Пятый круг Ада: 42. Я - Лис, приятно познакомиться.

Я не знаю людей,
Но ломаю им души,
Бесконечных мастей
Бесполезные туши.
Я невольно прошу,
Я невольно спасаю.
Иногда я грущу,
Иногда развлекаюсь.
Люди, как вы глупы,
Люди, как вы опасны.
Нет, я вас не люблю,
Вас я остерегаюсь.
С вами буду я жить,
Я стараюсь меняться,
Потому что вы те,
Кого надо бояться.

— Мигуми Айра — гениальный изобретатель конца двадцать первого – начала двадцать второго века. Специализировался он в основном на... Фелини! – мужчина с зачесанными на левый бок жидкими светло-русыми волосами, в несвежем костюме и с усталым взглядом оторвался-таки от своих записей и окликнул одного из своих учеников. — Тери Фелини! — повысил он тон, видя, что двенадцатилетний мальчик не реагирует на его призывы, всматриваясь в небо за окном. — ФЕЛИНИ! — взвыл преподаватель, и только затем Тери медленно-медленно повернулся к учителю и в упор уставился на него, — Ты меня слушаешь?
— Конечно, — сухо пожал плечами мальчик, не мигая наблюдая за тем, как учитель перелистывает свои записи.
— Правда? Тогда повтори, что я только что сказал!
— Ты меня слушаешь? — невозмутимо повторил Тери.
— То, что я сказал до того, — еле скрывая раздражение, попросил преподаватель.
— Фелини...
— Еще раньше...
— Фелини... Тери Фелини...
"Если он все слышал, тогда почему не отвечал? Игнорировал?" — конечно же, эта мысль разозлила мужчину еще больше.
— Вон из класса, — почти прошипел он.
— За что? — искренне удивился мальчик.
— Я сказал, Вон! Из! Класса! — заорал мужчина, нервно поправляя неприятно стягивающий горло галстук, — Вон-вон-вон!
Мальчик вздрогнул, как-то растерянно оглянулся по сторонам, словно дожидаясь поддержки от одноклассников, но в ответ послышались лишь тихие смешки. Что-то хотела было сказать девочка, что была соседкой Тери по парте, но учитель жестом приказал ей молчать, а затем взглядом показал Тери на дверь. Мальчик вздохнул, собрал свои вещи, понуро прошел мимо своих одноклассников, обогнул первую парту и остановился у стола учителя.
— Сенсэ... — позвал он каким-то бесцветным тоном.
— Ну что ещ... — мужчина поперхнулся, подняв глаза к нелюбимому ученику и натолкнувшись на колючий взгляд серых глаз, — Простите меня, — прошептали бледные губы, растягиваясь в издевательской улыбке, — Я больше так не буду, — ухмылка стала шире, глаза чуть сощурились. Взгляд исподлобья пробирал до костей, а показавшиеся маленькие детские клыки почему-то словно предупреждали мужчину о чем-то, но он предупреждениям не внял.
— Убирайся!
Мальчик вновь равнодушно пожал плечами, взглянул на учителя с какой-то надменностью, но уже через секунду глаза его наполнились слезами, выражение лица изменилось и теперь казалось, что ученику действительно стыдно за все то, что он натворил!
— Х... хорошо, — запинаясь, пробормотал он и вышел из класса.
****
Кто ты, кто ты, кто ты, кто ты... Кто ты, Тери... Тери это Тери... Тери это Тери... Тери это... Лис?
Не люблю школу, она похожа на огромную серую клетку, а может быть, даже погребальную урну, где все ученики и преподаватели — это всего лишь пылинки чьего-то праха. Такие не значимые и уже никому не нужные, переработанные обществом, никчемные, слабохарактерные, не стремящиеся ни к чему и не думающие ни о чем, кроме собственного благосостояния, людишки. Настолько мелочные и тщедушные, что наблюдать за их активной деятельностью противно, и тянет блевать каждый раз, когда они бьют в грудь руками, уверяя окружающих, что у них жизнь удалась. Жизнь? Удалась? Да такого просто быть не может. Вы бредите! Абсурдно! Нет такого понятия, как Хорошая жизнь! Нет! Смиритесь, люди… Я не хочу плавать в предрассудках и жить в придуманном мире. И не желаю быть пылинкой. Поэтому и не люблю школу.
