Жизнь божественная 4 страница

Жизнь единства, взаимности и гармонии, рожденная из более глубокой и более широкой истины нашего существа, является единственной истиной жизни, которая может успешно заменить несовершенные ментальные построения прошлого, бывшие комбинацией союза и урегулированного конфликта, приспособлением эго и интересов, сгруппированных или подогнанных друг к другу, чтобы образовать общество, бывшие консолидацией общих главных жизненных мотивов, объединением по нужде и под давлением борьбы с внешними силами. Именно такое изменение и придание жизни новой формы человечество начало слепо искать, сейчас уже с нарастающим ощущением того, что само его существование зависит от нахождения этого пути. Эволюция Разума, работающего в Жизни, развила такую организацию деятельности Разума и использования Материи, которая уже больше не может поддерживаться человеком без его внутреннего изменения. Совершенно необходимо приспособление эгоцентрической человеческой индивидуальности, отдельной даже в союзе, к той системе жития, которая требует единства, совершенной взаимности и гармонии. Но из-за того, что ноша, возложенная на человечество, слишком велика для его сегодняшней малости человеческой личности, ее узкого разума мелких жизненных инстинктов, из-за того, что она не может произвести необходимого изменения, из-за того, что она использует свой новый аппарат и организацию на служение инфрадуховному и инфрарациональному я жизни человечества, то судьба расы опасно ведется, словно нетерпеливо и вопреки себе, под управлением витального эго, охваченного колоссальными силами, находящимися на той же шкале, что и громадная механическая организация жизни и научное знание, развитое ею, на шкале, слишком большой, чтобы управляться разумом и волей человеческой личности, ведется в затянувшуюся путаницу и опасный кризис и тьму искаженной изворачивающейся неуверенности. Даже если это окажется преходящей фазой или видимостью, и будет найден сносный структурный компромисс, который позволит человечеству продвигаться с меньшими катастрофами в своем неопределенном путешествии, то это может быть только передышкой. Ведь проблема фундаментальна и, ставя ее, эволюционная Природа в человеке ставит себя перед критическим выбором, который когда-то должен будет разрешен в правильном ключе, если человеческой расе суждено достичь своей конечной цели или даже выжить. Эволюционное побуждение толкает к развитию космической Силы в земной жизни, что требует большего ментального и витального существа для ее поддержки, более широкого Разума, более широкой и более сознательной единогласной Души Жизни, Анимы, и это опять же требует развуалирования опорной Души и духовного Я для своего поддержания.

Рациональная и научная формула виталистического и материалистического человеческого существа и его жизни, поиск совершенного экономического общества и демократический культ среднего человека — вот все то, что современный ум дает нам в качестве разрешения этого кризиса. Какая бы истина не поддерживала эти идеи, ее явно не достаточно, чтобы соответствовать требованию человечества, которому поставлена цель развиваться за свои пределы или, во всяком случае, если ему суждено жить, оно должно эволюционировать далеко за пределы того состояния, в котором оно находится сейчас. Жизненный инстинкт расы и самого среднего человека почувствовал эту неадекватность и повел к обращению ценностей или к открытию новых ценностей и к переходу жизни на новое основание. Это приняло форму попытки найти простой и готовый базис единства, взаимности, гармонии для общей жизни, усилить ее путем подавления соревновательной стычки эго и таким образом достичь жизни тождества для сообщества вместо жизни разницы. Но для реализации этих желанных целей применялась силовая материализация новых ограниченных идей и лозунгов, утверждавшихся в исключение всякого другого мышления, подавление умов индивидов, механизированное сжатие элементов жизни, механизированное единство и управление жизненной силой, принуждение человека Государством, замена индивидуального эго на коллективное. Коллективное эго было идеализировано как душа нации, расы, сообщества; но это колоссальная ошибка, которая может оказаться фатальной. Была найдена формула вынужденного и навязанного единогласия умов, жизней, действий, поднятых до их высочайшего напряжения под побуждением нечто, что считалось высшим — коллективной души, коллективной жизни. Но это смутное коллективное существо не является душой или я сообщества; если жизненная сила, поднимающегося из подсознательного, отказывается от света руководства разума, тогда она может вестись лишь темными массовыми силами, мощными, но опасными для расы из-за их чуждости сознательной эволюции, проводимой через человека. Не в этом направлении эволюционная Природа нацелила человечество; это возвращение к нечто, что она уже оставила позади себя.

