Глава тридцать пятая. из которой можно узнать о том, как Лю Бэй в Наньчжане встретил отшельника

из которой можно узнать о том, как Лю Бэй в Наньчжане встретил отшельника, и о том, как Дань Фу в Синье нашел доблестного господина

Оказалось, что во время пира военачальников Чжао Юнь заметил вокруг себя подозрительное оживление и поспешил в ямынь, где он оставил Лю Бэя. Но там его не было, и взволнованный Чжао Юнь бросился на подворье, где узнал, что Цай Мао с воинами зачем‑то спешно уехал на запад.

Чжао Юнь схватил копье и помчался к западным воротам. За ним следовало триста воинов.

— Где мой господин? — крикнул он Цай Мао, заметив его еще издали.

— Не знаю! Он поспешно покинул пир и уехал в неизвестном направлении! — ответил Цай Мао.

Чжао Юнь был человеком осторожным и не хотел действовать неосмотрительно. Он проехал к реке. Дороги там не было. Тогда он вернулся и снова окликнул Цай Мао:

— Вы сами приглашали моего господина на этот пир, почему же вы теперь гоняетесь за ним с оружием?

— Здесь собрались чиновники со всего княжества, и мне, как старшему военачальнику, поручено их охранять! — ответил Цай Мао.

— Куда вы угнали моего господина? — не отступал Чжао Юнь.

— Мне сказали, что он выехал из города через западные ворота, и я отправился искать его.

Чжао Юнь колебался. Он снова приблизился к реке. На противоположном берегу виднелись свежие следы конских копыт. «Неужто на коне можно перепрыгнуть через такую реку?» — подумал он про себя.

Чжао Юнь послал своих воинов в разные стороны на поиски, но больше никаких следов обнаружить не удалось.

Когда Чжао Юнь вернулся, Цай Мао уже уехал в город. Чжао Юнь стал расспрашивать стражу у ворот. Все воины единодушно заявили, что видели, как Лю Бэй покинул город в западном направлении.

Возвращаться в Сянъян Чжао Юнь не решился и уехал в Синье.

Между тем Лю Бэй, перепрыгнув через поток, чувствовал себя, как пьяный. «Одним прыжком одолеть такой широкий поток! Разве это не воля самого неба?» — думал он.

Подхлестнув коня, Лю Бэй по извилистой тропинке направился к Наньчжану. Солнце уже садилось. Вдруг он увидел маленького пастушка, ехавшего верхом на быке и игравшего на свирели.

— Эх, как жаль, что я не пастушок! — вздохнул Лю Бэй и, придержав коня, стал наблюдать за мальчиком. Пастушок остановил быка, пристально посмотрел на незнакомого всадника и вдруг воскликнул:

— Вы — полководец Лю Бэй, разгромивший Желтых!

— Откуда ты меня знаешь? — изумился Лю Бэй. — Ты же мальчик из захолустной деревни!

— Я, конечно, не знаю, — промолвил мальчик, — но вот мой хозяин, когда у него собираются гости, очень много говорит о Лю Бэе, герое нашего века. Когда я вас увидел, мне сразу вспомнилось, как хозяин описывал его наружность, и я решил, что это вы и есть.

— А кто твой хозяин? — поинтересовался Лю Бэй.

— Мой хозяин — Сыма Хуэй из Инчуани, — сказал мальчик, — а даосская кличка его — Шуй‑цзин, Водяное зеркало.

— С кем же дружит твой хозяин?

— Его самые близкие друзья — Пан Дэ и Пан Тун из Сянъяна.

— Кто такие эти Пан Дэ и Пан Тун?

— Дядя и племянник, — пояснил мальчик. — Пан Дэ — горец, он старше моего хозяина на десять лет, а Пан Тун на пять лет моложе. Мой хозяин очень любит Пан Туна и называет его младшим братом.

— А где живет твой хозяин?

— Вон там, в лесу, в усадьбе… — указал рукой мальчик.

— Я действительно Лю Бэй… Отведи‑ка меня к своему хозяину, я хочу ему поклониться.