Еще я не люблю одноклассников, да и вообще своих сверстников... Они все кажутся мне какой-то однородной массой неприятной слизи, с которой не хочется соприкасаться ни при каких обстоятельствах, потому что они противны до омерзения. Они с необоснованным превосходством смотрят на окружающих и при этом как попугаи повторяют все друг за другом: манеру говорить, манеру одеваться… Ух ты, сумасшествие сегодня в моде?! И уже завтра половина школы уверяет, что у них разношерстные психологические заболевания, не понимая, видимо, того факта, что настоящее безумие — это вовсе не весело… Это страшно! ЭТО, МАТЬ ВАШУ, ОЧЕНЬ СТРАШНО! Я боюсь… боюсь, что схожу с ума… Что в один прекрасный день я просто потеряю себя как личность, потеряю свой разум, свои воспоминания и буду пускать слюни в какой-нибудь комнате с мягкими стенами, изолированный от внешнего мира. Но я Никогда Никому в этом не признаюсь! Я не буду бегать по всей школе, и трезвонить об этом кому ни попадя. Наоборот, я буду убеждать окружающих, а значит, и себя, что у меня все хорошо… что я самый обычный… я Нормальный! Слышите?! Я самый нормальный из всех… А вы все психи… Так я буду считать, и будет мне счастье.
А кто-то кого-то когда-то подстебнул, и теперь в моду вошла новая забава. И все, как обезьяны, начали друг друга, как им кажется, стебать, видимо, уверенные, что от этого они станут круче, при этом даже не понимая элементарных границ между стебом, оскорблением и откровенным доебом. Вы не понимаете, но уверены, что самые умные. Забавно-забавно… И всем почему-то надо проверить свои новые «способности» на мне. Ах да, я ведь так непопулярен в классе. Я ведь нелюдим, никогда не даю списать и пресекаю любые попытки поговорить со мной. Но это еще не значит, что я не могу ответить. Обычно я игнорирую маленьких придурков, возомнивших себя богами, потому что понимаю, что рядом со мной они ничто… Грязь, растертая по асфальту. Но иногда и мне хочется поиграть. И тогда я принимаю вызов и в ответ на их стеб… о нет, я не стебусь – ведь это так по-детски, не мучаю, не придираюсь к словам и не строю из себя идиота, потому что все это не так эффективно, как Правда. Вы когда-нибудь задумывались об этом? Бьюсь об заклад, что нет. Люди такие хрупкие! Словно хрусталь. Даже те, кто пытается уверить, что они непробиваемы, что их ничто и никогда не заденет и не обидит. Ой ли!!!! Не зарекайся, человечишка, ты слаб, и я все эти слабости вижу. Я найду все твои раны на сердце и буду ковыряться в них медленно, смакуя каждую секунду, наблюдая, как ты сначала злишься, а затем все больше сдаешь позиции, наконец-то начинаешь реветь, возможно, доходишь до какой-то апатии… а я что? Я лишь сказал о тебе всю правду, то, что так старательно не замечал ты и все твое окружение.
Хотя все эти люди – это еще не так интересно. Больше всего я обожаю тех, кто старается быть в каждой бочке затычкой, уверенный в своей правоте и не терпящий несогласия со своими словами. Самые Слабые Люди. С ними играть интереснее всего. Ведь они так свято и слепо верят в собственное всесилие, что, когда сознают обратное, превращаются в бесхребетное дерьмо. По-другому и не выразишься. А ты стоишь и наблюдаешь, как они задыхаются от слез и утопают в соплях. Улавливаешь запах страха и наслаждаешься собственным превосходством.
Да, я высокомерен.
Да, я ненавижу, презираю, и считаю ничтожествами вас всех…
Исключением, наверное, является Мифи, хотя... Она добра ко мне, она старается меня понять, она многое для меня сделала… Мифи, ты всегда останешься для меня кем-то очень ценным… Но ты должна понять меня… Понять и простить. Я больше не верю людям. Будучи преданный единожды, я не хочу, чтобы все повторилось. Хотя в глубине своей слабой, тлеющей души я понимаю, что ты никогда не сделаешь то, что когда-то сделал Джонни. Ты не бросишь меня. Нет, ты сильная… И я бесконечно благодарен тебе. Я нуждаюсь в тебе.
И все же и Мифи не то, что мне в действительности так необходимо… Она лишь глупенькая девочка, которой я порой подыгрываю, я даже заставляю себя ей улыбаться. Понимаю, что без нее я окончательно замкнусь и скроюсь от окружающих. Она нужна мне хотя бы для того, чтобы я не превратился в отшельника. К тому же, если я перестану общаться с людьми окончательно, то меня точно закроют в каком-нибудь учреждении для душевнобольных, но это неправильно... я так не хочу... Мне туда еще рано… Не все еще мною сделано... Поэтому придется терпеть дураков-одноклассников и порой раздражающую меня девчонку по имени Мифи.
