18 страница. Наташа услышала, как в дверь снова заскреблись, и у нее вырвался судорожный всхлип

Наташа услышала, как в дверь снова заскреблись, и у нее вырвался судорожный всхлип. Тыльной стороной ладони быстро вытерла покрытый испариной лоб и пожалела, что выключила в коридоре свет.

В дверь позвонили, и от резкой трели звонка у Наташи ослабли колени, а внутри все онемело. Она старалась не шуметь, поэтому рот рукой зажала, пытаясь приглушить шумное и трудное дыхание, больше похожее на всхлипы. Возможно, воры поймут, что дома никого нет, и уйдут. Господи, что она думает? Конечно они не уйдут. Господи, да она им все так отдаст. Лишь бы ничего хуже не было.

Звонить перестали, и теперь Ната отчетливо слышала, как что‑то железное просовывают в замочную скважину и начинают поворачивать. Она перестала о чем‑либо думать, ей не хотелось умирать. Ей двадцать два года, она первый раз в жизни осталась одна дома. И именно к ней нагрянули воры. Или маньяки.

Она сильно закусила губу и почувствовала во рту вкус крови, и только тогда додумалась, что нужно было звонить. Кому‑нибудь, хоть кому‑нибудь, а не стоять столбом и трястись от ужаса. Но уже поздно.

Послышался щелчок замка, когда ключ повернули один раз. Она закрывала на два оборота. На два.

Ключ повернулся еще раз и с мягким щелчком дверь открылась. Наташа держалась на ногах только благодаря страху. Ей пришлось прижаться спиной к стене, чтобы не упасть, и вытянула дрожащие руки вперед, выставляя острый нож.

Дверь распахнулась, и она закричала.

‑ Ты чего орешь? ‑ дверь резко дернули, так что она с громким стуком ударилась об соседскую. ‑ Совсем что ли? Ты что...твою мать, Куцова!

Христенко резко залетел в квартиру и зло щелкнул выключателем, с неверящим ужасом глядя на Наташу, которая начала медленно сползать по стене. Когда она Артема даже не увидела, а разглядела, те силы и упорство, которые у нее еще были, быстро испарились, уступая место слабости и облегчению. Настолько сильным, что у нее ноги подкосились. До этого момента Наташа и не думала, что так по‑настоящему бывает.

Словно издалека она увидела, как побледневший, почти посеревший Христенко бросился к ней, подхватывая почти у самого пола, и обхватил за плечи.

‑ Наташ, Наташа, посмотри на меня. Посмотри на меня, Нат, ‑ Артем запрокинул ее голову, заставляя взглянуть на него. ‑ Это я, Артем. Наташ, смотри на меня!

Она никак не реагировала на его слова, которые доносились словно из пелены. И даже не заметила, как Артем вытащил из ее дрожащих рук нож и отбросил его в сторону.

‑ Ну и чего ты выпугалась? ‑ Артем развернул их, и теперь он опирался на стену, а она почти падала на него. ‑ И меня напугала. Ну что ты, ‑ он очень аккуратно убирал с лица влажные пряди, одновременно вытирая слезы, которых Ната даже не почувствовала. ‑ Это я. А ты кого ждала? Всего лишь я, Наташ. Ну не надо, милая.

Артем медленно опустился и сел на пол, увлекая к себе на колени Наташу, которая даже не сопротивлялась, только всхлипывала и содрогалась, не имея сил даже вцепиться в него посильнее. Артем еле слышно выругался, заставив Нату снова вздрогнуть, и прижал ее к себе, устроив голову на согнутой в локте правой руке, а левой положил ее ноги себе на колени.

‑ Наташ, прости меня. Я не хотел тебя напугать, ‑ когда она всхлипнула, он начал ее слегка укачивать, как ребенка. ‑ Ох, черт, не пугай меня. Ната...мать твою...не плачь. Прости меня, только не плачь.

