Третий круг Ада: 26. Граф Мозгодрюкала

Есть то, о чем я не хочу знать...
Но нет того, чего бы я не знал...
Есть то, о чем я боюсь спрашивать...
Но нет того, о чем бы я не спросил, даже боясь...
Есть то, что я никогда не забуду...
Но нет того, что бы я хотел помнить...
Есть тот, кого я никогда не захочу отпускать...
Но нет того, кто бы не захотел отпускать меня...
А еще я очень люблю мандарины...
Лис (С)

Очнувшись, я еще не помнил, что произошло, и поэтому пару секунд откровенно тупил, гадая, почему же так раскалывается моя несчастная голова и почему так ноет все мое несчастное тело. Нет, я все понимаю, мигрень бывает даже у меня. Но обычно она проявлялась в острой боли в висках или затылке, сейчас же у меня куда больше болела макушка, как будто по ней хорошенько кто-то ударил, а затем, воспользовавшись моей беспомощностью, еще и исполнил на ней ирландский танец. Я даже представил, как лежу на полу, а на моей голове выплясывает маленький леприкон с рыжей бородой, в полосатых гольфах и зеленом фраке. Каким же было мое удивление, когда я, открыв глаза, обнаружил перед собой вовсе не рыжих леприконов в пещере с горшочком золота, а трех брутальных мужиков в маленькой душной комнатке. Я тут же попробовал оглядеться по сторонам, но оказалось это делом ужасно трудным! Голова от попытки повернуть ее набок взорвалась ужасающей болью, которая словно растеклась по макушке к затылку, вискам и глазам, на которых аж слезы выступили. Вот тебе Тери и Экшн!
И все-таки кое к каким выводам я пришел, даже не озираясь. Было бы очень трудно не заметить тот факт, что я сидел на полу и что руки мои были прикованы к стене ни чем-нибудь, а кандалами.
— Виртусрань! На дворе XXIII век, а людей к стене все еще кандалами приковывают! — вырвалось у меня против воли, — вы бы меня еще на горшок со змеей посадили! – воскликнул я и рассмеялся. Трое мужиков, что до этого сидели за маленьким столом, располагавшимся как раз напротив меня, и рубились в карты, как один оглянулись на меня, — Горшок со змеей! – повторил я, но от мужиков никакой реакции не последовало, — что… шутки не поняли, да? Ну… ладно, — сник я и покосился на «браслеты», а мужики все еще не сводили с меня своих тяжелых, тупых взглядов:
— То есть... я, конечно, не против и кандалов... да нет, я почти в них влюблен! Они так приятно холодят кожу и стягивают запястья!
— Придурок какой-то, — наконец послышалось со стороны стола. Проснулись, спящие красавицы! А я-то было усомнился в том, что они вообще разговаривать умеют.
— Мало того, что к стене приковали, так еще и обзываются... вы, я смотрю, совсем совесть потеряли!
— А ты потерял последние мозги, раз разеваешь на нас свою варежку...
— Варежку? Сейчас не зима... у меня нет варежек... и как ее разевать? Может, скорее раскрывать или надевать, или, может, вязать? Но разевать... не понимаю...
— Совсем тупой, что ли?
— Я не знаю никакого Чтоли, который к тому же еще и тупой,…
«Из тупых здесь только вы»
… но послушал бы историю о нем, раз вы так хотите мне ее поведать... Давайте! Не стесняйтесь!
— Ты, кажись, по башке-то его слишком сильно приложил, — пробормотал мужчина, что сидел у стены. Он был абсолютно лысый, как, впрочем, и двое других, широкоплечий, но по недлинным рукам можно было заключить, что он невысокий. Его наверняка сильное тело скрывало черное легкое пальто, и вообще сам по себе он словно не очень удачно изображал квадрат Малевича.
— Да я его даже вполсилы не бил! — возмутился второй лысый, что сидел за столом спиной ко мне, он был облачен в какой-то серый комбинезон и белую футболку, словно после того, как закончится работа здесь, он спешил на подработку на стройке.
— Да у него на лице изначально было написано: "дебил", — фыркнул третий, что сидел напротив «фаната Малевича», он, кажется, был выше всех и шире всех. Мужчина был в кожаной куртке и джинсах. На правой руке на каждом из пальцев было по перстню, которые наверняка не только служили украшением, но еще и неплохим холодным оружием.
— И это мне говорят три брата-акробата с инфантильными мордашками, полуобезьяньим обличием и надписями на роже «Я у мамы дурачок»?, — фыркнул я тихо, но, как ни странно, мои слова расслышали все трое.
— Я не понял, ты нарываешься?
— Нарываюсь? Я тебе что, ссадина или царапина? Я не могу нарываться,… а чего ты не понял?
— Чего я не понял? — слегка удивился мужчина.
— А я-то откуда знаю, чего ты не понял, поэтому и спрашиваю…
— Я все понял!
