|
Читайте также: |
в которой повествуется о том, как погиб Цао Мао,
и о том,
как Цзян Вэй одержал победу над врагом
Цзян Вэй отдал войску приказ об отступлении, а военачальник Ляо Хуа
возразил:
-- Известно, что полководец в походе не обязан подчиняться военным приказам
государя. Сейчас у нас такое положение, когда уходить нельзя!
-- Я думаю, что давно пора прекратить войну, -- вмешался Чжан И. --
Население устало от непрерывных войн, повсюду идет ропот; чтобы успокоить
наш народ, надо дать ему передышку.
-- Хорошо, -- согласился Цзян Вэй. -- Будем отступать. Ляо Хуа и Чжан И
будут прикрывать тыл.
Дэн Ай подготовился к нападению на отступающие войска Цзян Вэя, но увидел,
что противник отходит в полном порядке, и остановился.
-- Цзян Вэй -- достойный ученик Чжугэ Ляна! -- сказал Дэн Ай и велел войску
возвращаться в цишаньские лагеря.
Цзян Вэй прибыл в Чэнду и, представ перед Хоу-чжу, спросил, почему его
вызвали в столицу.
-- Вы слишком долго находились на границе, и мы боялись, что воины ваши
устали, -- отвечал Хоу-чжу. -- Это единственная причина.
-- Я уже захватил вражеские лагеря в Цишане и собирался довести до конца
великое дело, но этот неожиданный вызов нарушил все мои планы. Думаю, что
здесь не обошлось без козней Дэн Ая!
Хоу-чжу промолчал.
-- Я поклялся, государь, покарать злодеев и отблагодарить вас за все ваши
милости, -- продолжал Цзян Вэй. -- А вы прислушиваетесь к наговорам мелких
людишек и подозреваете меня в бесчестных замыслах!
После долгого молчания Хоу-чжу произнес:
-- Мы ни в чем вас не подозреваем! Возвращайтесь в Ханьчжун и готовьтесь к
новому походу.
Цзян Вэй покинул дворец и уехал в Ханьчжун.
Дан Цзюнь, выполнив поручение Дэн Ая, вернулся в Цишань и рассказал обо
всем, что ему довелось видеть в царстве Шу. Дэн Ай сказал, обращаясь к Сыма
Вану:
-- Когда между государем и подданными начинаются несогласия, в государстве
возникают беспорядки.
Затем Дэн Ай приказал Дан Цзюню ехать в Лоян и доложить обо всем Сыма Чжао.
Вести, привезенные Дан Цзюнем, очень обрадовали Сыма Чжао, и он стал
помышлять о захвате царства Шу. Однажды он даже спросил начальника дворцовой
охраны Цзя Чуна:
-- Как вы полагаете, одержу я победу, если пойду войной против царства Шу?
-- Пока еще рано вам воевать, -- ответил Цзя Чун. -- Сын неба относится к
вам с недоверием, и если вы покинете столицу, произойдет переворот.
В прошлом году в колодце Нинлин видели желтого дракона, и сановники
поздравляли друг друга, считая это счастливым предзнаменованием. А Сын неба
сказал: "Наоборот, это предвещает несчастье. Дракон -- это государь, а то,
что его увидели не в небе и не в поле, а в колодце, означает, что он узник".
После этого государь написал стихотворение "Скованный дракон". Тут есть
намек на вас. Вот послушайте:
Дракон оказался в тяжелой беде:
Он в яме глубокой, о горе!
Ни в поле зеленом не видят его,
Ни в синем небесном просторе,
И зубы он спрятал, и когти убрал,
В колодце терзаясь и мучась.
А в тине пред ним копошатся угри.
Увы! Не моя ли то участь?
Сыма Чжао возмутился:
-- Цао Мао хочет пойти по стопам своего предшественника Цао Фана! Надо
принять меры, а то он погубит меня!
