Брахман, Пуруша, Ишвара -- Майя, пракрити, Шакти 1 страница

Он здесь, в существах, неделимый и как будто поделенный. Гита (XII. 17.)

Брахман, Истина, Знание, Бесконечное.

Тайттирия Упанишад (II. 1.)

Познай Пурушу и Пракрити как вечные без

начала.

Гита (XIII. 20.)

Должно знать Майу как Пракрити и Масте-

ра Майи как великого Господа всего.

Светвасварта Упанишад (IV. 10.)

Это могущество Божества в мире вращает

колесо Брахмана. Нужно знать Его, верховно-

го Господа всех господинов, верховное Бо-

жество над всеми божествами. Верховна также

его Шакти и многогранные природные работы

ее знания и ее силы. Единое Божество, ок-

культное во всех существах, внутреннее Я

всех существ, все-проникающее, абсолют без

качеств, надсмотрщик над всеми действиями,

свидетель, знающий.

Светвасварта Упанишад (VI. 1,7,8,11.)

Итак, есть верховная Реальность -- вечная, абсолютная и бесконечная. Поскольку она абсолютная и бесконечная, то в самом своем существе неопределимая. Она неопределима и непостижима конечным и определяющим Разумом; она невыразима речью, созданной разумом; она неописуема ни с помощью наших отрицаний, нети-нети -- ибо мы не можем ограничить ее, сказав, что она не это или не то -- ни с помощью наших утверждений, сказав, что она есть это или то, ити-ити. И все же, хотя она непознаваема для нас таким способом, она никоим образом не непознаваема; она самоочевидна для себя и, хотя невыразима, все же самоочевидна для знания путем отождествления, к чему духовное существо в нас должно быть способно; ибо это духовное существо является в своей сущности и по своей первичной и сокровенной реальности ни чем иным, как этим Верховным Существованием.

Но хотя и неопределяемое таким образом Разумом, в силу своей абсолютности и бесконечности, но мы находим, что это Верховное и Вечное Бесконечное определяет себя для нашего сознания во вселенной при помощи реальных и фундаментальных истин своего бытия, которое находится за пределами вселенной и в ней, и является самим основанием ее существования. Эти истины представляются нашему концептуальному постижению как фундаментальные аспекты, в которых мы видим и переживаем вездесущую Реальность. В себе они охватываются напрямую, не при помощи интеллектуального понимания, а благодаря духовной интуиции, духовному переживанию в самой субстанции нашего сознания; но они также могут быть схвачены в концепции при помощи большой и пластичной идеи и могут быть выражены некоторым образом при помощи пластичной речи, которая не слишком настаивает на жестком определении или ограничивает широту и тонкость идеи. Чтобы выразить это переживание или эту идею с какой-либо близостью, должен быть создан язык, который был бы одновременно интуитивно метафизическим и открывающе поэтическим, допускающим значимые и живые образы в качестве носителя близкого, подразумевающего и ярко-живого указателя -- язык, подобный тому, какой мы находим выработанным в тонких и начиненных грандиозностями Ведах и Упанишадах. В обычном языке метафизического мышления мы вынуждены соглашаться с отдаленными указками, приближением путем абстрагирования, которые еще могут сослужить некоторую службу нашему интеллекту, ибо именно этот вид языка подходит к нашим методам логического и рационального понимания; но на самом деле интеллект должен согласиться выйти за границы конечной логики и приучить себя к логике Бесконечного. Единственно при этом условии, на этом пути видения и мышления, перестает быть парадоксальным или тщетным говорить о невыразимом: но если мы настаиваем на применении конечной логики к Бесконечному, то вездесущая Реальность ускользает от нас, и вместо нее мы схватываем абстрактную тень, мертвую форму, оцепеневшую в речи или с трудом высеченную диаграмму, которая говорит о Реальности, но не выражает ее. Наш способ познания должен соответствовать тому, что требуется узнать; иначе мы придем только к отделенным спекуляциям, рисунку знания, а не к настоящему знанию.

