11 страница. С сердечным трепетом беру в руки заветный конверт

С сердечным трепетом беру в руки заветный конверт. И впрямь – от Адриана. Его личная печать стоит с фамильным гербом. Осторожно распечатав послание, медлю несколько секунд, не решаясь прочесть. Ох, и что же там? Подозреваю, опять какие-нибудь шуточки! Драгоценный же и часа вытерпеть не может, чтобы меня не поддеть. Достаточно вчерашний вечер вспомнить. Ладно, сейчас узнаем… Решительно перевожу взгляд на ровные, аккуратные строчки. Хороший почерк у ненаглядного…

Шаги рассветные легки,

И луч спешил земли коснуться,

Но замер у твоей щеки

В священном трепете безумца.

Перечитываю еще раз. И еще. Быстро прижимаю письмо к губам, вдыхая приятный запах дорогой писчей бумаги. Вот это да… Такого я точно не ожидала! Ох, Адриан, умеешь же ты удивлять. Красиво так, что хочется расплакаться! Но что ты, дорогой мой, хотел этим сказать? Сосредоточенно морщу лоб и, не найдя ответа, разочарованно качаю головой.

Первый раз встречаю человека, чьи поступки совершенно не могу предугадать. То ли у меня синдром влюбленной дуры, которая не замечает очевидного, то ли мой ненаглядный – неординарная личность, то ли я чего-то о нем не знаю. Чего-то очень важного. Вздохнув, аккуратно складываю послание и, щелчком «подозвав» шкатулку для драгоценностей, бережно прячу в нее заветное письмо.

И почему у чародеев принято считать людей примитивными? Попробовали бы они с подобным красавцем справиться! Да-да, без использования магических преимуществ! Раз мы – старшая раса, значит, должны побеждать мудростью? А что-то я не замечаю за собой особых успехов в нашем шуточном поединке. В лучшем случае свожу на ничью. А как Адриан вчера меня на поцелуи развел? Главное, все честно – не придерешься. И с утра не успела проснуться – опять ребусы…

Легко поднявшись с постели, принимаю решительный вид. Ничего, Адриан! Разгадаю я твои загадки, можешь не сомневаться! И заодно подумаю, какой тебе сюрпризец преподнести. Да такой, чтоб голову поломать пришлось.

Приложив к себе новенький, еще ни разу не надеванный костюмчик для верховой езды, кокетливо верчусь перед зеркалом. Пора на волколачью охоту собираться. Правда, охота – это громко сказано! Оборотни еще немного сонные после заклинания неподвижности – бравым воинам не составит особого труда изловить их сетью и погрузить на подводы. От меня требуется сущий пустяк. Наложить на волколаков чары невозврата, а там уж Адриановы подчиненные и сами справятся: вывезут оборотней подальше в лес и выпустят на свободу. В общем, особо напрягаться лично мне не придется. Зато…

Перемерив с дюжину головных уборов, останавливаю выбор на разудалом охотничьем берете. А если его еще немного сдвинуть набок… Ни дать ни взять – амазонка, хотя они беретов и не носили! А если учесть, что я еще и на лошади езжу не хуже заправского кавалериста… Широко улыбаюсь, чрезвычайно довольная собой. Ну, Адрианчик! Ну, милый! Ну ты попал! Можно сказать, что нам с тобой предстоит романтическая верховая прогулка по утреннему лесу.

Оглянувшись вокруг, таинственно прикладываю пальчик к губам. А там, глядишь, и подвернется случай устроить драгоценному веселую жизнь! Да нет, я же исключительно для пользы дела. Милый – военачальник, значит, обязан уметь действовать в нестандартных ситуациях. Хм… Да мне Орден Света еще должен будет! За повышение боеготовности.

Не сдерживая горячую молодую лошадку, с ветерком мчусь к условленному месту встречи у лесной опушки. Выпущенные из-под берета локоны водопадом рассыпаются по плечам, щеки безо всякой магии пылают румянцем, сердце, подстраиваясь под ритм бесшабашной скачки, колотится как угорелое. Ах до чего же люблю быструю езду!