Пастушок пошел впереди, указывая путь Лю Бэю. Ехать пришлось около двух ли. Перед домом Лю Бэй соскочил с коня и вошел в ворота. Из дома доносились нежные звуки лютни. Лю Бэй велел мальчику повременить с докладом и стал прислушиваться. Вдруг музыка смолкла, послышался громкий смех, и в дверях показался человек.

— В чистые и нежные звуки лютни вдруг закралась высокая нота — это значит, что поблизости игру слушает знаменитый человек, — сказал он.

— Вот это мой хозяин, господин Сыма Шуй‑цзин, — промолвил мальчик.

Человек был высок, как сосна, и худощав, как аист. Осанка его была необычной. Лю Бэй поклонился.

— Вам удалось сегодня избежать огромной опасности! — произнес Шуй‑цзин.

Лю Бэй выразил удивление.

— Это господин Лю Бэй. — сказал мальчик Шуй‑цзину. Тот пригласил Лю Бэя в дом. Они уселись, как надлежит гостю и хозяину. Лю Бэй огляделся: на полке лежала груда книг и рукописей, за окном виднелись сосны и бамбук, на каменной скамье лежала лютня. Веял легкий ветерок.

— Откуда вы приехали, господин? — спросил гостя Шуй‑цзин.

— Случайно проезжал по этим местам, и когда мне мальчик рассказал о вас, я решил зайти поклониться, — объяснил Лю Бэй. — И очень этому рад.

— Таиться не к чему. Говорите прямо — вы бежали от опасности!

Лю Бэй поведал Шуй‑цзину историю, случившуюся с ним в Сянъяне.

— Я это сразу понял, как только увидел вашу мокрую одежду, — сказал Шуй‑цзин и, помолчав, добавил: — Мне давно приходилось слышать ваше славное имя, но скажите, почему вы до сих пор живете бездомным скитальцем?

— Такая уж, видно, выпала мне доля, — вздохнул Лю Бэй.

— Нет, вовсе не потому, — перебил его Шуй‑цзин. — Просто у вас нет мудрого советника.

— Как так? Пусть я сам недостаточно талантлив, зато у меня есть советники Сунь Цянь, Ми Чжу, Цзянь Юн, а по военной части — Гуань Юй, Чжан Фэй, Чжао Юнь. Это мои верные помощники, и я во всем полагаюсь на них.

— Вы меня не поняли… Гуань Юй, Чжан Фэй и Чжао Юнь, конечно, могут одолеть десять тысяч врагов, но вот советника настоящего у вас нет. Сунь Цянь и Ми Чжу — это иссохшие, бледнолицые начетчики, они не способны привести Поднебесную в порядок.

— Я всегда стремился найти такого человека, как вы говорите, среди отшельников, живущих в горах, но мне это не удается, — признался Лю Бэй.

— Вы не встречали таких людей? — удивился Шуй‑цзин. — А помните, у Конфуция сказано. — «В каждом селении на десять дворов непременно найдется хоть один преданный и честный человек».

— Я глуп и не просвещен, дайте мне ваш мудрый совет, — попросил Лю Бэй.

— Вы, наверно, слышали, как на улицах Цзинчжоу и Сянъяна ребятишки распевают:

В восьмом году падение начнется,

В тринадцатом — опора упадет.

Спасенье в ком, — то небо указует.

Дракон взлетит до облачных высот.

Песенка эта возникла в первом году периода Цзянь‑ань. В восьмом году Лю Бяо лишился первой жены, и в семье пошли раздоры — это и есть начало падения. В тринадцатом году Лю Бяо должен умереть, но среди близких ему людей некого сделать наследником — это и значит, что Цзинчжоу останется без опоры. А две последние строки касаются вас.

— Как так меня? — изумился Лю Бэй.

— Самые мудрые люди Поднебесной живут в здешних местах, — сказал Шуй‑цзин, — вы должны их найти.

— Кто же они?

— Во‑лун и Фын‑чу. Если вы их отыщете, то сразу восстановите в Поднебесной порядок!

— Кто это такие — Во‑лун и Фын‑чу?