Другое предлагавшееся решение все еще покоится на материалистическом рассудке и объединяющей организации экономической жизни расы; но использовался тот же самый метод — силовое подавление и навязанное единогласие умов и жизней вкупе с механической организацией коллективного существования. Единогласие этого рода может поддерживаться лишь путем подавления всякой свободы мысли и жизни, и это должно приводить либо к рациональной стабильности муравьиной цивилизации, либо к пересыханию источников жизни и быстрому или медленному упадку. Только через рост сознания коллективная душа и ее жизнь может начать осознавать себя и развиваться; свободная игра разума и жизни сущностна для роста сознания: ведь разум и жизнь составляют единственный инструментарий души, пока не разовьется высший инструментарий; их нельзя сдерживать в их действии или делать жесткими, непластичными и непрогрессивными. Трудности или беспорядки, вызываемые ростом индивидуального разума и жизни, не могут быть здраво устранены путем подавления индивида; истинное исцеление может быть достигнуто лишь путем продвижения индивида к большему сознанию, в котором он исполнен и совершенен.

Альтернативным решением является развитие просвещенного разума и воли обычного человека, согласного с новой социализированной жизнью, в которой он будет подчинять свое эго на благо правильного устройства жизни сообщества. При этом предполагается наличие двух средств: большего и лучшего ментального знания, правильных идей, верной информации, верного воспитания социального и гражданского индивида и наличие новой социальной машинерии, которая решит все магией социальной машины, обтесывая человечество по лучшему образцу. Но опыт показывает, что какие бы ни возлагались надежды, но воспитание и интеллектуальное обучение сами по себе не могут изменить человека; они лишь снабжают человеческое индивидуальное и коллективное эго лучшей информацией и более эффективной машинерией для его само-утверждения, но оставляют его все тем же неизменным человеческим эго. А также человеческий разум и жизнь не могут быть обтесаны в некое совершенство — даже в то, что кажется совершенством, но на самом деле является сконструированной подменой — какой-либо социальной машинерией; материю можно так вытесать, мысль можно так вытесать, но в нашем человеческом существовании материя и мысль являются лишь инструментами души и жизненной силы. Машинерия не может вылепить душу и жизненную силу в стандартизированные формы; в лучшем случае она может принудить их, сделать душу и разум инертными и застывшими и регулировать внешнее действие жизни; но если это будет реализовано, тогда неизбежно принуждение и подавление разума и жизни, и это снова повлечет за собой либо непрогрессирующую стабильность, либо упадок. Рассуждающий разум со своей логической практичностью не имеет иного способа обретения лучших из неоднозначных и сложных действий Природы, кроме как регулирования и механизации разума и жизни. Если это осуществлено, тогда душа человечества должна либо восстановить свою свободу и рост путем бунта и разрушения машины, которой она была захвачена, либо убежать, уйдя в себя и отвергнув жизнь. Настоящий выход для человека — это открыть свою душу и ее само-силу и инструментарий и заменить ими как механизацию разума, так и неведение и беспорядки природы жизни. Но в тщательно отрегулированном и механизированном социальном существовании будет мало место и свободы для такого движения само-открытия и само-исполнения.

Существует возможность, что в своем откате от механистической идеи жизни и общества человеческий разум начнет искать пристанище в возвращении к религиозной идее и обществу, управляемому религией или санкционируемому ею. Но организованная религия, хотя она и может снабдить средствами для внутреннего подъема индивида и поддерживать в них или за ними путь для открытия индивида к духовному переживанию, но она до сих пор не изменила человеческую жизнь и общество; она и не могла это сделать, потому что в управляемом ею обществе она должна была идти на компромисс с низшими частями жизни и не могла настаивать на внутреннем изменении всего существа; она могла настаивать лишь на строгом соблюдении вероисповедания, на формальном принятии своих этических стандартов, на послушании церкви и на исполнении церемоний и ритуалов. Такая религия может придать религиозно-этическую окраску или поверхностный налет — иногда, если она поддерживает интенсивное ядро внутреннего переживания, она может до некоторой степени распространять неполную духовную тенденцию; но она не трансформирует расу, она не может сотворить новый принцип человеческого существования. Только тотальное духовное направление, придаваемое всей жизни и всей природе, может поднять человечество за его пределы. Другое возможное представление, родственное религиозному решению, заключается в управлении обществом высоко духовными людьми, братством или единством всех в вере или в учении, в одухотворении жизни и общества путем подъема старой машинерии жизни в такое объединение или путем изобретения новой машинерии. Такие попытки тоже предпринимались раньше, но безуспешно; такое представление изначально лежало в основании почти каждой религии: но человеческое эго и витальная природа были слишком сильны, чтобы их сопротивление могла преодолеть религиозная идея, взывающая к разуму и работающая с помощью разума. И только полное появление души, полное нисхождение родного света и мощи Духа и последующее замещение или трансформация и поднятие нашей недостаточной ментальной и витальной природы на духовную и супраментальную Сверхприроду может произвести это эволюционное чудо.

