Ростовщический капитал

Историческим предшественником ссудного капитала был ро­стовщический капитал, получивший развитие в докапиталистиче­ских формациях. Ростовщичество возникло еще в период разло­жения первобытно-общинного строя. С развитием общественного разделения труда, появлением частной собственности на средства производства и ростом обмена в первобытной общине стал проис­ходить процесс имущественной дифференциации. Деление первобытной общины на богатые и бедные семьи, накопление денежных богатств в руках одних и нужда в деньгах других создали почву для ростовщических ссуд.

Ростовщический капитал способствовал разложению перво­бытно-общинного строя и возникновению рабовладельческого строя.

Во-первых, ростовщический кредит вел к концентрации земельной собственности в руках родовой аристократии и к обез­земеливанию мелких крестьян. Так, в древней Греции в VII—VI вв. до н.э. родовая знать предоставляла ростовщические ссуды мелким крестьянам под залог их земельных участков. Здесь уже воз­никла примитивная форма ипотеки — долгового свидетельства о залоге земли — в виде особых камней, которые ставились на участках заемщиков и на которых были высечены закладные акты. Если заемщик не возвращал денег в установленный срок, то его земельный участок переходил в собственность кредитора-ростовщика.

Во-вторых, ростовщический кредит вел к порабощению неисправных заемщиков их кредиторами. Обеспечением долга служила не только земля, но и личность заемщиков и членов их семей. Греческий историк Плутарх, сообщая о том, что в Аттике в VII—VI вв. до н. э. “весь простой народ был в долгу у богатых”, отмечал, что многие “брали в долг деньги под залог самих себя, так что заимодавцы имели право схватить их и обратить в рабов или продать заграницу”.

Ростовщический кредит в античном мире выступал в двух ос­новных формах: 1) ссуды мелким производителям, главным обра­зом крестьянам; 2) ссуды рабовладельцам.

Мелкие производители, хозяйство которых приходило в упа­док в результате вытеснения его крупным рабовладельческим хо­зяйством, а также частых войн, постоянно нуждались в деньгах как для покупки необходимых средств существования, так и для уплаты налогов государству. Потребность же самих рабовладель­цев в деньгах вызывалась затратой ими громадных средств на покупку предметов роскоши, постройку великолепных домов, устройство политической карьеры (подкуп избирателей и армии) и т.д.

При первой форме ростовщического кредита объектом эксплуатации были мелкие производители, так как ростовщики присваивали в виде процентов значительную часть продуктов их труда. При второй его форме объектом эксплуатации были в ко­нечном счете рабы, ибо рабовладельцы уплачивали ростовщикам проценты по долгам за счет прибавочного (а отчасти и за счет необходимого) продукта, который они выжимали из рабов. По­этому развитие ростовщического кредита служило фактором уси­ления эксплуатации рабов.

В качестве кредиторов-ростовщиков в рабовладельческом обществе выступали прежде всего купцы и откупщики налогов. Немалую роль играли также храмы (например, в Греции Дель­фийский храм). Их ростовщические операции возникли на основе сосредоточения огромных средств, притекавших туда в виде даре­ний и вкладов.

Так как обращение к ростовщическому кредиту вызывалось крайней нуждой в деньгах и спрос на кредит был очень значите­лен, то процент по ссудам достигал весьма высокого уровня. Так, глава римских всадников Аттик давал деньги взаймы частным лицам и подвластным Риму городам из 36—48% годовых, круп­ный ростовщик Рабирий — египетскому царю Птоломею из 100% годовых.

Высокий уровень процента и долговой гнет играли важную роль в обострении классовой борьбы мелких производителей про­тив крупных землевладельцев и ростовщиков. Под давлением должников-плебеев римскому рабовладельческому государству не раз приходилось издавать законы, устанавливавшие предельную норму процента. Однако эти законы обычно нарушались и обхо­дились ростовщиками. Возмущенные ростовщической эксплуата­цией, должники неоднократно устраивали восстания, требуя полной отмены долгов и процентных платежей. Такое требование выдвигалось, например, во время двух крупных восстаний пле­беев в 48 и 47 гг. до н. э.