Верховный аспект Истины, который так проявляется нам, есть вечное и бесконечное и абсолютное само-существование, само-осознание, само-восторг бытия; на этом основываются все вещи, и это тайно поддерживает их и проникает в них. Это Самосуществование открывает себя снова в трех терминах своей сущностной природы -- "я", Сознательное Существо или Дух, и Бог или Божественное Бытие. Более подходящи Индийские термины -- Реальность Брахмана есть Атман, Пуруша, Ишвара; ибо эти термины произрастают из корней Интуиции и, являя охватывающую точность, способны на пластическое приложение, которое исключает как неопределенность при использовании, так и жесткую ловушку слишком ограниченного интеллектуального понятия. Верховный Брахман есть то, что в Западной метафизике называется Абсолютом: но Брахман в то же время является вездесущей Реальностью, в которой все относительное существует как ее формы или ее движения; это Абсолют, который вбирает в свой охват все относительности. Упанишады подтверждают, что все это есть Брахман; Разум есть Брахман; Жизнь есть Брахман; Материя есть Брахман; адресуясь к Вайи, Богу Воздуха, Жизни, они говорят: "О, Вайу, ты проявляешь Брахмана"; и, указывая на человека и зверя и птицу и насекомое, каждое отдельно отождествленное с Одним -- "О, Брахман, ты есть этот старик и мальчик и девочка, эта птица, это насекомое". Брахман есть Сознание, знающее себя во всем том, что существует; Брахман есть Сила, поддерживающая мощь Бога и Титана и Демона, Сила, которая действует в человеке и животном и формах и энергиях Природы; Брахман есть Ананда, тайное Блаженство существования, являющееся эфиром нашего бытия, без которого ничто не могло бы дышать или жить. Брахман есть внутренняя Душа во всем; он обрел форму в соответствии с каждой созданной формой, которую он населяет. господь Существ есть то, что созидательно в сознательном существе, но он есть также Сознательное в несознательных вещах, Один, кто есть мастер и контролер множества того, что пассивно находится в руках Силы-Природы. Он есть Безвременное и Время; он есть Причинность, и он причина и следствие: Он есть мыслитель и его мышление, воин и его храбрость, азартный игрок и его ставка. Все относительности и все аспекты и все подобия есть Брахман; Брахман есть Абсолют, трансцендентное и непередаваемое, Супракосмическое Существование, поддерживающее космос, Космическое Я, поддерживающее все существо, но Он есть также "я" каждого индивида: душа или психическая сущность есть вечная порция Ишвары; это верховная Природа или Сознание-Сила, ставшая живым существом в мире живущих существ. Есть только брахман, и благодаря Этому все существует, ибо все есть Брахман; это Реальность является реальностью всего, что мы видим в "я" и Природе. Брахман, Ишвара, есть все это, что посредством его Йоги-Майи, мощью его Сознания-Силы выводится в само-проявление; он есть Сознательное Существо, Душа, Дух, Пуруша, и именно благодаря его Природе, силе его сознательного само-существования он является всеми вещами; он есть Ишвара, все-ведающий и всемогущий Все-правитель, и при помощи своей Шакти, своей сознательной Мощи он проявляет себя во Времени и управляет вселенной. Это и другие утверждения, взятые вместе, все-охватывающи: разум может вырезать и отбирать, строить замкнутую систему и отбрасывать все то, что не подходит к ней; но мы должны базироваться на полном и многостороннем утверждении, если нам должно достичь интегрального знания.

Абсолютное, вечное и бесконечное Само-существование, Само -- осознание, Само-восторг бытия, тайно поддерживающий и пропитывающий вселенную, даже хотя он также находится и за пределами нее, является, следовательно, первой истиной духовного переживания. Но эта истина бытия имеет одновременно безличностный и личностный аспект; это не только Существование, это одно Бытие абсолютное, вечное и бесконечное. Как существуют три фундаментальных аспекта, в которых мы встречаемся с этой Реальностью -- "я", Сознательное Существо или Дух и Бог, Божественное Существо, или в Индийских терминах, абсолютная и вездесущая Реальность, Брахман, проявляется нам как Атман, Пуруша, Ишвара -- точно также его мощь Сознания является нам в трех аспектах: это само-сила этого сознания, понимающе созидающая все вещи, Майя; это Пракрити, Природа или Сила, делающаяся динамически исполнительной, вырабатывающая все вещи под наблюдающим взором Сознательного Существа, "я" или Духа; это сознательная Мощь Божественного Бытия, Шакти, как понимающе созидающая, так и динамически исполняющая все божественные работы. Эти три аспекта и их мощи лежат в основании и заключают в себе целостность существования и всей Природы, и взятые вместе как единое целое, они примиряют кажущееся несоответствие и несовместимость супракосмической Трансцендентности, космической универсальности и отделенности нашего индивидуального существования; Абсолют, космическая Природа и мы сами связана в единстве этим триединым аспектом одной Реальности. Ибо взятое само по себе, существование Абсолюта, Верховного Брахмана, будет противоречием относительной вселенной, и наше собственное реальное существование будет несовместимым с его единственной несообщающейся Реальностью. Но Брахман в то же время вездесущ во всех относительностях; это Абсолют, независимый ото всех относительностей, Абсолют, основывающий все относительности, Абсолют, управляющий, пропитывающий, составляющий все относительности; нет ничего, что не было бы вездесущей Реальностью.