На первый взгляд может показаться, что настояние на радикальном изменении природы может отодвинуть всякую надежду человечества в отдаленное эволюционное будущее; ведь превосхождение нашей обычной человеческой природы, превосхождение нашего ментального, витального и физического бытия кажется слишком высокой и слишком трудной попыткой, даже невозможной попыткой для того человека, каким он предстоит сейчас. Даже если бы это и было так, все же в этом оставалась бы единственная возможность для преображения жизни; ведь надежда на настоящее изменение человеческой жизни без изменения человеческой природы является иррациональным и недуховным предположением; это то же самое, что и требовать чего-то неестественного и нереального, невозможного чуда. Но для радикального изменения жизни требуется не нечто всецело далекое, чуждое нашему существованию и определенно невозможное; ведь то, что нужно развить, находится в нашем существе, а не где-то вне него: то, на что напирает эволюционная Природа, есть пробуждение к знанию своего я, открытию я, к манифестации я и духа внутри нас и высвобождение его само-знания, само-силы, его природного само-инструментария. Кроме того, этот тот шаг, который подготавливала вся эволюция и который приближался с каждым кризисом человеческой судьбы, когда ментальная и витальная эволюция касается точки, где интеллект и витальная сила достигают некоего пика напряжения, и им нужно либо свалиться, снова впасть в онемелость поражения или в упокоение непрогрессивного бездействия, либо пробить свой путь через вуаль, из-за которой и возникло это напряжение. Требуется, чтобы в человечестве произошел переворот, ощущаемый некоторыми или многими, поворот к видению этого изменения, к ощущению его императивной необходимости, к ощущению его возможности, к воле сделать его возможным в себе и найти путь. Эта тенденция есть, но она должна нарастать с напряжением кризиса в судьбе человеческого мира; под напором критических обстоятельств должна расти и становиться все более императивной нужда в избавлении или решении, то ощущение, что нет и не может быть другого пути, кроме духовного. На этот зов в существе всегда должен приходить некий ответ в Божественной Реальности и в Божественной Природе.

