Ненавижу тебя, Джерард Артур Уэй.

Поле. Я иду среди тысячи желтых колосков, трогая их кончиками пальцев, легкий ветер приятно гладил мое лицо и трепал волосы. Птицы щебетали и резвились высоко в небе, а пушистые тучи плыли надо мной. Умиротворение. Все было настолько спокойным, что я залюбовался природой. Но вдруг все замерло. Птицы перестали шуметь и улетели. Колоски и тучи застыли, и я оказался единственным объектом на этой территории, который подавал признаки жизни. Я осмотрелся по сторонам. Красный цвет промелькнул у меня перед глазами. За спиной послышался смешок, и я обернулся, но ничего не увидел. После нескольких поворотов вокруг своей оси моя голова начала кружиться, и что-то тяжелое сбило меня с ног и навалилось сверху. Дышать стало тяжелее, я попытался сбросить с себя мешающий мне вес, но человек перевернул меня, и я увидел, что это красноволосый староста. Джи улыбнулся и, склонившись надо мной, ртом убрал травинку с моего лица. Биение моего сердца пришло в норму, и я с облегчением выдохнул. Джерард опустился ниже и прошептал мне на ухо: «Просыпайся, если не хочешь упасть с кровати». Я с недоумением посмотрел на старосту, но он исчез, оставив меня одного на сырой земле.
Я открыл глаза. Парни еще спали. Взяв в руки телефон, я увидел, что было без двух минут шесть. Отличный будильник в роли Джи. Дверь открылась, грозный воспитатель всунул свою голову с растрепанными волосами и заорал свое стандартное приветствие. Я встал и поплелся в ванную, где уже было несколько учеников. Все шло своим чередом. Мы позавтракали, отсидели уроки, пообедали, и я начал собираться на дополнительное занятие по физике с Джи. Сегодня я то и дело ловил на себе его взгляды. Меня от них бросало в дрожь. Это не дрожь страха, а легкие волны возбуждения. У Джерарда разные глаза. Когда он злится, они приобретают темный оттенок. Если Джи веселый, то его глаза становятся зелеными, а в обычной ситуации они карие. Сегодня он смотрел на меня ярко зелеными глазами, и я медленно сходил с ума.
Я зашел в кабинет, в который сказал идти мне староста. Он сидел за учительским столом, положив на него ноги и скрестив руки на груди.
- Чего встали, мистер Айеро? – грозным голосом сказал он. Ну да, продолжаем игру.
- Простите, мистер Уэй, - играть так играть.
Я подошел к нему, а он встал.
- Смотри, что у меня есть. Всегда хотел так сделать.
Джерард вытянул из кармана небольшую веточку омелы. Он поднял ее у нас над головами и наклонился ко мне. Я поставил руку ему на грудь, останавливая. Все-таки я пришел учить физику, а не целоваться.
- Это английская традиция, а мы в Америке, Джи. – Глупая отмазка, но ладно.
- У меня шотландские корни, - он опять потянулся ко мне.
- Джерард, физика, - я хватался за последнюю соломинку. – Ты же не хочешь, чтобы я получил плохую оценку?
Он сразу стал серьезным и выбросил в окно растение.
- Садись. – Это прозвучало с обидой в голосе.
Я вздохнул.
- Джи, прости меня. – Я поцеловал его в щеку. – Сейчас, и правда, не самое подходящее время.
- Сядь.
Я сел на парту, достав из кармана листок и ручку. Да, я собирался записывать за ним. Он обошел меня и сел сзади. Я почувствовал теплое дыхание возле уха. Сердце упало в пятки, уши заложило, я не шевелился.
- Проходя через призму, луч солнечного света не только преломляется, но и разлагается на различные цвета… - шепот старосты разлился по моему телу волной возбуждения. - Великий английский ученый Исаак Ньютон выполнил целый комплекс оптических экспериментов с призмами, подробно описав их в своих книгах.
Тонкие пальцы ослабили старательно завязанный галстук и расстегнули верхнюю пуговицу.
- Приступая к оптическим исследованиям, Ньютон ставил перед собой задачу «не объяснять свойства света гипотезами, но изложить и доказать их рассуждениями и опытами», - вторая пуговица поддалась настойчивым пальцам старосты, и я чуть не зашипел, когда холодная ладонь скользнула под рубашку.
- Проверяя то или иное положение, ученый обычно придумывал… - поцелуй в шею, - и ставил несколько различных опытов. Он подчеркивал, что необходимо использовать разные способы «проверить то же самое, ибо испытующему обилие не мешает».
