Маниккавачагар мог так петь, потому что сам Шива пребывал внутри него как его собственная реальность. Его желания исполнились. Ему ничего не было нужно.

13

Аннамалай Свами: Это случилось где-то в 1930-х, когда я получил телеграмму с сообщением, что умер мой отец. Я рассказал обо всем Бхагавану и попросил: «Пожалуйста, дай ему мокшу (освобождение)». Бхагаван кивнул головой и сказал: «Да».

Вскоре после этого Чиннасвами попросил меня совершить омовение, поскольку в нашей индуистской традиции, когда чей-то отец или мать умирает, нам нужно совершать очищающее омовение.

Я сказал Чиннасвами: «Мой отец не умирал. Бхагаван – мой отец. Он все еще здесь. Человек, который только что умер, был моим отцом в прошлом рождении. В этом рождении мой отец – Бхагаван, мой Гуру. Мне не нужно совершать омовения».

Есть еще одна индуистская традиция, касающаяся смерти. Если в семье кто-то умирает, мы не принимаем пищу, пока тело не кремировано или не погребено. Когда мать Бхагавана умерла в Скандашраме, Бхагаван пренебрег этим правилом, сказав: «Мать не мертва. Давайте поедим». В этом случае ритуального осквернения не совершалось, потому что его мать осознала Я в последние свои минуты. В таких обстоятельствах обычные правила омовения и поста не применяются.

Были и другие индуистские предписания, относящиеся к питанию, которыми Бхагаван иногда пренебрегал. Во время солнечных или лунных затмений нам не полагается готовить или есть.

Однажды, когда это случилось, Бхагаван сказал: «Пошли, давайте есть, как обычно. Нам не стоит беспокоиться по поводу этого затмения».

Некоторые брахманы, которые более строго соблюдали такого рода правила, побоялись нарушить привычки всей своей жизни, но все остальные пошли с Бхагаваном и ели вместе с ним.

После смерти своей матери в 1922 г. Бхагаван продолжал жить в Скандашраме еще несколько месяцев. Потом в один прекрасный день он спустился к подножию горы к самадхи матери и там остался. Некая сила, некая шакти побудила его спуститься с горы и навсегда покинуть Скандашрам. Вскоре после этого Скандашрам был ограблен. Воры стащили кастрюли и еще кое-какие вещи. С тех пор некоторые преданные постоянно оставались в Скандашраме, чтобы охранять это место и тот нехитрый скарб, который там еще оставался, но после той кражи место оставалось практически покинутым – все спустились вниз и жили там. Многие преданные приходили, чтобы поднести Бхагавану пищу, а утраченные предметы утвари скоро появились снова благодаря пожертвованиям посетителей.

Поначалу все было совсем примитивно. Все, включая Бхагавана, спали под открытым небом у мангового дерева. Первое здание было построено на месте самадхи матери и представляло собой глинобитную хижину с тростниковой крышей. Я пришел несколькими годами позже, в то время когда Ашрам начал расширяться и строилось несколько новых зданий. Все эти здания возводились на основе планов, начерченных Бхагаваном.

В те дни цемента не было и нам приходилось использовать раствор, замешенный на извести. У меня была повышенная чувствительность к химикатам, входящим в состав раствора. И у меня постоянно была аллергия. Каждое утро я просыпался с гноящимися глазами. Мне приходилось целый день работать на жаре под открытым небом, и перегрев тела ощущался постоянно, даже прохладными вечерами. Бхагаван научил меня, как готовить специальную смесь, состоящую из кокосового, кунжутного и касторового масел. Он сказал, что если я вечером буду смазывать этим средством свои стопы, оно снимет ощущение перегрева. Я попробовал, и результат был очень хорош. Раньше мне было трудно заснуть ночью из-за ощущения перегрева, постоянно сохранявшегося в теле. После того как я стал пользоваться тем средством, я стал постоянно хорошо спать по ночам.

