Групповые интересы

Не любя врагов друг друга, друзьям не нужно просто взаимно покровительствовать. Часто это простая избыточность. Одним из самых сильных стимулов к началу и поддержанию дружбы является общий враг. (Два человека, играющие в игру "дилемма заключённого" (см. главу 9 - А.П.), будут играть более согласованно в присутствии кого-то, к кому они оба питают неприязнь).
Это стратегическая выгода часто незаметна в современном обществе. Дружба может основываться не на общих врагах, а на общих интересах: хобби, общности вкусов в области кино или спорте. Сближение происходит на почве общности страстей самого невинного типа. Но эта реакция, возможно, возникла в контексте общности страстей, невинных существенно менее в контексте открытых политических разногласий о том, кто, скажем, должен вести племя, или как делить мясо. Другими словами, близость общих интересов, возможно, эволюционировала в способ цементировать плодотворные политические союзы и только позже стала применяться к малозначительным вопросам. Этим, думается, можно бы объяснять абсурдную серьезность, окружающую дискуссии по скорее тривиальным вопросам. С чего это на приятном званом обеде может внезапно воцариться неловкая атмосфера из-за разногласий о достоинствах фильмов Джона Хустона?
Более того, "малозначительные вопросы" при близком рассмотрении часто оборачиваются реальными ставками. Возьмите для примера двух социологов, тяготеющих к дарвинизму. Интересы, их связывающие, "чисто интеллектуальные" - обаяние эволюционными корнями человеческого поведения. Но одновременно это и общий политический интерес. Обоих их утомило игнорирование или атаки научного истеблишмента, утомили догмы культурного детерминизма, утомила его упрямая распространённость во многих разделах антропологии и социологии. Оба учёных хотят издаваться в наиболее уважаемых журналах. Они хотят должностей в лучших университетах. Они хотят власти и статуса. Они хотят свергнуть господствующий порядок.
Конечно, если они свергнут господствующий порядок и таким образом станут знамениты, и их книги станут бестселлерами, то за это не последует никакого эволюционного вознаграждения. Они не смогут конвертировать их статус в секс, а если и смогут, то они, скорее всего, будут использовать контрацепцию. Но в древней среде, в которой мы эволюционировали вплоть до последних нескольких сотен лет, статус конвертировался в эволюционную валюту более эффективно. Этот факт явно оказывает глубокое воздействие на фактуру интеллектуальной беседы, особенно среди мужчин.
Мы исследуем пример такого эффекта в следующей главе в описании конкретного интеллектуального диспута, который сделал Дарвина знаменитым. Пока давайте просто обратим внимание на восторг Дарвина, когда в 1846 году он обнаружил общие научные интересы с Джозефом Хукером, который, спустя десятилетие с небольшим, объединился с Дарвином в научном сражении столетия и посвятил много энергии возвышению социального статуса Дарвина. "Какая хорошая вещь - общность вкусов", - написал Дарвин Хукеру: "Мне кажется, будто я знаю вас уже пятьдесят лет..."

Дата добавления: 2015-10-28