В действительности, этот ответ может быть лишь индивидуальным; он может привести к умножению одухотворенных индивидов или даже, что возможно, хотя и не вероятно, к умножению гностического индивида или индивидов, изолированных в неодухотворенной массе человечества. Такие изолированные реализованные существа должны либо отойти в свое тайное божественное царство и защищать себя в духовной уединенности, либо воздействовать на человечество, исходя из своего внутреннего света, ради того малого, что может быть подготовлено в таких условиях для более счастливого будущего. Внутреннее изменение может начать обретать коллективную форму только в том случае, если гностический индивид найдет других индивидов, имеющих тот же самый род внутренней жизни и сможет образовать с ними группу со своим автономным существованием, либо же отдельное сообщество или порядок бытия с собственным внутренним законом жизни. Именно эта нужда в отдельной жизни с собственным правилом жития, приспособленным к внутренней мощи или побудительной силе духовного существования и создающим для него его естественную атмосферу, выражала себя в прошлом в формации монашеской жизни или разнообразных попытках основать новое отдельное коллективное житие, само-управляемое и отличное от обычной человеческой жизни. Монашеская жизнь по своей природе является союзом искателей иных миров, людей, чья целостная попытка состоит в том, чтобы найти и реализовать в себе духовную реальность, и которые формируют свое общее существование с помощью правил жития, помогающим в этом начинании. Но, как правило, это не попытка создать новую формацию жизни, которая превзошла бы обычное человеческое общество, и сотворить новый мировой порядок. Религия может ставить перед собой эту конечную перспективу или пытаться сделать некое первое приближение к ней, либо ментальный идеализм может предпринять ту же самую попытку. Но эти попытки всегда опрокидывались упорным несознанием и неведением нашей человеческой витальной природы; ведь эта природа является препятствием, которое ни простой идеализм, ни неполное духовное стремление не могут сломить в его упорствующей массе или постоянно преобладать над ним. Эти попытки терпели крах из-за собственного несовершенства или наводнялись несовершенством внешнего мира и погружались с сияющей высоты своего стремления в нечто смешанное и низкое на обычном человеческом уровне. Общая духовная жизнь, нацеленная на то, чтобы выражать духовное, а не ментальное, витальное или физическое существо, должна основываться и поддерживаться на более высоких ценностях, чем ментальные, витальные и физические ценности обычного человеческого общества; если она на этом не основывается, тогда она будет просто жизнью обычного человеческого общества с каким-то отличием. Чтобы возникла новая жизнь, требуется полностью новое сознание во многих индивидах, трансформирующих все свое существо, трансформирующих свою ментальную, витальную и физическую природу; только такая трансформация общего разума, жизни, телесной природы может породить новое стоящее коллективное существование. Эволюционное усилие должно стремится породить не просто новый тип ментальных существ, а другой порядок существ, которые подняли все свое существование с нашей сегодняшней ментализированной духовности на больший духовный уровень земной природы.

Любая такая попытка трансформации земной природы в нескольких человеческих существах не может сразу же вполне утвердить себя; даже когда достигнута поворотная точка и пересечена решающая линия, новая жизнь в своих началах должна будет пройти через период испытания и трудного развития. Необходимым первым шагом будет общая смена старого сознания, поднимающая всю жизнь в духовный принцип; подготовка к этому может быть долгой, а сама начавшаяся трансформация может происходить стадиями. В индивиде после определенной точки трансформация может быть быстрой и может даже ускориться с помощью намеренного эволюционного скачка; но индивидуальная трансформация не будет творением нового типа существ или новой коллективной жизни. Можно представить себе несколько индивидов, эволюционирующих таким образом отдельно в среде старой жизни и затем объединяющихся вместе, чтобы образовать ядро нового существования. Но маловероятно, что Природа будет действовать таким образом, и индивиду будет трудно достичь полного изменения, оставаясь все еще заключенным в жизнь низшей природы. На определенной стадии может стать необходимым прибегнуть к давней схеме отдельного сообщества, но с двойной целью: прежде всего, чтобы обеспечить спокойную атмосферу, место и жизнь поодаль, где сознание индивида могло бы сконцентрироваться в окружении, где все повернуто к одному старанию и сосредоточено вокруг него, и, затем, когда все будет готово, чтобы выработать и развить новую жизнь в том окружении и в подготовленной духовной атмосфере. Может случиться так, что при такой концентрации усилия все трудности изменения предстанут с концентрированной силой; ведь каждый искатель, неся в себе как возможности, так и несовершенства мира, которые должны быть трансформированы, будет вносить не только свои способности, но и свои трудности и сопротивление старой природы, и, при смешении в ограниченном круге маленькой и замкнутой общей жизни это может вызвать значительное усиление препятствующей силы, которая будет стремиться противодействовать возросшей мощи и концентрации сил, служащих эволюции. Именно эта трудность разбивала в прошлом все усилия ментального человека развить нечто лучшее, более истинное и более гармоничное, чем обычная ментальная и витальная жизнь. Но если Природа готова и приняла свое эволюционное решение или если мощь Духа, низошедшая с высших планов, достаточно сильна, тогда эта трудность будет преодолена, и станет возможной первая эволюционная формация или формации.