-- Если угодно, я готов выполнить вашу волю! -- предложил Цзя Чун.
Это произошло в четвертом месяце пятого года периода Гань-лу [260 г.] по
вэйскому летоисчислению. Сыма Чжао явился к императору при мече. Цао Мао
встал ему навстречу. Остановившись перед императором, Сыма Чжао сделал знак,
и приближенный сановник обратился к Цао Мао с такими словами:
-- Заслуги и добродетели полководца Сыма Чжао высоки, как горы, он достоин
титула Цзиньского гуна и девяти даров.
Цао Мао слушал, потупив голову.
-- Государь, разве я не достоин такого титула? -- вдруг прозвучал резкий
голос Сыма Чжао. -- Мой отец и старший брат оказали немало услуг царству
Вэй!
-- Как ты смеешь быть непочтительным с нами? -- вырвалось у Цао Мао.
-- Это вы непочтительны со мной! -- дерзко произнес Сыма Чжао. -- За что вы
назвали меня угрем в своем стихотворении "Скованный дракон"?
Цао Мао замолчал. Сыма Чжао холодно усмехнулся и вышел из зала. У чиновников
от страха мороз продрал по коже.
Цао Мао удалился во внутренние покои и вызвал к себе ши-чжуна Ван Чэня,
шан-шу Ван Цзина и чан-ши Ван Е.
-- Всем известно, что Сыма Чжао собирается захватить престол, -- сказал он
со слезами на глазах. -- Мы не вправе сидеть сложа руки и терпеть такой
позор! Помогите нам покарать разбойника!
-- Не делайте этого, государь! -- встревожился Ван Цзин. -- В старину
луский Чжао-гун затеял вражду с родом Цзи, но потерял свое государство и
вынужден был бежать! Ныне Сыма Чжао пользуется огромной властью; сановники
не только примирились с мыслью, что он собирается стать императором, но и
льстят ему! Сыма Чжао не один, у него много сторонников! У вас же, государь,
нет людей, на которых вы могли бы положиться, и охрана ваша немногочисленна.
Терпите и скрывайте свое горе; большой беды с вами не случится! А если уж
хотите бороться с Сыма Чжао, так действуйте не спеша.
-- Разве можно еще терпеть? -- возмутился Цао Мао. -- К позору не
привыкнешь! Мы приняли решение -- смерть нас не страшит!
Цао Мао поспешил к вдовствующей императрице, чтобы предупредить ее о своих
намерениях, а Ван Чэнь и Ван Е шепнули Ван Цзину:
-- Дело принимает опасный оборот! Надо пойти к Сыма Чжао с повинной, тогда
он не сочтет нас преступниками!
-- Скорбь государя -- позор для чиновников, позор государя -- смерть для
чиновников! -- прикрикнул на них Ван Цзин. -- Хотите стать изменниками?
Видя, что Ван Цзина не уговорить, Ван Чэнь и Ван Е вдвоем отправились к Сыма
Чжао и рассказали ему о своем разговоре с Цао Мао.
Вскоре вэйский государь Цао Мао вышел из внутренних покоев и велел
начальнику стражи Цзяо Бо собрать своих воинов, вооружить слуг и чиновников
и выходить из дворца. Поднявшись на колесницу, Цао Мао объявил, что едет в
южный пригород.
Ван Цзин упал на колени перед колесницей и, рыдая, молил:
-- Государь, с маленьким отрядом воинов вы решаетесь идти против Сыма Чжао!
Ведь он расправится с нами, как тигр со стадом овец! Мне своей жизни не
жаль, но я вижу, что ваша попытка безнадежна!
-- Не задерживайте нас! -- закричал Цао Мао. -- Мои воины уже выступили в
путь!
Колесница тронулась по направлению к воротам Дракона. А в воротах верхом на
коне уже стоял Цзя Чун; слева от него Чэн Цуй, справа Чэн Цзи. За ними
выстроились тысячи одетых в броню воинов, готовых по первому знаку ринуться
в бой.
