Глава 34. Гром среди ясного неба

Звук боевой трубы разбудил Беку перед рассветом. Схватив рапиру, она выскочила из палатки

— К оружию! К оружию! — кричал разведчик, прискакавший в лагерь — На нас напали с восточных холмов! К оружию!

Заслонив глаза рукой, Бека посмотрела туда, где в миле от палаток, расположенных на небольшой равнине, тянулась гряда холмов Хотя солнце светило ей в лицо, девушка разглядела вдали темные ряды конников и пехотинцев; их было много — возможно, целый полк Отряд царской гвардии насчитывал лишь половину своих бойцов: Волчий эскадрон охранял торговую дорогу, ведущую на юг к майсенскому побережью в двадцати милях отсюда.

Из палатки выбежал сержант Бракнил в полном вооружении, его растрепанная светлая борода стояла дыбом.

— Что случилось, лейтенант?

— Смотри! — показала Бека.

— Проклятие! Разведчики из отряда Орла только вчера донесли, что холмы свободны от неприятеля! — Граница территории Пленимара проходила более чем в двадцати милях к востоку.

Остальные бойцы турмы тоже высыпали из палаток; не все они были с оружием и готовы к бою.

— Надеть доспехи! — приказала Бека, кидаясь в свою палатку, чтобы одеться. Изнутри ей было слышно, как Портус, Бракнил и Меркаль рявкают на своих конников: «Копья к бою! Мечи наголо!»

Через пару минут все тридцать бойцов были на конях. Их кольчуги и белые гербы на зеленых плащах ярко блестели в первых лучах солнца. Бека удовлетворенно оглядела их, потом повела свою турму туда, где уже ждали капитан Миррини и знаменосец отряда Вторая турма лейтенанта Кориса мчалась галопом, чтобы тоже присоединиться к ним.

Миррини спокойно сидела на своем белом скакуне и отдавала приказы голосом, который перекрывал лагерный шум:

— Принцесса Клиа велела нашему отряду пока что оборонять правый фланг Слева расположится эскадрон капитана Перриса Лейтенант Бека, твоя турма займет позицию на самом краю линии справа, ты, Корис, слева. Мы покажем этим шныряющим в темноте ублюдкам, что им следовало бы встать пораньше, если они вознамерились захватить царскую гвардию врасплох! Стройся!

Бека повернулась к своим воинам:

— Сержант Меркаль, твои ребята — в середине; Бракнил, твои справа; Портус, твои слева.

Три декурии заняли отведенные места, топорщась копьями, как морской еж

— иглами. Оглядев лица солдат, Бека прочла на них смесь ярости и возбуждения. И еще страх.

Они были молодыми солдатами — самыми молодыми в полку и, несмотря на всю подготовку, неопытными: их единственной схваткой пока что была стычка с бандитами несколько недель назад. Атака пленимарцев была такой же неожиданной, как и то нападение, но во сто крат более устрашающей. Тридцать три лица повернулись к Беке; девушка затянула ремешок своего увенчанного белыми перьями шлема. Она знала, как бы храбры они ни были и как бы мужественно ни сражались, кто‑то из них не доживет до заката

— Мы им покажем, верно, лейтенант? — крикнул капрал Каллас, нервно улыбаясь. Бека улыбнулась в ответ:

— Уж это точно. Честь, сила и милосердие, первая турма! Размахивая луками и копьями, солдаты подхватили клич. Трубач протрубил сигнал «Рысью вперед!». Бека обнажила клинок, взмахнула им и закричала:

— Кровь и сталь, первая турма!

— Кровь и сталь! — проорали конники, потрясая копьями.

Под стук копыт и звон доспехов строй солдат поскакал навстречу вражеской кавалерии. Труба запела снова, и конники послали своих коней в галоп. Весна не торопилась прийти в Майсену, и из‑под копыт летели комья мерзлой земли.

Два отряда мчались друг на друга; теперь несколько секунд — и начнется бой. Бека испытывала ледяное спокойствие, глядя, как к ней приближается пленимарский офицер. С обеих сторон раздавался устрашающий боевой клич; когда две волны всадников столкнулись, шум еще усилился: визжали лошади, кричали сражающиеся, звенело оружие.