Что самое смешное, при всем своем превосходстве я завидую окружающим меня идиотам как никто другой… Но я не могу стать таким же, как они… Единственный способ, наверное — резко потупеть… Но я просто не знаю, как это сделать. Хотя руки я не опускаю. Я обязательно найду способ сделать свою жизнь такой, чтобы она меня устраивала. Я верю в это…
Ну и, конечно же, больше всего я не люблю своих преподавателей. Все как один глупые создания, загнанные в рамки учебников, по которым преподают, не способные рассказать элементарный материал, не подсмотрев в какие-то свои записульки. Вы что, не можете выучить пару параграфов? Вы же требуете этого от нас, а сами... что вы знаете сами??? Конечно, есть и те, кто в своих предметах разбираются как никто иной. Но они настолько зациклены на одной и той же теме, что просто перестают быть людьми, с которыми можно поговорить о чем-то земном. О каких-то незначимых глупостях. Вы хоть понимаете, насколько важны эти самые глупости? Если вы не можете поддержать разговор о всяческой ерунде, вы не можете ничего. Лишь рассказывать когда-то зазубренные вами тексты. Это так скучно…
Глупые взрослые, ничтожества, стремящиеся создать все новые и новые проблемы для себя и окружающих. Войны, искусственная чума, секты... Господи, люди, вы все идиоты, стремящиеся поубивать друг друга ради чертовых бумажек, называемых деньгами!
И все же... я не виноват, что родился в этом обществе, а общество не виновато, что оно состоит из паскуд и тряпок.
"Но все-таки со всем этим надо как-то мириться" — подумал я, взглянув в зеркало в туалете и тяжело вздохнув. Как же я устал. Так, как, наверное, никто и никогда не уставал. Я хочу спать, но боюсь вновь увидеть его мозги, размазанные по стене... Я хочу покоя, но я никогда его не получу... Никогда... Никогда ли?
Тебе станет легче, если ты выговоришься... тебе будет легче, если ты все расскажешь... Так говорит мой психолог... Странно, но легче мне от болтовни с ним не становится, я его просто терпеть не могу. Его чертову бороденку, халат и ручку, что он постоянно теребит в руках, все это меня откровенно бесит. Но я сдерживаюсь, премило ему улыбаюсь и покорно рассказываю все, что меня мучает.
"Ты уверен, что покоя тебе не дает Джонни?"
Ну а что же еще, если не он?! Он ведь снится мне каждую ночь! Он ведь предал меня, растоптал мои чувства, вывернул наизнанку душу! И каждый раз во сне он твердит одно и то же!
"Тери, тебе никогда не быть счастливым в этом мире…
Тери, это место не для тебя...
Люди никогда тебя не примут...
И никто и никогда тебя больше не полюбит…
Как я, не полюбит...
Тери, прекрати свои муки...
Прекрати, я прошу тебя..."
— Постойте-ка... — неожиданная мысль на секунду заставила меня перестать дышать. — А что, если... если не Джонни — моя главная проблема? — пробормотал я, вглядываясь в зеркало. — Что если я просто боюсь... этого мира? — предположил я, и дикая ухмылка отражения стала для меня положительным ответом, — Я... идиот! — воскликнул я, начиная давиться от нервного смеха, заставляющего все мое тело сотрясаться от судорог. Несколько минут я не мог остановиться, я знал, что нет причины так смеяться, но так же знал, что нет причины и не смеяться. Звонок с урока как-то резко оборвал мой смех и нескончаемый поток мыслей. Пару секунд я всматривался в свое отражения, словно не понимая, что же мне делать дальше?
Отомсти…
Отомстить? Хм... я задумался над этим предложением.
И мне станет легче?
Однозначно...
Но что будет потом?
Потом...
Что потом?
Потом будет потом...
Тоже верно!
****
Работа учителя всегда была на редкость неблагодарным делом! Глупые невоспитанные дети, не знающие уважения, упертые как бараны, не желающие учиться и мечтающие о легкой жизни. Но легкой жизни не бывает! Им это понять лишь предстояло, ну а преподаватель уже давно все понял, и теперь его мысли были забиты лишь тем, как расплатиться со все растущими долгами маленькой зарплатой учителя. Мужчина думал об этом все больше и больше, потому что знал, что если не вернет деньги к определенному сроку, то вскоре их из него попросту придут выбивать. Поэтому-то учитель и был настолько нервным в последнее время. Эти детишки ничего не знают о всех сложностях жизни. Мужчина их искренне жалел, и ему оставалось только гадать, что же будет с этим миром с такой молодежью? И пусть каждое поколение все задаются этим вопросом, ему он казался более чем актуальным.
