Вступление. Чаепитие в аду

Чаепитие в аду

… здесь не останется ничего,

кроме кипящего масла и боли.

Вступление

Вы становитесь сумасшедшим!

Что-то изнутри толкает вас на самые опрометчивые поступки, рушит внутренние блоки, снимает цензуру и заставляет забыть о морали. Вы еще на краю! Еще вчера вы были законопослушным гражданином, переходили дорогу строго по пешеходному переходу, следили за сигналами светофора и всегда здоровались с бабушками возле подъезда… но сегодня! Вы изменились. Вы неузнаваемы. Вы наполнили свою жизнь болью, обидой и злостью, смешали её с равнодушной повседневностью ради своей главной цели – найти…

С сумасшедшими глазами вы бродите по городу и рыщете это животное, которое лишило вас последней радости в жизни, вылив на неё свою истерику, свои неврозы, свою психопатию. Оно не считалось с вами, не спрашивало о том, хотите ли вы покинуть спокойную жизнь и попасть в ад. Вам кажется, что сейчас вы осознали что-то новое, но боитесь это принять.

Запомните! Чем безумней вы становитесь, тем ближе вы к пониманию жизни…

Мы везли его в нашем автомобиле. Я был за рулем и смотрел в зеркало заднего вида на то, как моя жена заклеивает ему рот скотчем. Он хныкал, хрипел и стонал, а под дулом пистолета затихал и старался не дышать. В такие секунды он даже не шевелился, словно чувствовал и безмолвно готовился к своей смерти. Его зрачки были расширены, а обезумевшие глаза смотрели в никуда.

С каждым поворотом загородного шоссе наше трио удалялось от Новосибирска, оставляя позади горящие огни города, утопающие в холодном мокром снегу осени. Сегодня ночь с воскресенья на понедельник. Ночь в последнюю неделю октября. Ровно год наших усилий, ровно год томительного ожидания и душевных мук, чтобы все закончить сегодня…

Я смотрю только на дорогу и мне совершенно плевать на его жизнь. Никогда бы не подумал, что буду испытывать к человеку столько ненависти, а моя сущность будет осыпаться пеплом зла. «Что мы делаем?» - пробегают мысли в моей голове, но я прибавляю газу, вдавливая педаль в пол. Дорога очень мокрая и скользкая. Она петляет, как змея, а виражи становятся всё круче. Встречных машин нет, я включаю дальний свет и на скорости 140 км/ч выезжаю на прямой ровный участок. Мне душно. Моё черное пальто чуть ниже колен распахнуто, а воротник белой рубашки неприятно впивается в горло. Я оттягиваю его правой рукой, но он снова прилипает и тревожит меня. Чтобы держать себя хладнокровным я вновь и вновь повторяю:

«Если ты собрался убить, то главное не думать о своей жертве, как о человеке… главное перестать осознавать, что это живое существо со своей судьбой, проблемами и чувствами. Эту историю должен закончить ты! Только ты и больше никто! Это мотивирует тебя – готового уничтожить падаль, очистить этот мир от грязи. Это освобождает тебя – готового выстрелить. Это превращает котел зла в чашу добродетели…»
Мои жестокие мысли чередуются с чем-то еще человечным во мне. На миг я понимаю, что могу совершить непростительную ошибку, но вспоминая весь ужас и горе нашей семьи, я не вижу другого пути.

- Совсем скоро ты подохнешь, сволочь! – говорит ему моя, обезумевшая от всех событий жена. – Ты сдохнешь и будешь гореть в аду! Ты – тварь, сдохнешь…

- Ира, заткнись и не разговаривай с ним! – кричу ей я, зная, что разговоры лишь ослабят нашу бдительность и вызовут чувства жалости. Нет, мы должны оставаться хладнокровными!

Вы согласны с этим? Ведь это простая теория для тех, кто собрался убить человека. Чем больше слов будет произнесено между вами и вашей жертвой, тем сложнее будет сделать шаг и нажать на курок. Слушая его, вы вновь зародите в себе мысль, что перед вами человек, а не существо! Вы упустите возможность, которую вам дарит судьба, а позже уже никогда не простите себе этого.

И вот предчувствуя своё будущее, жертва начинает мычать. Это выводит меня из себя. Я останавливаюсь на обочине, выхожу из машины, открываю дверь с его стороны и несколько раз пинаю его ногой в живот, чтобы он заткнулся. Мои туфли утопают в его дряблом жирном теле.

- Если я еще хоть раз услышу тебя, то закопаю прямо здесь, - полушепотом говорю ему я, смотря в эти красные невротичные глаза – глаза страха и отчаянья. – Уже ничего не изменить, поэтому заткнись и будь мужчиной хотя бы раз в своей жизни.

Он смотрит на меня. Неприятное ощущение. Я вижу долю надежды в его глазах, и если содрать скотч с его морды, то он начнет умолять нас о пощаде.

