ЛУИ И БАШМАЧНИЦА

Семь или восемь месяцев Луи Э***, башмачник, ухаживал за девицей Викториной Р***, башмачницей, на которой он должен был жениться в ближайшем будущем, потому что уже делались оглашения. Дело было настолько слажено, что молодые люди считали себя почти совсем соединёнными, и, из экономии, башмачник ходил каждый день столоваться к своей будущей супруге.

Однажды Луи пришёл по обыкновению к невесте, за ужином поднялся между ними спор из-за пустяков; тот и другой заупрямились, и дело дошло до того, что Луи встал из-за стола и ушёл, поклявшись, что больше никогда не придёт.

Но, говорят, что «утро вечера мудренее», и на другой день башмачник пришёл с извинением, но девушка, по происшедшей накануне сцене предположив о столкновениях, могущих случаться впоследствии, когда уже поздно будет всякое отступление, отказалась помириться, и ни уверения, ни слёзы, ни отчаяние – ничто не могло её поколебать.

Несколько дней прошло после ссоры. Луи, надеясь, что его возлюбленная будет сговорчивей, решился на последнюю попытку: вот он приходит к ней и стучится так, чтобы быть узнанным, но ему отказывают отворить дверь; новые мольбы со стороны бедного изгнанника, новые уверения через дверь, но ничто не действует на непреклонную молодую девицу. «Прощайте же, коварная! – воскликнул бедный молодой человек, – прощайте навсегда! Постарайтесь найти себе мужа, который любил бы Вас так же сильно, как я!» В то же время девушка слышит как бы подавленный стон, потом шум от падения тела, упавшего у её дверей, и затем всё смолкло. Тогда она вообразила, что Луи поместился на пороге, чтобы дождаться её первого выхода, но она дала себе слово не выходить, пока он тут.

Четверть часа спустя после происшедшего один из жильцов, проходивший по сеням с огнём, вскрикнул и позвал на помощь. Тотчас прибежали соседи, и Викторина, тоже открывшая дверь, испустила крик ужаса, увидав своего жениха, лежащего на полу, бледного и безжизненного. Все поспешили к нему на помощь, но вскоре заметили, что она для него бесполезна, так как он перестал существовать. Несчастный вонзил свой резак в область сердца, и железо осталось в ране.

(Парижское Спиритическое Общество, август 1858 г.)

1. К духу Св.Людовика. Лежит ли ответственность на молодой девушке – невольной причине смерти её возлюбленного?

«Да, потому что она его не любила».

2. Чтобы предотвратить это несчастье, не должна ли она была выйти за него замуж, несмотря на своё отвращение?

«Она искала случая разойтись с ним; она сделала в начале своей связи то, что все равно сделала бы позднее».

3. Итак, её вина заключается в том, что она поддерживала в нём чувства, которых не разделяла и которые были причиной смерти молодого человека?

«Совершенно верно».

4. Её ответственность в таком случае будет соразмерна её вине, но она не будет так велика, как если бы она добровольно спровоцировала это самоубийство?

«Без сомнения».

5. Имеет ли самоубийство Луи оправдание в заблуждениях, в которые его повергло упорство Викторины?

«Да, потому что его самоубийство, имевшее своей причиной любовь, менее преступно в глазах Бога, нежели самоубийство человека, желающего покончить с жизнью из малодушия».

Духу башмачника Луи Э ***, вызванному в другой раз, предложили следующие вопросы:

1. Что Вы думаете о совершённом Вами поступке?

«Викторина – неблагодарная, и я напрасно умер ради неё, она того не стоила».

2. Значит, она Вас не любила?

«Нет, она сперва думала, что любит, но она ошибалась; сцена, которую я ей сделал, открыла ей глаза, она была обрадована этим предлогом, чтобы от меня отделаться».

3. А Вы её искренне любили?

«У меня была к ней страсть, и только, я думаю, если бы я её любил чистой любовью, я не пожелал бы её огорчить».

4. Если бы она знала, что Вы хотите действительно покончить с собой, неужели она упорствовала бы в своём отказе?

«Я не знаю... Я не думаю, потому что она не злая; но она была бы несчастна, для неё лучше, что всё это так окончилось».

5. Придя к её двери, имели ли Вы намерение покончить с собой в случае её отказа?

«Нет, я об этом не думал; я не думал, что она будет так упорствовать; и только, когда я увидал её упорство, на меня нашло умопомешательство».

6. Вы как будто раскаиваетесь в своём самоубийстве потому только, что Викторина его не стоила; это единственное чувство, которое Вы испытываете?

«В настоящий момент да, я ещё нахожусь в смятении, мне всё кажется, что я у её двери, но чувствую нечто другое, что ещё не могу определить».