Впрочем, есть и еще причина, заставляющая мое сердечко лететь вскачь, словно норовистая лошадка знаменитой восточной породы. Ведь я же сейчас увижу Адриана! Загляну в насмешливые синие глаза, услышу любимый голос. Да уж, тут есть, от чего смутиться! А после таинственного утреннего послания душа и вовсе не на месте: не знаешь, радоваться или грустить, плакать или смеяться. Ох, что сейчас творится в моей голове… Врагу не пожелаешь!

Подъезжая к опушке леса, пускаю лошадь шагом и, собрав волю в кулак, принимаю величественный и слегка отстраненный вид. Вот-вот, не хватало еще рядом с Адрианом вести себя как влюбленная школьница – краснеть, бледнеть и глупо улыбаться!

Невозмутимо оглядываюсь вокруг. Ого! Сколько народу! Милый, похоже, полгарнизона сюда привел. Наверное, так и правильно: стая волколачья большая – более двадцати особей. А оборотни – это не простые волки, а разумные существа, хоть и одержимые неконтролируемой жаждой убийства.

Эх… Смущаюсь, опускаю голову. Дело в том, что два года назад я и сама пыталась охоту на волколаков организовать. Стыдно вспоминать, если честно. Оборотней всего двое было – самка и самец, а местных охотников – человек десять. Лучших охотников, должна заметить! И все равно – двоим довелось познакомиться с волколачьими зубами, а потом и мне, когда я раненых лечила. Но, хвала Древним, все тогда закончилось хорошо: изловили мы оборотней и вывезли в дремучую чащу, на болота. И заклинание я на них мощное наложила, чтобы никогда больше сюда не возвращались. И ведь сработало: специально смотрела – в стае ни одного из старых знакомцев нет.

Мысленно соглашаюсь с действиями Адриана. Прав драгоценный, что к делу основательно подошел. Хотя он, кажется, по-другому и не умеет. А вот и сам милый, кстати! Завидев его, непроизвольно задерживаю дыхание. Надо же, серьезный какой, аж непривычно! Что-то вполголоса объясняет двум подчиненным, рисуя на листе бумаги какую-то схему. Невольно любуюсь милым – взгляд, осанка, наклон головы… Да с него можно запросто писать портрет – знаменитый военачальник перед решающим сражением. Впрочем, возможно, когда-нибудь и напишут…

Словно почувствовав на себе мой изучающий взгляд, Адриан поворачивает голову, встречаясь со мной глазами. Вздрогнув, быстро наклоняюсь к лошади, делая вид, что поправляю упряжь. Мамочки! Вот это да! Синие глаза милого светятся искренним, почти детским восхищением, а на лице читается смущение и даже легкая растерянность. Сделав глубокий вдох, с отчаянной смелостью вновь смотрю на Адриана. Эх… Стараясь не показывать разочарования, наклоняю голову в ответном приветствии. Нет ничего особенного во взгляде милого – обычная светская учтивость. Это я себе как всегда нафантазировала неизвестно что…

Адриан подходит ко мне и, подав руку, помогает сойти с лошади. Вымученно улыбаюсь, запоминая, впитывая кожей мимолетное прикосновение милого. До чего же это сладко и волнующе – держаться за руки с любимым человеком! И пусть с его стороны это простая любезность! Кстати, ладонь у драгоценного жесткая, сухая и слегка прохладная, что свойственно для личности с твердым и спокойным характером, умеющей сохранять самоконтроль в любой, самой сложной и критичной ситуации. Спрыгнув на землю, с сожалением отпускаю руку милого. Да уж, Адриан, кто бы в тебе сомневался…

Хм… Удивленно распахиваю глаза. И куда это военный совет разбежался? На лесной опушке только мы с милым, будто у нас и впрямь здесь назначено романтическое свидание. А я думала – все меня ждут, чтобы детали охоты обговорить. В полном недоумении вновь встречаюсь взглядом с драгоценным.

– Спасибо за цветы и за письмо. Мне очень-очень понравилось.

