Сага о Харальде Суровом 6 страница

XCII

Тут началась битва, а англичане поскакали на норвежцев. Отпор был сильным. Стрелы мешали англичанам наступать на норвежцев, и они стали окружать их.

Пока норвежцы прочно держали строй, битва шла вполсилы. Англичане быстро нападали и отходили, не сумев ничего достигнуть. Увидев, что на них, как им казалось, нападают вполсилы, норвежцы сами стали наступать, думая обратить противника в бегство, но когда стена из щитов распалась, англичане стали нападать на них со всех сторон, осыпая их копьями и стрелами.

Когда конунг Харальд сын Сигурда увидел это, он вступил в бой там, где схватка была всего ожесточеннее. Бой был жестоким, и с обеих сторон пало много народа. Тут конунг Харальд сын Сигурда пришел в такое неистовство, что вышел из рядов вперед и рубил мечом, держа его обеими руками. Ни шлемы, ни кольчуги не были от него защитой. Все, кто стоял на его пути, отпрядывал. Англичане были близки к тому, чтобы обратиться в бегство. Как говорит Арнор Скальд Ярлов:

Как с открытой грудью

Вождь – не знало дрожи

Сердце – под удары

Стали шел, видали.

Многих, лютый, ратью

Окружён, оружьем

Бил врагов, кровавым,

Вседержитель в рети.

Стрела попала конунгу Харальду сыну Сигурда в горло. Рана была смертельной. Он пал, и с ним все, кто шел впереди вместе с ним, кроме тех, кто отступил, удержав его знамя. Возобновилась жесточайшая битва. Тости ярл встал под знамя конунга. Но тут обе стороны стали вновь строить свое войско, и наступило длительное затишье в битве. Тьодольв сказал тогда вису:

Вождь – нашел ловушку

Народ в сём походе –

Полк сгубил, с востока

В путь ушед последний.

Здесь – обрёк он войска

На горести – хёрдов

Друг, не уберёгши

Главы, смерть изведал.

Но прежде чем битва возобновилась, Харальд сын Гудини предложил пощаду Тости ярлу, своему брату, и другим людям, кто оставался в живых из войска норвежцев. Но все норвежцы немедля вскричали, что все они лучше погибнут один за другим, чем примут пощаду от англичан, и кликнули боевой клич. Вновь возобновилась битва. Так говорит Арнор Скальд Ярлов:

Не знал златовитый

Милости к кормильцу

Волка [456]меч, был мощный

Князь злосчастлив в смерти.

Предпочли дружины

Лечь с владыкой в сече,

Чем с позором мира

Выпрашивать, княжьи.

XCIII

В это время подошел от кораблей Эйстейн Тетерев с тем войском, которое было под его началом. Они были в полном вооружении. Эйстейн взял тогда знамя Харальда конунга Опустошитель Страны. В третий раз возобновилась битва, и она была очень ожесточенной. Тогда погибло множество англичан, и они были близки к бегству. Эту битву прозвали Сечей Тетерева.

Эйстейн и его люди так спешили на пути от кораблей, что были совершенно измучены, и когда пришли на поле боя, почти не имели сил сражаться, но затем пришли в такое неистовство, что не прикрывались щитами, пока могли стоять на ногах. В конце концов они сбросили кольчуги. Тогда англичанам стало нетрудно наносить им удары, но некоторые из них умерли, не получив ран, просто от изнеможения. Пали почти все знатные норвежцы. Было это уже в конце дня. Как можно было ожидать, не все вели себя одинаково, многие обратились в бегство, много было и таких, которым посчастливилось спастись. Прежде чем завершилась вся эта резня, пала вечерняя тьма.

XCIV

Стюркар, окольничий конунга Харальда сына Сигурда, доблестный муж, спасся из битвы. Он добыл коня и ускакал. Вечером подул довольно холодный ветер, а на Стюркаре не было ничего, кроме рубахи. На голове у него был шлем, а в руке обнаженный меч. Когда его усталость прошла, ему стало холодно. В это время ему повстречался один возничий, одетый в кожух. Стюркар сказал:

– Не продашь ли ты мне кожух, хозяин?

– Не тебе, – говорит тот. – Ты, должно быть, норвежец, я узнал тебя по твоей речи.

Тогда Стюркар сказал:

– Если я норвежец, то что же?

Бонд отвечает:

– Я хотел бы убить тебя, но к несчастью нет при мне оружия, чтобы делать это.

Тут Стюркар сказал:

– Коль ты не можешь меня убить, то я попробую, может быть, сумею убить тебя.

Он поднимает меч и ударяет им бонда по шее так, что у того отлетает голова. Затем он взял кожух, сел на коня и поскакал к берегу.