— Неужто вы их не знаете! — Шуй‑цзин всплеснул руками и громко рассмеялся.

Лю Бэй повторил свой вопрос.

— Уже поздно, завтра об этом поговорим, — ответил Шуй‑цзин. — Вы можете остаться здесь переночевать.

Мальчик принес ужин. Коня отвели в конюшню. Лю Бэй откушал, выпил вина и улегся спать в комнате, смежной с залом для приема гостей. Из головы его не выходили слова Сыма Шуй‑цзина. Лю Бэй ворочался на ложе и не мог заснуть.

В полночь кто‑то постучал в ворота и вошел в дом.

— Откуда вы, Юань‑чжи? — услышал Лю Бэй голос Шуй‑цзина.

Лю Бэй приподнялся и прислушался.

— От Лю Бяо, — ответил пришелец. — Я давно слышал, что он хорошо обращается с хорошими людьми и плохо — с плохими. Теперь я убедился, что это пустая молва. Правда, к хорошим людям он относится хорошо, но использовать их он не умеет, а плохих не может прогнать от себя. Я оставил ему прощальное письмо и ушел.

— Зачем вы отправились к Лю Бяо? — упрекнул пришедшего Шуй‑цзин. — Неужто вы с вашими талантами, которых достаточно, чтобы стать помощником вана, не могли выбрать себе подходящего господина? Возле вас есть настоящий герой, а вы его не видите!

— Вы правы! — ответил тот.

Лю Бэй решил, что это Во‑лун или Фын‑чу, и очень обрадовался. Ему хотелось выйти, но он боялся, что это покажется неприличным.

Утром Лю Бэй как бы невзначай спросил Шуй‑цзина:

— Кто это приходил к вам ночью?

— Так, один друг, — уклончиво ответил Шуй‑цзин.

Лю Бэй попросил разрешения повидаться с незнакомцем.

— Его нет, он ушел искать себе просвещенного господина, — сказал Шуй‑цзин.

— А как его зовут?

— Ладно, ладно, потом! — засмеялся Шуй‑цзин.

— Кто же такие Во‑лун и Фын‑чу? — не удержался Лю Бэй.

Шуй‑цзин только загадочно улыбнулся.

Лю Бэй стал просить Шуй‑цзина покинуть горы и помочь ему спасти Ханьский дом.

— Такие люди, как мы, живущие в горах и пустынях, для этой цели не годятся, — возразил тот. — Есть люди в десять раз более способные, чем я, и вы должны их навестить.

Во время этого разговора около дома вдруг послышались крики и конское ржание. Вбежал мальчик со словами, что какой‑то военачальник с воинами явились в усадьбу. Встревоженный Лю Бэй бросился к дверям и увидел Чжао Юня.

Радость Лю Бэя невозможно было описать. Чжао Юнь сошел с коня и вошел в дом.

— Ночью я возвратился в уезд и, не найдя вас, опять поспешил на поиски, — объяснил Чжао Юнь. — По дороге расспрашивая людей, я попал сюда. Едемте скорей, я очень опасаюсь, что враги нападут на наш город.

Лю Бэй распрощался с Шуй‑цзином и вместе с Чжао Юнем отправился в Синье. Дорогой они встретили Гуань Юя и Чжан Фэя.

Лю Бэй рассказал братьям, как он перепрыгнул через реку. Все бесконечно удивлялись и радовались.

— Прежде всего надо известить обо всем Лю Бяо, — посоветовал Сунь Цянь, когда они прибыли в Синье.

Лю Бэй послушался и отправил Сунь Цяня с письмом в Цзинчжоу.

— Почему это Лю Бэй убежал с пира? — таким вопросом встретил Лю Бяо прибывшего к нему Сунь Цяня.

Сунь Цянь вручил ему письмо. Прочитав его, Лю Бяо разгневался и вызвал Цай Мао.

— Как ты посмел поднять руку на моего брата? — закричал он. — Эй, стража, обезглавить его!

В этот момент вбежала госпожа Цай и стала умолять Лю Бяо простить ее брата и отменить казнь. К ней присоединился Сунь Цянь.