Отряд Миррини с самого начала оказался в гуще сражения. Утро было в разгаре, когда ее воинам удалось зайти в тыл вражескому флангу; перестроившись, они кинулись в атаку, но тут пленимарская кавалерия растаяла, как дым на ветру, и перед наступающими скаланцами оказался строй лучников и копьеносцев.

Бека рубилась так, что ее руки оказались по локоть в крови. Когда раздался сигнал к атаке, она и ее уцелевшие воины кинулись на врага сквозь дождь стрел. На скаку Бека видела, как падают солдаты, как оставшиеся без всадников лошади безумно мечутся по полю. Она заметила, что сержант Портус свалился с коня, но остановиться и помочь ему не было времени.

Ворвавшись в ряды пехоты, турма Беки, пользуясь преимуществами, которые давала возможность сражаться верхом, рубила направо и налево.

Расчищая себе клинком путь сквозь хаос, Бека с радостью заметила приближающийся штандарт своего полка.

— Смотрите! — закричала она остальным. — К нам присоединилась вторая турма! Сомкнуть ряды!

Бека разворачивала коня для новой атаки, когда вражеский солдат ударил ее копьем; острие скользнуло по левому бедру чуть ниже края кольчуги. Противник ударил снова, целясь в горло. Бека откинулась в седле назад, ухватившись за древко, и собственный рывок солдата заставил его потерять равновесие; он пошатнулся, и Бека нанесла ему удар в голову. Упавшего воина скрыла толпа сражающихся.

Подняв глаза, Бека увидела, как штандарт второй турмы накренился, а затем и вовсе исчез из вида.

Сыпля проклятиями, Бека выкрикнула новый приказ и пришпорила коня, торопясь на помощь капралу Никидесу, которого чуть не проткнули копьем сзади.

Битва продолжалась еще несколько часов; оба отряда яростно сражались, конные атаки сменялись рукопашной. Пощады не давали ни раненым, ни умирающим: тех, кого не удавалось вынести с поля боя, втаптывали в холодную зловонную грязь. Сражающиеся были настолько перепачканы, что стало трудно отличать своих от врагов.

Хотя противник и превосходил их численностью, гвардейцы яростно дрались, и в конце концов пленимарцы дрогнули и отступили, исчезнув в холмах так же быстро и таинственно, как и появились.

Бека стиснула зубы и попыталась думать о других вещах, когда отрядный хирург стал накладывать шов на ее рану.

Палатка‑госпиталь была набита до отказа, воздух в ней полон тяжелого запаха крови. Отовсюду раздавались стоны и крики; тяжелораненые просили кто помощи, кто воды, некоторые молили о смерти В нескольких футах от Беки вопил солдат, из груди которого извлекали стрелу. В ране зловеще пузырилась темная кровь. Когда раненый закричал снова, на этот раз слабым голосом, из пронзенного стрелой легкого раздался свист.

Рана на бедре у Беки оказалась глубокой и теперь ужасно болела, хотя во время битвы девушка ее почти не замечала. Никто не был удивлен более, чем она сама, когда по окончании боя Бека повалилась на шею своего коня в глубоком обмороке.

— Ну вот, все теперь должно зажить, если только рана не воспалится, — заверил ее Толес, откладывая в сторону иглу и поливая рану крепким вином. — Виния забинтует тебе ногу, чтобы ты могла ездить верхом.

У входа в палатку началась суматоха, и вошла принцесса Клиа, окруженная тремя уцелевшими капитанами: Миррини, Перрисом и Устесом. Все четверо были с ног до головы покрыты грязью после битвы, и Бека заметила, что Миррини прихрамывает, а на ноге у нее повязка У капитана Устеса, высокого чернобородого аристократа, правая рука оказалась на перевязи, а сквозь бинт на лбу Перриса проступила кровь. Только Клиа, казалось, не получила ни царапины, хотя было известно, что она все время была в самой гуще битвы.

