Джентльмен

Тощий рыжий Валентин – сокурсник Тарантино – вызывает наш

восторг. Напившись как следует настойки боярышника из аптеки, он

вызывает на бой здоровенного Казака («Хочешь размяться?»),

показывает мне пару новых гамм на гитаре и удачно шутит. На второй

день Валентин ушел домой мертвецки пьяным, а через час его принес

на себе наш знакомец. «Ваш?» – Буркнул на входе. «Наш, – сказали

мы, – а как ты догадался?»

Оказалось, по пути к автобусной остановке Валентин лег

отдохнуть посреди проезжей части. Сочувствующие отволокли его на

тротуар. В кулаке у него обнаружилась записка: «улица

Кораблестроителей, 20/ 2, комната 1801»

– Сообразительный, – сказал Казак.

– У него отец – настоящий ирландец! – Похвалился

однокурсником Серега.

Мы боремся на руках, играем захожим девушкам на гитарах, мы с

ними галантны, угощаем дорогущим ликером «Ай Кью» (спирт

медицинский из аптеки, вода, остатки корицы смешать, залить в

бутылку из-под ликера «Ай Кью» и весь вечер пожинать восторженные

женские замечания об этом благородном напитке) и почти

выдерживаем формат. Ну а потом… что у нас может быть потом?

Пьяные танцы на столах, мужской стриптиз и грязные приставания к

гостьям. Посему дамы обычно остаются у нас в гостях лишь на

«официальную часть банкета» – пока мы еще помним их имена. На

второй части, спасаясь от нас бегством, они прячутся под столами,

защищаются стульями и старательно визжат. А на следующий день

эти загадочные натуры приходят к нам вновь.

Я полагал, что им нравились мои песни, Казак – его стряпня,

Маркиз считал притягательными свои стихи, посвященные Вениамину

Дорофееву. У Тарантино имелась своя версия популярности нашей

компании среди женского полу.

«У меня лишь один недостаток, – провозглашал он, одергивая

пузырящиеся штаны – я чертовски красив!».

Ради наших гостий мы готовы выбросить с восемнадцатого этажа

стол, мешающий танцевать, выломать замок на чердак, чтобы

вылезти на ночную свежую крышу или спуститься на ремнях с

третьего этажа за конфеткой «рафаэлло» в ночной магазин.

Пьяницы не дорожат своей жизнью и потому часто кажется, что

они смельчаки. У пьяниц отсутствует культ денег и потому часто

кажется, что они щедрые.

Иногда так оно и есть.

…С трудом разлепив глаза на третьи сутки пьяного марафона, я

вижу, как наш ирландский знакомец копошится у бесчувственных тел

моих друзей. Присматриваюсь – и не верю своим глазам: Валентин

пытается расстегнуть молнию на джинсах спящего Казака! При этом

сексуальный агрессор сладострастно постанывает. Он еще не знает

одно из главных свойств общаги: человек здесь виден как на ладони,

жилец он здешний или просто гость.

– А-а!! – Хриплю я, пытаясь встать, но силы притяжения Земли

тянут меня обратно. Настойка боярышника, выпитая вечор, намертво

расстроила координацию движений. И я ползу по полу комнаты на

брюхе, намереваясь вцепиться в горло обидчика своих друзей зубами.

Валентин, потерпев фиаско, пытается спастись бегством. Встать у

него тоже не получается, и смышленыйирландский потомок следует

моему примеру. Этот тощий рыжий пытается уползти от меня в

спасительный коридор.

– Грязный гомик, стой!! – Я рычу и усердно ползу, но сын

ирландца оказывается не промах. Мы ползем и ползем, как два

раненых терминатора.

– А-ха-ха!! – Это проснулся Тарантино и наслаждается

открывшейся утренней сценой.

– Гомосеки в штабе! – Кричу я, прекращая преследование – силы

на исходе. Валя опасливо выглядывает из коридора блока.

Просыпается Казак и непонимающе хлопает глазами. Я

рассказываю ему, как буквально спас его задницу. Казак рыкнул и

вскочил.

– Хочешь размяться? – Драчливо, но неуверенно слышится из

коридора, где прячется незадачливый гомосексуалист.

– Убью, – спокойно говорит Казак.

– Не надо! – Вдруг вступается Тарантино. – Тоже ведь – существо.

Да и парень нормальный. Хоть и этот…

– Тьфу, – говорит Казак и идет умываться.

Под дверью туалета обнаруживается спящее тело Маркиза.

– Предлагаю че-нить приготовить похавать! – Кричит Казак из

ванной. – Как насчет жареной картохи с селедкой?

Сегодня мы жируем – Казаку пришла из дома большая посыль.

– Селедка с ЖАРЕНЫМ КАРТОФЕЛЕМ?!! – Патетически

вопрошает возлежащий на полу прихожей Маркиз, поднимая голову с

чьего-то грязного ботинка. – Ты что, С УМА СОШЕЛ?! Это же НЕ

СОЧЕТАЕТСЯ!!

Наш друг – неисправимый эстет.

Подобно рыцарям Круглого стола, мы садимся в кружок у

огромной общей сковородки на табурете, торжественно поставленном

посреди комнаты, и с удовольствием завтракаем. Эстет ворчит, но

кушает с пролетарским усердием. Валентин также приглашен к столу

– тоже ведь существо.

– Так ты что, Валентин, получается, голубой? – Уточняет

Тарантино и хихикает в свою чайную кружку.

– Да сам не знаю, кто я! – Расстроено вздыхает Валентин, –

студент, наверное…

– А что же это вы, любезный, с нашим товарищем вздумали

сотворить? – Подключаюсь я.

Валентин выдерживает паузу, затем встает в полный рост и

торжественно произносит:

– Теперь как порядочный джентльмен я обязан сделать ему

предложение.

Дата добавления: 2015-10-02