При феодализме ростовщический кредит выступал в двух основных формах: 1) ссуды мелким производителям— крестьянам и ремесленникам; 2) ссуды феодальной знати. Однако объектом ростовщической эксплуатации в обоих случаях являлись мелкие производители, так как либо они непосредственно уплачивали проценты по ссудам ростовщикам, либо же эти проценты уплачи­вались заемщиками-феодалами за счет эксплуатации крепостных крестьян.

Главной причиной, побуждавшей крестьян прибегать к ссудам, являлась крайняя неустойчивость их мелкого хозяйства. При лю­бом стихийном бедствии — неурожае, падеже скота и т.п. — мел­кий крестьянин оказывался не в состоянии свести концы с концами и должен был обращаться за “помощью” к ростовщику.

Крестьяне вынуждены были пользоваться ростовщическим кре­дитом также для уплаты налогов государству и ренты помещикам. Превращение феодальных повинностей — ренты и налогов — из натуральной формы в денежную обостряло нужду в деньгах и вело к усилению ростовщической эксплуатации крестьянства.

К числу заемщиков принадлежали и ремесленники, которые, беря денежные ссуды у скупщиков, были вынуждены не только продавать им товары по крайне низким ценам, но и нередко за­кладывать ростовщикам средства производства.

В широких размерах к ростовщическому кредиту прибегала феодальная знать — короли и дворяне, которым требовались деньги для ведения многочисленных войн и покупки предметов роскоши.

В качестве крупных ростовщиков выступали прежде всего купцы. В широких размерах ростовщические операции вели итальянские купцы из Ломбардии, в связи с чем ссуда под заклад движимого имущества получила название ломбардной операции. Именно из среды итальянских купцов выделились крупнейшие финансовые компании того времени: Барди, Перуччи, Альберти, Медичи и др.

В широких размерах занимались ростовщичеством церкви и монастыри. Получая от верующих значительные суммы в виде подарков и по завещаниям, а также в качестве вкладов для хра­нения, они пускали деньги в оборот и выдавали ссуды крестьянам, королям и феодалам.

В деревне мелкими ростовщиками были зажиточные крестьяне, эксплуатировавшие малоимущих односельчан путем выдачи на­туральных и денежных ссуд.

Характерные черты ростовщического кредита при феода­лизме— высокая процентная ставка и большая пестрота ее уровня. Например, в различных городах Германии разрешалось взимать от 21 до 43%. Во многих случаях ставки достигали 100—200% и более: так, в Линдау в 1348 г. ростовщики взимали по ссудам свыше 216% годовых. Причиной высокого процента по ростовщическим ссудам являлся большой спрос на кредит со сто­роны нуждавшихся в деньгах мелких производителей, а также феодальной знати при ограниченном — в условиях натурального хозяйства — предложении денег в ссуду.

Ростовщический капитал подрывал и разрушал феодальные формы собственности. Кредит использовался непроизводительно и не только не был фактором расширенного воспроизводства, но вел даже к упадку производства, ибо значительная часть дохода феодалов, и особенно мелких производителей, поглощалась упла­той процентов ростовщикам и, следовательно, не могла быть вло­жена в собственное хозяйство.

На последней стадии феодализма, в период его разложения, ростовщический капитал способствовал созданию предпосылок для капиталистического способа производства. С одной стороны, в руках ростовщиков накоплялись большие денежные богатства, которые впоследствии могли превратиться из ростовщического капитала в функционирующий капитал, вкладываемый в капита­листические предприятия. С другой стороны, ростовщическая эксплуатация крестьян и ремесленников вела к их разорению, пролетаризации, а следовательно, ростовщический капитал спо­собствовал образованию класса наемных рабочих.

Будучи революционным фактором лишь постольку, поскольку оно подрывало старые формы производства и собственности и подготовляло предпосылки для перехода к новым, ростовщиче­ство, с другой стороны, играло консервативную роль. Ростовщи­ческий капитал сам не создает никакого нового способа производ­ства, но имеет тенденцию консервировать тот способ производ­ства, который обеспечивает ему наиболее широкое поле деятель­ности. Возможность получения высоких доходов от ростовщиче­ских операций задерживала вложение денежных капиталов в про­мышленность. Эта двойственная роль ростовщического кредита была вскрыта Марксом и Лениным.

