Глава 3. Кругосветные плавания И. Ф. Крузенштерна и Ю. Ф. Лисянского

В июле 1803 года из Кронштадта в первое в истории русского военного флота кругосветное плавание вышли шлюпы "Надежда" и "Нева". Командовали этими кораблями молодые, но уже опытные мореплаватели капитан-лейтенанты Иван Федорович Крузенштерн и Юрий Федорович Лисянский. Они оба получили образование в Морском шляхетном корпусе, единственном в то время в России военно-морском учебном заведении, готовившем морских офицеров. Оба были выпущены досрочно в связи с началом боевых действий со Швецией и получили боевое крещение в морском сражении при острове Гогланд. Затем оба были направлены в Англию и служили на английских кораблях. Вернувшись из Англии, Крузенштерн представил Павлу I две докладные записки, в которых он настойчиво добивался разрешения на организацию кругосветного плавания. В одной из них Крузенштерн писал, что владение Камчаткой и Алеутскими островами явится средством "для пробуждения Российской торговли и не нужно будет платить англичанам, датчанам и шведам великие суммы за ост-индийские и китайские товары".

Была и еще одна весьма важная причина для организации кругосветного плавания. Торговые связи Российско-американской компании ширились и развивались. Среди основных тихоокеанских стран только одна Япония не покупала товары компанейских купцов, несмотря на то, что Россия не раз предлагала Японии установить с нею торговые сношения. В 1782 году японское правительство изъявило согласие вступить в переговоры, указав, что русский корабль может посетить для этой цели порт Нагасаки.

27 июля 1803 года шлюпы вышли в море. После десятидневного плавания "Надежда" и "Нева" прибыли в Копенгаген.

С момента выхода кораблей в плавание Крузенштерн и Лисянский регулярно вели метеорологические и гидрологические наблюдения. Вскоре они заметили, что с продвижением на юг свечение воды увеличивается.

Плавание к берегам Бразилии, длившееся почти два месяца, оказалось очень изнурительным.

14 ноября 1803 года русские корабли впервые в истории русского флота пересекли экватор. Забравшись на ванты, матросы обоих кораблей троекратным раскатистым "ура" поздравили друг друга с этим знаменательным событием в истории отечественного мореплавания.

24 января шлюпы вышли в море. Теперь им предстояло, обогнув мыс Горн, выйти в Тихий океан и направиться к Гавайским островам, где их пути должны были разойтись: "Неве" следовало идти к острову Кадьяк за грузом пушнины, а "Надежде" - в Японию для доставки туда русского посольства, а затем на Камчатку, также за пушниной.

21 февраля корабли попали в полосу густого тумана и потеряли друг друга из виду. И как раз в это время Крузенштерн вынужден был немного изменить маршрут.

"Надежда" взяла курс на Камчатку, с тем чтобы скорее доставить туда грузы, а затем следовать в Японию. Лисянский, не зная об этом решении начальника экспедиции, продолжал, согласно договоренности, путь к острову Пасхи, где была намечена встреча обоих кораблей в случае, если они потеряют друг друга в море.

Взяв курс на остров Пасхи, Лисянский решил идти к нему несколько западнее пути французского мореплавателя Маршана, чтобы обследовать место, где, по предположению Маршана, должен был находиться остров. Никаких признаков земли в указанном французским мореплавателем месте (39°20' южной широты и 98°42' западной долготы) обнаружено не было.

3 апреля "Нева" подошла к острову Пасхи. Не найдя здесь "Надежды", Лисянский решил подождать ее несколько дней, занявшись в это время описанием побережья острова. Не ограничившись изучением очертаний побережья и прибрежных глубин, он описал природу острова, быт и нравы его жителей. Следует отметить, что со времени открытия острова Пасхи в 1722 году на нем побывали француз Ж. Лаперуз, англичанин Дж. Кук и другие иностранные мореплаватели. Однако никто из них не составил такого полного описания, как это сделал Лисянский.

9 апреля "Нева" направилась к Маркизским островам и 29 апреля встретилась у острова Нука-Хива с "Надеждой", которая пришла сюда за три дня до этого.

За время пребывания у острова Нука-Хива Крузенштерн собрал интереснейшие географические и этнографические сведения о Вашингтоновых островах, составляющих северную группу архипелага Маркизских островов, и картографировал их.

Изучая труды различных мореплавателей, Иван Федорович обнаружил, что Вашингтоновы острова открывались пять раз. В 1791 году их открыли дважды: сначала американец Инграм, а затем француз Маршан. В марте 1792 года их снова "открыл" англичанин Гергест, а несколько месяцев спустя - англичанин Броун. Наконец, в 1793 году их "открыл" американец Роберте.
6 мая "Надежда" и "Нева" покинули остров Нука-Хива. Крузенштерн повел суда на Камчатку.