После восьми уроков сил практически ни на что не оставалось. Мужчина потянулся, размял плечи, снял очки и устало потер переносицу. А все же с долгами делать было что-то надо. Но что? Так и не придумав, как выкручиваться из своих проблем, мужчина собрал все свои принадлежности в небольшой потрепанный портфель, встал со своего места и вышел из класса.
— Добрый вечер, сенсе...*если вы послушаете японскую речь, то поймете, что произносится именно Сенсе, нет там буквы "Й"* — послышалось тихое сбоку, и учитель, вздрогнув от неожиданности, шарахнулся в противоположную от источника звука сторону.
— А... это ты, Фелини, что тебе нужно? — нервно поправляя галстук, спросил мужчина, мысленно проклиная мальчишку всеми словами.
— Я хотел... еще раз перед вами извиниться, — пробормотал мальчик, поднимаясь с пола, на котором до этого сидел, отряхиваясь и вставая прямо напротив преподавателя.
— Мне не нужны твои извинения, — фыркнул мужчина, смерив мальчика злым взглядом, — тебе стоит подумать о своем поведении!
— Хорошо, я подумаю... нет, я не буду ни о чем думать! Вы, скорее всего, правы... нет, вы вовсе не правы, вы просто сорвались на мне... я искренне уважаю вас... нет, я вас презираю, — пробормотал себе под нос ученик, впрочем, преподаватель мало что разобрал.
— У меня нет времени болтать с тобой, — немного опасливо ответил мужчина, пытаясь обойти своего ученика, но Фелини сделал шаг в сторону учителя, перекрывая ему дорогу:
— Могу я помочь вам донести ваши вещи? — спросил он робко.
— Обойдусь без твоей помощи, — огрызнулся мужчина, делая вторую попытку по обхождению своего ученика, но Фелини вновь сделал шаг вбок:
— Нет-нет, я хочу что-нибудь понести! Пожалуйста! Мне надо как-то загладить перед вами свою вину! Прошу вас! — попросил он, казалось, искренне желая от всей души помочь своему преподавателю.
— Ну, хорошо, — сдался мужчина, протягивая мальчику свой портфель, — Так и быть, можешь понести, но если станет тяжело... — хотел было предупредить учитель, но Фелини уже развернулся и зашагал к выходу. Что ж, возможно, парнишка не так уж и плох?
Мужчина, последовав за мальчиком, зашел в лифт, а оттуда по холлу они вышли из школы.
— Вот и все, здесь наши пути расходятся, так что можешь идти домой, — учитель потянулся к Фелини за своим портфелем, но мальчик отошел от него, избегая руки.
— Нет, — нахмурился он, — я донесу ваш портфель до вашего дома! — заявил ученик уверенно.
— А твои родные не будут беспокоиться из-за того, что ты не придешь домой как обычно?
— Нет, после школы я часто гуляю допоздна, — беспечно пожал плечами мальчик, — так что все в порядке, я провожу вас!
"Провожу вас" — это звучало так... странно, но почему-то от этих слов захотелось улыбнуться.
— Что ж, я тебя не заставлял, но если ты сам этого хочешь, — согласился мужчина, не подозревая о том, что делает, возможно, самую большую ошибку в своей жизни.
— Сенсе... вы одиноки, — внезапно подал голос мальчик, когда они уже дошли до дома преподавателя, когда как всю дорогу оба молчали.
— Что? — переспросил мужчина.
— Я говорю, что вы одиноки, — повторил мальчик.
— Нет, я...
— Это был не вопрос, — поправил Фелини учителя, — это было утверждение, даже, скорее констатация факта, вы одиноки.
— Я же сказал, я не....
— Вы никому не нужны, — невозмутимо продолжил мальчик, протягивая мужчине портфель, — Знаете почему?
— Не говори со мной в таком тоне!
— Знаете почему?
— Если ты не прекратишь...
— Знаете или нет?
— Так просвети меня, почему же? – раздраженно бросил учитель.
— Нет... — хмыкнул мальчик, — вы сами должны догадаться... это ваше домашнее задание, завтра скажете мне ответ. Скажете же? — мило заулыбался мальчуган, — конечно, скажете! — уже уверенно рассмеялся он, — До завтра, сенсе... — помахал Фелини учителю и рванул с места со скоростью спринтера.