XCV

Вильяльм Незаконнорожденный, ярл Руды, узнал о смерти Эадварда онунга, своего сородича, а также о том, что после этого конунгом Англии был провозглашен Харальд сын Гудини и был помазан в конунги. Но Вильяльм считал, что он имеет больше прав на власть в Англии, чем Харальд, из‑за своего родства с Эадвардом конунгом. [457]Кроме того, он считал, что должен отомстить Харальду за оскорбление, нанесенное ему, когда тот расторг помолвку с его дочерью. По всем этим причинам Вильяльм собрал войско в Нормандии, и оно было очень многочисленно. К тому же у него было довольно и кораблей. В тот день, когда он выезжал из города к своим кораблям и уже сел на коня, к нему подошла его жена и пожелала с ним поговорить. Но когда он увидел ее, он пихнул её пяткой, так что шпора вонзилась ей в грудь. Она упала и тотчас же умерла, [458]а ярл поехал к кораблям. Он отплыл вместе с войском в Англию. С ним был тогда епископ Отта, его брат. Когда ярл прибыл в Англию, он стал разорять и покорять страну, по которой проезжал.

Вильяльм был высок и силен, как никто. Он был превосходный наездник и могучий воин, но очень жестокий. Он был человек умный, но считали, что ему нельзя доверять.

XCVI

Конунг Харальд сын Гудини разрешил Олаву, сыну конунга Харальда сына Сигурда, уехать из страны вместе с тем войском, которое у него еще оставалось после битвы. А Харальд поспешил вместе со своим войском на юг Англии, потому что он узнал, что Вильяльм Незаконнорожденный прибыл с юга в Англию и подчиняет себе страну. С конунгом Харальдом были его братья – Свейа, Гюрд и Вальтьов. Место, где произошла встреча Харальда конунга с Вильяльмом ярлом, находилось на юге Англии, близ Хельсингьяпорта. Там произошла большая битва. Пали тогда Харальд конунг, Гюрд ярл, его брат, и большая часть их войска. Произошла эта битва девятнадцать ночей спустя после гибели конунга Харальда сына Сигурда. [459]

Вальтьов ярл спасся бегством, а поздно вечером ярл повстречал какой‑то отряд из людей Вильяльма. Когда они увидели войско ярла, они побежали в ближайшую дубовую рощу. Их было сто человек. Вальтьов ярл приказал поджечь лес и сжег их всех. Так говорит Торкель сын Лысого в своем флокке о Вальтьове:

Довелось – так властный –

Испечь им за вечер

Сотню слуг – правитель

Рек – народоводца.

Слышь, пожрала лошадь

Ведьмы уйму франков.

Буры кони Меньи

Наглотались мяса. [460]

XCVII

Вильяльм был прововглашен конунгом Англии. Он послал Вальтьову ярлу предложение примириться и обещал ему безопасность на время встречи. Ярл поехал в сопровождении немногих людей, но когда он доехал до пустоши севернее Касталабрюггьи, ему навстречу вышли двое посланцев конунга во главе отряда и схватили его, заковали в цепи и затем обезглавили. Англичане считают его святым. Как говорит Торкель:

И впрямь он Вальтьову

Вильяльм, смерть, неверный, –

Правил с юга ливший

Кровь рекой – подстроил.

В Англии – достойней

Досель не являлся

Князь – смертоубийству

Несть конца – на свете.

После этого Вильяльм был конунгом Англии в течение двадцати одного года, и с тех пор его потомки продолжают править Англией.

XCVIII

Олав сын Харальда конунга отправился со своим войском из Англии. Он отплыл из Хравнсейра и осенью прибыл на Оркнейские острова. Там он узнал, что Мария, дочь конунга Харальда сына Сигурда, внезапно умерла в тот самый день и в тот самый час, когда пал ее отец, Харальд конунг. Олав провел там зиму.

Летом Олав отплыл на восток в Норвегию. Он был провозглашен конунгом вместе со своим братом Магнусом. Эллисив конунгова вдова отплыла с запада вместе с Олавом, своим пасынком, а вместе с нею Ингигерд, ее дочь. Вместе с Олавом прибыли с запада и Скули, которого впоследствии звали приемным отцом конунга, и Кетиль Крюк, его брат. Оба они были знатные и родовитые люди из Англии, и оба очень умные. Оба они были очень дороги Олаву конунгу.

Кетиль Крюк отплыл на север в Халогаланд. Олав конунг устроил ему хороший брак, и от него произошло много могущественных людей. Скули воспитатель конунга был мудрый человек и очень доблестный и красивый с виду. Он стал предводителем дружины Олава конунга и говорил на тингах, и был советником конунга по всем делам страны.

Олав конунг предложил Скули дать ему один фюльк в Норвегии, какой ему больше понравится, вместе со всеми податями и доходами, какие получал там конунг. Скули поблагодарил его за предложение и сказал, что хотел бы попросить его о другом.

– Потому что, если произойдет смена конунга, то может случиться, что этот подарок будет у меня отнят. Я хочу, – говорит он, – получить кое‑какие владения, расположенные близ торговых городов, в которых Вы, господин, обычно бываете и устраиваете пиры на йоль.