— Все-все-все?! Ты значит, наконец, понял, как появилась наша планета, что такое космос и есть ли у него границы? Поделишься пониманием?
— Че он несет? – как-то растерянно пробормотал мужик в куртке.
— Да срал я на космос! – фыркнул лысый в комбинезоне.
— Даже так? И Как? – округлил я глаза.
— ЧТО КАК?
— Как срал? Да еще и на космос? Если честно, мне очень трудно это представить… и, кстати, если ты срал «На», значит над космосом есть что-то еще? – рассуждал я, опираясь на всеми любимую логику. Сколько раз замечал, твердят люди о логике, твердят, а сами, кажется, даже не подозревают о том, что же это такое!
— Он бредит… — тем временем заключил мужик в куртке, вновь рассматривая свои карты.
— Реально… — подтвердил лысый в пальто.
— Или дело не в космосе? – спохватился я, — Ты имел в виду что-то другое? Ты же сам сказал, что что-то не понял, что же? Я ведь не успокоюсь, пока не узнаю! И не отстану, — на всякий случай предупредил я.
— Я говорил про "нарываешься"! – наконец дошло до мужика, к чему же я докапываюсь.
— Про "нарываешься"? Сказал? Когда?
— Блять! Я сказал, "я не понял, ты нарываешься"!
— Я сказал, я не понял... ты уж определись!
— БЛЯТЬ!
— Не блять, — решил поправить я, — я куда хуже... Хотите знать, кто я? Хотите-хотите? – начал я провоцировать своих жертв на дальнейшее словоблудие.
Мужики переглянулись, явно дожидаясь подвоха. Ну и правильно... не расслабляйтесь, расслабляться вам сейчас вредно и опасно.
— И кто же? Сумасшедший дистрофик?
— Аха-ха, ой юморист, ой не могу, смеюсь до слез! — хмыкнул я, — Нет... не знаю, слышали ли вы о моей великолепной персоне, но я... Граф Мозгодрюкала!!!
— Э-э-э... бля, ты реально его сильно долбанул...
— Перданул? Я не ослышался, меня кто-то...
— Да заткнись уже!
— Так мне послышалось... а я-то только хотел пошутить на счет глупости вашего, безусловно, дебильного и недалекого юмора, — горестно вздохнул я.
— Я его сейчас точно прибью... — процедил мужик в комбинезоне, в сердцах швыряя карты на стол.
— К чему? — тут же очнулся я.
— ЧТО К ЧЕМУ?! — ой я вас заебу, ой заебу!
— К чему прибьешь? И чем? И зачем? И для чего? И почему! А вообще я пить хочу... — монотонно пробормотал я.
— А срать ты, блять, не хочешь?
— Неплохо бы, — кивнул я, — но не на космос… мне таких границ не постигнуть… этому искусству явно надо учиться не один год! Но знаете ли, вы такие большие и страшные... вот-вот живот прихватит... нет... реально! Мне что-то плохо!!!
— НЕ СМЕЙ! Только не здесь!
— Не сметь чего... — тут же невозмутимо отозвался я.
— Не смей делать Этого?!
— Этого? Неужели под Этим вы подразумеваете… ЭТО?!
— Э-э-э... — мужик в кожаной куртке завис.
— Бля, че он несет?
— Я? Несу? У вас галлюцинации... я ничего не несу, я сижу в кандалах и даже пошевелиться толком не могу...
— Блять! Я его не понимаю! — взвыл мужик в комбинезоне.
— Ой! Моя мать меня тоже не понимает. Но знаете, вы не расстраивайтесь, это дело решаемое! Мой психолог мне тут недавно дал совет! Для того, чтобы людей понимать, нужно с ними поговорить, узнать их поближе, об увлечениях, к примеру, или о страхах. Да-да... это первый шаг к пониманию... так ты хочешь меня понять? Хорошо… так и быть... раз ты меня просишь, я расскажу о себе… — я откашлялся, — Я очень люблю…
— Да нахуй ты мне нужен!
— А вот этого не надо! На хуй ни к кому я не пойду... ну разве что к Зуо, так что перебьетесь!
— Бля-я-я-я... ты уже заебал!
— Я? Да как я мог? Да за кого вы меня принимаете? Ебать лысого двухметрового мужика... нет, я мачо, но не до такой же степени!
— Просто не слушайте его, — устало вздохнул лысый в пальто. Нет, вы только вдумайтесь... обычно говорят про коня в пальто, а здесь лысый... Подумав об этом, я невольно улыбнулся.
— Чего ты ржешь?! — тут же вновь начал огрызаться пришедший в себя мужик в куртке.
— О! Здравствуйте! Вы вернулись в нашу солнечную систему, с чем и поздравляю!
— Бля, да о чем ты говоришь?
