4 страница. Однако школьных городов много – так много, что они проводят военные турниры

Однако школьных городов много – так много, что они проводят военные турниры, где города одного вида бьются за топливо. Что, в свою очередь, говорит о количестве студентов. Лейфон понял, что людей больше, чем он думал.

Однако большинство людей никогда друг друга не увидят. Лейфон даже в Грендане не всех знал. Население Грендана составляло около ста тысяч человек. Но жители одного города могут встретиться, если захотят. Наверное, при большом желании, можно, несмотря на бродящих по планете гряземонстров, встретиться и с жителем другого города. Но Лейфон понимал, что по сложности одно с другим совершенно несопоставимо. Очень немногие садятся на хоробус, просто чтобы увидеть другой город. Путешествие в другой город очень сложно и опасно.

Многочисленные города, разбросанные по планете, как звёзды по небосклону, бродят туда-сюда в своих изолированных мирах. Он попытался представить себе эту картину – и не смог.

– Мы могли бы никогда не встретиться. Но сложилось так, что встретились – здесь. Есть над чем поразмыслить. Не считаешь?

– …

– Нина не хочет терять того, что здесь нашла, поэтому сделает всё, что в её силах. Она – человек дела.

И напоследок Харли попросил не думать о ней плохо в связи с вышесказанным.

Лейфон и не думал.

После разговора он в одиночку отправился в тренировочный комплекс – туда, где, насколько он помнил, находился тренировочный зал взвода. Долго идти не пришлось – пункт назначения располагался неподалёку от боевой площадки.

Он чувствовал, что по мере приближения к комплексу ему на плечи начинает давить тяжёлый груз. Хотя, казалось бы, давить нечему. Нет, груз был, и он знал это. Просто не хотел себе признаваться. Если они проиграют в турнире, город потеряет источник топлива. Иными словами, сознание города, которое он повстречал у центрального механизма – тот милый электронный дух – умрёт. Это было бы ужасно.

Но ему не верилось, что такое на самом деле возможно. В стеклянной двери тренировочного комплекса отражался безупречный пейзаж, и казалось, что все те неприятности происходят в каком-то другом городе. У него в голове не укладывалось, что от его действий будет непосредственно зависеть, жить городу или умереть.

Он вошёл в дверь и направился к тренировочному залу семнадцатого взвода. От шума, сопровождавшего тренировки в других залах, дрожало всё здание. Оно было рассчитано на то, чтобы выдержать применение силы военными студентами, но звукоизоляция, похоже, была не очень хорошей.

– Не пора ли отказаться от этой затеи? – услышал он, уже собравшись было открыть дверь в зал семнадцатого взвода.

Он замер. В помещении Нина была не одна. Её окружали трое молодых людей. Лейфон кожей ощутил возникшее напряжение. Рука сама дёрнулась к портупее.

Руки Нины были опущены. Она крепко сжимала восстановленные хлысты. На троих студентов она смотрела ледяным взглядом, ничем не выдавая собственных чувств.

Разговор продолжался. Лейфона, похоже, никто не заметил.

– Сформировать взвод – задача не из лёгких. Ты ведь прекрасно это понимаешь? – сказал тот, что стоял прямо перед Ниной. – И кто у тебя в команде: Шарнид, неспособный наладить взаимодействие, и ещё двое, которых президент насильно перевёл на военный факультет. У тебя уже проблемы с моральным духом. Ты правда считаешь, что сможешь сделать из них команду и повести в бой? В таком случае ты плохо думаешь про Военное Искусство.

У Лейфона живот скрутило от давления, хотя направлено оно было не на него. Это был приём устрашения – использовалась внутренняя кэй. Внутренняя кэй – противоположность внешней. Она оказывает прямое воздействие на организм.

От усиленного кэй голоса Нина задрожала.

– Последний раз предлагаю. Вступай в нашу команду, Нина Анток. Третьему взводу не помешают твоё хладнокровие и крепкая оборона. А ты у нас сможешь стать сильнее.