«Колдовство, — гадала Бека, — или просто боевое искусство?» Все знали, что Клиа сильна в тактике, но именно ее привычка всегда быть впереди сражающихся делала ее такой популярной в войсках. Поговорив о чем‑то с одним из хирургов, Клиа стала ходить среди раненых, хваля за храбрость и обнадеживая, и расспрашивая о подробностях битвы. Миррини заменила Беку и заковыляла к ней.

— Первая турма сегодня снова отличилась. Я видела, как вы прорвали ряды неприятеля как твоя нога?

Бека поморщилась: помощница Толеса как раз закончила бинтовать ее рану. Натянув порванные штаны, девушка попробовала согнуть ногу.

— Не так плохо, капитан. Ездить верхом я смогу.

— Вот и прекрасно. Клиа хочет, чтобы несколько патрулей отправились на разведку еще до рассвета. В каком состоянии твоя турма?

— Последнее, что я узнала, — это что погибли четверо, включая сержанта Портуса, и тринадцать пока не объявились. Как только выйду отсюда, я соберу всех и доложу тебе. — На самом деле Бека с ужасом думала о перекличке. Лежа в госпитальной палатке, она не могла прогнать воспоминание об изуродованном теле юного Ретуса, втоптанном в грязь. Он ведь был первым, кто встал рядом с ней в той стычке с бандитами.

Миррини мрачно покачала головой:

— Ну, может быть, тебе повезло больше, чем другим. Капитан Ормонус погиб в первой же атаке вместе с большей частью одной своей турмы. Да и мы в целом потеряли примерно треть эскадрона.

Клиа подошла к ним и опустилась на корточки рядом с Миррини. Бека лежа неуклюже отдала ей честь. Сегодня Клиа выглядела старше своих двадцати пяти лет. От усталости в углах глаз, вокруг рта и на гладком лбу появились морщинки.

— Такой большой отряд… — тихо проговорила она, рассеянно теребя конец темной косы. — Целый кавалерийский пленимарский полк и туча пехотинцев в тех самых холмах, которые мы патрулировали уже неделю! — Клиа бросила на Беку оценивающий взгляд. — Как, по твоему мнению, им это удалось, лейтенант?

Бека посмотрела через дверь палатки на дальние холмы.

— Там ведь сотни маленьких долин. Любой, кто хорошо знает местность, мог провести в них небольшие группы солдат; там они и затаились, не разжигая костров, а когда время подошло, к ним послали скороходов с приказом собраться в назначенном месте.

Клиа кивнула:

— Так думают и другие. Миррини говорит, что ты хороший следопыт. Если ты училась этому у своего отца и у Серегила, то немногие с тобой сравнятся. Я хочу, чтобы твоя турма завтра отправилась в холмы: посмотрим, что тебе удастся обнаружить.

— Слушаюсь, командир! — Бека села и отсалютовала Клиа.

— Хорошо. Я могу дать тебе и еще конников, если ты сочтешь, что в том есть нужда.

Бека обдумала предложение, потом покачала головой:

— Нет, мы сможем двигаться быстрее и более скрытно, если нас окажется не слишком много. Клиа хлопнула ее по плечу.

— Ну, вот и договорились. Я понимаю, что это похоже на поиски гадюки в соломе. Выясни все, что сможешь, и посылай донесения. Не ввязывайся в бой, если только тебя не загонят в угол. Миррини, кого еще ты посылаешь на разведку?

— Лейтенант Корис отправляется в предгорья с одной декурией. С остальной частью его турмы я проверю главный перевал.

— Я пошлю сообщение Фории, что нам нужны подкрепления, — сказала Клиа, поднимаясь. — И если повезет, остальная часть полка вернется с побережья через день или два. Желаю— удачи вам обеим.

— Будь осторожна, командир, — усмехнулась Миррини, стукнув кулаком по сапогу Клиа. — Не вздумай героически погибнуть, пока меня не будет.

— Обязательно подожду, пока ты вернешься, — лукаво ответила Клиа. — Я же понимаю, что ты не захочешь пропустить такое событие.

— Одержима Сакором, не иначе, — пробормотала Миррини, глядя вслед подруге. — Удачи тебе, Бека, и будь осторожна.