От его успокаивающего голоса и надежных и нежных объятий, в которых она чувствовала себя в безопасности, Ната, до этого пытающаяся сдерживать слезы, в открытую заплакала, не обращая внимания на то, что и сам Артем слегка дрожал. Он сжал зубы и, продолжая слегка баюкать, прижал ее к себе, заставляя уткнуться в ямку между ключицей и шеей. Бормотал что‑то очень тихо, но Наташа почти ничего не понимала и лишь сильно обхватила руками шею, как будто боялась, что он испарится.

Артем дал ей выплакаться и успокоиться, за что Ната его беззвучно благодарила. Иногда он слегка отстранялся, вытирал ей мокрые щеки, пристально вглядывался в ее лицо и снова сильно прижимал к себе. Наташ отстраненно подумала о том, что он и сам не меньше напугался ‑ губы почти синие, глаза лихорадочно горят. Да уж, они та еще парочка.

Она не знала, сколько прошло времени с того момента как Артем начал ее успокаивать, но когда рыдания почти прошли, Наташа, уперевшись подрагивающими руками ему в грудь, попыталась отстраниться. Артем сначала еще сильнее сжал руки, но сразу же расслабился, позволяя ей слегка отодвинуться, но не слезть с его колен.

‑ Ты как? ‑ Артем успокаивающе гладил ее по спине и попытался улыбнуться. Только это с большой натяжкой можно было улыбкой назвать. ‑ Успокоилась?

Наташа молча кивнула и поерзала, пытаясь слезть.

‑ Наташ...

‑ Что? ‑ сипло прохрипела Ната и сама испугалась вырвавшегося из нее звука.

‑ Блин, Нат, извини меня, ‑ у Христенко глаза забегали, видно было, что ему тяжело извиняться. ‑ Я, правда, не думал, что все так выйдет.

‑ Откуда у тебя ключи? ‑ она снова попыталась отодвинуться и подняться, не обращая внимания на слабость, но Артем обжег ее строгим и укоризненным взглядом, как маленькую девочку, и придвинул к себе поближе, заставляя положить голову ему на плечо.

Сил не было, и еще такая усталость навалилась, что Наташа почти не стала сопротивляться, лишь с удовольствием прильнула к нему и вдохнула запах его туалетной воды, к которому уже успела привыкнуть и который, оказывается, не забыла за две прошедшие недели.

‑ Я у слесаря дубликаты взял, когда он вам замок новый поставил, ‑ чуть виновато ответил Артем.

‑ Замечательно, Артем, ‑ сил ругаться не было, да и не хотелось особо, но на самотек все Наташа пустить не могла. ‑ Тебе не стыдно?

Он подбородком в ее макушку уткнулся.

‑ За что? За то, что напугал, ‑ стыдно. За ключи ‑ не очень.

Ната глубоко вздохнула и постаралась поднять на Артема глаза, чему Христенко активно сопротивлялся. Одной своей широкой ладонью обхватил ее за голову и начал ласкающими движениями пропускать пряди ее волос сквозь свои пальцы, мягко поглаживая кожу.

Полностью вымотанная морально и физически, Наташа даже пошевелиться не могла. Почувствовала, что глаза слипаются, и сильно зажмурилась, а потом быстро глаза открыла, пытаясь прогнать сонливость.

‑ Ты идиот, Артем.

‑ Идиот, ‑ девушка почувствовала, как дернулся его подбородок, когда он кивнул. ‑ Ты мне это говорила две недели назад.

‑ Похоже, тебе это надо повторять постоянно, ‑ хмыкнула Наташа, чувствуя, что язык начинает немного заплетаться. ‑ Ты о чем думал, когда вламывался в чужую квартиру?

‑ Во‑первых, не в чужую, а в твою, ‑ Ната фыркнула, опалив дыхание кожу его шеи. ‑ Во‑вторых, не вламывался, а вошел. Нормально и через дверь.

Ната не сдержалась и потерлась щекой о кожаную куртку.

‑ А позвонить не судьба было?

‑ Я звонил, между прочим, а ты не открыла! ‑ с притворным возмущением вскинулся Христенко.

‑ А что ты там копался и шуршал?