Однажды в период моего служения Бхагавану Ашрам приобрел дом в Тиручужи, где Бхагаван родился. Чиннасвами попросил меня поехать туда и выполнить в старом доме кое-какие ремонтные работы. Он хотел превратить его в своего рода храм.

Я не хотел покидать Бхагавана и потому сказал Чиннасвами: «В предыдущих рождениях я уже совершил все свои поклонения в храмах и омовения в святых водах. Вот почему сейчас я пришел к Бхагавану. Вся эта деятельность мне больше не нужна». Чиннасвами не настаивал, и я никогда не ездил в Тиручужи.

У меня было достаточно пуний, чтобы прийти к Бхагавану и получить его милость, потому что я уже делал все эти вещи в других жизнях. Добрые дела, благотворительность, храмовые обряды и т. п., что я совершал в прежних жизнях, дали мне право прийти к Бхагавану, быть в его присутствии и остаться служить ему. Они уже сыграли свою роль и больше не были мне нужны. Все эти обрядовые действия потеряли для меня привлекательность через несколько дней после того, как я познакомился с Бхагаваном и его учением.

Вопрос: В книге Свамиджи я прочитал, что ему нравилось допивать воду, которая оставалась в стакане Бхагавана. Это своего рода обряд, который он продолжал постоянно выполнять еще долго после своего прихода в Раманашрам. Делает ли Свамиджи различие между обычными ритуалами и употреблением остатков пищи ГУРУ?

Аннамалай: Когда я работал в Ашраме, я имел обыкновение пить воду, которой Бхагаван омывал руки. Я пил эту воду дважды или трижды в день. Даже когда я переехал в Палакотту, я все еще время от времени пил эту воду, потому что Мудальяр Пати иногда мне ее приносила. Она знала, что я люблю эту воду, и знала, что я к ней привык.

Сундарам (переводчик): Однажды я спросил Свамиджи, почему он так пристрастился к этой воде. Он сказал, что это произошло из-за истории, которую он прочитал, когда еще жил у себя в деревне. Это был рассказ о мудреце по имени Паттинатар, жившем со своим учеником Бхад рагирьяром в деревне под названием Тирувидаймарудур.

Аннамалай Свами (продолжая рассказ): Каждый день оба они отдавали свою недоеденную пищу собаке. Спустя какое-то время эта собака сдохла и приняла рождение в качестве принцессы во дворце царя в Бенаресе. Когда она подросла, царь решил выдать ее замуж, но принцесса отказалась, сказав, что вместо замужества она хотела бы увидеть мудреца по имени Паттинатар, который живет в Тирувидаймарудуре. Видя, как решительно она настроена, царь сам согласился отвести ее на свидание с этим человеком. Как только она туда прибыла, Паттинатар узнал ее и сказал ученику, что в предыдущей жизни она была той собакой, которой они отдавали объедки.

Потом Паттинатар добавил: «Она просветлеет, потому что ела ту пищу».

Ученику трудно было во все это поверить. «Как это собака может родиться человеком? – спросил он. – И как она может просветлеть просто оттого что ела такую пищу?» Паттинатар ответил: «Я покажу тебе». И он пошел в ближайший храм Шивы. Принцесса и ученик последовали за ним.

Когда они вместе стояли внутри храма, им явился Шива в форме света. Свет снизошел на принцессу с учеником и поглотил их обоих. Паттинатар остался стоять один. Он спросил Шиву: «Я остался один в этом мире. Пожалуйста, скажи мне, как мне тоже слиться с тобой». Шива ответил: «Возьми этот горький сахарный тростник и ходи из одного моего храма в другой. Каждый раз, когда будешь посещать какой-нибудь храм, пробуй тростник. Если он будет очень сладким на вкус, там, в этом храме ты достигнешь самадхи и станешь со мной одним».

Паттинатар последовал этим указаниям и посетил много храмов, но в течение многих лет всякий раз, когда бы он ни попробовал сахарный тростник, тот всегда оказывался горьким. В конце концов он пришел в Тирувантияр, маленький городок неподалеку от Мадраса. Он откусил кусочек тростника, и в тот момент когда сладость коснулась его языка, он обрел махасамадхи и исчез.