В полдень 13 мая русские корабли вновь пересекли экватор, только теперь уже с юга на север. Дальнейший путь на Камчатку лежал мимо Гавайских островов. Крузенштерну нужно было торопиться, чтобы успеть разгрузиться на Камчатке, дойти до Японии и войти в Нагасаки с попутным муссоном.

Лисянский же мог не торопиться с выходом, так как дальнейший путь "Невы" к острову Кадьяк, а затем в Кантон был гораздо короче пути "Надежды", которой предстояло с Камчатки следовать в Японию. Поэтому он решил задержаться у Гавайских островов.

Невзирая на запрещение японских властей, Крузенштерн решил пройти вдоль западного побережья Японии, чтобы составить подробное описание этого района.

Крузенштерну удалось осуществить обширный план исследований. Он закартографировал западное и северо-западное побережья японских островов, исправил ошибки, допущенные Лаперузом при описании этого района, открыл и нанес на карту множество мысов и бухт. Много времени Крузенштерн уделил изучению и описанию побережья Сахалина.

Сложная ледовая обстановка не позволила продолжить плавание на север и закончить описание Сахалина. Он повел корабль к Курильским островам, где были открыты четыре маленьких каменистых островка, почти не выступавших из воды.

Пройдя неизвестным до тех пор проливом в Курильской гряде, названным проливом Надежды, Крузенштерн подошел к мысу Терпения. Окончив описание восточного побережья Сахалина, он направился в южную часть Сахалинского залива.

Наблюдения за удельным весом и цветом воды в заливе привели Крузенштерна к выводу, что где-то в самой южной части залива в него впадает большая река. Это же подтверждалось тем, что вода в глубине залива была пресной. В поисках устья реки Крузенштерн направил корабль к берегу, но глубина резко уменьшалась, и, боясь посадить "Надежду" на мель, Крузенштерн вынужден был повернуть корабль обратно в открытое море. Честь открытия Амура, так же как и честь открытия Татарского пролива, выпала на долю другого знаменитого русского мореплавателя - Геннадия Ивановича Невельского, исправившего ошибку Крузенштерна, который посчитал Сахалин полуостровом.

В середине августа 1805 года "Надежда" возвратилась на Камчатку, откуда после ремонта и пополнения запасов вышла в Кантон для встречи с "Невой".

Пока "Надежда" находилась в Японии и совершала плавания в районе Курильских островов и Сахалина, "Нева" продолжала идти по своему маршруту.

Оставшись у Гавайских островов в мае 1804 года, Лисянский собрал сведения о быте, нравах и ремеслах островитян. Наблюдения и описания, сделанные Лисянским, значительно пополнили скудные этнографические познания об этих островах.

Покинув Гавайские острова, "Нева" направилась к острову Кадьяк, куда и прибыла 1 июля 1804 года.

В тихоокеанских владениях Российско-американской компании "Нева" пробыла более года. За это время Лисянский составил описание островов Кадьяк и Ситка и открыл в этом районе два маленьких острова, которым присвоил имена Чичагова и Круза (офицера, участника Чесменского сражения).

В августе 1805 года "Нева", приняв на борт груз пушнины, покинула Ситку и направилась в Кантон (Рис. 9).

Более месяца шла "Нева" через Тихий океан, не встречая никаких признаков земли. И вот поздним вечером 3 октября 1805 года корпус "Невы" дрогнул: корабль сел на неизвестную до того коралловую мель. Недалеко от нее на 26°02'48" северной широты и 173°35'45" восточной долготы был обнаружен небольшой необитаемый островок.

Остров и коралловая мель были нанесены на карту. По единодушному требованию команды острову было присвоено имя славного командира "Невы" Юрия Лисянского, а коралловая отмель названа в честь шлюпа Невскою. 11 октября был открыт коралловый риф, который был назван рифом Крузенштерна.

22 ноября 1805 года "Нева" прибыла на рейд Макао, где в это время находилась "Надежда".

За два месяца пребывания в Китае русские мореплаватели собрали много ценнейших сведений об этой стране, о ее государственном устройстве, экономике, быте и нравах китайского народа.

В феврале 1806 года "Надежда" и "Нева" отправились в дальнейший путь через Южно-Китайское море и Индийский океан вокруг мыса Доброй Надежды в Европу.

Пройдя сложный лабиринт Малайского архипелага, шлюпы вошли в Зондский пролив, связывающий Южно-Китайское море с Индийским океаном.

Обогнув 7 апреля южную оконечность Африки, "Надежда" направилась к острову Святой Елены, где была намечена встреча кораблей. Но Крузенштерн решил несколько изменить маршрут и возвращаться на родину не Английским каналом, около которого обычно крейсировали французские корабли, а обогнув Англию с севера.