Опираясь на меч, Цао Мао закричал:
-- Я -- Сын неба! Зачем вы ворвались во дворец? Вам приказано меня убить?
Воины дрогнули. Тут Цзя Чун заорал на Чэн Цзи:
-- Чего же ты стоишь? Даром, что ли, кормил тебя Сыма Чжао? Иди!
-- Убить или связать? -- спросил Чэн Цзи, хватаясь за алебарду.
-- Убить! Так приказал Сыма Чжао!
Чэн Цзи с алебардой бросился к колеснице.
-- Негодяй! -- закричал Цао Мао. -- Как ты смеешь подымать руку на своего
государя?
Алебарда Чэн Цзи ударила ему в грудь. Цао Мао упал с колесницы. Второй удар
был нанесен в спину, и Цао Мао скончался на месте.
Начальник стражи Цзяо Бо занес над убийцей копье, но Чэн Цзи сразил его
алебардой. Стража разбежалась.
С трудом переводя дыхание, подбежал Ван Цзин и с бранью набросился на Цзя
Чуна:
-- Бунтовщик! Ты убил государя!..
Цзя Чун приказал связать Ван Цзина и доложить Сыма Чжао об исполнении
приказа.
Сыма Чжао примчался во дворец. При виде убитого Цао Мао он громко зарыдал,
точно на него свалилось неожиданное горе.
О смерти государя было объявлено всем высшим чиновникам.
В это время пришел тай-фу Сыма Фу. Он упал на труп убитого и, горько рыдая,
причитал:
-- О-о, государь! Я повинен в вашей смерти!
Сыма Фу положил тело в гроб и установил его в западном зале.
Сыма Чжао созвал во дворец всех чиновников. Не явился только один шан-шу
Чэнь Тай, и Сыма Чжао велел шан-шу Сюнь Каю, дяде Чэнь Тая, сходить за ним.
Вскоре Чэнь Тай с причитаниями вбежал в зал:
-- Горе, горе мне! Говорили, что я хуже своего дяди, а мой дядя Чэн Цзи
оказался хуже меня.
Он распустил волосы и склонился перед гробом. Сыма Чжао, также делая вид,
что тяжко переживает утрату, обратился к Чэнь Таю с вопросом:
-- Какое наказание заслуживает виновник этого преступления?
-- Прежде всего казните Цзя Чуна! -- отвечал тот. -- Этим вы хоть немного
оправдаете себя перед Поднебесной!
-- А еще кого? -- спросил Сыма Чжао, продолжая лить слезы.
-- Цзя Чун совершил убийство -- других не знаю!
-- Государя убил Чэн Цзи! -- вскричал Сыма Чжао. -- За такое неслыханное
преступление мало разрубить его на куски! Уничтожить весь его род!
-- Я тут ни при чем! -- завопил Чэн Цзи. -- Так мне приказал Цзя Чун!
Сыма Чжао отдал приказ сначала отрезать преступнику язык, а потом
обезглавить. Вместе с Чэн Цзи на площади был казнен и его младший брат Чэн
Цуй; потом были уничтожены три ветви их рода.
Потомки сложили об этом такие стихи:
В тот год Сыма Чжао отдал приказанье Цзя Чуну
Убить государя, и кровь пролилась у ворот.
Чэн Цзи и родню его он уничтожил за это.
Но войско молчало, молчал и смущенный народ.
Затем Сыма Чжао приказал бросить в темницу семью Ван Цзина. Тот сам сидел в
зале присутствия, когда туда втолкнули его связанную веревками мать.
-- Матушка, -- вскричал Ван Цзин, падая перед нею на колени, -- я увлек вас
в пучину бедствий!
-- Рано или поздно все равно умирать придется, -- усмехнулась старуха. --
Я не боюсь смерти -- только умереть надо достойно!