— Ни о чем я думать не собираюсь, — недовольно пробурчал себе под нос мужчина... Но почему-то почти всю ночь он ворочался на кровати и никак не мог заснуть, все думая о словах этого паршивца. Тут дело было даже не в смысле вопроса, а скорее в интонации, в словах, в том, что слышать подобное от маленького мальчика было странно. Странно и как-то жутковато.
— Ну что, вы нашли ответ? – от до боли знакомого голоса мужчина буквально подпрыгнул на месте. Он вышел из квартиры и только хотел закрыть за собой дверь и пойти на работу, но в результате чуть не выронил ключи из рук, обнаружив своего ученика сидящим рядом со своей дверью.
— Ни о чем я не думал...
— Думали! Думали же?! Вижу, как вы не выспались, точно думали! — буквально возликовал мальчик, вскакивая на ноги, — и ничего не поняли? Неужели? Как вы могли? Вы же Взрослый! Вы же все понимаете! Не так ли? — начал ученик суетиться перед преподавателем.
— Фелини! Ты слишком многое себе позволяешь! Ты мешаешь мне! — зло зашипел мужчина, закрывая за собой дверь, отталкивая от себя мальчишку и поспешно спускаясь с лестницы на улицу.
— Так вы все-таки не поняли.... а я так надеялся... нет, я знал, что вы ничего не надумаете... был уверен, что вы-то точно все поймете... нет, куда вам, вы еще та посредственность... — бормотал себе под нос ученик.
— Фелини, будь добр, заткнись! — трясясь от гнева, попросил учитель.
— Заткнуться - это всегда пожалуйста! — закивал мальчик, — но разве можно так разговаривать с учеником... вы такой грозный... вы смешны... вы внушаете уважение! Но не у меня... вы особенный... среди придурков, так точно...
— Фе-ли-ни, чего ты добиваешься?! — взвыл мужчина, чувствуя, что безумно хочет ударить эту маленькую тварь.
— А я чего-то добиваюсь? Думаете? Так почему же вы никому не нужны? Не подумали еще? Нет? Пора бы! Время идет, его осталось не так много, а вы все еще не ответили на этот вопрос... ну же... ну же!!!
— Ты - сумасшедший?
— А вы Санта Клаус, но не беспокойтесь, я сохраню вашу тайну! — заверил Фелини, идя по пятам мужчины словно кошка, следящая за клубком ниток.
Больше ничего он не говорил, и мужчина было вздохнул с облегчением, но в конце рабочего дня мальчик вновь поджидал его теперь уже у выхода из школы.
— Я помогу вам! — с готовностью подлетел он к учителю.
— Обойдусь, — грубо отмахнулся от ученика преподаватель и прибавил шаг, явно стараясь убежать от Фелини. Но тот отставать так просто не собирался.
— Сенсэ... Сенсэ-э-э!!! — через каждые пару минут старался мальчик привлечь внимание мужчины к себе, но тот стойко игнорировал его.
— Ну, хорошо... если вам действительно самому не догадаться, я отвечу на этот вопрос сам, — тем временем начал рассуждать Фелини. Мужчина от удивления на секунду остановился, оглянулся на мальчика, затем словно одернул себя и вновь прибавил шаг.
— Так хотите узнать или нет? — словно ничего не замечая, немного громче предложил ученик.
— Я-не-о-ди-нок, — отчеканил мужчина, даже не оглянувшись.
— Все потому что вы... Неудачник! — послышался тихий смешок. Учитель беззвучно проматерился, сжал кулаки до такой степени, что побелели костяшки, медленно таки оглянулся и прошептал побледневшими от гнева губами:
— Я же сказал...
— Неуда-а-а-ачник! — мальчик звонко рассмеялся, — Эй-эй... а хотите узнать, почему вы неудачник?
— Фелини, ты, видимо, жаждешь, чтобы я поговорил с твоими родителями?
— Нет, я хочу, чтобы вы поняли, почему вы такой неудачник, — спокойно ответил Фелини, — это ваше домашнее задание на завтра, на этот раз вы должны его сделать, или я влеплю вам двойку! — мальчик даже ногой топнул для пущей убедительности.
— Припадочный! — фыркнул мужчина и уже почти побежал от своего ученика. Но Фелини его уже не преследовал. Зато на следующее утро мальчик был как ни в чем не бывало у порога учителя с широкой улыбкой и со слишком взрослым взглядом.