Староста прихватил зубами нежную кожу и прижался ко мне сзади.
- Тебе понятно?
Я вздрогнул.
- Д-да…
- Хорошо, продолжим, - его пальцы снова занялись пуговицами. - Большая группа опытов была посвящена проверке соответствия между цветом лучей и степенью их преломляемости (иначе говоря, между цветом и величиной показателя преломления). Выделим три таких опыта.
Не знаю зачем, но я кивнул, закрыв глаза, слушая и всем телом поглощая его голос, его прикосновения, тепло сильного стройного тела, прильнувшего к моей спине.
- Итак, первый опыт… - прошептал староста, расстегнув мою рубашку полностью.
Он рассказывал что-то о прохождении света сквозь небольшое отверстие, про лучи А, Б и Ф. Но я был уже далеко отсюда. Я был змеёй, которая двигалась за дудочкой укротителя. Для меня этой дудочкой был голос Уэя. Я подставлялся под его руки, как кот, которого никогда не гладили. До меня перестали доходить звуки, образовав вакуум в кабинете.
Моего плеча коснулся влажный поцелуй. Рубаха упала на пол, а на мне был одет лишь галстук.
- Развернись, - донеслось до меня. – Быстрее, Фрэнк.
Я повиновался манящему голосу Джерарда и развернулся, встав на ноги. Растрепанные волосы Уэя придавали ему вид хулигана из подворотни, его раскрасневшиеся щеки горели. Он взял мой галстук, обвязал им кулак и потянул меня на себя. Я целовал его, а он подставлялся под поцелуи. Это все было нежно, медленно. Его руки блуждали по моей голой спине, поддевая пальцами край брюк. Я полностью залез на парту (благо они у нас широкие) и навис над старостой.
- Чего думаешь? – прошептал Джи, тяжело дыша. – Снимай штаны.
Перспектива снова быть снизу меня не радовала, и я уже хотел остановиться, слезть с парты, собрать вещи и бежать из академии, потому что еще одного вторжения в свой организм я не переживу. Видимо, все мои мысли отобразились на лице, потому что староста улыбнулся и ответил:
- Не переживай, я уступлю тебе место у руля. – Он усмехнулся.
Я расслабился. Еще одной преградой для меня в половой жизни являлся минет. Мне было противно, я не понимал, как делать приятное ртом. Я расстегнул ширинку старосты, спустил его штаны вместе с нижним бельем. Начав судорожно вспоминать ту ночь, когда язык Джи устроил мне презентацию собственных возможностей, я собрал всю волю в кулак и взял в рот его член. Услышав шипение сверху, я растолковал его как знак продолжать. Я экспериментировал с глубиной, вбирая плоть старосты глубже, чуть ли не вызывая рвотный рефлекс.
- Не спеши, - раздался голос старосты. – И с зубами полегче. Всему тебя учить нужно. Проведи языком от основания до головки.
Я последовал указанию Джи, на что получил негромкий стон.
- Теперь не как собака, а кончиком.
Он даже в этом деле пытается быть главным, хотя явно все зависит от меня. Я провел рукой по его члену, размазывая выступившую капельку смазки. Кончиком языка я нащупал пульсирующую венку, отчего Джи подбросил бедра вверх.
- Оох, Фрэнки…
Я закрыл глаза и отдался ощущениям. Я делал плавные движения языком, а Джи тихо постанывал, что сводило меня с ума. Когда он с силой вцепился мне в волосы, я понял, что староста на грани, и выпустил его член изо рта.
- Иди ко мне, поцелуй меня. – Прошептал Уэй, словно в бреду.
Я поднялся на уровень его лица, а он впился мне в губы жестким поцелуем, ударившись зубами о мои.
- Давай, Фрэнки, - он заерзал подо мной. – Я хочу тебя в себе.
Взрыв. Вспышка. Громкий хлопок. Это мне сбило планку, сорвало крышу, вынесло мозги. – У тебя есть что-то?
Уэй хмыкнул.
- Ну, я же физику шел учить, а тут без смазки невозможно. В кармане пиджака.
Я вытянул небольшой тюбик лубриканта. Джерард расставил ноги, пошло закусив губу. Зачерпнув небольшое количество голубого геля, я уже было потянулся к старосте, но он перехватил мою руку и отобрал у меня тюбик.
- Если ты трахаешься так же, как и сосешь, то скажи мне сразу.
