Читайте также:
|
Возвращался раз Святогор-орел
Из святых земель, да в родную Русь,
Сколько лет по бескрайним дорогам он шел
Сказать вам сейчас даже я не возьмусь.
Подъезжал он уже да к Раките-реке,
До родного села, эх, рукою подать.
Смотрит, в небе летит трехголовый дракон,
Матерится «не так» и грозит забодать.
Крикнул сход Святогор по родному селу,
И собр а лась вся рать, будь здоров.
И спросил он тогда: «Что ж вы терпите тварь,
Иль в Руси не осталось орлов?
Лишь плечами пожали все промолчав,
Плюнул тут сгоряча Святогор,
И отправился он усердно точить
Свой булатный меч да боевой топор.
На седьмой день пути, выбиваясь из сил,
Он ту тварь обнаружил спящей в лесу.
И кобылу свою он галопом пустил,
Вынул меч и подумал: «Череп снесу!».
С первым взмахом он голову змею срубил,
Удивленный весьма тот на ноги встал,
И спросила вторая: «Ты, парень, дебил?»,
Святогор, ухмыльнувшись, и ее порубал.
Третья ж башка, с плеч могучих слетев,
Прохрипела с улыбкой в пути,
(И услышал тут витязь, с мечом замерев):
- Ничего ты не понял, дурила. ЛЕТИ!
Святогора-орла с тех далеких времен,
Уж не видел никто, отродясь…
…А по небу летает новый дракон,
Но по-русски уже матерясь.
29.10.94 г.
ОДА ПИВУ
Налейте пива, пива, пива!
Сей темный хмелевой нектар
Мне м у тит голову игриво,
По телу разгоняя жар.
О, сей напиток благородный
Пленял татарского мурзу.
Пред ним склонял колени рыцарь,
Свой крест роняя на пиру.
Забыв о битвах и о войнах,
Наш лютый враг спешил к нам в дом,
Чтобы из ковшей бездонных
Познать ту истину, что в нем.
И русский буйный князь-громила,
Оставив женщин, и свой меч,
Превозносил над христианским миром
Свою бадью, чтоб мир сберечь.
И в ноги падали норманны,
И падал кельт, и падал прусс,
Моля, чтобы хоть жбан той браги
Продал им непреклонный рус.
А за патент на тот напиток
Построил храм упитый грек.
И в Киеве собор Софийский
Воздвиг отныне и вовек.
А княже Дмитрий благородный,
Прознав, чем можно сбить врага.
Поставил пиво перед Доном
И взял Мамая за рога.
Его орлы, напившись пива,
Спалили ночью все мосты,
А Дмитрий, усмехаясь криво,
Кричал во степь: «Иду на ты!»
Не выдержав того напора,
Мамай враз бросился бежать –
Гнала аж до седьмого моря
Его орду святая рать.
Иван Четвертый – Грозный, спьяну
Ну, очень пиво полюбил,
Но с офигенных перепоев
Он пол страны перерубил.
Зато, напившись как-то пива
Он войско двинул на Казань,
И пал татарский град трусливый.
За что татар обидел, Вань?
Поляк плешивый, хоть и смелый,
Придя однажды к нам в Москву,
Отдал назад нам пол-России,
На русском погуляв пиру.
Во время буйного застолья
В дворец вошла хмельная рать
И тут Пожарский седобродый
Вдруг начал унитаз пугать.
Не вынеся такой картины
Лжедмитрий бросился к окну,
Там поскользнулся на огрызке
И пал во двор – покой ему.
Царю Петру под Нарвой-градом
Забыли пиво подвезти
И битва обратилась адом
Для русских армий, Бог, спаси.
Но Петр для русского народа
Не только пушки взялся лить,
Настроил пивоваренных заводов
Издав указ: «Посему быть!»
И под хохлятскою Полтавой
Он пивом напоил бойцов –
И Карл бежал с позорной славой,
А русский дух – он будь здоров!
А генералиссимус Суворов
Споил и турок и швейцар,
Подсек Емелькино похмелье
И бунтарям вкатил он шар.