— Слушайте... а вот "бля" в начале каждого предложения это что, шифровка? Или какой-то особенный знак? Ритуал? Азбука Морзе?
— ЭТО ПРОЯВЛЕНИЕ МОЕГО РАЗДРАЖЕНИЯ!
— Мать моя плата! Столько длинных слов за раз! Как ты умудрился! Браво и на бис! Я бы похлопал, но как видишь... — пожал я плечами и кивнул в сторону кандалов.
— Ну, все... достал... я его сейчас выебу, — процедил сквозь зубы мужик в комбинезоне, вставая со стула и хрустя кулаками.
— Госпожа Жизель приказала не трогать его... – подал было голос мужик в куртке.
— Госпожа Жизель ничего и не заметит, — ухмыльнулся лысый, подходя ко мне и расстегивая ширинку, — Открой-ка свой болтливый ротик и сделай дяде приятное.
— Дяде? Ты сказал «дяде»?? А я то думал, ты страшная тетя… А обрезание дяде не сделать? — фыркнул я, смотря на то, что извлекается из ширинки, — Я эту гадость в рот не возьму, — предупредил я без тени страха.
— Еще как возьмешь! — прошипел мужик, хватая меня за волосы.
— О! Ты только что подтвердил тот факт, что твой член – гадость. Ладно не Чужой. Член, пожирающий мозг… о нет! Нет! Мои мозги! Не отдам!
— Открывай, сука, рот!
— Не-а, — процедил я сквозь зубы. Мужик, естественно, взбесился, но ему хватило ума лишь сделать то, что проделывают во многих фильмах или в книгах, когда хотят открыть рот главному герою. Он зажал мне нос рукой. Ну так вот, дебил, довожу до твоего сведенья, что человек может дышать даже сквозь плотно сжатые зубы, так что если ты рассчитывал, что я начну яростно хватать воздух губами, предоставляя тебе возможность отыметь меня в рот... о нет! Даже не мечтай.
Мужик минут десять держал мой нос заткнутым, уверенный в том, что вот-вот я открою рот, но, в конце концов, сдался и как-то жалобно посмотрел на своих товарищей.
— Он рот не открывает... — пожаловался он.
— Ща поможем! — ухмыльнулся мужик в пальто, также бросая карты и подходя к нам.
— А ты не боишься, что я тебе член твой откушу? — воспользовавшись заминкой, выпалил я.
— О... только посмей, и тебе крышка!
— И что?
— Что значит, и что?
— Ну, я-то помру, и мне будет уже на все плевать, а член свой тебе не вернуть. Либо пришивать искусственный, либо вообще ходить с обрубком. Хотя-я-я... у тебя уже сейчас обрубок... Откусить под корень? Сделать девочкой?
Мужик побагровел от злости и замахнулся для удара, но третий лысый в куртке с удивительной для его комплекции скоростью оказался позади моего обидчика и поймал его руку в воздухе, не дав донести удар до моего красна личика.
— Госпожа Жизель запретила, — пробасил он.
— Да у него и так рожа побитая, одним синяком больше, — начал было оправдываться мужик в комбинезоне.
— Не трогай его, — тем не менее был непреклонен лысый в куртке, — вернитесь за стол и просто не обращайте на него внимания.
Та-ак… а вот этот кадр непробиваемый… ибо тупой как пенек… намеков он явно не понимает и моего, безусловно, тонкого подъеба не ощущает. Что ж… тяжелая артиллерия так тяжелая артиллерия…
— Кстати, я недавно узнал, что я — реинкарнация пони, вы представляете!!!
— Реин… что? – не выдержал мужик в пальто.
— Реинкарнация! А вы свои знаете… Вот ты, — я кивнул в сторону непробиваемого, — явно в прошлой жизни был свиньей!
— Да… я люблю свинюшек, — пробормотал в ответ мужик, ввергая меня в недоумение. Так… кажется, мне самому сейчас мозг съедят! Спокойно, Тери, вздохни поглубже и действуй!
— Любишь свинюшек? Ебать, что ли? – да простят меня за столь грубые выпады в сторону моего противника боги гениальности. Но с ним явно по-другому было нельзя.
— Бывает… — ответил мужик. Он-то ответил, а я сам завис на пару минут. Бурная фантазия, за что же ты у меня такая бурная…
— Меня сейчас вырвет! – взвыл я, понимая, что этот бой мной проигран. Хотя проигран он был частично. Не только я смотрел на мужика в куртке с ужасом и отвращением в глазах. Два его товарища так же смотрели на коллегу с открытыми ртами, и самым страшным было то, что все мы трое понимали, такой индивидуум не умеет шутить, он всегда серьезен… ВСЕГДА!
— А вы с ним не разговаривайте… — тем временем бросил мужик в куртке своим товарищам, явно не понимая, почему они смотрят на него Так, и думая, что во всем виноват лишь я.
