усмирить собственные клыки.

– Рейдж? Ты собираешься…? Ну, ты знаешь.

– Я думаю, безопаснее будет этого не делать.

– Честное слово. Я не боюсь.

– О, Мэри, я знаю. Ты ничего не боишься.

Именно ее смелость стала одной из причин их столь быстрой связи.

– Но лучше я буду любить твое тело, чем забирать у тебя то, что ты не в состоянии мне дать.

Позади нее он поднялся, оторвал ее бедра от матраса и вошел сзади, скользнув в глубину. Жар разлился по его телу, когда она выгнулась навстречу проникновению, и он придержал ее, положив руку на грудь. Пальцами он приподнял и повернул ее подбородок, чтобы поцеловать ее в губы.

Ее дыхание было тяжелым и прерывистым, когда он медленно вышел из ее тела. Потом вошел снова. Оба застонали. Она была удивительно узкой, сжимала его словно тиски. Он сделал еще несколько контролируемых толчков, но потом его бедра начали двигаться, повинуясь лишь собственному желанию, и он не смог дальше прижимать к ее губам. Его тело все яростнее проникало внутрь нее, и он обнял ее за талию, чтобы удержать равновесие.

Она упала на кровать, повернув лицо в сторону. Губы раскрылись, глаза были закрыты. Он убрал руки и уперся кулаками в матрас по обе стороны от ее плеч. Рядом с ним она казалась такой маленькой, миниатюрной в окружении его мощных рук, но она вбирала его в себя целиком, до самого основания, пока он окончательно не сошел с ума.

Вдруг он почувствовал приятное покалывание в руке. Посмотрев вниз, он увидел, как она покусывает его большой палец.

– Сильнее, Мэри, – хрипло сказал он. – О, да. Кусай… сильнее.

Небольшая вспышка боли, пронзившая его, когда ее зубы впились в его плоть, многократно усилила наслаждение, подведя его к последней черте.

Но он не хотел, чтобы все закончилось.

Он вышел из ее тела и быстро перевернул ее. Распластавшись на спине, она беспомощно раскинула ноги в стороны, словно у нее не осталось сил, чтобы удержать их. Она была полностью открыта, возбуждена. При одном взгляде на нее он чуть не кончил на ее бедра. Он опустил голову и поцеловал ее плоть, ощущая немного себя, немного аромата обладания, который он оставлял на ее теле, отмечая как свою женщину.

Оргазм нахлынул на нее, и она встретила его с громким криком. Прежде, чем пульсации внутри ее тела прекратились, он опустился на нее и ворвался внутрь.

Она простонала его имя, ногти впились в его спину.

Он перестал сдерживаться и перешел черту, глядя в ее широко распахнутые, слепые от наслаждения глаза. Потеряв контроль над собой, он кончал снова и снова, яростно выплескиваясь внутрь ее тела. Оргазм продолжался, и волны наслаждения накрывали его одна за другой. Казалось, экстазу не будет конца, и ничто не сможет остановить его.

Но он не стал бы делать этого, даже если бы имел такую возможность.

* * *

Мэри обнимала Рейджа, пока его тело сотрясала очередная судорога наслаждения. Он дрожал, дыхание с трудом вырывалось из легких. Новый стон родился в глубине его груди, и она почувствовала, как он дернулся, снова изливаясь внутрь нее.

В происходящем была невероятная интимность: она была совершенно спокойной, в то время как его тело было поймано в ловушку наслаждением, выливавшимся во множественный оргазм. Она чувствовала малейшее изменение в его теле, каждый тяжелый рывок вглубь нее. Она точно знала, когда его накрывал очередной взрыв, ощущала дрожь в его ногах и животе. Это произошло снова, его дыхание прервалось, тело напряглось, он выплеснулся в нее.

На этот раз он поднял голову: клыки были обнажены, глаза закрыты. Тело содрогнулось, мускулы напряглись, она почувствовала новое движение внутри своего тела.

Его слепые от страсти глаза распахнулись.

– Прости, Мэри. – Очередной спазм накрыл его, но он прилагал все усилия, чтобы продолжать говорить. – Никогда… раньше… не случалось… Не могу остановиться… Черт возьми …

Из его горла вырвался неясный звук, странная смесь удовольствия и сожаления.

Она улыбнулась ему и провела ладонями по спине, ощущая, как напряглись тугие мускулы, когда он снова послал бедра вперед. Она была влажной и чувствовала невыносимый жар, исходящий от него. А потом удивительный запах их связи повис в воздухе, окружая ее свои темным и приятным ароматом.