В унитарном неограниченном целостном видении картины Само-Существования и его работ они стоят вместе и подавляют своей убедительной тотальностью: но при анализе логического интеллекта они порождают массу трудностей, таких, какие должны порождать всяческие попытки возвести логическую систему из восприятия неограничиваемого Существования; ибо любая такая попытка должна либо стремиться к согласованности при произвольном делении на части комплексной истины вещей, либо иначе в силу ее [истины] исключительной всесторонности, стать логически непригодной. Ибо мы видим, что Неопределимое определяет себя как бесконечное и конечное, Неизменное допускает постоянную изменчивость и бесконечную разницу, Один становится неисчислимым множеством, Безличностное создает и поддерживает личностное, само является Личностью; "я" имеет природу и все же отличается от своей природы; Бытие обращается в становление и все же всегда остается собой и отличается от своих становлений; Универсальное индивидуализирует себя и Индивидуальное универсализирует себя; Брахман одновременно пустыня качеств и способен на бесконечные качества, Господь и Делатель работ, и все же не деятель и немой свидетель работ Природы. Если мы внимательно посмотрим на эти работы Природы, раз уж мы отбросили вуаль известности и наше недумающее молчаливое согласие процессу вещей, отбросили как естественное, поскольку всегда происходит так, то мы откроем, что все то, что она делает в целом или частях, есть мираж, действие некоторой непостижимой магии. Бытие Само-существования и мир, возникший в нем, каждый по отдельности и все вместе, являют супрарациональную мистерию. Нам кажется, что в вещах должен быть некий разумный смысл, поскольку процессы физического конечного согласуются с нашим взглядом, и закон этих процессов определяем, но при более тщательном изучении кажется, что этот разумный смысл в вещах всякий раз наталкивается на иррациональное или инфрарациональное и супрарациональное: согласованность, определяемость процесса кажется скорее уменьшающейся, чем увеличивающейся, по мере того как мы переходим от материи к жизни и от жизни к ментальности; если конечное до некоторой степени согласуется с тем взглядом, что как будто бы оно было рациональным, то бесконечно малое отказывается быть ограниченным теми же законами, и бесконечное неохватываемо. Что касается действия вселенной и ее значения, то все это ускользает от нас; если существуют "я", Бог или Дух, то его обращение с миром и нами непостижимо, не дает нам ключа, который можно использовать. Бог и Природа и даже мы сами движемся неким тайным образом, постижимым только частично и в отдельных точках, но в целом ускользающим от нашего понимания. Все работы Майи выглядят подобно производству супрарациональной магической Мощи, которая устраивает вещи в соответствии со своей мудростью или своей фантазией, но эта мудрость не наша, и фантазия ставит в тупик наше воображение. Дух, проявляющий вещи или проявляющийся в них так неопределенно, выглядит для нашего рассудка подобно Волшебнику, и его мощь или Майя кажется созидательной магией: но магия может порождать иллюзии или творить изумительные реальности, и нам трудно судить, с каким из этих супрарациональных процессов мы встречаемся в этой вселенной.