— О нет! Я этого не вынесу! — воскликнул я, театрально закатив глаза.
— Даже не смотрите на него, — фыркнул тем временем мужик в куртке, — вдруг он заразен.
— Кто бы говорил о заразе! – тут же завозмущался я пуще прежнего, — носители лишая!
— Лишая?! Я, бля, точно сейчас…
— Ага! Опять бля! Нет, ну а как еще вы объясните свою лысину? Ну ладно у одного, но у троих?! Или, может быть, у вас это на генетическом уровне? Вы братья? – к слову сказать, лысый в комбинезоне был явно азиатом, а мужик в куртке – латиносом.
— Нет, он охуел!
— Да? Правда? Когда?! О нет! Я хуею… спасите! Спасите меня! Хотя нет… лучше хуеть, чем лысеть… погодите… или это не лишай… если нет, то… Вы кого-то косплеите?! Дайте подумать! Я вас точно узнаю… вы косплеите… хм… пеньки?
— Доиграешься!
— Ох… не угадал, тогда кого?
— Господи, да отъебись ты от нас! — отчего-то почти взмолился лысый в пальто.
— Господи? Я??? Нет, ну я, конечно, всегда подозревал о своем божественном происхождении и я об этом уже не раз говорил, но все-таки…
— Я ЕГО УБЬЮ!
— Бога, между прочим, убить нельзя… на то он и Бог… но я удивлен, что такие брутальные дядьки оказались рабами божьими? Вот Зуо сатанист… и не скрывает этого… чуть что, и начинает болтать с Люцифером, вы представляете! Не удивлюсь, если дома он еще и каким-нибудь Вуду увлекается… знаете, соломенные куколки, гвозди и адский смех… и ты уже способен проклинать всех и вся!
— Я сейчас его придушу, — предупредил товарищей мужик в комбинезоне.
— Придушишь от слова душа? Типа приголубишь? Погладишь по головке и угостишь пироженкой? Я был бы очень рад!
— ОТЪЕБИСЬ!
— Но вот что странно... откуда вы узнали мое тайное имя?
— Тайное имя? — переспросил мужик в куртке.
— Не разговаривай с ним!
— Ну да, «отъебись».
— Сам отъебись!
— Кажется, мы друг друга слегка недопоняли, — предположил я, кое-как наклоняя больную голову к одному из запястий и пытаясь почесать ухо. Не получилось.
— Почешите мне ухо, а? А то я сейчас точно сдохну, — начал клянчить я.
— Яйца тебе не почесать?!
— А ты можешь?
— Разве что этим, — у мужика в пальто в руке щелкнул раскладной маленький, но наверняка очень острый ножик.
— Ох, нет... это уже больше на иглоукалывание тянет, — нервно захихикал я и показательно отвернулся, делая вид, что больше разговаривать не буду. Но только мужики вновь сосредоточили все внимание на игре, я не преминул напомнить о себе:
— Слушайте, — охрана аж на стульях подпрыгнула, — поговорите со мной, мне скучно!
Мужики на это лишь начали упорнее вглядываться в карты.
— Ну поговори-и-и-ите... — захныкал я. Меня по-прежнему игнорировали.
— Знаете... чем больше людей окружает человека, тем более одиноким он себя чувствует, не замечали? Нет? А еще если…
— МЛЯ! ДА ЗАТКНИТЕ ЖЕ ВЫ ЕГО КТО-НИБУДЬ!!!
****
Зуо открыл глаза, поморгал, привыкая к невыносимо ярким цветам, что его окружали, и огляделся по сторонам.
"Наверное, именно так выглядит Ад" — мысленно предположил он, оглядывая большую просторную комнату, в которой он находился. Но прежде чем говорить о комнате, надо бы сказать, где был сам Зуо. Он лежал на большой очень мягкой кровати в виде сердца. Руки парня были пристегнуты розовыми пушистыми наручниками к спинке кровати, постель была покрыта ярко-алым пушистым одеялом такого ядовитого цвета, что у Зуо почти резало глаза. Над кроватью были развешаны на цепочках аромалампы, связанные между собой прозрачными кусками розовой ткани. Стены в комнате также были розовыми, а пол темно-бордовым, хотя сейчас его цвет было трудно различить из-за тысяч свечей, что устилали его, словно огненный ковер. Повсюду мелькали красные и розовые огромные перья, бусы, и тысячи сувениров для влюбленных, одним словом – это было некое любовное гнездышко, в которое бы Зуо хотел попасть меньше всего.
— Ах, Зуо, конфетка моя, наконец-то ты пришел в себя! — послышался бас из-за ширмы, что располагалась как раз напротив кровати.
— Жизель... — устало выдохнул парень, одновременно замечая на тумбочке у ширмы свой зиг зауэр.