Мужчина надеялся на то, что вскоре это прекратится, но дни сменяли недели, прошло уже два месяца. И неизменно каждое утро Фелини был у порога его квартиры, даже если это был выходной, каждый вечер он провожал учителя до дома, каждый раз отвечал на старый вопрос и при этом задавал новый. Сначала преподаватель просто злился, но через какое-то время понял, что это маленькое чудовище попросту давит на него. Причем давит очень сильно. И без того раздражительный учитель теперь не мог вести уроки, не глотнув перед этим дозы успокоительного. От вида серого чуда по коже бегали мурашки, наступала настоящая паника, и от мальчика хотелось буквально убежать. Но было страшно даже не то, что Фелини преследовал учителя и не давал ему проходу. Нет, истинный страх у преподавателя вызывали слова мальчика. Они, как маленькие гвоздики, один за другим медленно, но верно забивались в его сердце, заставляя думать, и думать, и думать о том, насколько паршива его жизнь, какой он неудачник, а главное... он сам во всем был виноват. Только он.
Наступила очередная суббота. С конца XXII века суббота стала единственным выходным в неделю, во все остальные дни все добросовестно работали и учились. Почему именно суббота, а не воскресенье, кто бы знал. Причина, безусловно, была... была... давно забыта. Так или иначе, а наступила суббота и можно было валяться в кровати хоть весь день, но мужчина не сомкнул глаз всю ночь и сейчас, как бы он не старался заснуть, сделать это у него не получалось. Помучившись еще немного, он все-таки встал с постели, почесал живот, направился на кухню, с минуту лазил в холодильнике, но не найдя ничего дельного, захлопнул его обратно и сел за кухонный стол. Утреннюю тишину разрывала лишь городская суета за открытыми окнами да тиканье часов.
"Во всем виноват только ты"
А у соседки вновь во все горло орал кот, забыв о том, что весна давно закончилась.
"Ты ничтожество и ни на что не способен, ты никому не нужен"
Да еще фортепьяно над головой играло и играло, не давая отдохнуть в единственный выходной!
"Ты был одиноким и останешься им... ты сгниешь в своей квартире, и никто о твоей смерти даже не узнает, пока ты не просрочишь оплату за жилье!"
Преподаватель медленно встал из-за стола, подошел к одному из шкафчиков и начал рыться в нем.
"Ты сам загнал себя в угол, и теперь обязан шесть дней в неделю заниматься нелюбимым делом"
Наконец-то он отыскал то, что ему было так необходимо. Это была довольно толстая, пусть и потрепанная веревка.
"Ты в настоящем Аду... день изо дня делаешь одно и то же, и наивно веришь, что в дальнейшем все будет куда лучше... Не будет! Даже не надейся!"
Мужчина поставил табуретку посреди кухни, встал на нее, дотянулся до небольшого крюка, что торчал из потолка и раньше был нужен для тяжелой люстры, сейчас же хозяин квартиры просто не находил времени выкрутить его. И видимо, не зря... Именно... все происходит не просто так... Подумав об этом, учитель привязал один конец веревки к крюку, из другого же сделал прочную петлю, немного подумав, просунул в эту петлю голову и...
— О-о-о-о... докатились-таки, — до жути знакомый голос и все та же усмешка на бледных губах. Фелини стоял в коридоре мужчины, засунув руки в карманы серых джинсов и облокотившись на одну из стен, — Повеситесь на глазах у ребенка? И не стыдно? — наигранно нахмурился он.
— Что... ты делаешь в моей квартире?!
— Стою, — пожал плечами мальчик, — На вас вот смотрю, да нет... не смотрю... любуюсь!
— Убирайся, — прошипели пересохшие губы.
— Сами у себя убирайтесь, я вам не уборщица, — нахмурился ученик еще больше, — вы лучше продолжайте, не стесняйтесь! Но помните... будете виновником моей и без того искалеченной психики! — заявил он, сложив руки на груди и наигранно вздохнув.
— Ты... во всем виноват ты!
— Не-не-не-не... неправильный ответ... помните, какой вопрос я задал вам вчера? Почему вы докатились до такой жизни, если не ошибаюсь! Ну что вы... виноват в этом не я... в том, что вы в петле, возможно, а в том, что живете в малюсенькой квартирке и дрочите на фотки бывшей подружки, вот уж точно в этом не виноват!
Мужчина, услышав из уст двенадцатилетнего мальчика про дрочку, невольно поморщился, но высовывать голову из петли не торопился, а точнее, он попросту забыл, в каком положении находится, и теперь все его внимание было приковано лишь к сероглазому мальчишке.
— Ну что? Правильный ответ нашли?
— Не знаю я... — безвольно пробормотал мужчина.