Решение это следует считать правильным еще и потому, что Крузенштерн не встретил возле Святой Елены "Невы". Не дойдя немного до острова, Лисянский решил изменить маршрут и, не заходя ни в одну гавань, идти прямо в Англию.

Лисянский блестяще выполнил свой замысел. 12 апреля "Нева" вышла в Атлантический океан, 28 апреля пересекла Гринвичский меридиан, а 16 июня вошла на Портсмутский рейд. Таким образом, впервые в истории мирового мореплавания был совершен за 142 дня безостановочный переход из Южного Китая в Англию.

После двухнедельной стоянки "Нева" направилась к родным берегам. 22 июля 1806 года она бросила якорь на Кронштадтском рейде. Две недели спустя сюда пришла и "Надежда". Исторический вояж вокруг света закончился.

ГЛАВА 4. КРУГОСВЕТНОЕ ПЛАВАНИЕ М.П. ЛАЗАРЕВА НА КОРАБЛЕ «СУВОРОВ»

В 1813 году лейтенант Лазарев получил новое назначение — командовать кораблем «Суворов», отправляющимся в кругосветное плавание вокруг земного шара.

Корабль, на который получил назначение М П. Лазарев, принадлежал Российско-Американской компании. Предложение командовать кораблем, который должен был совершить кругосветное плавание, отвечало самым сокровенным желаниям Михаила Петровича. Он отлично понимал, как много может дать ему такое плавание, ис­полненное трудов и опасностей, какую пользу может он принести родине, успешно выполнив порученное дело. Его привлекала возможность увидеть далекие страны и населяющие их народы, исследовать воды Тихого океана, где ещё немало островов и архипелагов оставалось неизученными или неоткрытыми. И он без колебаний принял предложение.

9 октября на рассвете «Суворов», покинул Кронштадт. Лишь на седьмой день «Суворову» удалось добраться до шведского порта Карле кроне.

Но вот остались позади берега Норвегии. Под всеми парусами «Суворов» рассекал воды пролива Ла-Манш, приближаясь к Портсмуту.

Три месяца пробыли моряки в Англии в ожидании, пока представители Компании закончат свои дела. На­конец, 27 февраля 1614 года «Суворов» оставил Портсмут и, подгоняемый попутным ветром, устремился на юг в тро­пические широты.

К вечеру «Суворов» вошел в бухту Рио-де-Жанейро и бросил якорь в виду крепости Сан-Себастьян (Рис. 10).

В течение месяца оставались моряки в Рио-де-Жаней­ро центре португальских владений на Южноамериканском материке, впереди путь через Атлантический и Индийский океаны в Австралию. Нужно было подготовиться к нему со всей тщательностью: отремонтировать корабль, запастись достаточным количеством свежей провизии.

Свободное от работ на корабле время Лазарев и его спутники использовали для знакомства с городом и его окрестностями. Совершая прогулки, они наблюдали природу этой страны и жизнь местного населения. Неоднократно были они свидетелями того, как в порт приходили корабли португальских и английских работорговцев с «черным товаром» - неграми-невольниками из Африки, предназначенным для продажи владельцам плантаций.

Наконец, все приготовления к дальнейшему плаванию были закончены, корабль вышел в море.

14 августа, после почти трехмесячного беспрерывного плавания, «Суворов» входил в Порт-Джаксон, главный порт Австралии, принадлежавшей англичанам.

Так же как и в Рио-де-Жанейро, свободное от работ по ремонту судна и его подготовке к дальнейшему пути время Михаил Петрович и его спутники посвящали осмотру города, знакомству с его окрестностями, с бытом и правами коренного и пришлого населения. Здесь они увидели ещё более бесчеловечное отношение к цветнокожим, чем в Бразилии. Английские колонизаторы, натравливая австралийцев друг на друга, устраивали смертоубийственные военные «игры», наслаждаясь этим кровавым зрелищем.

Как только все работы были закончены, Лазарев по­спешил оставить берега Австралии. В последние дни он успел произвести съемку юго-во­сточных берегов материка и нанести на карту очертания его побережья. Без сожаления покинули моряки Порт-Джаксон.

28 сентября показалась земля. «В 11 часов увидели берег к осту...»,— записано у Унковского. А на рассвете следую­щего дня взорам мореплавателей предстала группа ко­ралловых островов, очертания которых они смутно раз­глядели накануне. Достаточно было взглянуть на карту, чтобы убедиться в том, что острова эти были неизвестны путешественникам, плававшим ранее в этой области Ти­хого океана. Это было открытие! Михаил Петрович при­казал спустить шлюпки и отправился обследовать ближай­ший из островов. В последующие дни были исследованы другие острова. Все они оказались кораллового происхож­дения, едва возвышались над поверхностью океана и сое­динялись друг с другом коралловыми же перемыч­ками.