— Ох, только тебе, мой пупсик, я разрешаю называть меня по имени! — с этими словами из-за ширмы показался огромный толстый окорок, обтянутый черным чулком и каким-то образом воткнутый в черную лакированную миниатюрную туфельку.
— Зато я, Жизель, никому не позволяю называть себя пупсиком... даже тебе... поэтому, как только...
— Ах! Зуочка! Зуочик! Зуопусик! — пробасил голосок и тут же добавил тише, — бля, имя-то какое дерьмовое, никакого уменьшительно-ласкательного не придумать... Зайчик! Зайчик мой… как давно я хотела с тобой повидаться! — с этими словами из-за ширмы вышла обладательница столь «соблазнительных» окороков. Жизель была очень... большой женщиной, мало того что очень высокой *Жизель выше Зуо, а у Зуо рост — 185*, так еще и толстой.
"200? 220?" — начал в уме прикидывать парень ее вес, одновременно обдумывая, сможет ли он выжить, если на него упадет такая туша.
Несмотря на свою полноту и рост, Жизель была одной из самых искусных убийц Серебра, о ее ловкости и грациозности, которые она раньше демонстрировала на заданиях, ходили настоящие легенды. Хотя еще больше легенд ходило о ее любви к красному цвету. Эта любовь проявлялась во всем. У Жизель были огненно-красные длинные, доходящие ей почти до поясницы завивающиеся волосы, в любой одежде преобладал красный цвет, и даже пистолет был сделан на заказ и выкрашен в алый. Сегодня же на женщине был ярко-красный полупрозрачный пеньюар, длинные волосы были собраны в конский хвост на затылке, из которого торчала красная роза.
— Ну что, Зайка мой, готов ли ты к тому, чему я сегодня тебя научу? — почти промурлыкала женщина и начала медленно подходить к кровати по узенькой дорожке пола, свободной от свеч, покачивая внушительными бедрами.
— Ох... Жизель, ты как всегда напориста как танк...
— А ты так красив, что мои трусики уже мокрые, — томно почти прошептала женщина, забираясь на кровать и начиная медленно-медленно подползать к Зуо, а парень всеми силами, насколько ему позволяло его положение, пытался от нее отползать.
"Попрошу без подробностей" — мысленно почти взвыл Зуо, но вслух лишь выдавил:
— Ты настолько хотела меня, что даже натравила на меня своих убийц? — хмыкнул парень, саркастически приподнимая одну бровь.
— Ах, ради такого лакомого кусочка я бы не пожалела ни денег, ни сил... Но ты, Зуо, такой скромный!
— Я, Жизель, не скромный...просто не привык спать с женщинами, которые старше меня втрое.
Женщина тут же посерела.
— Что за глупости ты говоришь, Зуочка! – воскликнула она, но ее голос предательски дрогнул.
— То и говорю, что с бабушками не сплю, — не унимался парень.
— Откуда ты знаешь?! — ну да, на вид даже при всей ее полноте никто бы не дал Серебряной королеве больше тридцати, на деле же ей было больше шестидесяти.
— Хм... да так... есть у меня свои связи, — с улыбкой настоящего подонка протянул Зуо, не отводя взгляда от женщины.
— Ты думаешь меня этим шантажировать? — конечно же, возраст, возможно, раньше ничего и не значил, но не в XXIII веке. Одно дело, вести дела пусть и с очень толстой, но все же молодой женщиной, совсем другое — со старухой, омолодившейся внешне, но никак не внутренне. Дело в том, что в XXIII веке вспыхнула очередная страшная неизлечимая болезнь. Она поражала мозг, причем лишь у людей старше шестидесяти. Болезнь, на первой стадии вызывая немногочисленные галлюцинации, паранойю, панику, со временем делала человека почти неадекватным, приводила к слабоумию, проще говоря, сводила с ума и доводила до суицида. Страшной болезнь была не только из-за того, что приводила к неминуемой неестественной смерти, но еще из-за того, что заболевали ей девяносто шесть процентов шестидесятилетнего населения, к тому же узнать, болен ли человек, также возможности не было, не говоря уже о том, что никто не мог определить ни природы болезни, ни тем более вакцины от нее. Таким образом, возраст Жизель делал ее статус очень и очень шатким, а каждое слово было бы лишено доверия, узнай кто-нибудь о том, что ей больше шестидесяти лет.
— Я? Думаю? Шантажировать? — Зуо расхохотался, — Я Уже шантажирую... нет, скорее даже предупреждаю... Я знаю, что ваша мафиозная плеяда хочет меня уничтожить... так вот, Жизель... ты, не какая-нибудь шестерка, а именно ты будешь рассказывать мне обо всем, что задумала эта кучка идиотов, ясно?!
— Зуо, малыш, — женщина медленно и неуклюже встала с кровати и, цокая каблуками, прошлась к дальней тумбочке, — А тебе не кажется, что ты сейчас не в том положении, чтобы диктовать свои условия? Только не говори, что если умрешь, все сразу узнают о моем возрасте... о нет, ты слишком недоверчив... ты никому бы не доверил данную информацию...