На следующий день всю семью Ван Цзина вывели на восточную площадь. На глазах
у жителей города они с улыбкой на устах приняли смерть. Люди, глядя на них,
утирали слезы.
Потомки воспели Ван Цзина и его мать:
В начале Хань за героизм хвалили мать Ван Лина,
В исходе Хань погиб Ван Цзин, но он живет в преданье.
В горячем сердце у него измена не таилась,
И честностью он выше был вершины Хуашаня.
И жизнь его была легка, как пух, летящий в небе,
А воле каменной его завидуют и ныне.
До той поры, пока земля и небо существуют,
В народе будут говорить о матери и сыне.
Тай-фу Сыма Фу обратился к Сыма Чжао за разрешением похоронить Цао Мао со
всеми церемониями, положенными при погребении вана. Сыма Чжао позволил
совершить весь похоронный обряд.
Цзя Чун и другие сановники уговаривали Сыма Чжао занять престол, но он
отказался.
-- В древности Вэнь-ван владел двумя третями Поднебесной и все же оставался
слугой династии Инь. Мудрецы приводят в пример его добродетель. И в недавние
времена вэйский У-ди также не пожелал занять ханьский престол, а потому и я
отказываюсь от императорского трона.
Из слов Сыма Чжао сановники поняли, что он возлагает надежды на своего сына
Сыма Яня.
В шестом месяце того же года Сыма Чжао возвел на престол Чандаосянского гуна
Цао Хуана. Цао Хуан переменил свое имя на Цао Хуань и назвал первый период
правления Цзин-юань [260 г.].
Цао Хуань был внуком У-ди Цао Цао и сыном Яньского вана Цао Юя. Он пожаловал
Сыма Чжао звание чэн-сяна и титул Цзиньского гуна, подарил сто тысяч золотых
и десять тысяч кусков шелка. Гражданские и военные чиновники также получили
повышение и награды.
Обо всем, что происходило в царстве Вэй, лазутчики доносили в Чэнду, столицу
царства Шу. Цзян Вэй радовался и говорил:
-- Теперь у меня опять есть предлог для войны с царством Вэй!
Он написал в царство У, предлагая поднять войско, чтобы совместно покарать
Сыма Чжао за убийство вэйского государя, а сам с разрешения Хоу-чжу выступил
в поход во главе ста пятидесяти тысяч воинов.
Во главе передового отряда снова шли военачальники Ляо Хуа и Чжан И. Ляо Хуа
должен был пройти через долину Цзы-у, Чжан И -- через долину Логу, а сам
Цзян Вэй -- через долину Сегу. Все войско должно было объединиться в Цишане
и напасть на противника.
В это время Дэн Ай опять стоял в цишаньском лагере и обучал войско. Узнав о
выступлении Цзян Вэя, он созвал военный совет. Советник Ван Гуань сказал:
-- Я хотел бы предложить вам свой план. Но о нем нельзя говорить во
всеуслышание, и я изложил его письменно.
Дэн Ай прочитал бумагу и улыбнулся:
-- Все это хорошо, но Цзян Вэя не так просто обмануть.
-- Я готов пожертвовать жизнью! -- заявил Ван Гуань. -- Только разрешите
мне выполнить задуманное.
-- Что ж, если вы уверены в успехе, вы его добьетесь.
Дэн Ай выделил Ван Гуаню пять тысяч воинов, и он двинулся навстречу Цзян
Вэю. Столкнувшись с дозорными противника, Ван Гуань остановил свой отряд и
закричал:
-- Передайте вашему полководцу, что вэйский военачальник желает сложить
оружие!
Дозорные поспешили к Цзян Вэю. Он приказал привести вэйского военачальника,
а войско его оставить в поле.
Ван Гуань вошел в шатер и, низко поклонившись Цзян Вэю, заговорил:
-- Я -- Ван Гуань, племянник Ван Цзина, которого Сыма Чжао казнил за его
верность государю. Я решил сдаться вам, чтобы отомстить Сыма Чжао за
убийство государя и за смерть моего дяди. Со мною пять тысяч воинов --
они в вашем распоряжении!