Плечи Нины подрагивали, но в глазах не было страха. Она не посмотрела на протянутую ей руку. Она смотрела говорившему прямо в глаза.

– Спасибо за приглашение. Благодарю за столь высокую оценку моих способностей, – отчеканила она. – Но я желаю себя испытать. Пусть окружающие думают обо мне что угодно, но я хочу проверить собственные способности.

Её решительный ответ снова накалил обстановку. Теперь уже напрягся не тот, что разговаривал – вероятно, командир третьего взвода – а двое других. Лейфон затаил дыхание.

Командир третьего взвода вздохнул.

– Я знал, что ты так ответишь.

Он опустил плечи. Двое других тоже стали спокойнее.

– По-моему, ты зарываешь талант. Эх, и зачем президент пошёл у тебя на поводу, когда ты решила создать команду?

– Прости.

– Не извиняйся. Если станешь сильнее, город только выиграет, – сказал он и добавил, – но, надеюсь, ты понимаешь, что у города нет времени ждать твоего карьерного роста.

– Понимаю.

– Вот и хорошо.

Командир пожал плечами, развернулся и вышел. Выход в помещении был один, и Лейфон быстро отошёл в сторону. Командир вышел молча, не удостоив его взглядом. Дверь закрылась.

Нина смотрела сквозь него, через закрытую дверь. Она его не замечала. Лейфону было неприятно осознавать, что он находится вне её поля зрения.

Она смотрела не на него. Да, она с другой стороны. По другую сторону стекла. Он почувствовал, что ему нет места на той стороне. Сильные слова, сказанные ею только что в разговоре, для него были непозволительной роскошью.

Вольфштайн. Всё надо было понять ещё тогда, когда он отказался от титула и покинул Грендан. Тогда он мог бы сделать вид, что боль в груди испытывает кто-то другой. Тогда он мог бы просто любоваться увиденным.

– Так, Лейфон. Тренируемся.

Взгляд Нины перешёл на него. На её лице не осталось и следов замешательства. Никаких следов разговора с командиром третьего взвода.

– Э, есть, – кивнул Лейфон и поспешно вошёл.

Но ему по-прежнему казалось, что он по другую сторону стекла. Он знал, что дело в дистанции между ними.

– Знаю, нам много предстоит вместе сражаться, но всё это бессмысленно, если сперва не скоординировать дыхание.

Её взгляд был непоколебим. Кэй в руках и ногах светилась так, что было больно смотреть. Причина была не в качестве или количестве кэй, а в твёрдом, решительном характере.

Она была прекрасна. Для Лейфона она была прекрасна – как картина. А ему оставалось лишь стоять по ту сторону стекла.

Лейфон восстановил дайт.

***

На западе садилось солнце. Пришло время закрытия комплекса, это спасло Лейфона от Нины. Он принял душ и поплёлся в общежитие…

– Вижу Лейтона! Взять!

– Есть взять.

Тонкий голосок Мифи и более низкий голос Наруки донеслись до ушей усталого Лейфона. Затем…

– Эй, что…

Не успел он опомниться, как оказался опутан верёвкой. Как это произошло? Он упал.

– Захват произведён. Жду дальнейших указаний.

– Будем водить его по городу.

– Есть.

– Не надо, – спокойно вмешался лежащий на земле Лейфон, и Мифи надула щёки. – У меня другие планы. И вообще, что тут происходит?

– Мм. Работа с лассо, отец научил, – объяснила Наруки. – Здорово, правда?

– Здорово. Даже слишком. Но с чего вдруг? Я даже не понял, в чём дело.

– Мм. Просто так, сама не знаю.

– Просто так? А верёвка откуда? Всегда с собой носишь?

– Если хочешь работать в полиции, обязательно всегда иметь при себе верёвку.

– Ты уверена? – засомневался Лейфон.