‑ У вас в подъезде света не было. Я сначала хотел сюрприз тебе сделать и достал ключ, а потом решил окончательно тебя не травмировать и позвонить. Ты не открыла. Тогда я уже сам дверь открыл.

‑ Ну у тебя и логика, ‑ Наташа отпустила его шею и переложила ладошку на мерно вздымающуюся под курткой грудь. Почти мерно вздымающуюся, потому до сих пор сердце у него билось как заведенное. ‑ А если бы я так к тебе завалилась?

Она почувствовала его улыбку.

‑ Дай подумать... ‑ Артем на несколько мгновений замолчал, словно на самом деле раздумывал. ‑ Наверное, я бы удивился сначала, но потом бы обрадовался. Обнял, поцеловал и повел бы ужинать. И уж точно не стал бы встречать тебя с ножом в руках.

Про нож он сказал таким тоном, что Наташа себя дурой сразу почувствовала несусветной. Хотя...она что, на самом деле думала, что сможет ножом кого‑то остановить? Она даже таракана убить не может, что тут говорить...Но на тот момент, охваченная паническим ужасом и страхом, Ната совсем не о том думала.

‑ Я испугалась, ‑ без всякого выражения сказала Ната. ‑ А нож под руку попал.

От ее слов Артем с силой втянул в себя воздух, так что грудь под ее щекой резко поднялась, и обхватил ее за талию, передвигая немного выше.

‑ Прости, ‑ искренне повторил он еще раз, носом утыкаясь в ее волосы. ‑ Я не хотел тебя так пугать.

Наташа не ответила, лишь прикрыла глаза, наслаждаясь легкими и почти невесомыми касания его ладони, гладящей волосы. Парадокс, но...она, кажется, соскучилась. Хотя, наверное, тут все вместе ‑ и страх, и облегчение, и все‑все‑все, что пришлось прочувствовать за пару недель и за этот день включительно. В конце концов, она обычный человек, который не может работать круглые сутки как генератор хорошего настроения. И не батарейка она ‑ просто живая.

И сейчас ей было приятно, что о ней заботятся и жалеют. И не так жалеют, свысока как бы, а так, как будто волнуются и хотят ее успокоить. Она же не железная, в конце концов.

‑ Зачем ты приехал...сейчас? ‑ спросила Ната минут через пять, и ее голос эхом отозвался в тихой и уже не пустой квартире.

Она хотела спросить совсем другое. Почему, почему он не приезжал все эти дни? Ни разу даже не позвонил, не написал ‑ хоть что‑то. Они поругались, и Артем просто развернулся и ушел, оставив ее мучиться от неизвестности. Хоть Наташа и сама его прогоняла, но после того как Артем не появился, именно она чувствовала себя брошенной и ненужной.

Ната не знала как, но Христенко понял, что именно она хотела спросить. Потому что он как‑то странно напрягся и, обхватив двумя пальцами ее подбородок, заставил поднять голову, пристально изучая и вглядываясь во что‑то в ее глазах. Через минуту он расслабился и отпустил ее, снова заботливо устраивая ее на своем плече. И выглядел в тот момент сытым и довольным.

‑ Я только сегодня в Россию приехал, Нат, ‑ Артем откинулся затылком на стену и попытался расстегнуть куртку. ‑ А как все доделал, то сразу к тебе примчался.

Наташа хмыкнула, сделав вид, что не очень сильно‑то и поверила, но скосила глаза на лицо Христенко, только сейчас замечая, что он выглядит уставшим. Подбородок и щеки покрылись щетиной ‑ и это так отличалось от всегда гладко выбритого Артема. В обычной ситуации Наташа бы сразу это заметила. Но сегодня день какой‑то необычный...во всех отношениях.

‑ Зачем? ‑ еще раз настойчиво повторила она, с замиранием сердца ожидая от него ответа.

Артем вздохнул тяжело, как будто она достала его вконец, и неохотно выдавил из себя:

‑ Соскучился я, соскучился. И вообще, для напуганной до ужаса, ты слишком любопытна, ‑ он щелкнул ее по носу. ‑ И еще приехал по поводу Алены поговорить.