Многочисленные пернатые да рыбы, плавающие в теплых водах заливов, оказались единственными обитателями этой вновь открытой небольшой группы островов, которой Лазарев дал имя великого русского полководца Александра Васильевича Суворова. На карте в южной широте 13° 12’30’’ и в восточной долготе 196° 31’30’’ появилась новая земля, носящая русское название (Рис. 11).

Когда ознакомление с островами Суворова было закончено, судно снялось с якоря и продолжало свой путь на север. 10 октября был пересечен экватор, и спустя месяц «Суворов» уже подходил к берегам Русской Америки. Спустя неделю корабль входил в Ново-архангельскую бухту.

Михаил Петрович все время, свободное от забот по приведению в порядок корабля, посвящал изучению берегов северо-западной Америки. Он часто отправлялся в продолжительные экскурсии вдоль побережья на шлюпке или совершал пешеходные прогулки. Помимо офицеров корабля, его иногда сопровождали местные жители, чаще всего алеуты, прекрасно знавшие малейший изгиб берега, каждую бухточку или заливчик. Результаты этих экскурсий Лазарев запечатлевал на карте, подкрепляя свои наблюдения точным определением географического положения наиболее заметных пунктов береговой линии и рельефа.

9 августа, спустя две неделя после отбытия из Ново-Архангельска, «Суворов» был уже в Сан-Франциско. Здесь запаслись свежими продуктами. Несколько дней пребыва­ния в этом центре испанских колониальных владений в Калифорнии Лазарев по обыкновению использовал для ознакомления с местностью, с жизнью населения. Здесь он увидел то же, что ему уже приходилось наблюдать в Бразилии и Австралии: дикий произвол и жестокость колони­заторов по отношению к коренному населению.

Когда русский корабль покидал порт Сан-Франциско, капитан корабля, помимо впечатлений о Калифорнии, увозил с собой карту, на которую были нанесены очерта­ния берегов в окрестностях города. Он успел и здесь за короткий срок произвести съемку и определить коорди­наты ряда пунктов.

Корабль шел к берегам Перу. Ярко светило солнце, свежий ветер наполнял паруса, и «Суворов», плавно раз­резая волны Тихого океана, быстро удалялся от Сан-Франциско. Михаил Петрович попутно проверял правильность нанесения на карту островов, исправляя погрешности, допущенные иностранными мореплавателями. Так вскоре после того, как судно пересекло широту южной оконечности полуострова Калифорния, Лазареву удалось точно определить координаты острова Соккорро, открытого испанцами, и установить, что на карте местоположение острова нанесено неправильно, с ошибкой более чем в полтора градуса. В последующих плаваниях Лазарев убедился, что это была не случайная ошибка испанцев: на точность их сведений в большинстве случаев нельзя было пода­ться.

Погода неизменно оставалась самой благоприятной, и в последних числах ноября «Суворов» подходил к Кальяо, главному порту Перу и одному из крупнейших портов западного побережья Южной Америки. Пока агенты Российско-Американской компании ула­живали свои дела в столице Перу Лиме. Лазарев со своими офицерами осматривал город и порт.

Наконец, все дела были закончены. Можно было от­правляться в дальнейший путь. На палубе в специально сооруженном матросами загоне прохажива­лись ламы и альпаки и ползали черепахи. Лазарев на­деялся довезти этих животных до Кронштадта и передать в Академию наук.

8 июня «Суворов» был в Портсмуте, а спустя пять недель входил на Кронштадтский рейд, радостно встречаемый жителями города.

Кругосветное плавание было закончено. «На сердце весело, что мы уже на месте и исполнили свой долг честно… Команда вся здорова и бодра. Ничто не помрачило нашей дружбы, пошли приятелями, а воротились друзьями», — писал участник экспедиции Унковский.

И действительно, вами все основания радоваться - корабль вернулся в исправности, все задания были успеш­но выполнены. Кроме того, мореплаватели открывали новые острова, исправила координаты многих уже известных ра­нее, нанесли на карту большие участки побережий Север­ной Америки и Австралии, привезли с собой невиданных животных и образцы целого ряда растений, а также все­возможные этнографические коллекции. Успехами плавания они были обязаны своему отважному командиру, ко­торого все искренне полюбили за мужество, энергию, любознательность, справедливость и заботу о своих подчиненных.

Не прошло и трех лет с момента возвращения «Суворова» в Кронштадт, как М. П. Лазарев, продолжавший службу на Балтийском флоте, получил еще более ответственное назначение.

Дата добавления: 2015-10-24