— Спасибо. Постараюсь, — ответила Бека. Когда Миррини ушла, она поднялась и стала высматривать среди раненых знакомые лица. Скоро она их нашла — и к тому же слишком много. Ариани из декурии Бракнила поманила ее из угла палатки.

Она была ранена, но легко, и могла держаться в седле. Другим повезло меньше. Микал получил удар копьем в живот, а Теле раздробило ногу. Рядом с ними Стеб прислонился к плечу своего друга Мирна, прижимая руку к окровавленной повязке на левом глазу. И это было еще не самое худшее.

Группа воинов окружила тело своего товарища. Это был Аулос, брат— близнец Калласа. Пленимарский пехотинец выбил его из седла уже перед самым отступлением и вспорол ему живот. Брат вынес Аулоса с поля боя и теперь сидел, положив голову раненого себе на колени.

Бека ощутила холодный ком в желудке. Хирург разрезал одежду Аулоса и отогнул кольчугу, но обнаружилось, что рана слишком велика, чтобы ее можно было зашить. Бледный и покрытый потом, юноша тяжело дышал, молча глядя на брата. На лице того, как в зеркале, отражалось ужасное страдание. Близнецы всегда были неразлучны, печально вспомнила Бека, и в веселье, и в бою.

— Ему дали снадобье, но он все равно все чувствует, — сказал Каллас тихо, когда Бека опустилась на колени рядом. Слезы струились по его щекам, но он оставался неподвижен, терпеливый, как каменное изваяние. — Толес говорит, ничего сделать нельзя, только облегчить ему конец. Но он не может уйти! Мучение все тянется… — Каллас помолчал, закрыв глаза. — Как его родич, лейтенант, я прошу позволения… поторопить его.

Бека взглянула в лицо раненому, гадая, понимает ли тот, что происходит. Аулос посмотрел ей в глаза и слегка кивнул, беззвучно прошептав «Пожалуйста».

— Найди кого‑нибудь, Мирн. Быстро! — приказала Бека.

Мирн выскользнул из палатки и через несколько секунд привел санитара. Тот умело вскрыл артерию на ноге Аулоса, и дыхание страдальца почти сразу стало слабеть. С последним долгим вздохом он прижался лицом к груди брата и умер.

— Да возьмет Астеллус тебя к себе, и да осветит Сакор твой путь, — прошептала Бека короткую солдатскую молитву о павших. Остальные нестройным хором вторили ей.

— Те, кто может двигаться, помогите Калласу похоронить брата, потом присоединяйтесь к турме. Раненые останутся тут, их скоро отправят на побережье Все вы мужественно сражались Капитан Миррини гордится вами. Я тоже.

Воины пробормотали слова благодарности, и Бека, хромая, пошла из палатки так быстро, как только ей позволяла нога, но тут же застыла на месте, увидев десятки тел, усеявших землю, словно снопы после жатвы. Здесь был Сиртас, и Арна, и Линеус, и сержант Портус. Они лежали, глядя в голубое небо пустыми глазами, как грязные поломанные куклы, выброшенные за ненадобностью.

— Да возьмет вас Астеллус к себе, и да осветит Сакор… — Голос изменил Беке. Сколько еще раз придется ей сегодня произносить это прощальное благословение? Решительно вытерев глаза рукой, она шепотом договорила молитву.

— Лейтенант Бека! — От соседней госпитальной палатки ее окликнул Зир. Ранен он не был, но лицо покрывала смертельная бледность. — Сержант Меркаль… Она здесь.

Расправив плечи, Бека последовала за ним в зловонный полумрак.

Лекарь, должно быть, дал Меркаль какое‑то снадобье, облегчающее боль: женщина сонно улыбнулась Беке. Обе ее руки были в лубках, и одна нога тоже. Повязки туго охватывали грудь Меркаль, сквозь бинты проступили кровавые пятна.

Бека опустилась на колени и осторожно положила руку на плечо раненой.

— Что, во имя Пламени, с тобой случилось?

— Проклятая лошадь… — выдохнула Меркаль, слегка качнув головой. — Когда поправлюсь, перейду в пехоту.