— М-м-м... — Фелини вновь вздохнул и начал, чуть раскачиваясь, подходить к преподавателю, — Как же так... за все то время, что я за вами хожу... вы не ответили ни на один вопрос, — удрученно заметил он, приближаясь шаг за шагом, — Ни один Гребанный раз! — воскликнул он и вдруг со всей силы пнул табурету, что была под учительскими ногами. Послышался тихий стон, шипение и хрип. Учитель схватился руками за веревку, стараясь ослабить стягивающуюся на шее петлю, при этом комично барахтаясь, задыхаясь и краснея. Фелини же спокойно встал напротив мужчины и в упор посмотрел на него.
— А сейчас будет фокус-покус! — провозгласил он невидимой аудитории, — Три! — воскликнул он, — Два! — Фелини наклонился для поклона, — Один!!! — в этот момент учитель, кажется, даже услышал многочисленные выжидательные аплодисменты, но скорее всего это были всего лишь галлюцинации из-за асфиксии. Но умереть так... на потеху какому-то ребенку... Это было и оскорбительно, и, куда важнее, очень страшно. Мужчина за какие-то пару секунд понял, что всего этого можно было избежать, что все проблемы не так уж и значимы, что работу свою в действительности он очень любит, а долги не так уж и высоки, главное, продолжать жить и не сдаваться, но...
— Ноль... — прошептали губы Фелини. Послышался треск и хруст, и преподаватель рухнул на пол и начал яростно хватать воздух ртом, потирая шею и нервно сбрасывая с нее петлю.
— Фокус-покус получился, — ухмыльнулся Фелини, присаживаясь на корточки и вновь взирая на своего учителя, — ну что... поняли, насколько жаждете жить? — невинно поинтересовался он.
— Ты... ты!!! — хрипел мужчина, — ты чуть не убил меня!
— Ой, да ладно вам! — только и отмахнулся мальчик, — тоже мне, нашли убийцу! Этот крюк — херня собачья, ясное дело, вашего бы веса он не выдержал. Точнее, если бы вы плавно спустились с табуретки, то может быть, он бы и выдержал вес вашего тела чуть дольше, но я сбил табуретку из-под ваших ног, нагрузка на крюк увеличилась слишком резко и в результате тадам! — Фелини повертел в руках крюк, что выскочил из потолка, — проще говоря... я спас вам жизнь! И требую благодарности!
Учитель от такой наглости только и мог, что гневно открывать рот, но так ничего и не говоря, закрывать его обратно.
— Ты... психопат и шизофреник! – наконец-то выдавил он из себя.
— Я? — удивился мальчик, — а сами-то? Люди, которые пытаются покончить жизнь самоубийством... они, по-вашему, нормальные? К тому же, где доказательства того, что ненормален я?
— Ты... кто ты? — внезапно со всей серьезностью спросил Фелини мужчина.
— Кто я? — этот вопрос ввел мальчика в ступор. Хотя почти тут же в голову его пришла забавная идея:
— Я — Лис, приятно познакомиться! — представился он.
— Ха-ха! — нервно рассмеялся мужчина, — я так и знал... шизофрения! Раздвоение личности! Ты...
— Ну вот! Снова вы не правы! — ухмыльнулся уже Лис, — Имена могут быть разными, но суть-то одна! Я не шизофреник — я актер! – воскликнул мальчик, вскакивая на ноги и вновь кланяясь теперь уже учителю.
— Ты болен… просто болен… я завтра же сообщу об этом…
— Сообщите? – оставаясь в поклоне, голова мальчика вздернулась вверх, и взгляд буквально прожег мужчину, — И что же вы скажете? Что я пришел к вам домой и выбил из под ваших ног табуретку, с который вы хотели спуститься сами? Нэ-нэ, сенсее… посмотрите на меня, разве я мог такое сделать? – на лице мальчика появилась премилая обиженная мордашка, а глаза наполнились невинными слезами, — Разве я могу что-нибудь вам сделать? Я ведь так уважаю вас… я ведь просто хотел быть рядом с вами… я ведь… Точно! – выражение лица мальчика вновь поменялось на предыдущее: губы растянулись в презрительной ухмылке, а взгляд стал колючим, — возможно, я влюбился в вас, а вы воспользовались моей невинностью и доверием? Кто знает?! Ну же, ну же, ну же, ну же, что вы будете делать тогда?! Если вас обвинят в педофилии, учителем вам больше не быть, а бьюсь об заклад, больше вы делать ничего не умеете!
— За что… — послышался шепот мужчины.
— Что? Я не расслышал, повторите, пожалуйста!