Его длинные пальцы погрузились в гель, и он стал сам себя растягивать, поглядывая на меня сквозь намокшую челку, которая прилипла к его лбу. Я замер и с неприкрытым интересом наблюдал за этим процессом.
- Ты можешь пока снять штаны. – Насмешливо сказал Джерард, растирая лубрикант по ладоням.
Я завозился с ширинкой, не отрывая от него взгляд. Оставшись в неглиже, Джи притянул меня к себе, разорвал пакетик с презервативом, взял резинку в рот и одел его на меня, задев зубами чувствительную головку.
Я лег на него, приставив член к сжатому колечку мышц. Джерард глубоко вдохнул и кивнул, давая мне разрешения «на вход». Я легко вошел в него и остановился, давая привыкнуть. Когда я взглянул на Уэя, то снова залюбовался его красотой: прикрытые глаза, блаженная улыбка на губах, мокрые волосы, бусины пота на шее и щеках. Я начал медленно двигаться в нем, наращивая темп. Когда я задел простату, Джи вцепился в мои плечи тонкими пальцами, тихо заскулив. Я успокаивающе поцеловал его в висок, продолжая ускоряться.
Через несколько мгновений хватка старосты стала сильнее, и он начал громко стонать. Я был на пределе, когда рука Джи скользнула между нами. Он взял в руку свой член, пытаясь скорее кончить. Он выкрикнул мое имя, а я сделал еще несколько толчков и излился в старосту.
Мы восстанавливали дыхание и медленно одевались.
- Неплохо так выучили физику, - хмыкнул Джерард, поднимая с пола пиджак.
Я улыбнулся. Да уж, неплохо. В тот момент, когда все было убрано, и у нас был более-менее приличный вид, в кабинет забежал Билли Джо.
- Джи, к тебе приехали. Это срочно.
Джерард нахмурился и повернулся ко мне.
- Я пойду. – Он притянул меня и поцеловал.
Они ушли из кабинета, а я открыл окно и вдохнул свежий зимний воздух. Нужно покурить. Думать сейчас не хотелось.
Я нашел Майки, и мы пошли на нашу лавочку, занесенную снегом.
- Как там твоя девушка? – я закурил.
- Нуу, все хорошо. – Неуверенно промямлил Уэй-младший.
- Ты врешь. Случилось что-то?
- Да, мы ссоримся вечно, особенно после того, как к нам начал приходить Брайан и зависать с нами, Алиссия его не любит.
Я чуть не выронил сигарету. Кажется, друга Джи, который умер, звали Брайан.
- Брайан? Это друг Джерарда?
- Они раньше встречались, и вообще он вечно доставал меня в детстве (мы соседями были). – Майки снял шапку. – А чего ты спрашиваешь?
Он не мертв. Джи наврал мне. Зачем? Чтобы я пожалел его, стал доверять? Но он же плакал… Это было так натурально. Вот сука. Я выбросил сигарету, встал и пошел к зданию. Майки окликнул меня, а я не хотел видеть ни его, ни Джерарда. Как только увижу его, то врежу как следует.
На ужин я не пошел. Как только зашел в комнату, мне на глаза попалась гитара, подаренная Джи. Я схватил ее и начал бить ее об пол, об кровать, об тумбочки. Я хотел уничтожить все, что связывало меня с Джерардом. Нужно в душ. Отмыть с себя запах, тепло этого человека. Когда у меня в руках остался лишь гриф от гитары, я успокоился, собрал все куски и вынес их в мусорный бак на улицу. Я хотел, чтобы на месте этой гитары оказалась голова Уэя. Он мудак, он врал мне, он не изменился, он все тот же заносчивый придурок. По дороге обратно в комнату я бил ногами все углы и стены, пытаясь хоть немного успокоиться.
Закрыв дверь в комнату, я лег на кровать, обхватил колени рукой, а вторую руку сильно прикусил. До крови, до боли в челюсти. Парни, войдя в комнату, решили меня не трогать, а сели на кровати и стали читать. Из глаз потекли слезы, от боли или от досады, смешанной с обидой, не знаю. Но они текли, а я все сильнее кусал руку, чтобы не началась истерика. Я ненавижу, когда мне врут, поэтому не вру сам. Через несколько минут я успокоился и заснул. Мне ничего не снилось. Перед глазами была серая картонка, которая отделяла меня от внешнего мира. Ненавижу тебя, Джерард Артур Уэй.

Дата добавления: 2015-10-24