– Я старался, – спокойно отвечает Адриан, словно ждал от меня именно этого признания.

– Правда, я очень удивилась, – торопливо добавляю я, наблюдая, как милый привязывает к дереву мою лошадку, – как-то это совершенно на тебя не похоже!

– И почему же? – обернувшись, как-то странно усмехается Адриан. – Ты ведь совершенно меня не знаешь! – И вдруг заявляет тоном обиженного ребенка: – А может, я – разносторонне развитая личность? И у меня богатый внутренний мир?

Многозначительно качаю головой. И что мне, интересно, с этим богатством делать? Я ведь и так этого человека совершенно не понимаю! То есть совсем.

– К тому же, – продолжает Адриан, подойдя ближе, – я вчера наконец-то нашел в библиотеке справочник по магам. Тот, про который ты мне говорила. Очень жаль, что я не сделал этого раньше.

– Вот как? – Я не знаю, куда деть руки, и торопливо поправляю прическу. – И что же ты там вычитал полезного?

– А мне вообще ваши энциклопедии нравятся, – хитро заявляет драгоценный, – они всегда очень точные и подробные. Но я никогда не думал, что у магов есть такой справочник. Хотя это же вполне очевидно… – И, окинув меня оценивающим взглядом, добавляет радостно: – Лика, там же про тебя целых семь страниц!

Еле заметно пожимаю плечами. Ну да, конечно, семь. А про Гретту, например, – двадцать семь. К тому же к сегодняшней охоте на оборотней мои биографические данные никакого отношения не имеют. А описание магических умений и личных достижений в этой области для неспециалиста… Ой, вряд ли Адриан там понял хоть что-то!

– И ты, оказывается, для своего возраста – настоящий профессионал! – Драгоценный продолжает делиться впечатлениями. – А некоторые параметры у тебя вообще как у магов совета!

Раскрасневшись от похвалы, небрежно усмехаюсь. Естественно, я одна из лучших выпускниц школы магии. Но удивительного здесь ничего нет: с небес на меня ничего не падало – все честным трудом заработано… И вдруг, осознав услышанное, во все глаза смотрю на милого. Надо же, этот человек все прочитал верно и выводы сделал правильные!

– А еще, – милый восхищенно заглядывает мне в глаза, – у тебя, как выяснилось, множество исследований и разработок. По редким растениям, по ландшафтному моделированию и даже по этой… магической диффузии.

– Само собой. Ты был в моей оранжерее? А диффузия – и вовсе просто. Это когда берешь за основу заклинание одного класса, а потом усиливаешь его рунами, принадлежащими к другой категории. И в результате получаешь не четкое сложение одного с другим, а некоторую совершенно новую модель. Так называемое размывание магических потоков…

– Лика, я в этом ничего не смыслю… – признается милый.

Умолкаю на полуслове. Вот и все. Приехали. Моя романтическая история заканчивается, так толком и не начавшись… Растерянно ковыряю носком сапога темно-бурые прошлогодние листья. У меня и в общении со сверстниками всегда проблемы были: пока сокурсницы гуляли, веселились и бегали на свидания, я сидела, обложившись справочниками по магии, да пропадала днями в военном госпитале. Обиженно выдыхаю. Но я же… Я же не для того, чтобы кому-то что-то доказать! Нравится мне магия! А магия Жизни особенно!

– Ясно, – наконец-то решившись взглянуть на Адриана, произношу я. – Никто не любит заумных барышень. Общеизвестный факт.

– Почему это? – удивляется милый. – Мне, например, нравятся целеустремленные личности. Хотя я и сам в науках въедлив до жути: пока в самую суть не проникну, не успокоюсь. – И вдруг, послав мне хитрющий взгляд, продолжает с легкой небрежностью: – Подумаешь – диффузия. Вот пещерная гидра – это да, серьезный противник, а тут – ерунда какая-то. К тому же после того, как ты мной чуть не позавтракала, я стал ко многим вещам относиться проще.