Но, на самом деле, причину этого впечатления следует искать не в чем-то иллюзорном или фантастическом в Верховном или вселенском Само-существовании, а в нашей неспособности охватить верховный ключ к его множественному существованию или открыть тайный план и образец его действия. Само-существующее является Бесконечным, а его способ бытия и действия должен быть способом Бесконечного, но наше сознание ограничено, наш разум построен из вещей конечного: будет иррациональным предположить, что конечное сознание и разум могут измерить Бесконечное; эта малость не может судить о той Необъятности; эта бедность, ограниченная использованием скудных средств, не может постичь обильного обращения с теми богатствами; невежественное полу-знание не может следовать движением Все-Знания. Наши рассуждения основываются на нашем опыте конечных операций физической Природы, на неполном наблюдении и неопределенном понимании нечто, что действует внутри пределов; мы выработали на этой основе определенные представления, которые стремимся сделать общими и универсальными, и все, что противоречит или не соответствует этим представлениям, считается иррациональным, ложным или необъяснимым. Но существуют различные порядки реальности, и представления, меры, стандарты, пригодные для одного порядка, вовсе не обязаны быть применимыми к другому. Наше физическое существо построено из совокупности мельчайших элементов, электронов, атомов, молекул, клеток; закон действия этих элементов не объясняет всех физических работ даже человеческого тела, они почти неприложимы к закону и процессу действия человеческих супрафизических частей, его жизненным движениям, движениям разума и движениям души. В теле конечные были образованы с их собственными привычками, свойствами, характерными способами действия; само тело -- это конечное, не являющееся простой совокупностью этих более мелких конечных, которые оно использует как части, органы, составляющие инструменты своих операций; оно развило существо и обладает общим законом, превосходящим его зависимость от этих элементов или составляющих. Опять же, жизнь и разум являются супрарациональными конечными с различными и более тонкими модами операций, и никакая зависимость от физических частей как инструментов не может аннулировать внутренне присущий им характер; есть нечто большее и иное в нашем витальном и ментальном существе и витальных и ментальных силах, чем функционирование физического тела. Но, снова, каждое конечное в своей реальности или позади нее имеет Бесконечное, построившее и поддерживающее и направляющее конечное, которое оно сделало как само-образ; так что даже существо и закон и процесс конечного не могут быть поняты без знания того, что оккультно внутри или позади него: наше конечное знание, представления, стандарты могут быть справедливыми в своих пределах, но они неполны и относительны. Закон, основанный на наблюдении того, что поделено в Пространстве и Времени, не может быть уверенно применен к существу и действию Неделимого; он не может быть применен не только к беспространственному и безвременному Бесконечному, но и даже ко Временно'му Бесконечному и Пространственному Бесконечному. Закону и процессу, обязательным для нашего поверхностного существа, не требуется связывать то, что оккультно внутри нас. Опять же, наш интеллект, основывающийся на рассудке, находит трудным иметь дело с тем, что инфрарационально; жизнь инфрарациональна, и мы находим, что наш интеллектуальный рассудок, применяющий себя к жизни, постоянно давит на нее контролем, мерой, искусственным прокрустовым правилом, что либо преуспевает в убийстве или окаменении жизни, либо заключает ее в жесткие формы и установки, что увечит ее и связывает ее способности или заканчивается в плохой работе, в восстании жизни, в упадке или расколе систем и суперструктур, возведенных на ней нашим интеллектом. Требуется инстинкт, интуиция, которых интеллект не имеет под своей командой и не всегда слушается их, когда они приходят, чтобы помочь ментальной работе. Но еще более трудно нашему рассудку понять и иметь дело с супрарациональным; супрарациональное -- это царство духа, и рассудок теряется в обширности, тонкости, глубине, комплексности его движений; здесь только интуиция и внутренний опыт являются проводниками, или, если есть нечто другое, то это то, по отношению к чему интуиция является острой кромкой, интенсивным направленным лучом -- конечное озарение должно придти из супраментальной Истины-Сознания, из супраментального видения и знания.