-- Если слова твои искренни, я приму тебя с распростертыми объятиями! --
радостно ответил Цзян Вэй. -- Но для проверки дам тебе поручение: у меня
провиант на исходе, а обоз застрял на границе Сычуани. Ты доставишь его
сюда, а я тем временем начну наступление на цишаньские лагеря.
Ван Гуань, уверенный, что ему удалось перехитрить Цзян Вэя, охотно
согласился отправиться за провиантом.
-- Тебе не потребуется пяти тысяч воинов, -- между тем продолжал Цзян Вэй.
-- Возьми с собой три тысячи, а две тысячи оставь здесь.
Ван Гуань не возражал, чтобы не вызвать у Цзян Вэя подозрений, и две тысячи
его воинов перешли под командование военачальника Фу Цяня, который на всякий
случай расположил их в тылу.
В это время приехал советник Сяхоу Ба, и Цзян Вэй рассказал ему о переходе
на их сторону вэйского военачальника.
-- И вы поверили Ван Гуаню? -- воскликнул Сяхоу Ба. -- Я жил в царстве Вэй,
но никогда не слышал, чтобы Ван Гуань был племянником Ван Цзина! Тут
какой-то подвох!
-- Я сразу понял, что Ван Гуань лжет! -- засмеялся Цзян Вэй. -- Потому я и
разделил его войско.
-- Вы допрашивали его?
-- Нет, это лишнее. Я и без того знаю, что в коварстве Сыма Чжао не уступил
бы самому Цао Цао. Раз Сыма Чжао казнил Ван Цзина, то он ни за что не
оставил бы в живых его племянника и тем более не доверил бы ему вести войско
на отдаленную границу. Ваши мысли лишний раз подтверждают, что я не ошибся.
Вскоре войска Цзян Вэя вступили в долину Сегу. На всякий случай на дороге
была оставлена засада.
Через десять дней воины из этой засады перехватили гонца, который вез письмо
Ван Гуаня к Дэн Аю. Письмо это доставили Цзян Вэю. Ван Гуань извещал Дэн Ая,
что двадцатого числа восьмого месяца он будет сопровождать обоз с провиантом
в лагерь Цзян Вэя, и просил прислать войско в ущелье Таньгу.
Цзян Вэй приказал казнить гонца и, переправив в письме число с двадцатого на
пятнадцатое, сделал приписку, чтобы Дэн Ай сам пришел с войском в ущелье
Таньгу. Потом воин, переодетый в одежду казненного, повез письмо в вэйский
лагерь. В то же время Цзян Вэй приказал нагрузить повозки сухим хворостом и
покрыть их полотнищами. Военачальник Фу Цянь с двумя тысячами вэйских воинов
изображал охрану обоза. Цзян Вэй и Сяхоу Ба устроили засаду в горах, а Цянь
Шу остался на дороге в долине Сегу. Ляо Хуа и Чжан И должны были напасть на
цишаньские лагеря.
Получив письмо Ван Гуаня, Дэн Ай написал ответ и отправил его с тем же
гонцом. А пятнадцатого числа Дэн Ай во главе пятидесяти тысяч воинов
направился в ущелье Таньгу. Дозорные донесли, что с вершины горы видно
множество обозных повозок, медленно передвигающихся в котловине под охраной
вэйских воинов.
-- Уже смеркается, -- говорили Дэн Аю военачальники. -- Надо поспешить на
помощь Ван Гуаню.
-- Впереди горы изрезаны ущельями, в случае засады там трудно будет
отступить, -- отвечал Дэн Ай. -- Подождем!
Тут к Дэн Аю примчались два всадника.
-- Ван Гуань перешел границу Сычуани и его преследуют! Он просит вас
поспешить на помощь!