От души смеюсь. Какой он все-таки… Торопливо копаюсь в памяти, не в силах подобрать подходящую характеристику. В общем, таких, как Адриан, больше нет! Да и зачем они – другие?

Драгоценный, рассказывая в лицах забавные истории из гарнизонной жизни, незаметно увлекает меня на узкую тропинку, ведущую в глубь леса. Околдованная волнующей близостью любимого человека, беспечно забываю обо всем: бреду куда-то, совершенно потеряв ощущение времени и пространства, звонко смеюсь над тонкими шутками, восторженно купаясь в ласковом сиянии дорогих сердцу синих глаз.

Вдыхая полной грудью пряный лесной воздух, со счастливой улыбкой разглядываю окружающий пейзаж. Какой сегодня великолепный погожий денек! Ласковое солнышко прощальным поцелуем золотит верхушки деревьев, в ярко-синем небе, рассекая холодную высь, печально тянется на юг журавлиный клин. Мы стоим на тихой лесной полянке, укрытой роскошным ковром еще по-летнему зеленой травы.

– А у тебя в волосах паутинка, – шепчет Адриан. – Посидим?

Послушно присаживаюсь рядом на нерукотворную скамью, созданную самим покровителем огненной стихии. Да-да, такое бывает, когда яркая небесная молния, ударив в вековой дуб, раскалывает его на две равные половинки. Отпустив все мысли и заботы, безмятежно вслушиваюсь в негромкое лесное многоголосье. Бабье лето. Одно из самых чарующих времен года! Вот только…

– Адриан, – с сожалением вынырнув из сладкого молчаливого созерцания, посылаю милому обеспокоенный взгляд, – мы не слишком увлеклись прогулкой? Ведь нужно…

Драгоценный с задумчивым видом срывает лесную травинку и, повертев в руке тонкий стебелек, не спеша оборачивается ко мне.

– А это правда, что маг, пока не получит особый знак от своего магического покровителя, считается подростком? И вам нельзя без разрешения родителей вступать в брак и распоряжаться имуществом? И еще множество разных ограничений?

– Да, – теряюсь я, ошеломленная неожиданным вопросом. – Мы становимся совершеннолетними, только получив магическую печать. Это немного похоже на татуировку. Знак появляется на правом плече после того, как тот, чьей магии ты себя посвятил, сочтет тебя достойным называться его последователем. Кроме того, всем, окончившим магическую школу, выдается кольцо выпускника.

В качестве доказательства вытягиваю вперед правую руку, демонстрируя изящное ажурное колечко на указательном пальце.

– У каждого класса магии свои отличия. Вот видишь – у меня, например, орнамент из виноградных листьев. Но буквы посередине – монограмма магической школы – у всех одинаковые.

– Вот-вот, – негромко произносит Адриан, думая о чем-то своем, – это меня и удивило. У всех знакомых мне магов были подобные кольца.

И вдруг, взяв меня за руку, быстро прижимается губами к ладошке. Мамочки! Чувствую, как почва медленно уходит из-под ног. Какой невероятный поцелуй: трепетный, жаркий, чувственный! А ведь милый всего лишь коснулся моей руки краешками губ, но по всему телу будто электрический ток пробежал! И главное, эти ощущения совершенно не вяжутся с внешним обликом Адриана, таким спокойным и отстраненным. Или… До боли закусываю губу, унимая лихорадочное биение сердца. Или я опять воображаю то, чего нет? Ох, да что же это такое и когда закончится!

– А главное, – тихо продолжает драгоценный, не выпуская моей руки из своей, – я только вчера понял, что такое маг Жизни… Лика, тебе нечего делать в волколачьем логове!

– Как это «нечего»? Ты же сам просил помочь, привести к логову оборотней, и вообще…

– Извини, – виновато улыбается милый, нежно поглаживая мои пальчики, – я привык иметь дело с боевыми магами. Точнее, с ними я только и общался. Есть еще одна знакомая чародейка, которая помнит меня ребенком. Но для меня она как родная бабушка, и мне бы и в голову не пришло тащить ее на волколачью охоту.