Поэтому существо и действие Бесконечного не нужно рассматривать так, как если бы оно было магической пустыней всего смысла; напротив, существует большой смысл в операциях Бесконечного, но это не мистический или интеллектуальный смысл, а духовный и супраментальный: в нем есть логика, поскольку там есть связи и отношения, непогрешимо видимые и исполняемые; что является магией для нашего конечного рассудка, есть логика Бесконечного. Это величайший смысл, величайшая логика, поскольку она более обширна, тонка, комплексна в своих операциях: она охватывает все данные, которые не может охватить наше наблюдение, она выводит из них результаты, которые не может предвидеть ни наша дедукция, ни наша индукция, поскольку наши заключения и выводы имеют скудное основание и ненадежны и хрупки. Если мы наблюдаем происходящее, то судим о нем и объясняем его по результатам и по проблескам его наиболее внешних составляющих, обстоятельств и причин; но все происходящее является продуктом комплексного переплетения сил, которых мы не наблюдаем и которых мы не можем наблюдать, поскольку все силы для нас невидимы -- но они не невидимы для духовного видения Бесконечного: некоторые из них являются действительностями, работающими с тем, чтобы произвести или дать толчок новой действительности, некоторые являются возможностями, близкими к пред-существующим действительностям, и некоторым образом включены в их совокупность; но также всегда могут вмешиваться новые возможности, которые внезапно становятся динамическими потенциалами и добавляются к сплетению сил, и позади всего существуют императивы или императив, над приведением в действие которого трудятся эти возможности. Более того, возможны различные результаты из одного и того же сплетения сил; то, что придет из них, определяется санкцией, которая, без сомнения, готова и ожидает все время, но кажется быстро входящей с тем, чтобы вмешаться и изменить все, это решающий божественный императив. Все это не может схватить наш рассудок, поскольку он является инструментом неведения с очень ограниченным видением и маленьким запасом усвоенного и не всегда очень определенного или надежного знания, и также вследствие этого он не имеет средств прямого осознания; ибо разница между интуицией и интеллектом состоит в том, что интуиция рождена из прямого осознания, тогда как интеллект является непрямым действием знания, которое строит себя с трудностью из неизвестного посредством знаков и указателей и собранных данных. Но то, что неведомо нашему разуму и чувствам, самоочевидно Бесконечному Сознанию, и, если есть Воля Бесконечного, то это должна быть Воля, действующая в этом полном знании и являющаяся совершенным спонтанным результатом тотальной самоочевидности. Это не тормозящая эволюционная Сила, ограниченная тем, что она развила, и не воображающая Воля, действующая в пустыне из пустого каприза; это истина Бесконечного, утверждающая себя в определениях конечного.

Очевидно, что такому Сознанию и Воле не требуется действовать в гармонии с заключениями нашего ограниченного рассудка или в соответствии с процедурой, известной ему, с заключениями, достижимыми в рамках нами сконструированных понятий или подчиняющими этическому доводу, работающему ради ограниченного и фрагментарного блага; Сознание и Воля могут допускать и в действительности допускают вещи, считаемые нашим рассудком иррациональными и неэтическими, поскольку это было необходимо для окончательного и тотального Добра и для выработки космической цели. То, что кажется нам иррациональным или предосудительным в отношении частного набора фактов, мотивов, желаемого могло бы быть совершенно рациональным и одобрительным в связи с более широким мотивом и тотальностью данного и желаемого. Рассудок с его частным видением выводит сконструированные заключения, которые стремится обратить в общие правила знания и действия, и он вынужден действовать по этому правилу или отбрасывает все то, что не подходит к нему: бесконечное Сознание не имеет таких правил, вместо этого оно имеет большие внутренне присущие ему истины, автоматически управляя выводом и результатом, но применяя их по-разному и спонтанно к различным тотальностям обстоятельств, так что благодаря этой гибкости и свободной адаптации оно может представляться более узкой способности вообще не имеющей стандартов. Таким же образом, мы не можем судить о принципе и динамической операции бесконечного бытия на основе стандартов конечного существования -- то, что могло бы быть невозможным для нас, может быть нормальным и самоочевидным состоянием и мотивом величайшей свободной Реальности. Именно это делает разницу между нашим фрагментарным сознанием разума, конструирующего целостное из частей, и сущностным и тотальным сознанием, видением и знанием. В действительности невозможно, пока мы вынуждены использовать рассудок как нашу главную поддержку, отказаться от него всецело в пользу неразвитой или полу-организованной интуиции; но в связи с Бесконечным и его бытием и его действием императивом для нас является развить наш разум до крайней пластичности и открыть его к осознанию бо'льших состояний и возможностей того, что мы стремимся рассмотреть. Не годится применять наше ограниченное и ограничивающее сознание к Тому, что неограничиваемо. Если мы сконцентрируемся только на одном аспекте и будем считать его целым, то тем самым проиллюстрируем историю о слепых людях и слоне; каждый из слепых исследователей касался различных частей и заключал, что весь слон был животным, напоминающим ту часть, с которой он соприкасался. Переживание некоторого одного аспекта Бесконечного справедливо в себе; но мы не можем вывести из этого, что Бесконечное есть это, и также не будет надежным обозреть остальное Бесконечное в терминах этого аспекта и исключить все другие точки зрения на духовный опыт. Бесконечное есть одновременно сущностность, безграничная тотальность и множественность; все это нужно узнать, чтобы истинно познать Бесконечное. Увидеть только части и вовсе не увидеть тотальность или увидеть ее только как сумму частей -- это знание, но в то же время и неведение; увидеть только тотальность и игнорировать части -- также знание, но одновременно и неведение, ибо часть может быть больше целого в силу того, что она принадлежит трансцендентному; увидеть только сущность, поскольку она приводит нас назад прямиком к трансцендентному и отрицать тотальность и части -- это почти последнее знание, но здесь также присутствует капитальное неведение. Знание должно быть целостным, и разум должен стать достаточно пластичным, чтобы увидеть все стороны, все аспекты и искать через них то, в чем они едины.