Но Наруки была непоколебима.

– Так для чего это всё? – спросил он, глядя на Наруки и Мифи.

– Ну, мы решили чаю попить, вот и ждали тебя.

– Понятно… А верёвка зачем?

– Просто так, – лаконично объяснила Наруки.

– Хо-хо. Я знала, что ты сегодня не работаешь. Не думай, что у Мифи-тян нет своих источников.

– Да я не об этом. Я же не отказывался, да и вообще сказать ничего не успел, а уже такое.

– Всё, всё, хватит отговорок. У нас сегодня особая гостья.

Его не слушали. Мифи вывела кого-то из-за спины Наруки. Он думал, что это Мэйшэн.

Но ошибался.

– Фелли-сэмпай?

– Меня поймали, – лишённым эмоций голосом сообщила она.

Её тоже опутывала верёвка.

Некоторое время все молчали…

– Э!!! Вы чего творите?! – заорал Лейфон и посмотрел по сторонам. К счастью, они были одни. Он попытался представить, сколько времени две девушки просидели в засаде.

– Ну… я её увидела и захотела поговорить.

– Да нет же. Зачем так делать, говорю? Это как-то слишком.

– Мм, со стороны выглядит как похищение, – заметила Наруки.

– Она же младшая сестра президента школьного совета.

– То есть… за неё большой выкуп можно получить? – серьёзно спросила Мифи.

Некоторое время Лейфон и Мифи смотрели друг на друга.

– Полиция. Здесь похитительница.

– Хорошо, сейчас схватим.

Через секунду Наруки связала и Мифи.

– Я просто хотела, чтобы мы вместе поужинали.

Когда Мифи сдалась, Наруки всех развязала. Вчетвером они направились в более оживлённый район города.

– Мэйтти сегодня работает, и пока мы её дожидаемся, можно задействовать план под названием «посмотрим на рабочий вид Мэйтти».

– План? – переспросил Лейфон.

Мифи рассмеялась.

– Ну вот ты можешь представить, как она выглядит на работе?

– С трудом.

Представить Мэйшэн за работой было непросто. Она была очень застенчивой.

– Понял теперь? Я впервые увижу, как она работает, жду не дождусь.

Мифи подпрыгивала на дорожке из красного кирпича.

– Она молодец, что взяла инициативу в свои руки, но без неё как-то одиноко, – заметила Наруки, пожимая плечами.

– Вы все давно друг друга знаете?

– Да, по соседству жили.

– Родители тоже давно знакомы, с самого нашего рождения.

– Здорово, – искренне восхитился Лейфон. В приюте у него тоже было несколько давних друзей, но в Целни никто не приехал. – Вы, наверное, очень близки, раз вместе сюда приехали.

– Ага, судьба просто – да?

– Точно.

– Точно, втроём мы даже в чужом краю не заскучаем. Так и родители наши сказали, – заявила Мифи и начала говорить с Наруки об их прошлом.

Лейфон, не имея возможности участвовать в разговоре, шёл на расстоянии. Рядом шла Фелли. Она молча смотрела девушкам в спины.

– Прости, что тебя с собой потащили.

– Ничего, – ответила она, не сводя взгляда со спин девушек. – С верёвкой забавно вышло.

– Забавно?

– Да, – ответила она, не моргнув глазом.

Лейфон её не понимал. Но, по крайней мере, она не сердилась. Он вздохнул.

Фелли шагала легко, заложив руки за спину. Внешне она была как ребёнок, и Лейфон не мог поверить, что она старше его. Она была старше лишь на год, и эта разница особой роли не играла. Но она выглядела младше даже по сравнению с Мифи и Наруки.

– Э… сэмпай, а ты тоже работаешь?

– Нет.

– Ясно…

Он не мог найти темы для разговора, и даже его вопрос был быстро отбит. Он ничего о ней не знал, а Фелли, в отличие от Мифи с подругами, была не из любителей поболтать под настроение.