– Ах да! Тебе привет от Гретты! Битый час выслушивала от нее, какой ты замечательный – скромный и воспитанный. Почти поверила!

– Гретта может убедить. – Адриан незаметно придвигается ближе. – О тебе я тоже узнал немало.

– Вы говорили обо мне? – нетерпеливо переспрашиваю я. – Когда это было?

– Перед тем, как ехать сюда, – доверительно сообщает драгоценный, держа уже обе мои руки в своих, – зашел к Гретте с визитом вежливости. И поинтересовался заодно, кто из магов живет на вверенной мне территории. Вот тут и началось…

– Представляю…

– В общем, на седьмом поколении твоих достойных предков я чуть не заснул. Зато понял одно: по знатности я гожусь тебе в лучшем случае на должность конюшего.

– А я-то думаю, – с трудом сдерживая смех, смотрю на милого, – чего это ты из себя на балу принца изображал. Мне от твоих высокопарных речей не по себе было.

– А как же? Такой знаменитый магический род! Не хотелось, чтобы меня сразу сочли невоспитанным хамом.

– Да, конечно. Поэтому ты решил ко мне в спальню среди ночи заявиться? Чтобы уж наверняка? Так ты, кроме боевых магов и Гретты, ни с кем больше не знаком?

– Не знаком. Вот теперь тебя знаю… ну и одному недоучке я с удовольствием оборву уши.

Эх… Прячу лицо. Бедный Жоржик! Хотя, конечно, мой друг своими выходками кого угодно доведет до белого каления, но насчет недоучки Адриан все же не прав: Жорж – неплохой специалист в своей области, просто спиртное ему нельзя. Совсем.

Смотрю на милого:

– Да, в общем-то, я и сама не горю желанием гоняться по лесу за волколаками. Но без меня вы никак не справитесь!

– Справимся, – очень тихо отвечает Адриан и, посмотрев куда-то вдаль, уточняет: – Думаю, уже справились.

– Угу. Поймать вы их, конечно, поймаете. Погрузите на подводы и вывезете. Но как сделать, чтобы оборотни назад не пришли? Без меня вы как без рук!

Не услышав привычного шутливого ответа, окидываю милого обеспокоенным взглядом. Какой-то он… совершенно не тот, каким был еще минуту назад. Весь вид Адриана выражает крайнее напряжение: неестественно прямая осанка (про таких в народе говорят – «аршин проглотил»), упрямо сжатые побелевшие губы и взгляд… С опасением заглядываю в любимые глаза. Вот это да… Пальцы инстинктивно складываются для плетения заклинания. Ох, только знать бы какого! Исцеляющего, боевого, охранного? В общем, однажды мне довелось видеть взгляд человека, собирающегося прыгнуть с высокого моста в бурлящую горную реку. Так вот, в глазах милого сейчас читается такая же отчаянная решимость.

– Оборотни не вернутся, – наконец произносит Адриан каким-то бесцветным голосом. – И вывозить их никто не будет.

– Что? – переспрашиваю я, окончательно сбитая с толку. – Без магии? Но это невозможно! Или…

Адриан медленно поворачивает голову, встречаясь со мной взглядом: глаза в глаза, пристально, не отрываясь… А в голове моей бестолково мешаются обрывки самых разных мыслей – странных, нелепых и взаимоисключающих, гремучая смесь яростно клокочет, словно заклятое варево в котле лесной ведьмы, шипит, пузырится, готовое выплеснуть через край, чтобы в конце концов оформиться в страшную и единственно верную догадку.

– Вы что… собираетесь… их… – еле слышно шепчу непослушными губами, не находя сил разорвать наш странный поединок взглядов.

– Да. Я собираюсь покончить с этими тварями. Раз и навсегда.

Глава 16

Как неожиданно похолодало. Теплый игривый ветерок внезапно превратился в промозглый колючий вихрь, пробирающий до самых костей. Осторожно шевелю одеревеневшими пальцами, мысленно посылая к ним поток свежей крови. Вот стоило лишь солнышку спрятаться за дождевую тучу, и все – мир изменился до неузнаваемости, стал серым и безрадостным. Даже величественный осенний лес теперь выглядит угрюмо и недружелюбно! Не зря в народе говорят, что бабье лето – пора обманчивая. Или дело вовсе не в погоде?