Кутузов мудрый был детина,
Придя с утра к Бородину,
Он бочки выставил французу,
И сник француз – не по нутру.
И всякий раз, когда враг тучей
Над нашей Русью нависал,
Напиток добрый и могучий
Нас непременно выручал!
Так подними же, россиянин,
Граненый, верный свой стакан!
В веках чти воинскую славу
И пей за здравие славян!!!
Апрель 1990 г.
ДУРИЛКИ
Искурив пол пачки папирос
И решив, что жизнь мин у ла зря,
- Я убью себя!- сказал матрос
И открыл кингстоны корабля.
Весьма плотнопообедав,
И, довольно гладя пузо,
Мечтает о славе деда
Внук Робинзона Крузо.
- Лучше песни Люцифера,
Чем витрины душный плен, –
Точит зуб на модельера
Пьяный в стельку манекен.
Лик луны, как глаз волчицы,
И под солнцем правды нет.
Белый мальчик пьет горчицу,
Проклиная белый свет.
Не скупясь на выраженья,
Подпалив второй сарай,
Прогорланил гимн сраженья
Старый пьяный самурай.
- Я съем тебя с дерьмом! –
Сказал Осел Волчице.
- Не ешь меня, Осел,
Тебя сама я съем.
- Ну, ладно, ладно, пошутил!
- Да поздно, друг…
Я с сапожником подрался,
Коминтерн нас не рассудит.
Элтон Джон жидам продался!
Что же будет?! Что же будет?!!
Он мечтал о большом:
В воскресенье сходить в зоосад.
Одинокий маньяк,
Убитый выстрелом в зад.
Ах, эти чертовы приличья,
Ведь тяжко же, дружок, прикинь,
Быть стараться безразличным,
Крутой глядя порнофильм.
Я улыбнусь ему при встрече –
Его судьба предрешена:
Ален Делон он каждый вечер,
Но, как Ермак, он с бодуна.
Теперь подряд все разрешают,
Я птичкой полетел бы в лес,
Но выпорхнуть в окно мешает
Мой старый друг – сальмонеллез.
Кому еще не «в лом»
Есть предложенье, братцы:
Убить себя веслом
И весело смеяться.
- Молчала бы ты, сельдь! –
Сказал Иван рыбешке
И бросил ее в суп,
Была та золотой.
Здорово помыться,
Здорово побриться,
Хлопнуть стопку водки
И тихо застрелиться.
Хороши в Сибири зимой вечера:
Наш буйный ужин переходит в завтрак.
Но то, что было сделано вчера
Не дай-то, Бог, нам вспомнить завтра.
Давным-давно уж нет империи,
Но продолжаю свой поход,
В свою удачу твердо верю я,
Ведь скоро елка, Новый год.
Он был сумасшедшим
И боялся селедки,
Зато он мог выпить
Почти что литр водки.
Две недели, блин, не мыться,-
Елки-палки, непорядок.
Но не надо здесь глумиться,
Это все от нервных потрясений.
Мы здесь забыли запах сала
И что такое антрекот,
А в Тель-Авиве Бонч-Бруевич
Храпит с принцессой Турандот.
Жует сосиски, усмехаясь,
Ковшами глушит самогон.
Я честно вам, друзья, признаюсь.
Мы им устроим раздалбон.
На страшный север я попал
И много тайного познал,
Но снится мне в кошмарном сне:
Моя Намибия – в огне.
Продавши Богу душу
Он курит «Беломор»,
А в голове с похмелья
Звучит цыганский хор.
Он был «в пике»
И вдруг влюбился,
Он бросил пить
И утопился.
Напившись утром пива,
Одной ногою в рай,
Танцуют чунга-чангу
Петруха с Гюльчатай.
1994-95 г.
Дата добавления: 2015-10-24; просмотров: 84 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Я ранен был картечью на плато Мон-Сен-Жан, | | | ПЕСНЯ ПРОТИВ АБОРТОВ |