– Продолжай в том же духе, – сказала Фелли, прервав его размышления.

– А?

– На тренировках. Делай так и дальше.

– Зачем?

– Ты ведь не хочешь сражаться? – обезоружила она его прямым вопросом. – А если покажешь хорошие результаты, от тебя начнут чего-то хотеть.

– Пожалуй, – с грустью кивнул он.

– Глупо заниматься тем, чем заниматься не хочешь

Выходит, Фелли тоже не использует свои истинные способности на тренировках. Как и он сам.

Он понял, почему так устаёт. Он не мог сбежать оттуда, где не желал находиться. Это чувство высасывало из него силы. Ему не хватало сосредоточенности, он делал лишние движения, и это опять-таки стоило сил.

– И как получается, что я не вижу другого выхода?

Он не хотел. Его вынудили. У него оставался единственный способ выказать протест – действовать вполсилы на тренировках. Из-за этого он уставал.

– Я лишь так могу сопротивляться. Пока я в школьном городе – я в руках брата. Пока он меня не отпустит, ничего другого не остаётся.

– Ты не любишь брата?

Возможно, вопрос был бессмысленный. Она уже говорила, что ненавидит его. Но «ненавидеть» и «не любить» могло означать разное.

– Не люблю. Ему вообще нет до меня дела.

Лейфону нечего было сказать. Он шёл рядом, и хотелось найти тему для разговора, но её совершенно не смущало внезапно воцарившееся молчание.

Шедшие впереди девушки уже стояли у кафе и махали им руками.

– Какие вы… нехорошие.

– Брось. Ты очень мило выглядела.

Мифи спокойно выдержала укоряющий взгляд Мэйшэн.

Они переместились из кафе, где работала Мэйшэн, в другое заведение неподалёку. Студентам старших курсов здесь разрешалось употреблять спиртное. А перед Лейфоном с девушками на столе лежали жареное мясо на палочках и овощи.

– Мм. Очень мило, – серьёзно кивнула Наруки, кладя бамбуковую палочку в специальный ящичек. – Скажи-ка, Мэйтти, уж не посмеиваешься ли ты втихаря, что мне такое в жизни не надеть?

– Вовсе нет…

– Мм, знаю, – весело ответила Наруки, и Мэйшэн надулась.

Когда они вошли в её кафе, Мэйшэн побледнела и застыла на месте. К счастью или несчастью, других официанток до конца рабочего времени не оставалось. Лейфону было её жаль. Делая заказ, она тряслась, как маленький зверёк, но Мифи радостно её дразнила.

– Но Мэйтти ведь правда выглядела очень мило, да, Лейтон?

– А?

Он стал вспоминать. Сама по себе скромная тёмно-синяя форма ничего особого не представляла – милой была Мэйшэн, спрятавшая лицо за подносом.

Он честно высказал своё мнение, и покрасневшая, как варёный рак, Мэйшэн опустила голову.

– О, Лейтон. Да у тебя просто талант охмурять девушек.

– В смысле?

– Мм, сделал комплимент и не забыл форму упомянуть – высший пилотаж.

– Мифи-тян, Накки. Я сейчас рассержусь…

Девушки, как всегда, заспорили. Лейфон вздохнул и повернулся к Фелли. Она молча ела жареную курицу с палочки. Разговаривать она, видимо, не хотела. Молча положила палочку в ящичек и, осматривая тарелку, стала с видом решающего сложную задачу математика обдумывать, что съесть дальше. Ещё один маленький зверёк. На самом деле её серьёзное выражение лица во время еды тоже было милым.

Лейфон жевал кончик какого-то стебелька и прислушивался к разговору трёх подруг.

– Ладно, не будем больше дразнить Мэйтти. А торт там очень вкусный.

– Правда?

– Угу, и не слишком сладкий. Могу понять, чем тебе понравилось то кафе. Ну и как у тебя дела? Тебя будут учить всякому?