В порыве гнева вскочив со скамейки, прижимаю к груди сжатые в кулаки руки.

– Ты… ты… – отрывисто выкрикиваю в лицо Адриану, задыхаясь от возмущения, – ты не имеешь права!

– Имею, – тихо, но твердо возражает милый, с силой сцепив руки в замок. – Более того, это моя прямая обязанность – защищать людей от взбесившихся тварей.

– Значит, ты прочитал, кто такой маг Жизни? – презрительно усмехаюсь я, наградив драгоценного уничижительным взглядом. – И после этого спокойно заявляешь, что собираешься убивать животных?! Издеваешься, да?!!

– Лика, они не животные… – медленно выговаривает Адриан, будто каждое слово дается ему с неимоверным трудом. – И ты это знаешь. Обыкновенный волк нападает на человека лишь в редких случаях: в порядке самозащиты, спасая детенышей или при сильном голоде. А волколаки разумны. И никакие звериные инстинкты не сравнятся с их подлостью и коварством.

– Правильно, они разумны! – В запале тряхнув волосами, машинально делаю шаг вперед. – Ты сам подтвердил! То есть ты понимаешь, что расправляться с ними – это все равно что убивать людей! Да-да, просто убивать! Без суда и следствия!

Милый, поморщившись, словно от зубной боли, осторожно поднимается со скамьи и, посмотрев на меня с высоты своего роста, произносит отстраненно-спокойным голосом:

– Если я получаю известие, что на моей территории орудует шайка воров и убийц, я имею право ее уничтожить. Да, именно так, как ты сказала, – «без суда и следствия». А ведь это – именно люди, самые настоящие. Даже не оборотни.

– Ну и что! – резко возражаю я, инстинктивно поднимаясь на цыпочки, чтобы стать вровень с драгоценным. – Эти люди сами выбрали свой путь! А волколаками становятся или от укуса оборотня, или по рождению! Они не виноваты в том, что они волколаки! Выбор сделали за них!

Горячо дыша, требовательно смотрю на милого, ожидая от него новой порции возражений, нравоучений, прописных истин, которые тем не менее… Да какой от всего этого толк, если речь идет о жизнях! И Адриан мне никогда не докажет… Делаю глубокий вдох, немного успокаивая бьющие через край эмоции. Хм, а почему драгоценный молчит-то? И взгляд у него какой-то непонятный, пугающе-неживой.

– Да, тут ты совершенно права. Родителей не выбирают. И какой, по-твоему, выход? Предложи свой вариант. Если можно обойтись без излишней жестокости, я обойдусь. Но мне нужен четкий план и твердые гарантии. Речь идет о жизнях людей.

– Оборотней можно поймать… – ободренная, воодушевленно начинаю я. – Поймать, посадить в большие клетки. Я бы их кормила…

– Ты собралась устроить у себя зверинец? – вздыхает Адриан. – Я так и подумал, что ты это предложишь. Поэтому прочитал справочник по оборотням. – И продолжает жестко: – Лика, волколаки не живут в неволе. Ты знаешь это. Месяц-два, и все. Два месяца медленного мучительного умирания. Ты готова к этому?

– Я за это время придумаю выход! – с жаром выкрикиваю я, совершенно запутавшись в постоянно меняющемся выражении глаз милого. – Я почитаю литературу, я посоветуюсь, я сделаю что-нибудь!

– Например? – В голосе Адриана вековые полярные льды. – Я вчера перебрал все варианты. Достойных не вижу. Но, может, ты знаешь больше меня?

– Я их вывезу далеко-далеко в лесную чащу. – Посылаю милому просительный взгляд. – Там они будут неопасны!

– Неопасны? Ты отучишь их убивать?

– Я наложу на них заклинание невозврата! – тихонечко всхлипываю я, пораженная холодной отчужденностью любимого человека. – Они больше никогда не придут сюда!