— Ты права, — ухмыльнулся Зуо, но не успел он договорить, как Жизель подлетела к кровати и воткнула ему в шею шприц с какой-то прозрачной жидкостью.
— Знаешь, что это? – победно заулыбалась женщина, бросая шприц на пол.
— Виагра? – предположил Зуо, ничуть не испугавшись, — боюсь, даже она не поможет. С тобой, Жизель, только импотентом становиться, — зло улыбался он.
— Шути-шути, — не отставала по злости и Серебряная королева, — этот препарат вызывает неконтролируемый и всепоглощающий страх, панику и ужас. Обожаю смотреть, как лица людей искажает страх! К тому же, когда человек боится, он становится так слаб… и с ним можно делать столько интересных вещей… например, можно долго и мучительно его убивать! Лекарство подействует всего через пару минут! А пока наслаждайся последними минутами своего бесстрашия!
Зуо поморщился, но все же ответил:
— Кому и стоит бояться, так это тебе, ведь я создал программу, которая сама собой раззвонит о твоем возрасте всему интернету в час ночи, если я не выключу ее. И кстати... программа находится в пространстве виртуалии, и найти ее ты не успеешь, а даже если бы и успела, там сороказначный пароль, сломать который почти невозможно. А вколов мне эту дрянь, ты лишь поставила себя в еще более опасную ситуацию.
— Ты! – лицо женщины сначала побледнело как мел, а затем начало покрываться красными пятнами, ее толстые пальчики сжались в кулаки, и Серебряную королеву буквально затрясло от гнева. Наконец Жизель схватилась за голову и начала бегать по комнатке, срывая со стен розовую ткань и разбрасывая свечи, огонь в которых оказался фальшивым.
— Знала же… Знала же, что большей твари нет в этом городе! Угораздило же! – орала она, совсем не замечая, как Зуо вытаскивает из рукава тоненькую иглу и начинает ей ковыряться в электронном замке, — Но знаешь, сладкий мой... у меня ведь тоже кое-что есть... точнее, кое-кто... тот мальчишка... Он ведь Лис... Вульв говорил, что возможно он - создатель ПКО-вируса, поэтому я приказала его не трогать... НО! С таким раскладом я могу и позабавиться с этим мальчишкой... правда, боюсь, живым он от меня уже не уйдет!
— А с чего ты взяла, что меня заботит судьба какого-то насекомого? — в тон женщине ухмыльнулся Зуо, — Мне вообще по барабану, что ты там с ним сделать собралась.
— Ой ли... — протянула заискивающе Жизель, — что ж... — женщина повернулась к Зуо спиной, собираясь раскрыть голографический монитор и подключиться к камере, что располагалась в комнате с пленником, но не успела. Не подумала она, что к Зуо спиной поворачиваться нельзя. Разговаривая с Жизель, парень успел расстегнуть свои наручники и, как только выдался случай, он вскочил с кровати, в мгновение ока схватил свой зиг зауэр с тумбочки и нацелил его на женщину.
— Ты не посмеешь... все знают, что ты не убиваешь, — прошипела Серебряная королева, все-таки с опаской пятясь назад.
— М-м-м... так Эбри Тод все-таки выжил? — ухмыльнулся он. Жизель вздрогнула и посмотрела на парня совсем другими глазами, — Понимаешь, Жизель... у меня свое ощущение убийства... Убить — это значит лишить жизни, не дав ни единого шанса на выживание, увидеть, как последние искорки жизни уходят из человека, убедиться, что сердце его уже не бьется. Я же всегда своим жертвам даю шанс на спасение. Но... кому как повезет... Если бы после всех тех ран, что я ему нанес, Эбри бы доставили в Хосмил, знаешь же эту самую элитную больницу? Так вот, доставь его туда, тогда бы спасли! Точно бы спасли! Но... если ему не повезло.. и скорая приехала поздно или же врач попался неумелый... и он все таки умер... я виноват в его смерти? Скажи мне, Жизель, разве я? — женщина молчала, нервно покусывая вмиг побледневшие губы, — конечно же, нет... Нет, это была судьба... ведь ты веришь в судьбу, Жизель? — Зуо с особым смаком каждый раз называл ее имя, специально растягивая гласные и ехидно улыбаясь, — будь человек действительно так важен, он бы выжил, его бы прооперировал самый умелый врач, и он бы жил еще долго... но-но-но... Наш бедный Эбри оказался ненужным этому миру... и он просто умер, — пожал парень плечами, изобразив на лице скорбь.
— Так ты обыкновенный убийца... ха-ха! А я-то было решила, что ты действительно отличаешься от нас!