Но если законом такой жизни будет полная опора на направляющий Свет и Волю и светлое выражение истины Духа в жизни, тогда это будет предполагать гностический мир, мир, в котором сознание всех существ основано на этом базисе; тогда понятно, что жизненные взаимоотношения гностических индивидов в гностическом сообществе или сообществах будут по самой своей природе представлять понимающий и гармонический процесс. Но, фактически, здесь будет жизнь гностических существ, проходящая внутри жизни существ в Неведении или рядом с ней, пытающаяся появиться в ней или из нее, и все же законы этих двух жизней будут казаться противоположными и противоречить друг другу. Тогда, по-видимому, произойдет полная изоляция или отделение жизни духовного сообщества от жизни Неведения: ведь иначе будет необходим компромисс между этими двумя жизнями, и вместе с этим компромиссом войдет опасность заражения или неполноты более высокого существования; будут соприкасаться два различных и несовместимых принципа существования, и даже если более высокий мир будет влиять на низший, более низкая жизнь тоже будет оказывать свое влияние на более высокую, поскольку такое взаимодействие является законом всякой заразительности и взаимообмена. Можно даже задаться вопросом, не станет ли конфликт и столкновение первым правилом их связи, поскольку в жизни Неведения будет присутствовать и быть деятельным громадное влияние тех сил Тьмы, поддерживающих зло и насилие, чей интерес состоит в том, чтобы загрязнять или разрушать всякий высший Свет, входящий в человеческое существование. Противостояние и нетерпимость или даже гонение всего того, что ново или пытается подняться над заведенным порядком человеческого Неведения и нарушать его, либо, в случае успеха нового, вторжение в него низших сил и, в конечном счете, угасание, падение или заражение нового принципа жизни было частым явлением в прошлом; это противодействие может оказаться еще более неистовым, и провал еще более вероятен, если на наследие земли будет претендовать радикально новый свет или радикально новая сила. Но считается, что новый и более полный свет принесет также новую и более полную силу. Поэтому может оказаться, что новой жизни совсем не нужно будет быть полностью отделенной; она может учредиться на множестве островков и оттуда распространяться через старую жизнь, бросая на нее свое влияние, постепенно проникая в нее и захватывая ее, неся ей помощь и озарение, так что спустя некоторое время новое стремление в человечестве начнет понимать и приветствовать новую жизнь.

Но, очевидно, это проблема перехода, эволюции, прежде чем произойдет полный и победоносный поворот манифестирующей Силы, и жизнь гностического существа станет такой же укоренившейся частью земного порядка, как и жизнь ментального существа. А когда гностическое сознание укоренится на земле, сила и знание, находящееся в его распоряжении, будет гораздо мощнее силы и знания ментального человека, и жизнь сообщества гностических существ, если она будет отдельной, будет столь же защищенной от внешних атак, как и организованная жизнь человека защищена от атак более низших видов. Но, точно также, как знание и сам принцип гностической природы будет гарантировать светлое единство в общей жизни гностических существ, точно также этот принцип будет достаточен, чтобы гарантировать преобладающую гармонию и примирение между этими двумя типами жизни. Влияние супраментального принципа на земле распространится и на жизнь Неведения и наложит на нее гармонию в пределах границ этой жизни. Можно представить, что гностическая жизнь будет отдельной, но она, несомненно, будет допускать внутри своих границ ту часть человеческой жизни, которая обращена к духовности и движется к высотам; Остальная часть может организовываться преимущественно на ментальном принципе и на старых основаниях, но, с помощью и под влиянием большего знания, распознаваемого ею, она будет развиваться по линиям более полной гармонизации, на которую человеческое существо пока что не способно. Однако и здесь разум может лишь предвидеть возможности и вероятности: супраментальный принцип Сверхприроды сам будет определять баланс нового мирового порядка в соответствии с истиной вещей.