– То есть, – медленно произносит Адриан, словно читая из справочника заумное научное определение, – ты хочешь сказать, что уберешь проблему со своей территории? А что будет потом, тебя не волнует? Жизнь тех, кто не входит в круг твоего влияния, для тебя не важна?

– Не смей так говорить! – с ненавистью кричу я, упираясь кулаками в грудь милого. – Я маг Жизни! Тебе этого никогда не понять! Ты бесчувственный, безжалостный… ты… ты… Видеть тебя не могу!

Побледнев, Адриан опускает голову.

– Лика… А ты сможешь гарантировать жизнь людям, которые волею случая или по незнанию окажутся в том районе? Ты готова пообещать, что оборотни не нападут на одиноких путников, решивших сократить дорогу? На грибников? На детей, собирающих ягоды? – И заключает решительно: – Ты готова пожертвовать людьми ради оборотней?

– Нет… не готова. – Застонав от страшных, невыносимых мыслей, тру готовые взорваться виски ладонями. – Но и волколаков убивать… Не могу!

– Я знаю, – тихо признается милый, осторожно притягивая меня к себе. – Маг Жизни не может выбирать между смертью и смертью. Тем более молодой маг Жизни…

Теплые руки ласково гладят меня по голове, плечам, обнимают. Словно заботливая мамочка успокаивает ребенка, увидевшего страшный сон. Удивительно, но мне и впрямь становится немного легче…

– Я хотел поговорить с тобой об этом сегодня утром, – поясняет Адриан, еще крепче прижимаясь ко мне, – но решил, что так будет нечестно.

– Почему? – Словно очнувшись, резко высвобождаюсь из гипнотических объятий. – Мне вот кажется, что нечестно совсем другое! То, что происходит сейчас!

– Нет. Нечестно ставить тебя перед выбором, уже заведомо зная, что ты не сможешь его сделать. А так…

Адриан вновь привлекает меня к себе и, запутавшись губами в моих волосах, шепчет прерывисто:

– А так… что бы ни случилось, это мое и только мое решение. Ты ни в чем не виновата.

– А может, кто-то просто боится, что я помешаю ему осуществить задуманное? – с трудом поборов навязчивое желание обнять милого за шею, ехидно переспрашиваю я. – Или беспокоится, как бы ему не устроили скандал при подчиненных? И поэтому, вместо того чтобы сказать правду, этот кто-то старательно изображает галантного кавалера на романтической прогулке и ведет со мной милейшие беседы на отвлеченные темы?! – Отстранившись, требовательно смотрю в глаза драгоценному: – Ну что? Я права?! Ты же у нас честный, так признайся! Давай, чего уж там!

– В этом есть доля истины, – спокойно соглашается Адриан, выдержав мой взгляд. – Но совсем небольшая. Зря ты так, я действительно волнуюсь за тебя.

– И за себя. Вдвойне!

На миг еще крепче прижав меня к себе, Адриан размыкает объятия:

– Да, я действительно представил, что ты явишься к логову и потребуешь отпустить оборотней. И мне придется выбирать между тем, что я должен, и тем, что… А вдруг я, словно маг Жизни, не смогу выбрать? Что тогда?

Ошеломленная странным поведением милого, инстинктивно отступаю назад. Вот о чем он сейчас говорит? Хоть убей, не пойму ни слова! Мамочки! Опять ребусы и загадки! И сердце почему-то колотится так, будто желает пробить в груди огромное смертоносное отверстие! И тело гусиной кожей покрылось…

– Адриан, – медленно шепчут мои губы что-то абсолютно бессмыссленное, – Адриан, ты…

– Я, – покорно соглашается драгоценный. – Смешно, правда?

Умом понимая всю абсурдность ситуации, делаю шаг вперед, осторожно поднимаю руки, чтобы положить их на плечи милого, чтобы потом обнять, прижаться, почувствовать… что-то очень важное. Адриан, не отводя от меня глаз, тоже делает шаг навстречу. И вдруг…

– Стой! – похолодев от внезапно пришедшей в голову мысли, резко кричу я. И, судорожно глотнув пересохшим ртом горячий воздух, поясняю застывшему в изумлении Адриану: – Волчата! Как я могла забыть! Там, в логове, двое щенков! Они еще совсем маленькие!