— За что ты так со мной? – во все горло заорал мужчина, и вдруг разревелся как маленький ребенок, — Сколько можно?! Сколько…
— Молчать! – рявкнул в ответ Фелини, внезапно подошел к мужчине вплотную и, сев перед ним на корточки, наклонился к лицу мужчины так, что их носы почти соприкоснулись, — Люди должны знать свое место. Знать и держаться за них. Вы учитель, так учите, а не издевайтесь над детьми. Ведь дети могут ответить вам тем же, — хмуро зашептал он, — Но да будет вам известно, я все это делал не просто ради забавы, хотя признаю, повеселился от души… Просто, рано или поздно вы бы и сами пришли к тому, что петля была бы куда более простым вариантом, чем продолжение волочения своего жалкого существования. Я же хотел вам показать, что даже жалкое волочение куда лучше смерти. Разве вы этого не поняли? Если не поняли, то вы куда глупее, чем я мог подумать!
— Тебе надо показаться врачу…
— Не беспокойтесь, я уже под надзором психолога. Хотя я не понимаю, что же так пугает вас? В чем моя ненормальность, объясните мне, ведь сам я не способен этого понять.
— Ты не Тери Фелини…
— Нет? – брови мальчика удивленно вздернулись вверх, — А кто же тогда?
— Ты сам представился Лисом.
— А вы сразу поверили мне на слово?
— Я наблюдал за тобой не один год, ты рос на моих глазах… я знаю, какой Тери Фелини, и это не ты! – воскликнул мужчина, невольно отползая от мальчика.
— Не разочаровывайте меня, сенсе… Тот, кого вы сейчас видите, меня, Лиса… я и есть настоящий Тери Фелини! Я всегда был Таким! А то, что вы видите в школе, лишь моя тусклая тень, которая дает мне возможность еще более или менее как-то сосуществовать с окружающими, иначе бы… Проще говоря, Лис – мое единственное Настоящее Я, а все остальное – хорошая актерская игра, о да, возможно мне действительно стоит заглянуть в театральный кружок. Вы так не думаете?
— Я устал, уходи…
— У вас ведь тоже есть настоящее лицо… У каждого человека оно есть… просто люди боятся его показать… прячутся за стеной комплексов, мнением окружающих и мировыми стереотипами… О, сейчас мы одни, так покажите же мне свое истинное лицо…
— УБИРАЙСЯ!
— Я не уйду, пока не покажете, — усмехнулся мальчик, скрещивая руки на груди.
И в голове учителя что-то щелкнуло. Не совсем понимая, что он делает, он схватил мальчишку за волосы, резко придвинул к себе и впился в его губы. Правда почти тут же мужчина отпрянул от Фелини, с ужасом осознавая, что натворил, отполз от него как можно дальше и теперь затравленно следил за реакцией ученика. Тот же… ухмыльнулся… облизнулся… и внезапно рассмеялся на всю квартиру. Правда вскоре смех перерос в истерику, и ее учителю пришлось наблюдать минут двадцать. Когда же мальчик вновь пришел в себя, он просто поднялся на ноги, вздохнул по-взрослому тяжело и молча направился к двери.
— Сенсе, нет ничего хуже, чем обманывать самого себя… запомните это… и возможно, ваша жизнь станет не такой уж и поганой, до скорого! – махнул он мужчине рукой и скрылся за дверью.
Мужчина же еще некоторое время просто сидел на полу, то потирая опухшую шею, то удивленно прикасаясь к губам и не понимая, зачем полез к Фелини целоваться. Как ни крути, но его никогда не привлекали дети, никогда не привлекали парни и сам Фелини ничего, кроме отвращения, не вызывал… Так почему же?
— Странный засранец… — подумал учитель с усмешкой, многое поняв для себя только сейчас. Действительно, теперь он знал, что все было только в его руках и жизнь не такая уж и паршивая штука. Было еще не все потеряно. Но кто бы мог подумать, что мужчине это даст понять его самый нелюбимый ученик… да еще и таким изощренным способом…
****
— Дарвин утверждал, что… Фелини! Тери Фелини! Ты слушаешь меня или нет?! – воскликнула молодая учительница биологии, оторвав взгляд от доски и нахмурившись, — Фелини, я с тобой разговариваю! Хватит смотреть в окно, лучше смотри на доску!
— Хай-хай, — послышалось пренебрежительное с дальней парты.
— Вон из класса, Фелини!
— Что? Почему?
— Я больше не намерена терпеть твое неуважение! Вернешься, когда подумаешь о своем поведении!
— Но…
— Я сказала, вон!
— Как скажете сенсе…

Моя жизнь останется интересной до тех пор, пока в этом мире не исчезнут все придурки… Благо их всегда будет хоть отбавляй…

Дата добавления: 2015-10-24