— Отличаюсь! — тут же с готовностью кивнул Зуо, — я же говорю... всем и всегда я даю шанс... вот и тебе сейчас дам... я не убью тебя, даже не покалечу! Но ты меня отведешь к мальчишке, и мы с ним уйдем... просто уйдем, уж убереги меня от семейных ссор, дорогая... И еще, как только ты точно узнаешь план моего уничтожения, ты все мне расскажешь и тогда... тогда я даже после небольшой войны, что собираюсь устроить, тебя я оставлю при твоих серебряных делах, о, королева. Подойдет тебе такая сделка?
Жизель насторожилась. Она то смотрела на пистолет Зуо, дуло которого целилось ей в плечо, то кидала взгляд в сторону розового шкафа, где хранился настоящий арсенал огнестрельного оружия.
— О нет, Жизель, я вижу, куда смотрят твои свинячьи глазки, и, поверь... я застрелю тебя раньше, чем ты доберешься до этой безвкусицы... Веди меня к хакеру! Быстро!
Жизель вздрогнула, но тут же взяла себя в руки, поправила на себе расстегнувшийся прозрачный пеньюар, с гордо поднятой головой развернулась на каблуках и повела Зуо в комнату к пленнику. Импровизированная тюрьма располагалась всего в паре комнат от той, что изобиловала розовыми и красными цветами. Жизель выбрала среди десятков тонких золотых цепочек, что украшали ее шею, одну, с кулоном-ключом, расстегнула ее и миниатюрный ключик приложила к не менее миниатюрной встроенной в дверь пластине. В мгновение были считаны все коды, и дверь медленно распахнулась. До того как дверь открылась, Жизель еще тешила себя надеждой, что три ее любимых лысика каким-то образом обезоружат Зуо, а тогда, возможно, бурная ночь, что планировалась женщиной, еще не была потеряна. Но дверь открылась, и все надежды рухнули. Лысый в пальто сидел на корточках в углу, повернувшись лицом к стене, раскачиваясь из стороны в сторону и бормоча себе под нос:
"...я не слушаю его, я не слушаю его, я не слушаю его..."
Лысый в комбинезоне вообще лежал посреди комнаты, изо рта у него шла пена. И лишь лысый в куртке все так же сидел за столом и играл в карты... только странное дело, в карты он играл сам с собой.
— Что... что здесь произошло?! — буквально заверещала Жизель, уже не скрывая страха и раздражения.
— Это не я! — тут же выпалил блеклый парнишка, прикованный к стене... — Они сами... — буркнул он, отводя глаза.
Да... Все-таки Жизель погорячилась, посчитав, что к себе в дом необдуманно запустила монстра... О нет... их было двое...
****
Как-то странно себя повел Зуо, когда мы выехали за пределы особняка той толстухи. Он почему-то начал очень сильно дрожать, постоянно озираться, вздрагивать от каждого звука, даже скорость сбавил, а затем и вообще заявил, что не в состоянии везти меня домой, поэтому мне придется остаться у него на ночь. Нет, я был не против! Я был даже счастлив! Но с чего это вдруг?
— Позвони своей матери и предупреди, — бросил мне Зуо, заходя в свою крошечную квартирку, стаскивая с себя плащ, вешая его в шкаф и усаживаясь за компьютер. Я на это лишь сдержано кивнул, вытащил телефон и выбрал в каталоге номер дома.
— Привет мам... я останусь у Зуо..., — разговаривая с мамой, я краем глаза наблюдал за сэмпаем, который, надев вирту-очки, погрузился в виртуалию, — да, у того самого... да, у него... мама! Какая тебе разница, где он живет? — Зуо нервно сбросил очки, и потер глаза, — Нет, не надо за мной приезжать! — последние слова я прошептал, отвернувшись от сэмпая, потому что Зуо наверняка захотел бы от меня избавиться, если бы услышал, что за мной могут приехать. О нет! Я теперь отсюда не уйду! Ни за что!
— Ничем Таким мы заниматься не собираемся! Нет, мы не пойдем по проституткам... Что значит, Почему?! И курить не будем... да, вот такие вот зануды! Мама!!! — я положил трубку, решив не продолжать этот бредовый разговор, — Она разре... — я не договорил, офигевши взирая на забившегося в угол Зуо. Он сидел, обняв колени и уткнувшись в них лбом.
— Эм... Зуо? С тобой все...
— Вон кровать... иди... спи! — сквозь зубы процедил он, но я все равно уловил дрожь в его голосе.
— А... а ты спать где будешь?
— Нигде...
— Тогда и я нигде, — пробормотал я, делая шаг в сторону сэмпая, но он тут же поднял на меня зеленые, Зеленые!!! глаза:
— Не подходи ко мне, — сухо бросил он, — Иди, спи.
— Нет, — в тон ему ответил я, садясь на корточки и начиная откровенно пялиться на Зуо, — не пойду один.
— Я с тобой спать не собираюсь, — с наигранным презрением прошипел сэмпай.