Гностическая Сверхприрода превосходит все ценности нашей обычной невежественной Природы; наши стандарты и ценности порождены неведением и поэтому не могут определять жизнь Сверхприроды. В то же самое время наша теперешняя природа произошла из Сверхприроды и является не чистым неведением, а полу-знанием; поэтому разумно предположить, что всякая духовная истина, находящаяся в или за стандартами и ценностями нашей жизни, вновь появится в высшей жизни, но не в качестве стандартов, а как трансформированный элемент, поднятый из неведения в истинную гармонию и более светлое существование. По мере того, как универсализированный духовный индивид будет сбрасывать ограниченную персональность и эго, по мере того, как он будет подниматься за пределы разума к более полному знанию в Сверхприроде, от него будут отпадать конфликтующие идеалы разума, но истина, стоящая за ними, сохранится в жизни Сверхприроды. Гностическое сознание является сознанием, в котором все противоречия устранены или растворены друг в друге в высшем свете видения и бытия, в объединяющем само-знании и знании мира. Гностическое существо не будет принимать идеалы и стандарты жизни; оно не будет побуждаться жить ради себя, ради своего эго, либо ради человечества или ради других, ради общества или ради Государства; ибо оно будет осознавать нечто более великое, чем эти полу-истины, будет осознавать Божественную Реальность; и именно ради нее оно будет жить, ради ее воли в нем и во всем, в духе большей универсальности, в свете воли Трансцендентности. По той же самой причине в гностической жизни не будет конфликтов между само-утверждением и альтруизмом, ведь я гностического существа едино с я других — не будет конфликтов между идеалом индивидуализма и коллективным идеалом, поскольку оба являются терминами большей Реальности и могут иметь ценность для духа Реальности лишь в той степени, насколько их выражение или исполнение Реальности служит воли Реальности. Но, в то же самое время, все, что истинно в ментальных идеалах и смутно вырисовывается в них, будет исполнено в существовании гностического существа; ведь в то время, как его сознание превосходит человеческие ценности, так что гностическое существо не может заместить Бога человечеством, сообществом или Государством, либо другими средством или самим собой, частью его жизненной деятельности станет утверждение Божественного в себе и ощущение Божественного в других, ощущение тождества с человечеством, со всеми другими существами и со всем миром, потому что Божественное находится в них и ведет к большему и лучшему утверждению растущей в них Реальности. Но то, что будет делать гностическое существо, будет решаться Истиной Знания и Воли в нем, тотальной и бесконечной Истиной, которая не связана никаким ментальным законом или стандартом; оно будет действовать со свободой в целостной реальности, с соблюдением каждой истины на своем месте и с ясным знанием работающих сил и намерения манифестирующего Божественного Стремления на каждом шаге космической эволюции, в каждом событии и при любых обстоятельствах.

Для исполненного духовного или гностического сознания вся жизнь должна быть манифестацией реализованной истины Духа; эта жизнь сможет принять лишь то, что может трансформироваться и найти собственное духовное я в той большей Истине и слиться с ее гармонией. Разум не может определить, что уцелеет, ведь супраментальная жизнь принесет свою истину, и эта истина поднимет все свои части, которые были выдвинуты в наших идеалах и реализациях разума, жизни и тела. Принятые ими формы могут не уцелеть, ведь маловероятно, что они будут пригодны без изменения или замены в новом существовании; но то, что подлинно и существенно в них или даже в их формах, подвергнется трансформации, необходимой для продолжения существования. Исчезнет многое из того, что нормально для человеческой жизни. Многие ментальные идолы, сконструированные принципы и системы, конфликтующие идеалы, порожденные человеком во всех областях своего разума и жизни, не будут вызывать приятия или почтения в свете гнозиса; только истина, если она есть, которую скрывают эти обманчивые образы, будет иметь шансы войти в качестве элемента гармонии, основанной на гораздо более широком базисе. Очевидно, что в жизни, управляемой гностическим сознанием, не сможет иметь почву для существования война с ее духом антагонизма и враждебности, ее жестокость, разрушение и невежественное насилие, политическая борьба с ее вечным конфликтом, частым подавлением, непрозрачностью, порочностью, низостью, эгоистическими интересами, неведением, неспособностью и беспорядком. Искусство будет, но не для какого-либо низшего витального и ментального развлечения, увеселения и разгружающего возбуждения или удовольствия, а как выражение и средство истины Духа и красоты и восторга существования. Жизнь и тело перестанут быть тиранами, требующими девять десятых существования для своего удовлетворения, а станут средствами и силами выражения Духа. В то же самое время, поскольку материя и тело будут приняты, контроль и правильное использование физических вещей составит часть реализованной жизни Духа в манифестации земной природы.