— Ее сбили на землю и затоптали, — прошептал Зир. — Корбин выносил ее с поля, и тут в обоих попали стрелы. Его убило. Я вывез ее на своем коне. Толес надеется, что она выживет.

— Благодарю Создателя за это. А где Кайла и остальные? — спросила Бека.

— Она отправилась искать пропавших, лейтенант. Ты же видела… — Зир кивнул в сторону мертвых тел, и Бека заметила слезы у него на глазах. — Мы только пробились сквозь вражеские ряды и надеялись, что успеем прийти в себя, как напоролись на пленимарских лучников. Клянусь Пламенем, лейтенант, нам тогда досталось! Арна, Сиртас и другие — они скакали впереди и просто не успели повернуть коней…

Бека стиснула ему руку.

— Держись. Разыщи Кайлу и всех наших. Я тоже скоро приду.

— Лейтенант… — Глаза Меркаль затуманились, но она прямо посмотрела на Беку. — Ты здорово сражалась. Действительно здорово. И ты хороша не только в бою. Однако вот что: не надо слишком привязываться к своим людям. Ты должна их любить, но в меру. Этому трудно научиться, но ты долго не проживешь, если не научишься.

— Я знаю. — Бека еще немного посидела с ней, только сейчас ощутив, как же ей будет не хватать этой суровой женщины в турме. — Когда доберешься до Скалы… если тебе что‑нибудь будет нужно, помни: мой отец — Микам Кавиш из Уотермида поблизости от Римини.

Меркаль улыбнулась:

— Спасибо тебе, лейтенант, но у меня ведь дома две дочери. Я, конечно, передам весточку твоим родным.

Говорить больше было особенно не о чем. Попрощавшись, Бека вышла из палатки и, хромая, пошла мимо мертвых разыскивать живых.

Пленимарцы на какое‑то время захватили лагерь и успели уничтожить палатки, телеги и все, что попадалось им на пути. Теперь всюду возились солдаты, пытаясь спасти из этой мешанины все, что только возможно.

Бека как раз гадала, куда пойти сначала, когда услышала, как кто‑то выкрикивает ее имя, и увидела капрала Рилина, который махал ей рукой, взобравшись на перевернутый фургон маркитантки.

— Да будет благословенно Пламя! — радостно воскликнул он, спрыгивая на землю. Капрал был выше Беки на голову и казался по‑медвежьи неуклюжим; трудно было догадаться, как ловок он делается, стоит ему оказаться в седле.

— Мы уж не знали, что и думать, когда ты исчезла под конец, — сказал он Беке. — Какие только слухи не ходят по лагерю! Кто‑то даже говорил, будто капитан Миррини погибла.

— С ней все в порядке, да и со мной тоже, ‑заверила его Бека, хотя шов на ране терзал ее, словно когти хищника. — Где все наши?

— Вон там. — Он махнул рукой за линию палаток, в которых разместились раненые, и добавил печально: — То есть те, кто уцелел. Ты лучше садись на моего коня.

— Поедем на нем вдвоем. Я хочу поскорее всех собрать. Рилин вскочил в седло и протянул руку. Стиснув зубы, чтобы не показать, как ей больно, Бека уселась позади капрала и ухватилась за его пояс.

— Что ты можешь мне рассказать? — поинтересовалась она, пока они ехали через лагерь.

— Нас собралась примерно дюжина — тех, кто особенно не пострадал. Команду принял сержант Бракнил. Меркаль тяжело ранена, а Портус…

— Я видела, как он погиб, — прервала его Бека, заметив, каким хриплым вдруг стал голос солдата. Рилин служил в декурии Портуса

— Ну так вот, сержант Бракнил послал меня разыскивать тебя. Другие должны раздобыть еду и снаряжение.

«Да будет Создатель благословен за это», — подумала Бека с благодарностью, представив себе коренастого неразговорчивого сержанта; уж он сумеет навести порядок даже в такой сумятице.

— Это хорошо. Мирн, Каллас и Ариани скоро подойдут, а Стеб и Тела на какое‑то время выбыли…

— А Аулос? — спросил Рилин, и Бека почувствовала, как он напрягся. Капрал поступил в полк одновременно с близнецами: они были из одного города.