Поэтому, если мы увидим только аспект "Я", то можем сконцентрироваться на его статическом молчании и пропустить динамическую истину Бесконечного; если мы увидим только Ишвару, то можем схватить динамическую истину, но пропустить вечный статус и бесконечное молчание, осознать только динамическое существо, динамическое сознание, динамический восторг бытия, но пропустить чистое существование, чистое сознание, чистое блаженство бытия. Если мы сконцентрируемся только на Пуруше-Пракрити, то сможем увидеть только дихотомию Души и Природы, Духа и Материи, и упустим их единство. При рассмотрении действия Бесконечного мы должны избегать ошибки ученика, возомнившего себя Брахманом и отказавшегося внять предупреждению погонщика слона уйти с узкой дороги, затем поднятого хоботом слона и убранного с пути; "Несомненно, ты есть Брахман", сказал гуру этого озадаченного ученика, "но почему ты не подчинился погонщику Брахмана и не ушел с пути слона Брахмана?". Мы не должны допускать ошибки подчеркивания одной стороны Истины и выводить из нее или действовать на ее основе, исключая все другие стороны и аспекта Бесконечного. Осознание "Я есть Тот" верно, но мы не можем надежно следовать ему, пока также не осознаем, что все есть Тот; наше само-существование есть факт, но мы должны осознать также другие "я", то же самое "Я" в других существах и Того, кто превосходит как собственное "я", так и другие "я". Бесконечное одно во множественности, и его действие охватываемо только верховным Смыслом [Рассудком], который учитывает все и действует как единое осознание, наблюдающее себя в разнице и уважает свои собственные различия, так что каждая вещь и каждое существо имеет свою форму сущностного бытия и свою форму динамической природы, сварупа, свадхарма, и всему уделяется должное место в тотальной работе. Знание и действие Бесконечного едино в неограниченной изменчивости: с точки зрения бесконечной Истины будет равной ошибкой как настаивать на одинаковости действия во всех условиях, так и на разнообразии действий без какой-либо унифицирующей истины и гармонии за этим разнообразием. Что касается наших собственных принципов поведения, то если мы хотим действовать в этой великой Истине, то равным образом было бы ошибкой настаивать только как на "своем я", так и на "я других"; только на "Я всего" должны мы основывать единство действия и тотальное, бесконечно пластичное и все же гармоничное разнообразие действия; ибо в этом природа работы Бесконечного. Если мы взглянем с точки зрения большего, более пластичного разума, принимающего во внимание логику Бесконечного, на те трудности, что встречаются нашему интеллекту, когда тот пытается постичь абсолютную и вездесущую Реальность, то увидим, что вся трудность -- вербальная и концептуальная и не настоящая. Наш интеллект смотрит на свое понятие об Абсолюте и видит, что он должен быть неопределяемым, и в то же время он видит мир определенностей, происходящий из Абсолюта и существующий в нем -- ибо он не может произойти ни из чего другого и не может существовать где-либо еще; это утверждение еще дальше ставит в тупик, также трудно спорить на той предпосылке, что все определенности есть ничто другое, как сам этот неопределимый Абсолют. Но это противоречие исчезает, когда мы начинаем понимать, что эта неопределенность по своему смыслу не негативна, не является наложением неспособности на Бесконечное, а позитивна, это свобода внутри себя от ограничения своими собственными определенностями и необходимо свобода от любого внешнего определения, являющегося не собой, поскольку нет реальной возможности того, что такое "не-я" [not -self] придет в существование. Бесконечное неограниченно свободно, свободно определять себя бесконечно, свободно от всякого сдерживающего воздействия своих собственных созданий. На самом деле Бесконечное не создает, оно проявляет то, что находится в нем, в его собственной сущности реальности; оно само есть сущность всей реальности, и все реальности суть мощность этой одной Реальности. Абсолют не создает, а также и не создан -- в текущем понимании делаемого и сделанного; мы можем говорить о создании только в смысле Бытия, становящегося в форме и движении, чем оно уже является в субстанции и статусе. Все же мы должны подчеркнуть его неопределяемость в том специальном и