«Отпустите меня, прошу! Я ничего не скажу ментам. Это какая-то ошибка. Я совершенно не причем. Прошу вас, отпустите меня! Пожалуйста, я умоляю вас… нет-нет… не убивайте меня… что вам нужно? Деньги?! У меня много денег…»

- Ты меня понял, урод? – спрашиваю его я, и он кивает головой в знак согласия. – Вот и отлично. Едем дальше.

Да, будет именно такой спектакль, все роли предопределены. Всё решено и обратного пути нет. Мы волнуемся не меньше. Мы никогда не попадали в такую ситуацию. Я рукой закидываю назад мокрые от холодного пота волосы и смотрю на черное небо. Смотрит ли оттуда кто-то на меня?
Вновь в авто. Мы сворачиваем на другую трассу и продвигаемся вглубь Новосибирской области. Дворники очищают лобовое стекло. На дороге скверно, скользко. Изредка проходят встречные машины. В основном это груженые фуры, междугородние автобусы и такси. Я крепко держу руль, чтобы в случае чего вывести машину из заноса.

- Включи радио! – просит меня жена.

Щелчок. Звук.

«…в Новосибирской области за последнюю неделю октября отмечено рекордное количество выпавших осадков. Мокрый снег не прекращается уже три недели. Просим всех автомобилистов быть аккуратными на дороге, по возможности пользоваться общественным транспортом. В области объявлено штормовое предупреждение, высокие риски дорожно-транспортного происшествия. А спонсором прогноза погоды…»

Я переключаю радио на другую волну. Играет русский рок. Гитарные рифы придают мне уверенности. Мне незнакома эта группа с мрачной протяжной мелодией, какими-то абстрактными текстами и вечной печалью в мыслях. Каждое их завывание – унисон с моим настроением. Снова и снова я задаю себе один и тот же вопрос: «Отпустить или убить?» и погружаясь во мрак рассуждений, вновь попадаю в холодный лабиринт сомнений.

Что дальше? Что с нами будет дальше? Время не вернуть, ход конём сделан, враг загнан в клетку. Наша психика испорчена ужасным черным детективом, который мы начали год назад…

- Сколько нам еще ехать? – спрашивает Ира. Она заметно взволнована. Её пальцы с обкусанными ногтями отбивают хаотичный ритм по спинке автомобильного сидения. Я слышу его гораздо четче, чем музыку…

- Судя по навигатору, через 10 километров будет съезд на проселочную дорогу. Проедем по ней еще пару километров и всё. Всё будет конечно, мы избавимся от него.

От моих слов наша жертва вновь забилась. Он отвратителен. Большой пивной живот, лысина и трехдневная щетина. Толстые и короткие руки связаны за спиной, рот заклеен скотчем, а жирные ноги дрожат от волнения.

- Сука, я сказал тебе, чтобы ты заткнулся или нет?! – ору я. На секунду он затихает, но, осознавая куда и зачем мы его везем уже не первый час, вновь начинает бесноваться.

Жена взводит пистолет, направляет его прямо в глаз мужчины:

- Я прострелю тебе башку! – кричит она. Я вижу, как дрожат её руки. За год она насмотрелась и пережила слишком много для женщины. В нервном приступе она может выстрелить в любой момент. Приходится резко тормозить и вновь останавливаться.

- Выходи! – говорю ему я. – Быстрее-быстрее… выходи, дряблая сука.

Он высовывает сначала голову, потом своё обвисшее тело. На нём дорогой пиджак перепачканный грязью, на руках дорогие золотые часы, а на шее толстая золотая цепь. Лицо в запекшейся крови.

- Полезай в багажник, - говорю я, смотря на то, как жена не спускает жертву с прицела. – Ира, твою мать, убери пистолет… не время…

Я несколько раз ударяю мужчину по лицу с размаха, стараясь попасть в челюсть или в скулы. Главное не задеть нос, иначе весь багажник будет залит кровью. Багажник захлопывается. Мы едем дальше, но его желание жить переходит в истерию.

И вот мы вновь остановились. Из багажника доносятся стуки. У него связаны руки, поэтому, скорее всего он бьётся головой от безысходности. Я выхожу из авто и вляпываюсь туфлями в грязь.

- Заткнись и не плачь! Время умирать наступит после того, как я открою багажник.

- Давись жизнью еще несколько минут, - кричит ему моя жена. Она изрядно пьяна от крепкого дешевого коньяка, который наполнял мою жизнь последний год.

Да, мы готовы убить эту тварь. Нас, как сталь, закалила боль. Мы готовы ко всему, но не знаем, что будет после этого. Нас переполняет чувство мести, оно выливается мутной водой из наших сердец, перемешивается со слезами из глаз и подаётся Богу на обеденное чаепитие…

Вы спросите нас: «Что же происходит?». Вы скажите: «Вы сумасшедшие! Вы безумцы! Вы… вы маньяки… убийцы… психопаты…». Мне нечего ответить вам. Вы правы! Но вы обязаны узнать нашу историю, чтобы понять, как мы пришли к этому. Вы обязаны прожить вместе с нами ровно один год кошмаров и страхов на крови.

Дата добавления: 2015-10-02