Воспоминания об этой истории и вызывали у меня желание пить оставшуюся после Бхагавана воду.

В 1930-х гг., когда я еще служил Бхагавану в Ашраме, у меня появилась сильная боль в желудке. Один из медиков, преданный Бхагавана, решил взять меня в Мадрас для обследования. Меня там обследовали, но причину болей в желудке не обнаружили. Когда я уже готов был возвращаться в Ашрам, я вдруг вспомнил историю о Паттинатаре и решил по пути домой посетить тот храм в Тирувантияре. Я слышал от других людей, что когда Паттинатар дематериализовался в храме, от него остался Шивалингам. Когда я приехал поклониться ему в храм его самадхи, я увидел, что лингам все еще находится там.

14

Вопрос: Во время глубокой медитации покой присутствует постоянно. Но все еще есть ощущение, что покой – это нечто такое, что может приходить и уходить. Я знаю, что это просто идея, но я хочу эту идею уничтожить и иметь непосредственное переживание покоя, который никогда не приходит и не уходит.

Бхагаван говорит: «Вы всегда Я. Избавиться нужно только от вашего мнения, что вы Я не являетесь». Как это происходит?

Аннамалай Свами: Я – это покой и радость. Осознание покоя и радости внутри себя есть истинное осознание Я. Невозможно делать различия между миром, радостью и Я. Они представляют собой неразделимые аспекты. У тебя есть эта идея, что покой и радость присутствуют внутри, поэтому ты прилагаешь какие-то усилия, чтобы их там найти, но в настоящий момент это для тебя только идея. Поэтому спроси себя: «Кому эта идея приходит? У кого она есть?»

Тебе нужно придерживаться этой линии, если хочешь, чтобы идею заменило переживание. Покой – это не идея и не то, что приходит и уходит. Мы всегда есть То. Так что и пребывай в качестве Того. У тебя нет ни рождения, ни смерти, ни неволи, ни свободы. Ты есть вечный покой, и он свободен от всяких идей. Мысль «я есть тело» – вот что укрывает То. Вот что должно уйти.

Вопрос: Получается, что именно мысль, будто я есть ум и тело, возвращается и перекрывает переживание?

Аннамалай: Да, да. Этой мысли «я есть тело» нет во время сна. Каждый получает от сна удовольствие, и причина, по которой мы это удовольствие получаем, в том, что там нет мыслей. Именно возникающие впоследствии мысли причиняют нам все наши беспокойства. Во время сна нет отделенной сущности, потому что не возникает мысли создать ее образ. Когда приходит пробуждение, первая возникающая мысль «я есть тело» приносит разделение, сомнения и смятение. Если сможешь без нее обойтись, в состоянии бодрствования будет знание: «Я Рамана, я Аруначала, все есть Я». Рама, Кришна и т. д. – все есть Ты. Только эта ограничивающая мысль «Я есть тело» удерживает тебя от этого знания, этого осознания.

В состоянии бодрствования у джняни нет ограничивающих мыслей, нет эго, отождествляющего себя с именем и формой. Его состояние кристально чисто.

У Бхагавана Раманы не было ни эго, ни ограничивающих мыслей – вот почему он знал, что он и есть этот покой, это счастье.

Вопрос: Как мы можем избежать привязанности к форме Гуру; его личности и месту, где Гуру живет?

Аннамалай: Если ты будешь полностью обходиться без привязанности к своему телу и уму, тогда все другие привязанности исчезнут. Отождестви себя с Тем, что не является ни умом ни телом, и все твои привязанности уйдут. В отдельно взятый момент времени ты можешь держать свое внимание только на чем-то одном. Пока внимание на уме или теле, оно не может быть на Я. И наоборот, если ты держишь внимание на Я и полностью поглощен им, не будет осознания ума и тела.