– Пока не знаю… Наверное, будут позже. На самом деле я только на кухне хотела работать.

– Они увидели твоё очаровательное личико и, конечно же, отправили обслуживать посетителей.

– Мифи-тян…

– Всё, всё. Но моё исследование показало, что любое заведение предпочитает пускать на кухню студентов с реальным кулинарным опытом.

– Они так подстраховываются. Хотят гарантий, что у студентов уже есть какие-то навыки.

– Но чтобы набрать баллы, надо как минимум полгода.

– Оой, полгода…

– Сможешь выдержать полгода в роли официантки?

– Ну и пусть, я рецепт украду…

– Ого, смелое заявление.

– Ну хватит обо мне… У вас как дела?

– У меня? Я уже определилась.

– Журнал?

– Да, хотя в основном на побегушках. Накки?

– Пойду в городскую полицию. Военных кандидатов много, так что расслабляться нельзя.

– О, если поступишь в полицию, быстрее получишь разрешение на оружие?

– Ну да. Правда, только на дубинку.

– Хо-хо. Довольна, наверное? Завидуешь Лейтону, у него ведь меч?

– Вовсе нет. Просто хочу дубинку как предмет гордости полицейского.

– Ну конечно.

Лейфон слушал их разговор. Он сидел рядом, но казалось, что далеко. И ничего с этим нельзя было поделать.

Потому что он стоял по другую сторону стекла. Всё слышал, но не мог войти. Он щурился, не в силах вступить в этот мир света.

Ему не довелось вступить в разговор. Приближалось время закрытия общежитий, и встреча закончилась.

Общежития для студентов были разбросаны по всему городу. Лейфон расстался с Наруки и её подругами, общежитие которых располагалось в другой стороне, но обнаружил, что идёт туда же, куда и Фелли.

– Сэмпай, тебе тоже в эту сторону?

– Да. Какое совпадение.

Удивлённый, Лейфон кивнул.

– Ты совсем не разговаривала. Прости, некрасиво получилось.

Впрочем, он и сам ничего не сказал. Просто не мог – беседа протекала в особом ключе, как бывает только между давними знакомыми.

– Ничего, – покачала головой Фелли. – Мне всё понравилось.

– Правда? Это хорошо.

Было трудно понять, понравилось ли ей на самом деле – её лицо вообще ничего не выражало.

Они были единственными прохожими на освещённой уличными фонарями дорожке. Лейфон чувствовал себя неловко. В ушах раздавался звук шагов, на который обычно не обращаешь внимания.

– Я молчу не потому, что чем-то недовольна, – сказала вдруг Фелли.

– Э, правда?

– Я не знала, что говорить, потому что у меня раньше не было друзей, – сказала она, когда они проходили под фонарём.

Лейфон бросил на неё взгляд, но не разглядел выражения лица.

Внезапно с её серебристых волос полетели испускающие тусклый свет искры. Глаза Лейфона округлились.

– Сэмпай…

– Ой, прости. Утратила контроль на секунду.

Она пригладила длинные волосы. Они светились слабым зелёным светом, но ничего не отражали и тепла не испускали. Лейфон лишь ощущал левой рукой мельчайшее колебание воздуха.

Психокинез. Внешняя и внутренняя кэй, и в то же время ни то и ни другое. Врождённая способность, особый поток кэй в организме, добиться которого не помогут никакие тренировки.

Он внимательно смотрел. Свечение исходило даже от её бровей и ресниц. Для психокинеза волосы – лучший проводник кэй. Некоторые пропускали кэй через сделанные из волос кнуты. Утратила контроль? Её слова потрясли Лейфона. К тому же, психокинетический свет испускал каждый волос, до самого кончика. Это означало просто невероятную способность к психокинезу.

– Сэмпай…

– Из-за этого брат и перевёл меня на военный факультет, – объяснила она. – Моя способность к психокинезу гораздо выше среднего.