7. Поймёте ли Вы всё это впоследствии?

«Да, когда разберусь... Очень дурно то, что я сделал, мне следовало оставить её в покое... я был малодушен, и за это я наказан... Видите ли, страсть ослепляет человека и заставляет его делать много глупостей. И он понимает это тогда, когда уже слишком поздно».

8. Вы говорите, что несёте наказание, в чём же оно состоит?

«Я был неправ, покончив с жизнью; я не должен был этого делать; я должен был всё перенести, но не обрывать её безвременно. Я несчастлив, я страдаю; она всё заставляет меня страдать; мне всё кажется, что я у её дверей. Неблагодарная! Не говорите мне больше о ней; я не хочу больше о ней думать; мне слишком больно... Прощайте...»

Примечание. Вот ещё доказательство справедливости в распределении наказания виновным по степени их ответственности. В данном случае главная вина – молодой девушки, которая поддерживала в Луи любовь, не разделяя её, а лишь забавляясь ею; она и понесёт б о льшую часть ответственности. Что же касается молодого человека, то он наказан страданием, которое испытывает, но его наказание лёгкое, потому что он лишь уступил необдуманному побуждению в минуту исступления, а не покончил с собой по холодному предумышленному расчёту, как это делают те, кто накладывают на себя руки, чтобы избежать испытаний жизни.

АТЕИСТ

Г-н Ж.-Б.Д*** был человек образованный, но пропитанный до мозга костей матерьялистическими идеями, не верующий ни в Бога, ни в существование души. Он был вызван в Парижском Спиритическом Обществе по просьбе одного из родственников два года спустя после смерти.

1. Вызывание:

«Я страдаю!.. Я проклят».

2. Ваши родные желают знать Вашу судьбу и просили нас Вас вызвать; скажите нам: наше вызывание приятно Вам или тягостно?

«Тягостно».

3. Была ли Ваша смерть добровольна?

«Да».

Примечание. Дух пишет с чрезвычайным трудом; писание его очень крупное, неправильное, конвульсивное и неразборчивое. В начале он выказывает гнев, ломает карандаш и рвёт бумагу.

4. Будьте спокойнее: мы будем молиться о Вас Богу.

«Я принуждён верить в Бога».

5. Какая причина заставила Вас покончить с собой?

«Скука жить без надежды».

Примечание. Самоубийство задумывают, когда жизнь течёт без надежды; хотят избегнуть несчастья во что бы то ни стало; Спиритизм же раскрывает будущее и даёт надежду; для самоубийства нет причины, более того: становится известно, что данное средство избавляет от одной беды лишь для того, чтобы ввергнуть в другую, во сто раз худшую. Вот почему Спиритизм уже вырвал столько жертв у добровольной смерти. Очень виновны те, кто старается укрепить научными софизмами во имя так называемого «разума» эту приводящую в отчаяние идею – источник стольких страданий и преступлений – о том, будто всё кончается с жизнью! Они будут отвечать не только за свои собственные заблуждения, но и за все страдания, которые они причинили.

6. Вы хотели избежать превратностей жизни, выиграли ли Вы что-нибудь от этого? Счастливее ли Вы теперь?

«О! Почему не существует небытие?»

7. Будьте так добры описать нам Ваше положение как можно яснее.

«Я страдаю тем, что вынужден верить в то, что я отрицал. Моя душа находится как бы на раскалённых угольях, она страшно страдает».

8. Откуда у Вас были Ваши матерьялистические идеи, которых Вы держались при жизни?

«В предыдущем существовании я был злым человеком, и дух мой осуждён был претерпевать мучения сомнения в течение всей последней жизни, поэтому я покончил с собой».

Примечание. Здесь целый порядок идей. Часто спрашивается: как духи могут быть матерьялистами, ведь, находясь в мире духов, они должны же иметь понятие о духовном мире? Но именно в этом-то понятии и отказано некоторым духам, которые сохранили свою гордыню и не раскаялись в своих ошибках. Их испытание заключается в том, что они должны в течение своей телесной жизни собственным своим разумом приобрести сознание существования Бога и будущей жизни, которая всё время у них перед глазами; но часто ими овладевает надменность, не признающая ничего выше себя, и они несут наказание до тех пор, пока их гордыня не будет сломлена; тогда они, наконец, покоряются очевидности.

9. Когда Вы утопились, то думали о том, что с Вами будет? О чём Вы размышляли в тот момент?

«Ни о чём, для меня это было небытие. Лишь после я увидал, что моё наказание не кончено и что я буду ещё много страдать».

