Происхождение и сущность денег

На самой ранней своей ступени обмен имел случайный харак­тер и происходил не между отдельными лицами, а между общи­нами. Этому случайному обмену соответствовала простая или случайная форма стоимости, при которой один товар выражал свою стоимость в одном противостоявшем ему товаре-эквива­ленте.

С появлением первого крупного общественного разделения труда — выделением скотоводства и земледелия — произошел пе­реход от случайного обмена к регулярному, а с вытеснением об­щественной собственности частной собственностью обмен между общинами уступил место индивидуальному обмену. Первоначаль­но разнообразные продукты скотоводства и земледелия непо­средственно обменивались друг на друга. Такому обмену соот­ветствовала полная или развернутая, форма стоимости, при кото­рой каждый товар выражал свою стоимость в многочисленных товарах-эквивалентах, например, стоимость хлеба выражалась и в мясе, и в масле, и в шерсти и т.д.

По мере роста товарного производства и развития обмена из всего товарного мира начали выделяться отдельные товары, ста­новившиеся главными предметами обмена и других сделок. С те­чением времени все члены общества стали выражать стоимость своих товаров в каком-либо одном товаре, который в силу этого превращался во всеобщий эквивалент. Тем самым на смену раз­вернутой форме стоимости пришла всеобщая форма стоимости. При этой форме множество эквивалентов, существовавших ранее, было вытеснено одним эквивалентом, в котором единообразно выражалась стоимость всех товаров. Однако роль всеобщего эквивалента еще не закрепилась сразу исключительно за данным товаром, но выполнялась попеременно то одним, то другим това­ром. Например, в древней Ирландии в качестве всеобщего экви­валента выступали то быки, то мешки ячменного зерна.

В результате дальнейшего развития обмена из двух или не­скольких товаров, игравших попеременно роль всеобщего экви­валента, выделился один товар, который стал играть эту роль уже постоянно. Так возникла денежная форма стоимости, отличаю­щаяся от всеобщей тем, что при ней общественная функция все­общего эквивалента срослась с натуральной формой одного един­ственного товара, стала его общественной монополией. Тот товар, с которым в силу общественного обычая срослась роль всеобщего эквивалента, есть деньги.

В зависимости от конкретных исторических условий роль денег у различных народов и в различные эпохи выполнялась разными товарами. Обычно в качестве всеобщего эквивалента выступал либо тот товар, который служил главным предметом ввоза извне, либо же тот товар, который служил главным предметом туземного отчуждаемого имущества, т.е. являлся важнейшим предметом обмена и других сделок (дарений, уплаты даней и т.п.).

Ввиду большой роли, которую скотоводство играло в хозяй­ственной жизни первобытного общества, одним из первых денеж­ных товаров был скот.

В “Илиаде” Гомера скот неоднократно упоминается в качестве всеобщего эквивалента. Например, медное оружие Диомеда оценивается в 9 быков, а зо­лотые доспехи Главка — в 100 быков, искусная рабыня — в 4 быка, медный треножник—в 12 быков и т.д.

Многочисленные следы той эпохи, когда скот играл роль денег, сохрани­лись в языках различных народов. Так, латинское слово “пекуниа”, означаю­щее деньги, произошло от слова “пекус”, т.е. скот. У древних славян скот также играл роль денег, а понятие денег долгое время выражалось словом “скот”. Даже в XI—XII вв., когда роль денег уже выполняли металлы, казна киевских князей называлась “скотницей”, а княжеский казначей — “скотни­ком”. Восхваляя богатство и щедрость Владимира Мономаха, митрополит Никифор писал ему: “Но скотница твоя по божьей благодати неоскудна есть, неистощима, — раздаваема и не оскудеема”.

Кроме скота, первобытными деньгами служили и другие то­вары, различные у разных народов. Среди них довольно широкое распространение имели меха и шкуры (у скандинавских народов и в древней Руси), ценные раковины — каури (у первобытных племен на островах Тихого океана и в Африке), чай (в Тибете и Монголии), соль (в Западном Судане и Абиссинии) и др.

С возникновением второго крупного общественного разделе­ния труда — отделением ремесла от земледелия — роль денег переходит от скота и других товаров к металлам. Медь и бронза были первыми металлами, служившими материалом для произ­водства земледельческих и ремесленных орудий, а также оружия и домашней утвари. Став в силу этого играть крупную роль в об­мене, металлы превратились во всеобщий эквивалент — деньги. В дальнейшем роль денег переходит к благородным металлам — серебру и золоту.