– Вижу.

Лейфону доводилось сталкиваться с феноменом светящихся из-за психокинеза волос, но светилась лишь часть. Он никогда не видел, чтобы светились все волосы, да ещё и ненароком, как у Фелли.

– Из-за этого меня с раннего детства обучали психокинезу. Вся семья была твёрдо уверена, что я стану психокинетиком. Даже я сама ни разу не сомневалась. Но… – она замолчала.

Лейфон почувствовал, как в ней бурлят чувства. Он не ошибся. Её губы слегка дрожали, чего не наблюдалось в обычных разговорах с ней.

– Я думала, что будущее каждого предопределено. Думала, каждый знает, кем хочет стать в будущем. Но я ошибалась. Преступник ведь не знает, что его удел – стать преступником.

Она не засмеялась. Просто говорила лишённым эмоций голосом. Возможно, хотела пошутить. Лейфон не был уверен и решил не смеяться.

– И когда я это поняла, попыталась представить, чем могла бы заниматься, не будь я психокинетиком. Никто не знает своего будущего – а моё с детства предопределено. Я не смогла этого стерпеть и, в конце концов, уехала из родного города сюда.

Родители сделали ей большое одолжение и позволили учиться в Целни, школьном городе брата.

– Родители решили, что можно позволить шестилетний перерыв в обучении психокинезу. А я решила, что найду другую себя – ту, что не станет психокинетиком.

Но не смогла. Из-за бедственного положения Целни и того, кто это положение пытался преодолеть, – её брата.

– Я ненавижу брата, – прошептала она. – Ненавижу брата, заставившего меня вернуться к психокинезу.

Лейфон молча слушал. В её тихом голосе невозможно было различить эмоций, но он чувствовал тяжесть, словно рядом кто-то плакал навзрыд.

– И ненавижу себя, способную быть только психокинетиком.

Из-за своей редкой способности она оказалась в плену своей судьбы.

– Эти девушки светятся слишком ярко, – прошептала она.

Лейфон кивнул, так как не мог не согласиться. Он чувствовал то же, что и она.

4. Бой взводов

Давно я не писал. Здесь много всего произошло, и я немного устал. Тут и работа по уборке отделения, и школьная жизнь.

Я по-прежнему не получил от тебя письма. Дошло ли до тебя моё?

Оказалось, что найти цель в жизни очень непросто.

В Грендане мне повезло – у меня были способности, и я, недолго думая, выбрал путь катаны. Но теперь мне кажется, что для выбора будущего потребуется немало смелости.

Каждый раз, когда я вижу стремящихся к своим целям людей, я думаю об их немалой смелости – и в то же время понимаю, как смешны мои мысли. Знаю, в таком восхищении смысла нет. Надо своими целями заниматься.

Ха-ха, какой же я слабый. Да, сам всё понимаю. Приехал в Целни, но цель себе так и не нашёл.

В школе всё отлично. Хорошо бы за эти шесть лет найти дело, которым хотелось бы заниматься. Особо откладывать не стоит, но и спешить тоже незачем.

Как у тебя дела? Уверен, что всё хорошо.

Пусть тебя ждёт светлое будущее.

Моей дорогой Лирин Марфес

Лейфон Альсейф

***

Он хотел денег.

Ему не было дела до славы, сопутствующей Небесному Клинку. Учитель высоко ценил его мастерство владения катаной, и он решил, что катана обеспечит самый быстрый заработок.

Копьеносный город Грендан. Ему выпало счастье родиться в городе, процветающем благодаря Военному Искусству. Родителей своих он не знал, но был им благодарен за свой талант к катане.

Он считал, что силу надо использовать для зарабатывания денег. Пятнадцать лет он жил этой целью. Он получил Небесный Клинок, когда ему не было и четырнадцати – и это была его самая большая удача.

Но с деньгами по-прежнему были проблемы.