Каждую ночь во время сна ты «отвязываешься» и от тела, и от ума, результатом чего являются тишина, покой и отсутствие двойственности. У тебя могут быть эта тишина, этот покой и отсутствие двойственности и в состоянии бодрствования, если ты не будешь верить возникающим мыслям, создающим для тебя двойственность. Противься ограничивающим мыслям. Замени их на такие мысли, как: «Все есть Я сам. Каждый человек – это Я сам. Все животные, все вещи – это Я сам». О чем ты думаешь, тем и становишься. Если понимаешь и переживаешь, что все есть Ты сам, как у тебя может быть приязнь или неприязнь? Если все будет Тобой, не будет желания избежать чего-то, побуждения оказать чему-то предпочтение.

Если ты вообще хочешь различать, избегай дурной компании и дурных мыслей. Ночью, когда тебе вдруг становится холодно, ты натягиваешь на себя одеяло. Натяни на себя одеяло различения, когда чувствуешь, что существует возможность оказаться в дурной компании и дурные мысли тянут тебя вниз.

Ты можешь чувствовать необходимость это сделать, но джняни не может – поскольку ничто никогда не сможет затащить его обратно в царство ложных отождествлений. Он всегда будет пребывать в том состоянии, когда он знает, что все есть Он Сам. У него никогда снова не возникнет мысли, будто что-то отлично или отделено от Него Самого.

15

Аннамалай Свами: Бхагаван очень тщательно присматривал за мной в те годы, когда я служил ему в Ашраме. Однажды я пошел в храм Матери, где собралось много людей, которые разговаривали о разных мирских вещах.

Бхагаван позвал меня обратно со словами: «Зачем тебе идти в эту толпу? Не ходи в людные места. Если будешь идти вместе с толпой, заразишься их васанами».

Бхагаван всегда побуждал меня к тому, чтобы я вел уединенную жизнь и не якшался с другими людьми. Такой путь он для меня избрал. Другие получали иной совет, и для них тот совет был так же хорош. Но несмотря на то что в те годы, когда я работал в Ашраме, он активно не поощрял мое общение, он также не поощрял и сидение в медитации без движения. В этот период моей жизни, если Бхагаван видел, что я сижу с закрытыми глазами, он обычно подзывал меня и давал какую-нибудь работу.

В один из таких моментов он сказал мне: «Не сиди и не медитируй. Будет достаточно, если ты не будешь забывать, что ты – это Я. Держи это в уме постоянно, пока работаешь. Этой садханы будет для тебя достаточно. Настоящая садхана – это не забывать Я. Это не есть неподвижное сидение с закрытыми глазами. Ты всегда есть Я. Просто не забывай об этом».

Путь Бхагавана не ведет к войне между умом и телом. Он не принуждает людей сидеть и бороться с умом, закрыв глаза. Обычно, когда вы сидите в медитации, вы боретесь, чтобы чего-то достичь, боретесь за то, чтобы добиться контроля над умом. Бхагаван не советовал нам вовлекаться в такого рода борьбу. Он нам говорил, что нет нужды втягиваться в войну с умом, потому что ум не обладает подлинным фундаментальным существованием. Этот ум, как он говорил, есть не что иное, как тень. Он советовал мне постоянно осознавать Я, когда в повседневной жизни я занимаюсь обычными делами, – в моем случае этого было достаточно.

Если ты осознаешь Я и являешься Я, все будет представляться тебе в качестве твоего собственного Я. У тебя никогда не будет никаких проблем, пока у тебя есть такое видение. Поскольку ты являешься всем, а все есть Я, выбора между приязнью и неприязнью не возникает. Если надеть зеленые очки, все, что ты видишь, будет казаться зеленым. Если принять это видение Я, все видимое будет Я и только Я.

Такими вот были для меня наставления Бхагавана: «Если ты хочешь проникнуться Я, тебе не требуется никакая формальная садхана. Ты всегда Я. Осознавай Я, пока работаешь. Убеди себя, что ты есть Я, а не тело или ум, и всегда избегай мысли: „Я не есть Я“».

Дата добавления: 2015-10-28