Он поднялся на руках, словно собирался выйти из нее.

– Куда ты?

Она обвила его бедра ногами.

– Раздавлю… тебя… – Его дыхание превратилось в тяжелое шипение.

– Я в совершеннейшем порядке.

– О, Мэри… Я… – Он выгнулся снова, грудь подалась вперед, голова запрокинулась, плечи напряглись.

Боже милосердный, он был прекрасен.

Внезапно он рухнул вниз, его тело замерло поверх нее. Тяжесть была огромной: она не смогла бы выдержать его вес и дышать при этом. К счастью, он сразу же перекатился и снова прижал ее к себе. Его сердце грохотало в груди, и она слышала, как постепенно замедляется ритм его дыхания.

– Я сделал тебе больно? – Прямо спросил он.

– Совсем нет.

Он поцеловал ее и отодвинулся. Пошатываясь, направился к ванне.

Он вернулся с полотенцем, которое осторожно приложил к ее бедрам.

– Хочешь, я включу душ? – Спросил он. – Я, э-э-э, испачкал тебя всю.

– Едва ли. И нет, я просто хочу полежать здесь.

– Я не могу объяснить, почему это произошло. – Он нахмурился, возвращая на кровать простыни и одеяла, накрывая ими их обоих. – Хотя… Ну, может быть, я знаю.

– Неважно почему. Ты был великолепен. – Она поцеловала его в подбородок. – Совершенно великолепен.

Они полежали какое-то время в тишине.

– Послушай, Мэри… моему телу в последнее время пришлось нелегко.

– Это точно.

– Мне нужно будет… позаботиться о себе.

Что-то странное было в его голосе, и она взглянула на него. Он смотрел в потолок.

Холод пробежал по ее коже.

– Это как?

– Мне потребуется питание. Женщина. Моего вида.

– О.

Она вспомнила, как его клыки прикасались к позвонкам на спине. Дрожь предвкушения, когда он уткнулся в ее шею. Ночные тени его жизни вернулись. Она не переживет этого еще раз. Не сможет лежать в его постели, зная, что он с другой женщиной.

Он взял ее руки в свои.

– Мэри, мне необходимо питаться, чтобы иметь возможность контролировать себя. И я хочу, чтобы ты была со мной во время этого. Если тебе будет слишком тяжело смотреть, ты можешь, по крайней мере, находится в той же комнате. Я не хочу, чтобы в твоей голове оставались вопросы о том, что происходило между мной и этой женщиной.

– Из кого ты, – она откашлялась, – будешь пить?

– Я много думал об этом. Я не хочу, чтобы это была одна из моих бывших.

Ну, это сужало круг до скольки? Пяти? Шести женщин?

Она потрясла головой, чувствуя себя настоящей стервой.

– Я собираюсь воспользоваться одной из Избранных.

Скажи мне, что среди них только беззубые старухи, подумала она.

– Кто они?

– Главным образом они служат Деве-Летописеце, нашему божеству, но когда-то также обслуживали неженатых членов Братства, которым требовалась кровь для питания. Сейчас мы не используем их в этом качестве, но я свяжусь с ними: посмотрим, сможем ли мы договориться.

– Когда?

– Чем быстрее, тем лучше. Возможно, завтра ночью.

– К тому времени я уже уйду. – Увидев, как потемнело его лицо, она быстро заговорила, не дав ему возможности отреагировать на ее слова. – Пришло время уходить.

– Черта с два.

– Рейдж, будь реалистом. Ты действительно думаешь, что я могу остаться здесь с тобой навсегда?

– Мне бы хотелось именно этого. Так что, да.

– А тебе не приходило в голову, что я бросила свой дом, свои вещи, свою…

– Я перевезу это сюда. Все перевезу.

Она покачала головой.

– Мне нужно домой.

– Это небезопасно.

– Значит, нам придется сделать так, чтобы это стало безопасно. Я установлю сигнализацию, научусь стрелять… ну я не знаю. Но мне нужно вернуться к обычной жизни.

Он закрыл глаза.

– Рейдж, посмотри на меня. Посмотри на меня. – Она сжала его руку. – Есть вещи, которые мне предстоит сделать. В моем мире.

Его рот скривился.

– Ты позволишь Ви установить сигнализацию?

– Да.

– И ты будешь иногда приходить сюда ко мне?

Она глубоко вздохнула.

– Что если я отвечу «нет»?

– Тогда я буду приходить к тебе.

– Я не думаю…

– Я говорил тебе раньше. Перестань все время думать.