‑ А что с ней? ‑ Ната напряглась и попыталась отстраниться, но Артем надавил ей на плечо и успокаивающе погладил. ‑ Она же в Екатеринбург уехала, разве нет?

‑ Да, уехала, ‑ кивнул Христенко. ‑ Я ее до аэропорта подвозил.

Наташа вскинулась, с недоверием разглядывая его исподлобья, но Артем только весело хмыкнул на такую реакцию.

‑ Не надо на меня так смотреть, милая, ‑ Артем еще шире улыбнулся. ‑ Представь себе, я могу сделать что‑то бескорыстно.

‑ Ты? Бескорыстно? Ну‑ну, ‑ протянула Ната, ни капли не поверив в его браваду. ‑ Это она попросила?

‑ Там все...сложно, ‑ замялся мужчина и отвел глаза. ‑ Давай в более удобной обстановке поговорим, а то мне жарко уже.

Наташа окинула взглядом зимнюю куртку, которая Артем так до конца и не расстегнул. Под курткой виднелся темно‑синий трикотажный свитер без горла. Хм, она настолько увлеклась, что даже не заметила, что Христенко так полностью одетый с ней и сидит ‑ не разулся даже.

Наташа неохотно отстранилась и отодвинулась. Ноги ее уже слушались, но слабо, поэтому, чтобы подняться, пришлось опереться на его плечи. Артем ни слова не сказал, только целомудренно поддержал за талию и поднялся за ней следом.

‑ Чем пахнет?

‑ Я мясо жарила. До того как ты пришел.

Артем подошел к вешалке и снял куртку. Ната заметила, что горловина свитера была более темной ‑ от ее слез. Стало сразу стыдно и неудобно за это, поэтому девушка быстро отвела глаза и неуверенно прикусила губу.

Христенко вообще делал вид, что ничего необычного не произошло. Невозмутимо разулся, снял куртку, так же невозмутимо поднял все еще лежащий на полу нож и протянул ей.

‑ Иди пока на кухню, а я сейчас приду. Только руки помою.

‑ Кофе нет, ‑ зачем‑то ляпнула Ната и неуверенно взглянула на Христенко.

‑ Ничего. Иди.

Он повернул ее к себе спиной и легонько подтолкнул в сторону кухни, а сам пошел в ванную.

Пока Артем мыл руки, Наташа снова включила плиту, размышляя о том, что теперь придется почти все начинать заново. И если полчаса назад силы были, то сейчас хотелось куда‑нибудь рухнуть и закрыть глаза в надежде на то, что завтра все произошедшее окажется страшным сном.

Снова потянулась за разделочной доской, чтобы салат доделать. И пока сосредоточенно нарезала овощи, проворонила момент, когда на кухню зашел Артем и остановился у нее за спиной.

‑ Дай мне, ‑ одной рукой он облокотился на разделочный стол, а другую положил поверх ее ладони на рукоятку. ‑ А то еще отрежешь себе что‑нибудь, а я виноватый останусь.

Наташа было одновременно уютно и неуютно рядом с ним. Особенно когда она, можно сказать, в кольце его рук оказалась, благо, что спиной к нему стоит, если бы лицом, то точно не выдержала. И вообще, странно было находиться рядом с таким Христенко ‑ чутким, внимательным, понимающим. Она привыкла к его постоянным подколам, подначкам и попыткам затащить ее в постель. А сейчас никакого намека ‑ ни словом, ни взглядом, наоборот даже, начал относиться к ней как к драгоценности какой‑то ‑ только пылинки не сдувал.

Ната закатила глаза и приказала себе не придумывать всяких глупостей. Если бы она кого‑нибудь до истерики довела, то тоже с этого человека пылинки бы сдувала.

‑ Ладно, держи, ‑ Ната отпустила нож и отошла к плите, на ходу взяв лопатку. ‑ Ты умеешь?