Причиной того, что в конечном счете все другие товары в каче­стве денег были вытеснены золотом и серебром, явились те свой­ства благородных металлов, которые делают их наиболее пригод­ными для выполнения функций денег. К числу этих свойств относятся: 1) однородность— два куска золота или серебра оди­накового веса ничем не отличаются друг от друга, совершенно равноценны и потому лучше могут измерять стоимость других то­варов, чем, например, скот, не обладающий этим качеством одно­родности; 2) делимость— металлы в отличие от скота или мехов делятся на части без потери стоимости, а это очень важно для денег, которые должны обслуживать обмен товаров различной стоимости; 3) портативность — золото и серебро имеют высокую стоимость, а потому небольшие весовые количества этих метал­лов могут легко и удобно переходить из рук в руки, выполняя функцию средства обращения; 4) сохраняемость — благородные металлы не ржавеют, не подвержены порче и могут сохраняться длительное время, а это способствует выполнению ими функции сокровища.

Итак, деньги появились стихийно из мира товаров в результате длительного исторического процесса развития обмена. Но и после того как деньги уже выделились из всей массы товаров, они сохраняют свою товарную природу. Во-первых, деньги, как и всякий товар, обладают стоимостью, так как они являются сгустком абстрактного, общественного труда. Только потому, что деньги сами имеют стоимость, они могут служить воплощением стоимости всех других товаров, всеобщим эквивалентом. Во-вто­рых, денежный товар обладает также потребительной стои­мостью.

Однако деньги не являются рядовым, обыкновенным товаром; они занимают особое место в товарном хозяйстве, играя по отно­шению к другим товарам роль всеобщего эквивалента. Эквива­лентной форме стоимости присущи следующие особенности: 1) потребительная стоимость служит формой проявления своей противоположности — стоимости; 2) конкретный труд выступает как форма проявления своей противоположности — абстрактного труда; 3) частный труд становится проявлением своей противо­положности — непосредственно общественного труда. Эти особен­ности эквивалентной формы стоимости наиболее ярко проявляются в деньгах и имеют решающее значение для понимания сущности денег.

С возникновением денежной формы стоимости весь товарный мир разделяется на два полюса — товары и деньги. Каждый из обыкновенных товаров непосредственно выступает только как по­требительная стоимость; что же касается стоимости, то она нахо­дится в товарах в скрытом виде и обнаруживается лишь посред­ством приравнивания их к всеобщему эквиваленту — деньгам.

В силу этого деньги, в противоположность остальным товарам, вы­ступают в качестве всеобщего и непосредственного воплощения стоимости. Указывая на специфический характер денег как все­общего эквивалента, Маркс дал следующее определение денег: “Особенный товар, представляющий, таким образом, адекватное бытие меновой стоимости всех товаров, или меновая стоимость товаров как особенный выделенный товар, есть деньги. Это — кристаллизация меновой стоимости товаров, которую они создают в самом процессе обмена”[1].

В каждом товаре заключен как конкретный, так и абстракт­ный труд. Однако конкретный труд, заключенный в товаре, вы­ступает непосредственно (например, совершенно очевидно, что обувь является продуктом конкретного труда сапожника, а ко­стюм — продуктом конкретного труда портного); напротив, аб­страктный труд, затрата человеческой рабочей силы вообще, содержится в любом товаре скрыто и может проявиться лишь окольным путем — посредством приравнивания одних видов труда к другим через обмен товаров. А так как при развитом обмене все товары приравниваются к деньгам, то тот конкретный труд, кото­рый заключен в денежном товаре, становится формой проявления общечеловеческого, абстрактного труда. Таким образом, в проти­воположность всем прочим товарам деньги выступают в качестве всеобщего и непосредственного воплощения абстрактного труда.

В условиях товарного хозяйства, основанного на частной соб­ственности на средства производства, труд непосредственно вы­ступает как частный труд. Однако в силу общественного разде­ления труда все товаропроизводители по существу работают друг на друга и, следовательно, их труд имеет также общественный характер. Но этот общественный характер труда частных товаро­производителей скрыт: производя тот или иной товар вслепую, наугад, без предварительного учета потребностей общества, това­ропроизводитель не знает и не может знать, нужен ли продукт его труда обществу. Он узнает об этом лишь на рынке и только через посредство обмена товаров на деньги. Поэтому тот частный труд, который заключен в денежном товаре (а ведь труд по до­быче золота сам по себе в условиях товарного хозяйства, основан­ного на частной собственности, тоже является частным трудом), служит формой проявления общественного труда. Следовательно, в противоположность всем прочим товарам деньги выступают как непосредственное воплощение общественного труда.

Из всего изложенного выше следует, что деньги как специфи­ческий товар, служащий всеобщим эквивалентом, имеют следующие особенности: 1) в их потребительной стоимости проявляется стоимость всех других товаров; 2) заключенный в них конкретный труд служит всеобщей формой проявления абстрактного труда; 3) содержащийся в них частный труд выступает как труд в непо­средственно общественной форме.