Охватившая раздевалку атмосфера суеты распространилась и на узкий коридор.

По коридору бесшумно шёл Лейфон.

Он тихонько вздохнул и попытался сбросить давящий на него воображаемый груз. Не вышло. Казалось, что он уже избавился от тяжести, но тут гнетущее чувство снова заполняло грудь. Давление не ослабевало, и он положил руку на живот.

– Ох…

– Ты как? – спросила идущая рядом Нина.

– Это я должен спрашивать, сэмпай – сама выглядишь не очень.

– Глупости, я совершенно спокойна, – ответила она, но было ясно, что не так уж она и спокойна. Взгляд был бегающим, поступь – нетвёрдой. – В общем, так, шестнадцатый взвод хорошо держит строй, но если строй пошатнуть, они будут уязвимы.

– Ты уже третий раз говоришь.

Нина бросила на него сердитый взгляд. Он не испугался – лёгкий румянец на щеках означал, что она просто скрывает смущение. Но взгляд Лейфон всё жё отвёл.

– Слушай. На поддержку Шарнида особо рассчитывать, к сожалению, не получится. Мне сейчас надо, чтобы он работал отдельно. А поисковые способности Фелли по-прежнему слабоваты, – добавила она с кислым видом.

Несмотря на все тренировки, Шарнид не мог координировать стрельбу с действиями команды, а Фелли – повысить результативность поиска врагов.

Неудивительно. Лейфон не знал, что не так с Шарнидом, но с Фелли всё было ясно. Она была настроена не выкладываться на полную, чтобы брат оставил её в покое. Как, впрочем, и сам Лейфон.

– В этот раз мы в наступлении. Если меня не вышибут, не проиграем. Будем действовать по обстоятельствам и выиграем бой. Хорошо хоть наше с тобой взаимодействие улучшилось.

Она постучала кулаком ему по груди. Стукнула несильно, но Лейфон закашлялся.

После каждой тренировки в составе взвода он тренировался наедине с Ниной. Так он научился распознавать схемы атаки Нины, а она, кажется, стала понимать, какой от него ждать реакции.

Нина что-то бормотала, разглядывая карту в руке. Должно быть, прорабатывала стратегию. Тщательно обдумывала, как выиграть имеющимися в команде силами. Тёмные мешки под красными глазами явно свидетельствовали, что бой она намеревается выиграть.

Да, сегодня у них бой взводов. Бой. От этого слова у него заболел живот.

– Извини, я в туалет.

– Давай. Я пока пойду, – ответила Нина, не отрываясь от карты.

В мужском туалете Лейфон ополоснул лицо водой из-под крана. Холод прочистил голову.

– Ох, не помогает.

Живот не прошёл, да и грудь что-то сдавливало.

– Проклятье.

– Что такое? Плохо выглядишь, – услышал он, собираясь снова ополоснуть лицо.

Лейфон, не поворачиваясь, посмотрел на собеседника в зеркало. Фелли бы не поверила, что Кариан может так ласково улыбаться.

– Вы что-то хотели?

– Не стоит так напрягаться. Просто пришёл подбодрить новый взвод. Увидел тебя по дороге. Плохо выглядишь.

– Бой близится. Нервничаю.

Со стороны Кариана не ощущалось давления – того давления, которое испытал Лейфон при первой встрече. Но вместе с болью в животе он испытывал какое-то недовольство. Его отражение в зеркале тоже было хмурым.

– С чего бы? По твоим меркам это просто детский сад, Вольфштайн.

– Можете сколько угодно повторять этот титул. Он больше не мой. Меня изгнали из Грендана, и у меня нет Небесного Клинка.

Причиной неприязни к Кариану… возможно, были слова Фелли. Лейфону не нравилось, что Кариан даже родную сестру готов использовать для достижения цели.