Промышленные капиталисты не могли пользоваться ссудами у ростовщиков, так как ростовщический кредит оплачивался столь высокими процентами, что они поглощали всю (или почти всю) прибыль. Зарождавшийся промышленный капитал натолкнулся на отсталость кредитных отношений, тормозивших его развитие. Отсюда борьба торгово-промышленной буржуазии против ростов­щичества, ее стремление снизить процент и приспособить кредит к нуждам развивавшегося капитализма. Эта борьба сначала вы­ражалась в попытках урезать права ростовщиков путем законода­тельного ограничения нормы ссудного процента (в Англии, напри­мер, предельная норма процента была установлена законом 1545 г. в 10 и снижена последующими законами: в 1624 г. до 8,. в 1651 г. до 6, в 1714 г. до 5). Но этого было явно недостаточно: пока предоставление кредита оставалось монополией ростовщиков, никакие законы о снижении нормы процента не могли быть эффективными. “Настоящим способом подчинения капитала, при­носящего проценты, промышленному капиталу, — указывал Маркс, — является создание свойственной ему формы — кредитной системы” [6]. Эта система в лице капиталистических банков начала складываться еще в мануфактурный период капитализма и получила дальнейшее развитие с переходом к крупной машин­ной индустрии.

Следует, однако, иметь в виду, что и в условиях вполне раз­витого капитализма ростовщический кредит продолжает суще­ствовать на базе сохранения остатков докапиталистических форм производства. Даже в развитых капиталистических странах ростовщический капитал подвергает жестокой эксплуатации мелких товаропроизводителей — ремесленников и в особенности кре­стьян, которые остро нуждаются в деньгах для покупки недостаю­щих им предметов потребления, скота, земли и т.п., а также для платежа арендной платы землевладельцам и налогов государству.

Наиболее широкое развитие ростовщический капитал имеет в колониальных и зависимых странах. Главной причиной этого является гнет феодальных пережитков. В этих странах подавляю­щая часть всех земель сосредоточена в руках помещиков, которые сдают землю в аренду мелким крестьянам на самых кабальных условиях, взимая в виде арендной платы от 1/ 2 до 3/4 урожая. В результате этого доход крестьянина-арендатора оказывается настолько ничтожным, что он вынужден для покупки недостаю­щих средств существования и уплаты земельной ренты помещику прибегать к “помощи” ростовщика. Другой причиной развития ростовщичества в колониальных и зависимых странах является давящий на них гнет иностранного империализма. Империалисты стараются сохранить в колониях как феодальные пережитки, так и торгово-ростовщический капитал, используя этот капитал в ка­честве своей агентуры в деле эксплуатации колониальных народов. Империализм прямо питает ростовщичество в колониальных и зависимых странах. Эксплуатация со стороны империалистиче­ских держав ускоряет разорение трудящихся масс колониальных и зависимых стран, до крайности обостряет их нужду в деньгах и тем самым создает наиболее благоприятные условия для их закабаления ростовщическим капиталом. С другой стороны, за­хват иностранным капиталом важнейших позиций в промышлен­ности, торговле и банковом деле колониальных и зависимых стран ведет к тому, что национальный капитал в значительной мере оттесняется в область ростовщичества.

Империализм закабаляет колониальные и зависимые страны различными способами, в том числе и при помощи внешних зай­мов. Источником для уплаты процентов по внешним государствен­ным займам служат налоги. Тяжелое налоговое бремя — одна из причин, вынуждающих трудящиеся массы колониальных и зави­симых стран обращаться за ростовщическими ссудами.

Чудовищная эксплуатация, которой крестьянские массы коло­ниальных и зависимых стран подвергаются со стороны ростовщи­ческого капитала (норма процента по ростовщическим ссудам нередко достигает 100—300%), является важным фактором экспроприации этих масс. Однако ростовщическая эксплуатация ведет не только к разорению крестьянства, но и к росту его недо­вольства и возмущения. Закабаляемые местными помещиками и ростовщиками, а также иностранными империалистами, трудя­щиеся колоний и полуколоний все более поднимаются на револю­ционную борьбу против своих эксплуататоров—как отечествен­ных, так и иноземных. Развертывается колониальная революция, являющаяся по своей природе одновременно антифеодальной и антиимпериалистической революцией. Такая революция уже побе­дила в ряде стран Востока. Только в результате этой победы крестьянские массы Китая освободились от помещичьей и ростов­щической эксплуатации, а также от гнета империализма.

Дата добавления: 2015-10-02