— Да ладно врать-то! Я тебе нравлюсь! — возмутился я, ожидая яростных воплей по поводу того, какое я тупое самонадеянное насекомое, но сэмпай лишь молча смотрел на меня, попеременно вздрагивая и озираясь.
— Может... эм... все же вместе спать пойдем? — робко предложил я. Все-таки, каким бы уверенным в себе я не хотел казаться окружающим, в действительности я совсем не понимал, как надо себя вести с тем, кто тебе так нравится. Я в совершенстве овладел искусством доставать людей, вызывать к себе отвращение, презрение или разочарование... но как же кому-то понравиться? Да еще понравиться тому, кого хочется привязать к себе на пару следующих тысячелетий?
Зуо тем временем вздрогнул от очередного скрипа за стеной и только после этого сдавленно ответил:
— Ладно... пошли...
Я чуть воздухом не подавился, но что-либо говорить не стал. Вместо этого я поднялся на ноги и немного подумав, протянул руку Зуо. Сэмпай, конечно же, ее оттолкнул, но это поведение было явно наигранным, фальшивым. Сейчас Зуо не злился, а скорее... скорее боялся! Грозный Зуо, и внезапно такое?
Сэмпай выпрямился и пошел к кровати. Я, немного подумав, улегся у стены, Зуо рядом. Мы лежали спина к спине, и я ощущал, как сэмпай дрожит.
— Тебе холодно? — наконец подал я голос.
— Нет...
— Может, укроемся одеялом?
— Покрывайся, мне похер...
Я взял одеяло, что покоилось в шкафу, и, немного подумав, накрыл им и себя, и сэмпая.
"Прямо как супружеская пара... вдвоем под одним одеялом!" — блаженно подумал я, чувствуя, как Зуо поворачивается ко мне и обнимает меня со спины. Вот это новость!
— Это не то, о чем ты думаешь, урод! — тут же послышалось шипение Зуо. Очень странно слышать такое и ощущать как руки человека, говорящего это, забираются под твою кофту, обнимают тебя за талию и прижимают к себе.
— Да ладно? И что же это? Спасаешь меня от клопов?
— Мне страшно... — внезапно выдавил из себя Зуо, — точнее, мне вкололи препарат, вызывающий страх... так что заткнись и спи, — не прекращал шипеть Зуо, явно зарываясь носом в мои волосы. Сначала я решил было послушаться сэмпая, и поэтому смиренно лежал, наслаждаясь объятьями и представляя, что мы с Зуо действительно встречаемся. Как бы было здорово спать вот так каждую ночь! Где этот препарат страха, отдайте его мне!
-Эй, Зуо, — все-таки не смог я успокоиться.
— Заткнись и спи...
— Я хочу повернуться к тебе...
— Заткнись и спи! Что не ясно?
— Хочу!
— Нахуй мне твоя рожа сдалась...
Я на это лишь фыркнул и неожиданно для сэмпая перевернулся на другой бок. Даже обнимающие меня руки Зуо не помешали мне проделать этот маленький трюк. Теперь мы лежали лицом к лицу и наши носы почти соприкасались. Зуо смотрел на меня слегка затравленно, и мне это даже нравилось, а то достала постоянная надменность и презрение в его взгляде.
Конечно, в первую секунду я планировал воспользоваться беспомощностью Зуо и поцеловать его, но потом решил, что сегодня я больше и пальцем не пошевелю. Я и так сделал слишком многое! Достало уже постоянно бегать за Зуо, как собачка. Хочешь меня? Бери меня! Я же не сопротивляюсь! Я же люблю, йоптвоюмать, тебя! Так к чему ломаться? К чему все эти притворства?
И Зуо, словно услышав мои мысли или, может, увидев их в моих глазах, хотя было темно и разглядеть что либо было трудно, и все же сэмпай внезапно протянул ко мне руки и погладил мою щеку. Я от этого жеста, конечно же, чуть не умер от восторга. А когда Зуо слегка наклонился и, прикрыв глаза, поцеловал меня… А-а-а-а!!! Дайте мне огнетушитель, пока я не сгорел! Мягкий, ничего не требующий поцелуй, без яростной страсти, без всепоглощающей нежности, простой самый обыкновенный робкий поцелуй, который сорвал мою и так держащуюся на последнем издыхании крышу. Конечно же, на поцелуй я ответил, обняв Зуо за шею и прижавшись к нему как можно плотнее. Руки же сэмпая обвивали мою талию сильнее, заставляя меня чувствовать некую безопасность, а значит полностью расслабиться.
Поцелуи, поцелуи, поцелуи... без стонов, лишних слов и долгих пауз, в кромешной тьме под одним одеялом, обнимаясь, сплетая ноги и не открывая глаз... И я даже не заметил, как заснул...

Дата добавления: 2015-10-24