— Я думаю, — сказал он, — что если вы казните Цай Мао, то Лю Бэю здесь невозможно будет жить спокойно!

Лю Бяо уступил. Он послал своего сына Лю Ци вместе с Сунь Цянем в Синье просить у Лю Бэя прощения. Лю Бэй встретил Лю Ци и устроил в честь него пиршество. Среди пира сын Лю Бяо вдруг заплакал. Лю Бэй поинтересовался, что довело его до слез.

— Моя мачеха из рода Цай. Она только и думает, как бы погубить меня, — объяснил Лю Ци. — Посоветуйте, что мне делать, дядюшка Лю Бэй.

Лю Бэй посоветовал Лю Ци держаться с мачехой спокойно и почтительно, и тогда она ничего плохого ему не сделает.

На другой день Лю Бэй проводил гостя в обратный путь. Проезжая по базару, Лю Бэй заметил человека с грубой повязкой на голове, в простом халате с черным поясом и в черных же сандалиях. Человек распевал песню:

Династия славная рухнет. Последняя гнется опора.

Смешается небо с землею, и в мире не будет огня.

В долине мудрец проживает. Он хочет служить господину.

Тот ищет мудрейших из мудрых, но только не знает меня.

«Это, наверно, Во‑лун или Фын‑чу!» — подумал Лю Бэй, услышав песню. Он спешился и пригласил певца в уездный ямынь. На вопрос, как его имя, неизвестный отвечал:

— Я — Дань Фу из Иншана. Мне было известно, что вы ищете способных людей, но я не осмелился явиться прямо к вам и запел песню, чтобы привлечь ваше внимание.

Лю Бэй обрадовался и принял Дань Фу, как почетного гостя.

— Разрешите мне посмотреть вашего коня, — попросил Дань Фу.

Лю Бэй велел привести своего коня.

— Да это же ди‑лу! — воскликнул Дань Фу. — Как вы не боитесь на нем ездить? Он хоть и быстроногий, но приносит несчастье своему хозяину!

— Это я знаю, — молвил Лю Бэй и рассказал Дань Фу, как он на этом коне перескочил через реку.

— На этот раз конь спас хозяина, но в конце концов он все же принесет несчастье… Я знаю, как отвратить зло.

— Как же? Могу я узнать? — спросил Лю Бэй.

— Если у вас есть враг, подарите ему этого коня, — посоветовал Дань Фу. — Когда зло падет на вашего врага, тогда можете вернуть себе коня и ездить на нем сколько угодно.

— Не ожидал я от вас такого совета, никак не ожидал! — Лю Бэй изменился в лице и, не скрывая своего недовольства, продолжал: — Я думал, что вы будете учить меня добродетели, а вы только пришли и уже учите вредить людям!

— Простите меня! — сказал Дань Фу. — Я просто хотел проверить, действительно ли вы такой гуманный и добродетельный человек, как о вас говорят. Я не осмелился спросить открыто.

Настроение Лю Бэя сразу изменилось. Он поблагодарил гостя и сказал:

— Могу ли я быть добродетельным, если меня этому не учат?

— Когда я пришел из Иншана, я услышал, как в Синье поют:

С тех пор как Лю Бэй приехал в Синье,

Богатство и радость в каждой семье.

Вот доказательство тому, как благотворны для народа ваши гуманность и добродетели!

Лю Бэй назначил Дань Фу на должность цзюнь‑ши и поручил ему обучать свою армию.

Цао Цао, возвратившись из Цзичжоу в Сюйчан, непрестанно помышлял о захвате Цзинчжоу. Он послал Цао Жэня и Ли Дяня вместе с покорившимися военачальниками Люй Куаном и Люй Сяном в Фаньчэн, чтобы держать под угрозой Цзинчжоу и Сянъян и следить за тем, что делается у врага.

Люй Куан и Люй Сян обратились к Цао Жэню с просьбой:

— Лю Бэй расположился в Синье и готовится к войне, — сказали они. — Планы его, по‑видимому, серьезны, и потому прежде всего следовало бы им заняться. Мы же, с тех пор как покорились чэн‑сяну, еще не оказали ему ни одной значительной услуги. Дайте нам пять тысяч отборных воинов, мы добудем голову Лю Бэя и преподнесем ее чэн‑сяну.