— Мертв, — коротко сказала Бека. «Что проку смягчать удар» — подумала она, впервые за день ощутив усталость. Как предупреждала Меркаль, смерть — это нечто, к чему им придется привыкать, и привыкать быстро.

Как она и ожидала, Бракнил уже навел порядок в турме. Откуда‑то удалось раздобыть еду, несколько палаток уже стояло, и, самое главное, рядом с ними оказалось привязано с дюжину коней; многие из них носили пленимарское тавро. Когда солдаты увидели подъезжающих Беку и Рилина, раздались радостные крики.

— Что говорит начальство, лейтенант? — спросил Бракнил. Солдаты тут же собрались вокруг них. На руке сержанта Бека заметила окровавленную повязку, но рана явно не делала его менее проворным.

Бека насчитала, кроме сержанта, четырнадцать бойцов.

— Начальство говорит, что враг застал нас со спущенными штанами, — лукаво ответила Бека. — Принцесса Клиа не похвалила бы нас за такое, но она надеется, что первая турма еще себя покажет. Что вы думаете на сей счет?

Солдаты снова разразились криками: «Мы зададим жару этим подонкам! Кровь и сталь! Веди нас в бой, лейтенант, мы уж не отстанем!»

Бека осторожно спрыгнула с коня, влезла на ящик и знаком потребовала тишины.

— Похоже, теперь декурии в турме будет всего две. Рилин, я назначаю тебя сержантом второй декурии. Кто у тебя уцелел?

Рилин огляделся.

— Никидес, Сира, Курсин, Тила. Джарил и Тэйр.

— Бракнил, а что с первой декурией? Сержант показал на двоих измученных парней рядом с собой.

— Пока что только Арбелус и Гилли.

— И еще мы, — крикнул Стеб, только что подошедший вместе с Калласом, Ариани и Мирном.

— Ты же потерял глаз! — ворчливо сказал Бракнил.

— Но второй ведь у меня остался, — ответил Стеб, хотя было заметно, какую боль он испытывает. — Что ж поделаешь, сержант. Нас осталось слишком мало, чтобы я мог отсиживаться в лагере. Я в силах сражаться.

— Ну хорошо, — пожал плечами сержант. — Капрал Каллас, ты не ранен?

Все еще не пришедший в себя после смерти брата Каллас мрачно кивнул.

— Так что получается, что в каждой декурии осталось по семь человек, — заметила Бека, пересчитывая солдат. — Те, кто был в декурии сержанта Меркаль, шаг вперед. Так, вы, Тобин и Бариус, пойдете к Бракнилу; Мартен, Кайла и Зир — к Рилину. Как только раздобудем лошадей и оружие, отправляемся на разведку — таков приказ.

— Ну, мы уж не опозоримся с этим делом, как отряд Орла, — пробормотала Кайла. Остальные мрачно согласились с ней.

— Не стоит так их ругать. Пленимарцы здорово провели нас сегодня, это верно. Наше дело — обеспечить, чтобы им не удалось повторить свою уловку. Будем совать нос в каждый овраг и каждую лисью нору, пока не выясним, где они скрываются. Они не смогут спрятать надолго так много воинов и лошадей, раз нам известно, что они затеяли. Сержанты, присмотрите за тем, чтобы у каждого был свежий конь, походное снаряжение и еды на неделю. И спрячьте свои форменные плащи — может быть, нам удастся сыграть с пленимарцами хорошенькую шутку. Выезжаем на рассвете.

Бека уселась на тот же ящик, на котором стояла, и несколько минут смотрела, как деловито собираются в разведку ее воины. Почти у всех были раны. Может быть, и ошибка брать с собой Стеба, но, как он сам сказал, их осталось мало, и нельзя было пренебрегать ни одним человеком, если он способен держаться в седле.

«Двенадцать конников и два сержанта — потери всего одного боя, — подумала Бека. — И половина из них мертвы».

Можно считать, им повезло получить это задание — по крайней мере будет чем занять мысли.

Дата добавления: 2015-10-28