10. Теперь вполне ли Вы убеждены в существовании Бога, души и будущей жизни?

«Увы! Только за это я слишком страдаю».

11. Видели ли Вы Вашего брата?

«О, нет».

12. Почему же?

«Зачем соединять наши мучения? В несчастии уединяются... соединяются лишь в счастье; увы!»

13. Были бы Вы довольны увидеть Вашего брата, которого мы можем вызвать сюда, рядом с вами?

«Нет, нет, я стою слишком низко».

14. Почему Вы не хотите, чтобы мы его вызвали?

«Потому что он тоже несчастлив».

15. Вы боитесь свидания с ним, но разве для Вас это не было бы хорошо?

«Нет, потом».

16. Не желаете ли Вы сказать что-нибудь Вашим родным?

«Я прошу их молиться обо мне».

17. Кажется, некоторые из того общества, к которому Вы принадлежали при жизни, разделяют Ваши мнения; не скажете ли Вы им чего-нибудь по этому вопросу?

«Ах, несчастные! Если бы они могли поверить в будущую жизнь! Это самое искреннее моё пожелание им, если бы они могли понять моё грустное положение, они бы над этим призадумались».

Вызывание брата только что говорившего духа, проповедывавшего те же идеи, но не окончившего самоубийством. Хотя он также несчастлив, но он спокойнее, его писание ясное и разборчивое.

18. Вызывание.

«Пусть картина наших страданий послужит вам полезным уроком и убедит вас в существовании другой жизни, в которой искупляют свои ошибки и своё неверие».

19. Видитесь ли Вы с Вашим братом, которого мы вызывали?

«Нет, он меня избегает».

Примечание. Могут спросить, как могут духи избегать друг друга в мире духов, где нет матерьяльных препятствий и мест, где можно было бы спрятаться. В этом мире всё относительно и соответствует флюидической природе существ, в нём обитающих. Только у одних Высших Духов понятия безграничны, у низших же духов они ограничены, и флюидические препятствия производят на них впечатление препятствий матерьяльных. Духи скрываются одни от других силой своей воли, которая действует на их перисприт и окружающие флюиды. Но Провидение печётся о каждом из своих детей и даёт эту способность или отказывает в ней, смотря по моральному состоянию каждого, и в зависимости от обстоятельств это оказывается или наказанием, или наградой.

20. Вы покойнее его, можете ли Вы нам дать более обстоятельное описание Ваших страданий?

«Не страдаете ли вы на земле в своём самолюбии, в своей гордыне, когда вы оказываетесь принуждены сознаться в своих ошибках? Разве ум ваш не возмущается при мысли об унижении перед тем, кто вам указывает на ваше заблуждение? Как вы думаете, что должен выстрадать дух, который в течение всего своего существования был убеждён, что после него ничего нет, и который считал себя умнее всех? Когда он вдруг встаёт лицом к лицу с очевидной истиной, то чувствует себя подавленным и уничтоженным. К этому присоединяется угрызение совести в том, что он мог на такое продолжительное время забыть о Боге, как об идеале доброты и милосердия. Его состояние невыносимо. Он не находит себе ни отдыха, ни покоя и успокоится немного лишь тогда, когда его коснётся святая милость, т.е. любовь Бога, потому что гордыня до такой степени овладевает нашим бедным умом, что совершенно окутывает его, и нам нужно много времени, чтобы сбросить с себя эту пагубную одежду, и только молитва наших братьев может нам в этом помочь».

21. Вы говорите это о Ваших живых братьях или о духах?

«О тех и о других».

22. Пока мы разговаривали с Вашим братом, одно из присутствовавших здесь лиц молилось о нём; принесла ли ему пользу эта молитва?

«Она не пропадёт даром. Если он отказывается теперь от милости, она придёт к нему впоследствии, когда он будет в состоянии прибегнуть к этой божественной панацее». *

* Средство от всяких зол и бедствий. (А.К.)

Примечание. Здесь мы видим другой род наказания, но оно далеко не одинаково для всех неверующих; у этого духа независимо от страдания существует потребность познания истины, которую он отрицал при жизни. Настоящие его идеи указывают на некоторый прогресс сравнительно с другими духами, которые упорствуют в отрицании Бога. Это уже нечто в сознании своего заблуждения, это начало смирения. Много вероятия в том, что в будущем воплощении его неверие заменится прирождённым чувством веры.