Его губы нашли ее, но прежде, чем его язык скользнул в глубину ее рта и лишил способности мыслить логически, она ототкнула его.

– Рейдж, ты же понимаешь, что это никуда не приведет. Это… Да что бы это ни было между нами. Не приведет. Не сможет.

Он перекатился на спину, закинув одну руку за голову. Он сжал зубы, и жилы на шее проступили через кожу.

Она ненавидела это. Правда. Но было лучше сказать все это сейчас.

– Я ценю все, что ты сделал для меня. Ту жертву, что принес ради моей безопасности…

– Почему ты так расстроилась в ту ночь, когда я ушел?

– Прости?

– Почему тебя так задела мысль, что я с кем-то другим? Или тебе просто хотелось немного жесткого секса, и тебе требовалась достойная причина для него? – Его неоновые глаза метнулись к ней. – Послушай, когда тебе в следующий раз захочется хард-кора, ты можешь просто попросить об этом. Я услужу на раз.

О, Боже. Вот его злости она точно не хотела.

– Рейдж…

– Ты знаешь, я реально подсел. Мне понравилось и часть с твоим гребаным доминированием. И с садизмом. Вкус моей крови на твоих губах после того, как ты укусила меня? Это заводит.

Холодный тон его голоса был просто ужасен. Но глаза производили еще более жуткое впечатление.

– Прости, – сказала она, – но…

– На самом деле, я возбуждаюсь прямо сейчас, только думая об этом. Удивительно, учитывая то, как я провел последние двадцать минут.

– И какое именно будущее, по-твоему, ждет нас?

– Но мы ведь никогда не узнаем этого, так ведь? Ты пошатаешься тут до заката, так? Только потому, что я понадоблюсь для того, чтобы отвезти тебя домой. Так давай посмотрим, смогу ли я снова завестись, чтобы не тратить зря твое время. – Он заглянул под одеяло. – Черт, а ты хороша. Я тверд, как бейсбольный мяч.

– Ты хоть представляешь, какими будут для меня ближайшие полгода?

– Нет, но я и не узнаю, так ведь? Так что насчет секса? Учитывая, что это единственное, что тебе от меня нужно, а я такой жалкий неудачник, что готов получить тебя на любых условиях, полагаю именно этим и стоит заняться.

– Рейдж! – Воскликнула она, пытаясь привлечь его внимание.

– Мэри! – Передразнил он. – Прости, я слишком много говорю? Ты бы хотела, чтобы мой рот занялся чем-то другим, так? Губы? Грудь? Постой, ниже. Да, ты бы хотела, чтобы он был внизу, правда? И ты знаешь, я умею делать это, как надо.

Она обхватила голову руками.

– Я не хочу, чтобы мы так расставались. Ссорясь.

– Но ведь это тебя не остановит, так? Только не тебя – суперсильную Мэри. Нет, ты просто уйдешь прочь, в свой мир…

– Чтобы болеть, Рейдж! Я оставляю тебя, что бы болеть, понятно? Завтра я иду к врачу. Дома меня не ждет никакой веселой вечеринки.

Он уставился на нее.

– Ты думаешь, что я недостоин того, чтобы поддерживать тебя?

– Что?

– Ты не позволишь мне поддерживать тебя во время твоей болезни?

Она вспомнила, как тяжело ей было видеть его боль и не иметь возможности хоть чем-то помочь ему.

– Зачем тебе это? – Шепотом спросила она.

Рот Рейджа скривился, словно она ударила его.

Он вскочил с кровати.

– Да пошла ты, Мэри.

Он сунул ноги в пару кожаных штанов и сдернул с вешалки рубашку.

– Собирай вещички, дорогая. Тебе больше не придется иметь дело с бродячим псом. – Он просунул руки в рукава рубашки и натянул ее через голову. – Ви установит необходимые системы безопасности у тебя дома. Это может занять у него много времени, но пока он не закончит, ты будешь спасть в другом месте. Один из додженов покажет тебе твою новую комнату.

Она встала с кровати, но прежде, чем смогла подойти к нему, он остановил ее тяжелым взглядом.

– Ты знаешь, Мэри, я заслуживаю этого. Правда, заслуживаю. Я проделывал все то же самое с огромным количеством женщин: просто уходил, и мне было наплевать на них. – Он открыл дверь. – Хотя им все же повезло больше. По крайней мере, они не помнили меня. И, черт, я бы убил ради того, чтобы забыть тебя сейчас. Правда, убил бы.

Дата добавления: 2015-11-04