Конунг согласился и пожаловал ему земли на востоке близ Конунгахеллы и близ Осло, близ Тунсберга, близ Борга, близ Бьёргвина и на севере близ Нидароса. То были, пожалуй, лучшие владения близ каждого города, и с тех пор они принадлежали потомкам Скули. Олав конунг выдал за него свою родственницу Гудрун дочь Невстейна. Ее мать была Ингирид, дочь конунга Сигурда Свиньи и Асты. Она была сестрою конунга Олава Святого и Харальда конунга. Сына Скули и Гудрун звали Асольвом из Рейна. Его женой была Тора дочь Скофти сына Эгмунда. Сын Асольва и Торы был Гутхорм из Рейна, отец Барда, отца Инги конунга и Скули герцога.

XCIX

На следующую зиму после гибели Харальда конунга его тело было отправлено с запада из Англии на север в Нидарос и было погребено в Церкви Марии, которую он велел построить. Все в один голос говорили, что Харальд конунг превосходил всех людей мудростью и умом, принимал ли он быстрые решения или вынашивал свои замыслы и думал ли он за себя или за других. Он был смел, как никто, в бою. Он был удачлив в бою, как было описано. Тьодольв говорит так:

В лад с молвой: где смелость,

Там победа. Недруг

Фьонских толп добился,

Пыл являя, славы.

Харальд конунг был хорош собой и статен. У него были светлые волосы, светлая борода, длинные усы, и одна его бровь была немного выше другой. У него были длинные руки и ноги, но он был хорошо сложен. Рост его был пять локтей. [461]Он был беспощаден к врагам и сурово наказывал за всякое сопротивление. Тьодольв говорит так:

Князь искореняет

В подданных – негодных

Гордость – слуг настигла

Харальдова кара.

Воздает он вязам

Кольчуг по заслугам

Изверга суровы

Воров приговоры. [462]

Харальд конунг был крайне жаден до власти и до всякого богатства. Он был очень щедр со своими друзьями, которые были ему дороги. Тьодольв говорит так:

Жаловал мне волчий

Сотоварищ марку.

Он к достойным, ясень

Милостив, кормила. [463]

Харальду конунгу было пятьдесят лет отроду, когда он погиб. У нас нет достойных внимания рассказов о его юности, пока ему не исполнилось пятнадцать лет, когда он был в битве при Стикластадире вместе с Олавом конунгом, своим братом, а после этого он прожил тридцать пять лет. И все это время он жил среди тревог и войн. Харальд конунг никогда не обращался в бегство из боя, но часто прибегал к хитростям, сражаясь с превосходящим противником. Все, кто ходили с ним в бои и походы, говорили, что когда ему угрожала великая опасность и все зависело от того, какое решение он немедля примет, он находил выход, который оказывался, как все видели, наиболее удачным.

C

Халльдор, сын старого Брюньольва Верблюда, был мудрым и могущественным человеком. Когда он слышал, что люди говорили о том, сколь не схожи были характеры братьев, конунга Олава Святого и Харальда, то говорил так:

– Я был у обоих братьев в большой милости и знал нрав обоих. Я никогда не встречал двух людей, столь же схожих. Оба были умнейшие, мужественнейшие и незаурядные люди, но жадные до богатства и власти, высокомерные, властные и мстительные. Олав конунг силою принуждал народ креститься и принять истинную веру и жестоко карал тех, кто не слушал его. Могущественные люди страны не снесли его справедливого правления, восстали против него и сразили его в его же собственных владениях. Поэтому он стал святым. А Харальд воевал, добиваясь славы и власти и подчинял весь народ своей власти, как только мог. И вот он пал во владениях другого конунга. Оба брата были в повседневной жизни людьми благовоспитанными и степенными. Они были также людьми, много странствовавшими и предприимчивыми, поэтому прославились и стали знаменитыми.

CI

Конунг Магнус сын Харальда правил Норвегией первую зиму после гибели Харальда конунга, а потом в течение двух лет он правил страною вместе со своим братом Олавом. Они оба были конунгами. Магнус владел северной частью страны, а Олав – восточною. У Магнуса конунга был сын, которого звали Хаконом. Его воспитал Торир из Стейга. Хакон был очень обещающим юношей.

После гибели конунга Харальда сына Сигурда Свейн, конунг датчан, утверждал, что мир между норвежцами и датчанами кончен, он будто бы был установлен только на время жизни их обоих, Харальда и Свейна.

Тогда были созваны ополчения в обеих державах. Сыновья Харальда собрали ополчение в Норвегии, людей и корабли, а Свейн конунг отплыл с юга во главе датского войска. Тогда стали ездить между ними послы с предложениями мира. Норвежцы говорили, что желают либо придерживаться тех условий, которые были раньше приняты, либо воевать. Поэтому была сочинена такая виса:

Олав князь посулы

И угрозы взвесил,

Выть от ратей мудро

Заслонив словами.

Так говорит Стейн сын Хердис в Драпе об Олаве:

В Каупанге он крепко

Щит, где князь почиет

Свят, от Свейна, – держит, –

Свой край ограждая.

Олав князь отчизну

Не дал сыну Ульва. [464]

Рук к земле норвежской

Пусть не тянут даны.

На встрече ополчений конунги заключили мир между странами. Магнус конунг заболел стригущим лишаем и некоторое время лежал больной. Он скончался в Нидаросе, и был там погребен. Он был конунгом, которого любил весь народ.

Дата добавления: 2015-10-24