‑ Наташ, мне тридцать два года. Я не женат и живу один. Как ты думаешь, умею ли я резать овощи? ‑ скептически приподняв бровь, уточнил Христенко, точно и методично нарезая ингредиенты, не обращая внимания на то, что Ната с опасением и неуверенностью следит за каждым его движением.

Когда Наташа полностью удостоверилась, что Артем не порежет в салат чего‑нибудь лишнего, перед этим оттяпав это от себя, она окончательно повернулась к плите, помешивая макароны и приглядывая за вновь шкворчащим мясом.

‑ Ну мало ли. Может быть, у тебя домработница и кухарка есть. Или ты принципиально ешь только в ресторанах. Откуда же я знаю?

‑ Домработница есть. Приходит раз в три дня и прибирает. И еду я тоже иногда в ресторанах заказываю. Что не мешает мне осваивать самые азы, ‑ увидев, что Ната озадаченно замолчала и изучающе его разглядывает, Артем слегка улыбнулся и ссыпал покрошенные овощи в миску. ‑ Удивлена? Или разочарована?

Наташа медленно моргнула и отвернулась.

‑ Первое. Артем? ‑ позвала его Ната.

‑ Ммм?

‑ Ты хотел рассказать мне об Алене, ‑ напомнила ему девушка и полезла за дуршлагом. ‑ Ради этого ты и приехал. Так что...может, начнешь?

‑ Ты не собираешься на меня орать? ‑ с лукавой улыбкой проигнорировал ее вопрос Артем. ‑ Я же тебя напугал, вломился к тебе домой...Раньше ты и за меньшее начинала ругаться.

Наташа нахмурилась и быстро отвела глаза, стараясь не смотреть на Христенко.

‑ Сил нет, ‑ относительно честно призналась она. ‑ Если хочешь, могу начать завтра. После того как отдохну.

Кухня была узкой и тесной, поэтому Ната стояла к Артему почти впритык, буквально упираясь в его бедро своим. Странные ощущения, если честно. Правильно и неправильно. Привычно и непривычно. Очень странно.

Две недели назад Наташа и представить не могла, что будет спокойно и по‑домашнему что ли готовить с Артемом ужин. Это как...выйти замуж за принца. Вроде прецеденты и бывали, только тебе это не грозит. А тут...В обычной ситуации Ната не смогла бы чувствовать себя спокойно, наверняка бы напряглась и была не в своей тарелке. А сейчас, после испытанного стресса, сил оставалось только на то, чтобы стоять на ногах. Какое уж тут волнение и напряжение...

Артем не ответил, только странно на нее посмотрел и почесал щетинистую щеку, отходя от нее и садясь за обеденный стол. Уставшее лицо потер и локтями на стол облокотился, внимательно глядя на нее. Но сейчас его взгляд не причинял никакого дискомфорта, поэтому Ната продолжила заниматься делами.

Полчаса Артем равнодушным тоном рассказывал Наташе о причинах, по которым Лёне пришлось срочно уехать в Екатеринбург. Через десять минут после начала разговора Наташа сама себе противна стала. Стыдно стало за то, что обижалась на Алену, пусть и в глубине души. Ната бы такого и врагу бы не пожелала...

К концу разговора напускное равнодушие почти слетело с Артема, выдавая раздражение и что‑то вроде напряжения. Когда Христенко закончил, Наташа, успевшая накрыть на стол, потерянно замолчала. На минуту.

‑ Я бы ее убила, ‑ зло выдавила из себя девушка, до побелевших костяшек пальцев сжимая бедную вилку. ‑ Иногда мне кажется, что Вика просто помешанная. Или дура.

Артем прожевал и взглянул на нее.

‑ Ну...ее тоже можно понять, хотя я в их отношения старался не лезть до определенного момента. Точнее, моментов, ‑ поразмыслив, добавил он.

‑ Каких? ‑ Ната с интересом на него уставилась.

Артем самоуверенно ухмыльнулся и расслабленно пожал плечами, подкладывая себе добавки.