– Волчата? – как-то недовольно переспрашивает милый и, перехватив мой взгляд, тут же торопливо добавляет: – Я ничего о них не знал! Правда не знал!

Адриан делает глубокий вдох и, мотнув головой, будто сбрасывая с себя странное, возникшее между нами несколько секунд назад притяжение, произносит уже спокойным голосом:

– Лика, я понимаю тебя, но если посмотреть правде в глаза…

Милый с усталым видом вновь усаживается на ствол-скамью и, помолчав немного, продолжает, явно с трудом подбирая слова:

– Если по уму, то они такие же волколаки, как и взрослые. В лучшем случае – это проблема, отложенная на время.

– Они – дети! – гневно кричу я. – Дети, понимаешь ты или нет? Такие же малыши, как и человеческие несмышленыши!

– Лика… – В синих глазах драгоценного глубокая печаль, перемешанная с искренним сочувствием. – Пойми и ты… Кроме тебя, никто не видит в маленьких оборотнях детей. Для всех эти щенки – такие же убийцы и кровавые монстры.

– И для тебя тоже? – уточняю я. – Ты тоже так считаешь? Что ж, давай, скажи! Честно и откровенно!

До крови закусив губу, напряженно ожидаю ответа. От того, что скажет сейчас драгоценный, зависит… Ох, да много чего зависит, но это неважно! Прикрыв глаза, осторожно проверяю запас магической энергии. Просто мне нужно понять, как я сейчас буду действовать. А то, что буду, – в этом ни капли сомнения! Да, возможно, мир устроен немного не так, как описано в учебниках магии. И даже, допускаю, существуют неприятные решения и так называемое необходимое зло. Удовлетворенная количеством магических сил, вновь упрямо смотрю на милого. Но мне наплевать на все правила и понятия, когда речь идет о детях. Как маг Жизни, как разумное существо… да просто как представительница своего пола, я в стороне стоять не буду!

– Я… – Верно истолковав мое поведение, Адриан вымученным движением прикрывает глаза рукой. – Я не знаю. Если ты называешь их детьми, то так оно, наверное, и есть. Ты видишь и чувствуешь больше, чем человек, поэтому я склонен доверять тебе в таких вопросах. Но, думаю, среди людей меня никто не поддержит.

– Так ты же у нас военачальник? – демонстративно поправив прическу, язвительно усмехаюсь я. – Ты же можешь просто приказать? Или не можешь?

– Могу, – со вздохом соглашается милый, – но боюсь, что уже поздно.

– Нет, не поздно! – прислушавшись к себе, отрывисто произношу я. – Времени достаточно! Еще можно успеть! Я чувствую!

– Ты чувствуешь на таком расстоянии? – недоверчиво переспрашивает Адриан. – Вот это да…

– Да, я знаю, когда умирает кто-то из окрестных деревень, – поспешно поясняю я, цепко ухватив милого за руку. – Просто чем ближе, тем ощущения сильнее. И приближение смерти я слышу заранее. Ну как? Ты будешь действовать или позволишь убить малышей?

– Я не воюю с детьми, – коротко бросает драгоценный, аккуратно вытаскивая ладонь из моей руки. – Жди здесь, я попробую.

– Нет, – неожиданно для себя самой твердо заявляю я. – Поедем вместе. Так нужно.

– Лика, волколаков больше двадцати! – Адриан окидывает меня быстрым взглядом. – Ты же…

– А если кто-то из твоих воинов пострадает? – мгновенно выдаю я убедительную причину. – Рваные раны? Потеря крови? Я должна быть рядом! Это мой долг целителя! – И признаюсь: – И потом… Если уж я ничем не могу помочь оборотням, то хочу по крайней мере заплатить эту цену. Так мне будет легче. Потом.

Дата добавления: 2015-10-28