Противоположность между обыкновенными товарами и день­гами проявляется и в их потребительной стоимости. Каждый товар способен удовлетворять лишь какую-либо определенную челове­ческую потребность (например, хлеб — потребность в пище, костюм — потребность в одежде и т.п.) и, следовательно, имеет только особенную единичную потребительную стоимость. Такую потребительную стоимость сохраняет и денежный товар: из зо­лота, например, выделывают кольца, браслеты, зубные пломбы, часы и т.д. Однако, кроме того, денежный товар имеет специфи­ческую потребительную стоимость, которая обусловлена уже не его вещественными свойствами, а той особой общественной ролью, которую деньги играют в товарном хозяйстве. Эта потребитель­ная стоимость денег как таковых (а не самого денежного мате­риала) состоит в их способности непосредственно обмениваться на все товары и посредством этого обмена удовлетворять любые потребности их владельцев. Каждый обыкновенный товар как продукт частного труда не обладает способностью непосред­ственно обмениваться на продукты всех других видов труда: то­вары обмениваются друг на друга лишь при посредстве денег. Напротив, деньги и только они обладают непосредственной и все­общей обмениваемостью.

Таким образом, в противоположность всем прочим товарам, имеющим лишь особенную потребительную стоимость, деньги обладают всеобщей потребительной стоимостью.

Благодаря этому деньги становятся формой разрешения вну­треннего противоречия, заключенного в товаре (между потреби­тельной стоимостью и стоимостью), которое наглядно обнаружи­вается в процессе обмена. Для каждого товаропроизводителя его собственный товар служит не потребительной, а меновой стои­мостью или средством обмена, при помощи которого он приобре­тает другие товары; напротив, чужие товары служат для него потребительными стоимостями. Но потребности товаропроизво­дителя разнообразны, в то время как сам он обычно производит только один какой-нибудь вид товара. Например, столяр произ­водит только мебель, имеющую лишь ограниченную, особенную потребительную стоимость, тогда как сам он нуждается и в хлебе, и в мясе, и в одежде, и в обуви, и в сырых материалах, инстру­ментах и т.д. Однако обменять стол на любые товары было бы возможно лишь в том случае, если бы он обладал потребительной стоимостью для всех членов общества, т.е. всеобщей потреби­тельной стоимостью, и был всеобщим эквивалентом. Так обстоит дело и со всеми прочими товарами. Но все товары не могут слу­жить одновременно и особенными потребительными стоимостями и всеобщим эквивалентом.

Это противоречие находит разрешение в раздвоении товарного мира на обыкновенные товары, с одной стороны, и денежный то­вар — с другой. С выделением из товарного мира всеобщего эквивалента впервые появляется такой специфический товар (деньги), который действительно является предметом всеобщей потребности и обладает всеобщей потребительной стоимостью. Поэтому обмен товара на деньги дает товаропроизводителю воз­можность приобрести затем любой нужный ему товар.

Только косвенным, окольным путем — посредством обмена то­вара на деньги — обнаруживается, имел ли труд частного товаро­производителя общественное значение. Если товаропроизводитель произвел вещи, утратившие полезность для общества, то он не сможет продать их, обменять на деньги, а потому сам не сможет получить продукты труда других членов общества. Напротив, коль скоро товаропроизводитель обменял свой товар на деньги, то это свидетельствует о том, что заключенный в данном товаре труд был нужен обществу, и дает возможность товаропроизводителю в свою очередь приобрести продукты труда других членов обще­ства. Через деньги же обнаруживается и то, в какой мере данный труд был нужен обществу. Если, например, определенный товар был произведен в излишнем количестве, то даже в случае про­дажи его на рынке он будет приравнен к меньшему количеству денег, чем это соответствует стоимости товара, и таким путем товаропроизводитель обнаружит, что частично труд его был за­трачен впустую. Таким образом, только через обмен товаров на деньги товаропроизводители получают общественное признание своего труда.

Называя деньги продуктом общественного труда, организован­ного товарным хозяйством, В. И. Ленин следующим образом ха­рактеризует их роль: “Продукт отдельного производителя, пред­назначенный на чужое потребление, может дойти до потребителя и дать право производителю на получение другого общественного продукта только принявши форму денег, т.е. подвергшись пред­варительно общественному учету как в качественном, так и в ко­личественном отношениях. А учет этот производится за спиной производителя, посредством рыночных колебаний”[2].

Из всего сказанного следует, что деньги — это такой специ­фический товар, который монопольно выполняет роль всеобщего эквивалента и служит орудием стихийного учета общественного труда частных товаропроизводителей.

В условиях капитализма общественно-производственные отно­шения людей осуществляются посредством обмена товаров на деньги. А так как при денежной форме стоимости общественная роль всеобщего эквивалента срастается с определенной вещью, например с золотом, то тем самым в данной вещи, как в фокусе, сходятся все нити общественных связей. Овеществление производ­ственных отношений людей находит в деньгах всеобщее выра­жение.

