Глава пятьдесят четвертая 2007 год Карла

Ричард сделал ей предложение в Тосканской долине. Они сидели на открытой террасе небольшого итальянского ресторанчика и пили кьянти. На мир опустился фиолетовый вечер. Цикады, уставшие от бесконечных серенад, потихоньку затихали. В этой тишине он предложил Карле выйти за него замуж. Она тут же согласилась.

Когда Фрэнк предложил ей выйти за него, они как раз спорили по поводу того, стоит ли публиковать скандальные мемуары одной знаменитости. Карла просмотрела первые главы и швырнула их на пол. Эта история, написанная рок-певцом, который надеялся удержать свою все падающую популярность несколькими скабрезными откровениями, была насквозь пропитана пошлостью и высокомерием. Но Фрэнк, понимая, что на этой истории сможет заработать больше, чем на всех предыдущих подобных книгах, очень хотел согласиться на эту сделку.

– Это настоящее дерьмо! – сказала Карла. – Я не собираюсь работать над ним, поэтому можешь подыскать для этого другого литературного негра. Собственно говоря, ищи мне замену, потому что мне осточертело писать истории других людей. Предыдущие хотя бы были достойны того, чтобы над ними поработать. Об этом куске самовлюбленной дряни такого сказать нельзя.

– С каких пор ты стала лицемеркой? – возмутился Фрэнк. – Ты в свое время была неотъемлемой частью высшего света.

– Да, и это сломало меня.

– Нет, не сломало. Тебя ничто никогда не ломало, Карла.

– Ты не прав. Я сломалась, когда погибла Анита. Поэтому я живу так, как живу. – Она рассеянно провела рукой по коротким волосам и взъерошила их. – Ты знаешь, чем я занимаюсь в последнее время? Становлюсь на пути людей, которых когда-то знала. Это похоже на больную игру. Я еще не хочу, чтобы меня узнавали, но при этом надеюсь, что они смогут узнать меня и назвать Карлой.

– Если такое случится, что ты почувствуешь?

Он поднял рассыпанные по полу листы рукописи и сложил их в портфель.

– Надеюсь, что почувствую себя снова живой.

– Живой? – Он уставился на нее. – То есть я влюблен в труп?

– Не говори глупостей. Ты знаешь, что я не это имею в виду.

– Тогда что ты имеешь в виду? Когда мы занимаемся любовью, тебе приходится быть живой? Ты жива и слушаешь меня, когда я говорю, что люблю тебя? Мы вместе уже шесть лет, и мне следовало заметить, что я живу в тени могилы. Я просто так не отдаю свое сердце, Карла. И если я это делаю, то хочу быть уверенным, что оно в надежных руках, а не у мертвеца.

На его щеках проступили красные пятна. Карла уже привыкла к подобным вспышкам и давала ему время спустить пар. Это было одной из особенностей ее работы.

– Фрэнк, я оставляю за тобой право заниматься словесной эквилибристикой, – сказала она спокойно, когда он замолчал, чтобы перевести дух. – Тебе было бы легче, если бы я сказала «уверенной»? Сложно жить в чужой шкуре. Я знаю… я знаю… – Она покачала головой, не давая ему возразить. – Это мой выбор, и я должна жить с его последствиями. Просто иногда…

– Ты снова хочешь быть известной?

– Нет, Фрэнк. Иногда мне хочется чувствовать, что я живу, как нормальный человек. Как Роберт с его двумя сыновьями.

– Тогда давай сделаем следующий шаг. – От его негодования не осталось и следа. Он встал и помог ей подняться со стула. – Выходи за меня, Карла. Мы можем завести ребенка, а то и двух… или не заводить, если ты не захочешь. Что скажешь?

Она не могла скрыть удивления.

– Я не понимаю, почему тебе хочется что-то менять? Ты достаточно часто говорил, что брак тебя не интересует.

– Я еще не решил окончательно.

– Мне казалось, что это не так. Ты утверждал, что генетически запрограммирован оставаться неженатым и изменить мир силою пера.

– Я несу много всякой чуши, Карла, и ты это прекрасно знаешь. Я люблю тебя. Я хочу жениться на тебе. Что скажешь? Мне следовало сделать предложение в другой обстановке, со скрипками и розами, а не рубить сплеча… но, в конце концов, все сводится к одному ответу. Да или нет?

Она представила, как будет каждое утро просыпаться рядом с ним, вечером целовать его и желать спокойной ночи. Возможно, он прав: они могли бы завести ребенка. В тридцать девять было еще не поздно, но эта мысль не принесла Карле никакого удовольствия. Они вместе состарятся, будут посылать друг другу невидимые сигналы, как делали ее родители, научатся терпимости и пониманию. Одна мысль об этом заставила ее почувствовать себя измученной.

– К тому же у нас есть все, что нужно, – сказала она. – У нас есть независимость. Тебе не понравится жить со мной. Ты постоянно пилишь меня, что я живу в свинарнике…

– Успокойся, Карла. Я время от времени корю тебя за неопрятность, но это часть твоего очарования.

– Очарование быстро испаряется, когда живешь бок о бок с недостатками, – возразила Карла. – Забудь о браке, Фрэнк. Он нам не нужен.

– А что, если он нужен мне?

У него было упрямое выражение лица, но она решила не отступать. Лео был прав, когда говорил, что Фрэнк Стонтон в первую очередь заботится о своих потребностях. Теперь, когда он решил, что ему нужен брак, он не оставит ее в покое, пока она не примет решение.

– Я не могу заниматься этим сейчас, – запротестовала она. – Это так неожиданно.

– Ты и не должна ничем заниматься, Карла, – ответил он. – Ты либо принимаешь мое предложение, либо нет.

– Или просишь время, чтобы подумать, – сказала она. – Если хочешь получить взвешенный ответ, ты должен дать мне время.

Он кивнул, выражение его лица смягчилось.

– Ты права. Я всегда рвусь в бой, как только приму решение. Приходи, когда будешь готова ответить. Но если ты скажешь «да», я захочу узнать, с кем имею дело, – с Клэр Фразьер или Карлой Келли.

– На ком бы ты хотел жениться? – спросила она.

Поколебавшись, он ответил:

– На той, которая будет любить меня сильнее.

Дата добавления: 2015-10-02