‑ Пока Вика вконец не охамела и не попыталась со мной переспать и заодно получить долю Игоря в компании.

Наташа замерла и потрясенно приоткрыла рот, с недоверием глядя на мужчину, сидящего напротив нее. Даже вилку до рта не донесла.

‑ Наташ, отомри, ‑ Артем не улыбался, но глаза смеялись. ‑ Ничего страшного не случилось.

Наташа медленно донесла до рта вилку, прожевала и тяжело сглотнула.

‑ Фу, ‑ она скривилась и оттолкнула от себя тарелку. ‑ Весь аппетит мне испортил, ‑ помолчала немного, но, не удержавшись, ехидно добавила: ‑ Она ведь старше тебя, Христенко. Не стыдно? Или ты наоборот именно таких предпочитаешь?

Артем еле сдержал улыбку, но Ната все равно это заметила и скрестила руки на груди.

‑ Что ты начинаешь, а? Я же не виноват, что она такая.

‑ Такая, такая, ‑ передразнила его девушка. ‑ Знаешь, Артем, девушка не захочет...

‑ А я‑то тут причем? ‑ искренне возмутился он. ‑ Я с ней даже не общался. Так что прекрати злиться.

‑ Я не злюсь.

‑ Злишься.

‑ Нет.

‑ Да.

‑ Нет.

‑ Да.

‑ Христенко... ‑ с угрозой в голосе начала Ната и получила невинный и непонимающий взгляд. ‑ Лучше ешь. И молчи.

Артем пожал плечами и снова уткнулся в тарелку, оставляя Наташу кипеть от злости и буравить взглядом темную макушку. Вздохнула и поднялась из‑за стола, начиная потихоньку убирать пустую и грязную посуду. После их совместного ужина ее оказалось не просто много, а очень много. Они с Лёной никогда много не ели, а если что‑то и готовили, то растягивали это на несколько дней. Соответственно и посуды мыть приходилось меньше, хотя у них была посудомоечная машина. И мужчин они особо не кормили ‑ к ним только Женя пару раз приходил на чай. А вот мужчин кормить не доводилось.

И для Наты аппетит Христенко был немного...странным. Он съел все, и даже то, что не доела она. И салат, и спагетти, и мясо, а ведь она могла растянуть все это почти на неделю. Такое поведение заставило ее улыбнуться. Наташа не знала почему, но в груди тепло разливалось, пока Артем ел. То, что приготовила она. Девушка могла поспорить на что угодно, что редко кто мог видеть такого домашнего и расслабленного Артема.

Христенко все доел, выдохнул тяжело и расплылся в довольной улыбке, заставившую ее сердце забиться быстрее.

Наташа повернулась к нему спиной и начала загружать тарелки в посудомоечную машину.

‑ Ты наелся? Или еще будешь что‑нибудь?

‑ Нет. Куда еще? ‑ Артем встал и довольно погладил себя по животу. ‑ Блин, что‑то я засыпать начал. Не могу.

Артем устало потер лицо и помотал головой, пытаясь сдержать зевок. Ната что‑то неразборчиво угукнула, не поворачиваясь к нему лицом, и потянулась за полотенцем, не замечая, как Артем начал к ней приближаться.

Его руки нежно, но твердо обхватили за талию, заставив девушку испуганно замереть и почувствовать, как к щекам прилила кровь.

‑ Спасибо, все было вкусно, ‑ тихо произнес Артем куда‑то в ямку ключицы, а потом дрязняще поцеловал в шею, приятно раздражая нежную кожу щетинистым подбородком.

Наташа не могла сказать точно, какие эмоции испытывает сильнее ‑ удивление или удовольствие. Удовольствие ‑ само собой. От каждого движения его губ по телу пробегала теплая волна, заставляющая млеть и растекаться от накатывающихся ощущений. Удивление...Нежный и обходительный Христенко?! Дико как‑то. Неужели она его настолько напугала, что напрочь отбила все отвратительные замашки?