Это объективное явление, вытекающее из самой природы то­варного хозяйства, получает в сознании людей извращенное отра­жение. То, что золото как деньги обладает специфическим обще­ственным свойством непосредственной и всеобщей обмениваемости, представляется людям таким же естественным свойством самого золота, как свойство магнита притягивать к себе железо. Деньги рассматриваются ими как вещь, по самой своей природе наделенная магической способностью обмениваться на все другие вещи.

Вскрыв тайну товарного фетишизма, Маркс разоблачил также и денежный фетишизм. Он показал, что деньги — это не вещь как таковая, а выраженное в вещи, или овеществленное, производ­ственное отношение людей.

Зародившись в период разложения первобытно-общинного строя, деньги получают дальнейшее развитие в классовых антаго­нистических формациях. Классовая природа денег выражается в том, что они служат средством присвоения чужого труда, ору­дием эксплуатации человека человеком.

Деньги начали служить орудием эксплуатации еще в докапи­талистических формациях. При посредстве денег купцы и ростов­щики эксплуатировали массу мелких производителей: купцы — путем покупки продуктов их труда ниже стоимости, ростов­щики — путем присвоения в форме процентов по ссудам части труда мелких производителей. Деньги служили орудием эксплуа­тации мелких производителей также со стороны рабовладельче­ского и феодального государств, взимавших с крестьян и ремес­ленников большие налоги. В условиях развитого рабовладельче­ского строя деньги являлись средством покупки рабов и в связи с развитием работорговли играли существенную роль в расшире­нии сферы рабовладельческой эксплуатации. Что касается фео­дального общества, то на поздней его стадии, с переходом от отработочной и продуктовой ренты к денежной, деньги вклинива­ются уже и в отношения между феодалом и его крепостными, ста­новясь орудием выжимания прибавочного труда.

Для развитого феодализма типично отделение города от де­ревни и превращение городов в центры ремесла и торговли. Со­средоточенные в городах и специализировавшиеся в определенной отрасли производства ремесленники должны были регулярно про­давать продукты своего труда на рынке. В свою очередь и кре­стьянам приходилось систематически продавать часть продуктов своего хозяйства на рынке как для того, чтобы покупать в обмен на них ремесленные изделия, так и для уплаты денежной ренты помещикам и налогов государству. Таким образом, мелкие про­изводители попадали во все большую зависимость от рыночной стихии.

Так как общественный учет труда частных товаропроизводи­телей осуществляется в стихийном порядке, через обмен товаров на деньги, то это неизбежно ведет к классовому расслоению товаропроизводителей.

Величина стоимости товаров, а следовательно, и количество денег, получаемых производителями в обмен на свои товары, за­висит от общественно необходимого рабочего времени, последнее же, как правило, не совпадает с индивидуальными затратами труда. В силу этого те производители, которые обладают лучшими средствами производства и чьи индивидуальные затраты труда меньше, чем общественно необходимое время, получают в результате продажи своих товаров большее количество денег; напротив, те производители, которые обладают худшими средствами произ­водства и чьи индивидуальные затраты труда превышают обще­ственно необходимое рабочее время, получают меньшее количе­ство денег. Неизбежное на основе действия стихийного закона стоимости классовое расслоение товаропроизводителей еще более усиливается вследствие колебаний рыночных цен товаров и их от­клонений от стоимостей. “Эти неведомые производителю, незави­симые от него рыночные колебания, — указывал Ленин, — не мо­гут не порождать неравенства между производителями, не могут не усиливать этого неравенства, разоряя одних и давая другим в руки деньги == продукт общественного труда”[3].

В конечном счете зажиточная верхушка товаропроизводителей превращается в капиталистов (сначала торговых, а затем и про­мышленных), масса же разоряющихся мелких производителей — в наемных рабочих. Таким образом, деньги становятся орудием капиталистической эксплуатации, превращаются в капитал.

Классовая сущность денег как орудия эксплуатации получает полное развитие в капиталистическом обществе. В докапитали­стических классовых формациях деньги в некоторой мере уже слу­жили орудием эксплуатации, однако типичными для этих форма­ций были натуральное хозяйство и присвоение чужого труда путем непосредственного, внеэкономического принуждения. Напротив эксплуатация наемных рабочих капиталистами осуществляется всегда при посредстве денег: капиталист покупает на деньги товар — рабочую силу (а также средства производства), созданная же неоплаченным трудом наемных рабочих прибавочная стои­мость воплощается в товарах и после реализации их в свою оче­редь превращается в деньги. При капитализме деньги являются не только всеобщим эквивалентом, но и одной из форм капитала.

Дата добавления: 2015-10-02