позитивном смысле, не как отрицание, а как непременное условие его свободного самоопределения, поскольку без этой Реальности была бы фиксированная вечная определенность, либо неопределенность, фиксированная и ограниченная суммой возможностей определения, внутренне присущих ей. Его свобода от всех ограничений, от любого связывания своим собственным порождением сама не может быть обращена в ограничение, абсолютную неспособность, отрицание всей свободы самоопределения; именно это было бы ограничением, попыткой определить и ограничить отрицанием бесконечное и неограничиваемое. Сам факт двух сторон природы Абсолюта, сущностной и само-созидающей или динамической, не вносит никакого противоречия; только чистая бесконечная сущность может формулировать себя бесконечными способами. Одно утверждение дополняет другое, нет взаимного отрицания, несовместимости; это только двойное утверждение единственного неизбежного факта человеческим разумом на человеческом языке. То же самое примирение встретится везде, когда мы напрямую и точно взглянем на истину Реальности. В нашем переживании нее мы начинаем осознавать Бесконечное, сущностно свободное от своих ограничений качествами, свойствами, чертами; с другой стороны, мы осознаем Бесконечное, изобилующее неисчислимыми качествами, свойствами чертами. Здесь снова утверждение неограниченной свободы позитивное, не негативное; оно не отрицает то, что мы видим, а напротив, дает непременное условие для нее, оно делает возможным свободное и бесконечное самовыражение в качествах и характерных чертах. Качество есть характеристика мощности сознательного бытия; или можно сказать, что сознание бытия, выражающее то, что находится в нем, делает мощь, которую оно выставляет, распознаваемой при помощи наложения на нее родственного штампа, который мы называем качеством или свойством. Отвага, как качество, является такой мощью бытия, это определенное свойство моего сознания, выражающая сформулированную силу моего существа, выносящего или создающего в действии определенный род силы моей природы. Точно также мощь лекарства исцелять является его свойством, специальной силой бытия, родственной тому растению или минералу, из которого лекарство произведено, и эта специализация определяется Реальностью-Идеей, сокрытой в инволюционном сознании, которое пребывает в растении или минерале; это идея выносит в себе то, что было там в корне проявления, и теперь выходит, так наделенная мощностью, как сила бытия. Все качества, свойства, характерные черты являются такими мощностями сознательного бытия, так выдвинутыми вперед из себя Абсолютом; Он имеет все внутри Себя, Он обладает свободной мощью выводить все вперед (* Слово, используемое на Санскрите для созидания, подразумевает высвобождать или выводить вперед то, что находится в бытии.) [to put all forth]; все же мы не можем определить Абсолют как качество отваги или лечения, мы не можем даже сказать, что это является характерной чертой Абсолюта, а также не можем мы просуммировать качества и сказать: "это есть Абсолют". Но также мы не можем говорит об Абсолюте как о чистом пробеле, неспособном проявлять эти вещи; напротив, он способен на все, мощности всех качеств и свойств внутренне присущи ему. Разум испытывает затруднение, поскольку он должен сказать: "Абсолют или Бесконечное не является ни одной из этих вещей, эти вещи не есть Абсолют или Бесконечное" и одновременно добавить: "Абсолют является всеми этими вещами, они не есть что-то иное, чем Он, ибо Он есть единственное существование и все-существование". Здесь становится очевидно, что трудность порождается только чрезмерной конечностью мысленных понятий и словесных выражений, но в действительности ее не существует; ибо, очевидно, что будет абсурдным сказать, что Абсолют является отвагой и целительная сила есть Абсолют, но будет равным образом абсурдно отрицать способность Абсолюта выдвигать вперед отвагу или целительную силу в качестве само-выражений его проявления. Когда логика конечного отказывает нам, мы должны вооружиться прямым и неограниченным видением того, что лежит позади в логике Бесконечного. Тогда мы можем представить себе, что Бесконечное суть бесконечность качеств, черт, мощностей, но никакая сумма качеств, черт, мощностей не может описать Бесконечное.

Дата добавления: 2015-10-02