Почти повсеместно предполагается, что духовная жизнь обязательно должна быть жизнью аскетической строгости, отвержением всего того, что не совершенно необходимо для минимального поддержания тела; и это верно для такой духовной жизни, которая по своей природе и намерению является уходом от жизни. Даже помимо этого идеала можно подумать, что духовный поворот всегда должен требовать крайней простоты, потому что все прочее будет жизнью витального желания и физического само-попустительства. Но с более широкой точки зрения это представление является ментальным стандартом, основанном на законе Неведения, мотивом которого является желание; с точки зрения этого стандарта может показаться, что законным принципом для преодоления Неведения и устранения эго будет полное отвержение не только желания, но и всего, что может удовлетворять желание. Но этот стандарт, как и всякий ментальный стандарт, не может быть абсолютным, и он не может быть обязательным как закон сознания, поднявшегося над желанием; полная чистота и само-обладание будут заложены в самом зерне природы нового сознания, и это сознание будет оставаться одним и тем же в бедности или в богатстве: ведь если оно может быть чем-то поколеблено или запачкано, тогда оно не настоящее или не полное. Единственным правилом гностической жизни будет само-выражение Духа, воли Божественного Бытия; эта воля, это само-выражение может проявляться через крайнюю простоту или крайнюю сложность и обилие или в их естественном балансе — ведь красота и изобилие, скрытая сладость и смех в вещах, солнечный свет и радость жизни тоже являются силами и выражениями Духа. Дух внутри, определяющий во всех направлениях закон природы, будет определять и обрамление жизни, ее детали и обстоятельства. Во всем будет один и тот же пластичный принцип; жесткая стандартизация, какой бы необходимой она бы ни была для выстраивания вещей разумом, не может быть законом духовной жизни. Ничто не будет препятствовать великому разнообразию и свободе само-выражения, основанного на основополагающем единстве, но везде будет гармония и истина порядка.

Жизнь гностических существ, поднимающая эволюцию до высшего супраментального статуса, можно подобающим образом охарактеризовать как божественную жизнь; ведь она будет жизнью в Божественном, жизнью начал духовного божественного света, силы и радости, проявленных в материальной Природе. Она может быть описана, поскольку превосходит ментальный человеческий уровень, как жизнь духовного и супраментального сверхчеловечества. Но это не имеет никакого отношения к прошлым и сегодняшним представлениям о сверхчеловечестве; согласно ментальному представлению, сверхчеловечество превосходит обычный человеческий уровень не в принципе, а в степени одного и того же принципа — через расширенную личность, увеличенное и раздутое эго, возросшие силы разума, разросшуюся мощь витальной силы, утонченное или крайнее массовое раздутие сил человеческого Неведения; при этом также обычно подразумевается идея о силовом господстве сверхчеловека над человечеством. Это означает сверхчеловечество ницшеанского типа; в своем крайнем наихудшем случае это может обернуться царством "белокурый бестий" или темных бестий или любых других бестий, возвращением к варварской силе и жестокости: но это будет не эволюция, а откат к старому усиленному варварству. Либо это может означать появление Ракшасы или Асура из напряженного усилия человечества превзойти самого себя, но в неверном направлении. Неистовое и хаотическое раздутое витальное эго, удовлетворяющее себя с верховной тиранией или анархической силой само-исполнения, было бы типом ракшасического сверхчеловечества: но гигант, великан или поглотитель мира, Ракшаса, хотя и все еще сейчас сохраняется, принадлежит духу прошлого; расширенное появление этого типа тоже было бы эволюцией вспять. Могущественный показ подавляющей силы, само-обладающая, само-сдерживаемая, даже, возможно, аскетически само-ограничивающая способность разума и сильная, спокойная, либо холодная или грандиозная в собранной страстности жизненная сила, тонкое доминирующее возвышение одновременно ментального и витального эго — это тип Асура. Но в прошлом земли было достаточно этого типа, и его повторение может лишь продлевать старые линии; земля не может извлечь ни из Титана, ни из Асура никакой пользы для своего будущего, никакой силы для само-превосхождения: даже великая или сверхнормальная сила только бы вращала ее по расширенным кругам ее старой орбиты. Но то, что должно появиться, является нечто гораздо более трудным и гораздо более простым; это само-реализованное существо, здание духовного я, глубина и побуждение души и высвобождение и суверенитет ее света, силы и красоты — не эгоистическое сверхчеловечество, захватившее ментальную и витальную власть над человечеством, а господство Духа над его собственными инструментами, обладание собой и обладание жизнью в силе духа, новое сознание, в котором само человечество найдет собственное само-превосхождение и само-исполнение путем открытия божественности, которая стремится родиться внутри него. Это единственно истинное сверхчеловечество и единственная реальная возможность эволюционной Природы сделать шаг вперед.

Дата добавления: 2015-10-02