Результат этих двух вызываний был передан нами лицу, просившему нас их сделать, и мы получили от него следующий ответ:

«Вы не можете себе представить, милостивый государь, того доброго дела, которое вышло из вызывания моего отчима и моего дяди. Мы их прекрасно узнали; особенно писание первого имеет поразительное сходство с его писанием при жизни, тем более, что за последние месяцы, проведённые им с нами, письмо его было неровное и неразборчивое, в нём встречается та же форма черт, росчерка и некоторых букв. Ещё поразительнее речь, выражение и стиль, для нас сходство полное, исключая лишь то, что теперь он имеет понятие о Боге, душе и вечности, которые прежде он совершенно отрицал. Мы совершенно убеждены в его самоличности. Бог прославится нашей твёрдой верой в Спиритизм, а наши друзья, духи и живущие, сделаются лучше. Самоличность его брата не менее очевидна, кроме огромного различия между атеистом и верующим, мы узнали его характер, его стиль, его оборот речи, особенно нас поразило слово «панацея», это было его обычное слово, он его говорил и повторял ежеминутно всем и каждому.

Я сообщил об этих вызываниях многим лицам, которые были поражены их правдивостью, но неверующие, разделяющие мнения обоих моих родственников, хотели бы ещё более точных ответов, а именно, чтобы г-н Д***, например, указал точно место, где он был погребён, где он утонул, какой он для этого избрал способ и т.д. Чтобы их удовлетворить и убедить, не можете ли Вы вызвать его снова и предложить ему следующие вопросы: где и как он совершил самоубийство? Сколько времени он оставался под водой? В каком месте он был найден? В каком месте он был погребён? Какие его были похороны, гражданские или церковные, и т.д.

Будьте добры, милостивый государь, точно ответить на эти вопросы, которые важны для тех, кто ещё сомневается; я убеждён в большой пользе, которую они принесут. Я посылаю Вам это письмо с таким расчётом, чтобы оно попало к вам завтра, в пятницу, и чтобы Вы могли сделать это вызывание на сеансе Общества, который должен у Вас состояться в этот день...» и т.д.

Мы воспроизвели это письмо, потому что оно констатирует факт самоличности, но мы прибавим к нему наш ответ, чтобы просветить несколько людей, мало знакомых с сообщениями из-за могилы.

«...Вопросы, которые Вы просите предложить духу Вашего отчима, без сомнения, продиктованы похвальным намерением убедить неверующих, так как у Вас нет чувства сомнения или любопытства; но более глубокое знание науки Спиритизма дало бы Вам понять, что они излишни. Во-первых, Ваша просьба заставить Вашего родственника отвечать указывает на то, что Вы, без сомнения, не знаете, что духами не распоряжаются по своему произволу: они отвечают, как хотят, и часто, как они могут, у них ещё б о льшая свобода действия, чем при жизни, и у них больше средств избежать вынужденной морали, которую хотели бы им навязать. Лучшие доказательства самоличности – те, которые даются ими добровольно, по их собственной воле, которые создаются обстоятельствами, и обыкновенно напрасны бывают старания их вызвать. Ваш родственник дал, по-Вашему, неопровержимые доказательства своей самоличности, и более чем вероятно, что он откажется отвечать на вопросы, на которые он в праве посмотреть как на излишние и предложенные для удовлетворения любопытства людей, ему совершенно безразличных. Он может в этом случае ответить, как это часто делали другие духи: «К чему спрашивать меня о вещах, Вам хорошо известных?» Я даже прибавлю, что состояние смятения и страдания, в котором он находится, делает ему эти вопросы ещё более тягостными; это похоже на то, как если бы заставили больного, которому трудно говорить, рассказать мельчайшие подробности его жизни; без сомнения, это было бы неуважительно к его положению.

Что же касается результата, на который Вы рассчитываете, будьте уверены, что его не последует. Доказательства самоличности, полученные нами, гораздо ценнее уже потому, что они произвольные, и ничто не могло иметь на них влияния; если неверующие ими не удовлетворены, они не будут удовлетворены более, а даже, пожалуй, менее ответами на предложенные вопросы, так как они могут заподозрить в них наше личное участие. Есть люди, которых ничто не может убедить, и если бы они увидали Вашего родственника своими собственными глазами, они сочли бы это за галлюцинацию.

Ещё два слова, милостивый государь, относительно Вашей просьбы сделать это вызывание в тот же день, как я получу Ваше письмо. Вызывания не делаются по мановению волшебной палочки. Духи не всегда отвечают на наш призыв; необходимо, чтобы они этого желали и могли это выполнить; кроме того, необходим соответственный для них медиум, имеющий специальную способность; затем, чтобы можно было иметь в своём распоряжении этого медиума в данную минуту, чтобы окружающая среда была симпатична духу, и т.д. и т.д., за все эти обстоятельства никогда нельзя ручаться, между тем, они необходимы, когда желают взяться за дело серьёзно».

Дата добавления: 2015-10-02