Цао Жэнь обрадовался такой просьбе и отправил братьев Люй с пятитысячным войском в поход на Синье.

Разведчики донесли об этом Лю Бэю. Тот созвал совет и пригласил Дань Фу.

— Прежде всего нельзя допустить врага в наши границы, — сказал Дань Фу. — Гуань Юй с отрядом должен зайти слева и перехватить противника в пути, а Чжан Фэю следует выйти врагу в тыл справа и отрезать дорогу для отступления. Затем вы сами с Чжао Юнем ударите врагу в лоб, и победа обеспечена.

Лю Бэй сделал все, как говорил Дань Фу, и сам в сопровождении Дань Фу и Чжао Юня, с двумя тысячами воинов, вышел из заставы и двинулся навстречу наступающему противнику. Вскоре они увидели большую тучу пыли, подымавшуюся из‑за холмов: подходили войска Люй Куана и Люй Сяна.

Когда оба войска построились в боевые порядки друг против друга, Лю Бэй выехал на коне вперед.

— Эй, пришельцы, кто вы такие? — крикнул он. — Как вы смеете нарушать мои границы!

— Я, полководец Люй Куан, получил повеление чэн‑сяна Цао Цао схватить тебя! — был ответ.

Лю Бэй послал Чжао Юня на поединок. После нескольких схваток Чжао Юнь сразил врага. Лю Бэй подал своим войскам сигнал к бою. Люй Сян не выдержал натиска и отступил. Но вдруг сбоку на него ударил отряд Гуань Юя. Потеряв более половины своего войска, Люй Сян с трудом пробился на дорогу и бежал. Но не прошел он и десяти ли, как новое войско преградило ему путь.

— Чжан Фэй здесь! — крикнул предводитель этого отряда и бросился на Люй Сяна. Он не успел прийти в себя, как был сбит с коня копьем Чжан Фэя. Остальные его воины разбежались.

Лю Бэй соединил свои войска и погнался за войском противника. Множество воинов Цао Жэня попало в плен. Лю Бэй возвратился в Синье с победой, наградил Дань Фу и щедро угостил своих воинов.

Тем временем остатки разбитого войска принесли Цао Жэню печальную весть о поражении и о гибели братьев Люй. Цао Жэнь встревожился и призвал на совет Ли Дяня.

— Надо немедля сообщить чэн‑сяну о нашей неудаче, чтобы он послал большое войско для карательного похода, — сказал Ли Дянь. — Нам самим пока ничего предпринимать не следует.

— Нет! — возразил Цао Жэнь. — Погибли наши военачальники и за такую потерю надо мстить немедленно! Ведь Синье не больше шарика от самострела. Зачем затруднять чэн‑сяна?

— И все же с Лю Бэем шутки плохи — он высокоодаренный воин! — настаивал Ли Дянь.

— Ты трусишь? — спросил Цао Жэнь.

— Нет, сражаться я не боюсь, но опасаюсь, что победы нам не видать! Ведь в «Законах войны» сказано: «Знай себя и знай врага и тогда в ста сражениях сто раз победишь!»

— Ты, вижу я, двоедушен! — гневно крикнул Цао Жэнь. — А я все же возьму Лю Бэя живьем!

— Хорошо, идите! А я буду охранять Фаньчэн, — сказал Ли Дянь.

— Если ты не пойдешь со мной, то ты и впрямь двоедушен! — все сильней распалялся Цао Жэнь.

Ли Дяню пришлось подчиниться. Выбрав двадцать пять тысяч воинов, они с Цао Жэнем переправились через реку и двинулись к Синье.

Вот уж правильно говорится:

Когда переживешь позор и тех, кто пал в бою, зароешь,

Тогда лишь войско поднимай и свой позор победой смоешь.

Кто победил в этом походе, вы узнаете из следующей главы.

Дата добавления: 2015-10-28