Дэн Ай заторопился; войско быстро двинулось вперед. Наступило время первой
стражи, ярко сияла луна, в горах было светло как днем. Из-за гор доносились
крики.
-- Там сражается Ван Гуань! -- сказал Дэн Ай.
Но едва обогнул он гору, как из лесу вышел отряд во главе с военачальником
Фу Цянем.
-- Дэн Ай, глупец! -- закричал Фу Цянь. -- Попался в нашу ловушку! Слезай с
коня и приготовься к смерти!
Дэн Ай в тот же миг повернул коня и ускакал во весь опор. Фу Цянь приказал
зажечь хворост, который был на повозках, и по этому сигналу с двух сторон на
вэйцев обрушились шуские войска. Началась жестокая резня. До слуха Дэн Ая
доносились крики:
-- Тому, кто схватит Дэн Ая, награда в десять тысяч золотых и титул хоу!
Дэн Ай сбросил свой шлем и латы; соскочив с коня, он смешался с простыми
воинами и взобрался на гору. Ему удалось перебраться через хребет и
скрыться.
А Цзян Вэй и Сяхоу Ба продолжали метаться в поисках Дэн Ая, бросаясь к
каждому конному военачальнику. Им в голову не приходило, что Дэн Ай убежал
пеший!
Наконец битва окончилась. Цзян Вэй собрал войско и направился к Ван Гуаню.
Между тем Ван Гуань, считая, что он условился с Дэн Аем о сроке нападения на
врага, расставил в порядке обозные повозки и спокойно ждал помощи. Но тут
неожиданно пришло донесение, что Дэн Ай разбит и бежал. Ван Гуань выслал
разведку. Разведчики сообщили, что приближаются войска Цзян Вэя. Ван Гуань
закричал:
-- Мы в опасности! Поджигайте повозки! Биться будем насмерть!
Повозки запылали. По приказу Ван Гуаня воины отходили в западном
направлении; их по пятам преследовали войска Цзян Вэя, который полагал, что
Ван Гуань во что бы то ни стало будет стремиться уйти обратно в царство Вэй.
Но Ван Гуань неожиданно устремился на Ханьчжун, сжигая по пути заставы и
подвесные дороги над горными пропастями. Позабыв о Дэн Ае, Цзян Вэй думал
только о том, как настигнуть и уничтожить Ван Гуаня. Ему удалось окружить
отряд Ван Гуаня, зайдя противнику в тыл обходными тропинками. Ван Гуань
бросился в реку Хэйлун и утонул; войско его погибло в бою.
Победа досталась Цзян Вэю, но и он потерял много людей и провианта. Кроме
того, во многих местах сгорели подвесные дороги. Цзян Вэй решил вернуться в
Ханьчжун.
Дэн Ай в это время собрал остатки разгромленного войска и ушел в цишаньский
лагерь. Отсюда он отправил доклад государю, умоляя о прощении за понесенное
поражение, и слагал с себя обязанности полководца. Но Сыма Чжао, помня о
прежних заслугах Дэн Ая, оставил его на прежней должности и даже наградил.
Однако Дэн Ай всю свою награду роздал семьям погибших воинов.
Опасаясь, как бы Цзян Вэй снова не перешел в наступление, Сыма Чжао послал
Дэн Аю еще пятьдесят тысяч воинов и приказ держать оборону.
Цзян Вэй после небольшой передышки начал восстанавливать подвесные дороги и
подумывать о новом походе.
Поистине:
Подвесные дороги исправив, двинул вновь он в поход свои силы.
Устремленный к Срединной равнине, он покоя не знал до могилы.
Если вы хотите узнать, чем окончился новый поход Цзян Вэя, прочитайте
следующую главу.
Дата добавления: 2015-10-28; просмотров: 72 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| ГЛАВА СТО ТРИНАДЦАТАЯ | | | ГЛАВА СТО ПЯТНАДЦАТАЯ |