Наташа чуть повернула голову и покосилась на него, разглядывая чуть задернутые сонной дымкой карие, почти черные глаза, в свою очередь пристально и мягко рассматривающие ее. Ни один из них не сделал попытки отодвинуться или сказать что‑то ‑ Артем все также прижимал ее к себе за талию, большими пальцами слегка лаская через теплую ткань пижамы, а Наташа молча наблюдала за ним, пытаясь понять его мотивы.

Из задумчивости их вывел звонок телефона, заставивший обоих вздрогнуть и быстро отскочить друг от друга.

‑ Черт, даже здесь покоя нет, ‑ сквозь зубы выругался Артем, и вся мягкость и сонливость с него слетела как надоевшая шелуха. ‑ Да! ‑ рявкнул он, как только вытащил мобильный из кармана джинсов. ‑ Да, Дим, привет.

Артем жестом показал на зал, прося разрешения у Наты поговорить именно там. Ната кивнула и внимательно следила за тем, как Артем выходит с кухни и заходит в комнату, на ходу что‑то объясняя и рассказывая. И отвернулась только тогда, когда Христенко аккуратно прикрыл за собой дверь.

Она особо не прислушивалась, но даже так до нее доносился резкий и напряженный голос Артема и отрывки каких‑то незначащих фраз.

Через двадцать минут, решив, что за это время Христенко мог решить все свои дела и вопросы, Наташа крадучись прошла к комнате и слегка приоткрыла дверь, заглядывая в щелочку, чтобы посмотреть, не освободился ли он. Увиденное заставило ее застыть на пороге, и чувствовала она себя так, словно ее со всей силы ударили под дых.

Артем спал. Он лежал на боку на неудобном и стареньком диване, на котором до этого спала Алена. Мобильный Артем продолжал держать в руке, правда, хватка почти ослабла, и телефон мог выпасть в любую минуту.

Через пару часов ему станет неудобно ‑ все‑таки диванчик не для его комплекции. Если Алена помещалась на нем, даже не раскладывая его, то Артем еле умещался, лежа на боку. Про рост Ната вообще молчала ‑ благо, подлокотники мягкие ‑ проминаются внутрь.

Наташа прислонилась к косяку и скрестила руки на груди, в нерешительности глядя на мужчину. Что с ним делать‑то? Разбудить? Наверное, так будет правильней всего. И Наташа уже подошла к нему и протянула руку, чтобы потрясти за плечо, но, почти коснувшись Артема, замерла и нерешительно сжала руку в кулак.

Он выглядел уставшим, еще больше даже, чем пару часов назад. Мешки под глазами, лицо осунулось. Во сне это виднелось более отчетливо, потому что Артем расслабился. Но не смягчился. Черты лица такие же твердые и резкие, губы плотно сжаты ‑ как будто и во сне сосредоточенно работает. Такая мысль заставила Наташу чуть устало улыбнуться.

Вздохнула и, почувствовав внезапный прилив смелости, поспешила достать из шкафа свое одеяло.

‑ Тебе сегодня повезло, ‑ еле слышно бормотала Ната, укрывая Артема. ‑ И моли Бога, чтобы я уснула прежде, чем передумать.

Выпрямилась, посмотрела еще раз на мужчину...на первого, между прочим, ночующего в ее квартире и потерла лоб, вкладывая в это движение всю растерянность и неуверенность. Что она делает? Почему? Оно ей надо?

Наташа разобрала свою постель и достала тонкое одеяло взамен тому, которое отдала Христенко, решив, что сегодня она слишком устала и измотана, чтобы забивать себе голову такими тяжелыми и непонятными вопросами.

И последней связной мыслью, перед тем как провалиться в сон, была мысль о том, что все‑таки хорошо, что она надела теплую закрытую пижаму, потому что ее не так‑то просто снять.

Наташа, как ни странно, спала просто замечательно. Артем не храпел, не ворочался, а если и ворочался, то она этого совсем не слышала. Как только ее голова коснулась подушки, Ната сразу провалилась в спокойный сон без сновидений. И единственный раз в жизни забыла поставить будильник, поэтому утро началось с громких криков.