– В чём дело? Тебе мало бесплатного обучения? Кстати, ты по-прежнему моешь отделение центрального механизма. Нужны ещё деньги? В таком случае…

– Дело не в этом.

– А в чём же? Лейфон Альсейф. Обладателю Небесного Клинка, Вольфштайну, которого я знаю, деньги важнее репутации.

Кариан не повышал голоса, но слова задели Лейфона за живое. Он услышал громкий хруст и вдруг понял, что это он сам топнул ногой по плиткам пола. Кариан в зеркале продолжал улыбаться.

– Не знаю, откуда у вас сведения… но они неполны.

– Хм, как же всё обстоит на самом деле? Не желаешь ли рассказать, что за человек Вольфштайн?

– Не желаю. Вам этого знать не нужно.

– Не желаешь – не рассказывай. Я лишь хочу, чтобы ты хорошо сражался, – оборвал разговор Кариан и пошёл к выходу.

Лейфон смотрел ему в спину, не собираясь догонять.

– Ах да… – внезапно остановился Кариан. – Надеюсь, ты избавишься от наивной идеи, будто валяние дурака в бою позволит тебе вернуться к общим наукам. Я ведь уже говорил. Ради выживания города я пойду на всё. Буду использовать всё, что можно использовать.

– Даже сестру?

– Даже сестру. Ну, мне пора.

Кариан исчез. Должно быть, пошёл к раздевалке семнадцатого взвода. Лейфон продолжал неподвижно стоять. Снова сталкиваться с Карианом в раздевалке не хотелось. Он сел на краешек раковины, запрокинул голову и обхватил мокрое лицо ладонью, глядя в потолок.

– Вот… чёрт!

Он дал волю чувствам, но живот болеть не перестал.

***

Мэйшэн обиженно смотрела на лежащую на коленях корзинку.

– Ничего не поделаешь, – утешала её Мифи. – Сказали, посторонних перед боем не пускают.

Они сидели среди зрителей.

– Но ведь…

Мэйшэн огорчённо рассматривала корзинку с едой. Она специально встала пораньше, чтобы всё приготовить.

– Лей…тон… живёт один, вдруг он не завтракал…

– Может быть, но мы не договорились с ним, чтобы он к нам вышел, так что забудь, – сказала Мифи, сделав вид, что не заметила паузы между «Лей» и «тон».

Лейфон-сан? Лейфон-кун? Которое? Зная характер Мэйшэн, скорее всего первое. Ведь не собиралась же она назвать его просто «Лей», подумала Мифи. Она знала, что Мэйшэн восхищается Лейфоном – поэтому они с ним и подружились, но никогда бы не подумала, что Мэйшэн своими руками будет для него готовить.

Есть ли надежда? Лейфон, кажется, в таких делах разбирается слабо. Мифи посмотрела на Мэйшэн. Нежная и маленькая. Ростом примерно с Фелли. Лицо? Фелли побеждает с большим отрывом. Две девушки были совершенно разными, но та, из семнадцатого взвода, похожа на изящную куклу. Вся её фигура обладала какой-то нереальной, опасной притягательностью. Мэйшэн же, хоть и была хорошенькой, всегда выглядела так, будто сейчас заплачет. Телосложение? Тут у Мэйшэн преимущество. Она – самая физически развитая среди трёх подруг. Рост маловат, но формы такие, что завидовала даже Мифи. Окружающие их парни и сейчас нагло пялились на грудь Мэйшэн.

По размеру груди порядок был следующий: Мэйшэн, Мифи и, наконец, Наруки. По росту – наоборот. И всюду Мифи на втором месте. Она почувствовала себя неудачницей.

С Мэйшэн ни один парень не сблизился из-за её застенчивости, но в то же время многие готовы были её в случае чего защитить. Смелость и дерзость Наруки тоже создавали проблемы для близости, но все единогласно считали её красавицей. Лишь меня никто не любит, подумала Мифи. И записок любовных не посылает.

Дата добавления: 2015-10-24