Ната сладко потянулась, не размыкая глаз, и улыбнулась, почувствовав, что пижама до сих пор на ней. Это просто замечательно ‑ она проснулась раньше Христенко, поэтому пока он будет еще спать, она успеет принять душ, поесть и собраться на работу.

И тут ее как током подкинуло. Работа! Будильник! Миша! Твою мать!

Наташа подскочила, откинула одеяло и лихорадочно начала искать телефон.

‑ Ай, чтоб тебя! ‑ громко взвыла она, стукнувшись головой о подлокотник, и пулей вылетела из кровати, на ходу приглаживая всклокоченные волосы и поправляя пижаму.

Она проспала! И ее официальный рабочий день начинается через пятнадцать минут. Вывод ‑ Миша ее убьет.

‑ Артем, вставай! ‑ прокричала ему девушка, лихорадочно вытаскивая из комода вещи. ‑ Да просыпайся ты!

Артем не обратил никакого внимания на ее окрик, лишь сильнее натянул на себя одеяло и отвернулся. Наташа сузившимися глазами уставилась ему в спину. Еще и не разбудишь теперь.

‑ Артем! ‑ она потрясла мужчину за плечо, но он никак не отреагировал, даже не пробурчал ничего. ‑ Артем, вставай! ‑ громче позвала Наташа, но опять никакой реакции. Тогда Ната начала стаскивать с него одеяло. ‑ ХРИСТЕНКО! ПОДЪЕМ!

И только после этого Артем слегка зашевелился, повернул к ней голову и лениво приоткрыл один глаз, слегка щурясь на солнце.

‑ Ты чего орешь с утра пораньше? ‑ хрипло пробормотал он, одной рукой удерживая одеяло, которое Ната успела спустить до бедер, а другой взлохматил и без того растрепанные волосы. ‑ Не с той ноги встала что ли?

‑ Мы проспали! Вставай быстро, ‑ Наташа снова потянула одеяло, но теперь Артем вцепился в него еще крепче, поэтому все было без толку. Еще и улыбнулся слегка, заставив и так нервничающую Наташу заскрипеть зубами. ‑ Да вставай же ты, ну! Бегом, Артем!

‑ Поправочка, милая, ‑ Христенко зевнул и довольно потянулся. Как наевшийся до отвала кот. ‑ ТЫ проспала и опаздываешь на работу. А я никуда не опаздываю.

‑ Чтооо? ‑ возмущенно протянула Наташа, которая от потрясения сначала даже дар речи потеряла. ‑ Что ты сказал?! ‑ она еще сильнее начала дергать одеяло, мечтая подергать Христенко за что‑то другое. Чтоб аж взвыл. ‑ Не смешно, ясно? Это моя единственная и любимая работа. А если ты сейчас не уйдешь из моей квартиры и не дашь мне нормально собраться, то мой единственный и любимый шеф меня убьет. Артем! ‑ с отчаяньем воскликнула она и подарила ему умоляющий взгляд.

Но этому бесчувственному чурбану было наплевать на уговоры и угрозы. Он все также продолжал валяться на диване, не обращая внимания на то, что он ему откровенно мал, закинул руку за голову для удобства и согнул ногу в колене. Даже на стареньком диванчике Артем умудрялся выглядеть...ну, внушительно. Наташа себя не в своей тарелке чувствовала ‑ опоздание, Христенко в ее квартире, а ему хоть бы что.

И сейчас, весь такой выспавшийся, но все еще сонный, он никак не напоминал себя вчерашнего. И дело не в том, что вчера он уставший был, а сегодня бодрый, а в том, что, судя по подозрительно заблестевшим глазам и чувственной улыбке на четко очерченных и твердых губах, Артем опять принялся за старое. Из‑за его "старенького" Наташа не могла прогнать сонный туман в голове и, если честно, глядя, как он нежится под теплым одеялом, хотелось лечь рядом и спать дальше. Ну, или не спать...

Дата добавления: 2015-10-24