Глава девятнадцатая. Пассажиров золотого автомобиля и их сопровождающих, по всей

Пассажиров золотого автомобиля и их сопровождающих, по всей

вероятности, постиг бы трагический конец, если б Андре не позаимствовал в

Оране у шеф-повара Будуана список рецептов для коктейлей.

Когда машину перевернуло, книжка с рецептами покатилась вперед, и

лакей, сидевший на заднем сиденье, покатился следом, поскольку, чувствовал

ответственность за уникальный манускрипт.

И так случилось, что Андре вместе с манускриптом закатился под

шоферское сиденье, затаился там и ускользнул от внимания нападающих. Когда

бандиты ускакали, неожиданно появился Андре со списком рецептов под мышкой,

с подобающим камердинеру достоинством, с разбитым, правда, носом и в

порядком изодранной одежде.

- Если господа не имеют возражений, я освобожу их от пут.

С разных сторон послышались возгласы и стоны. В результате поздним

вечером измученная компания добралась до Азумбара. Администрацию оазиса

составляли два арабских жандарма. Телеграфные провода были перерезаны. Что

делать? Прежде всего, уложить в постель горящего в лихорадке Лабу.

- Судьба против нас, - мрачно констатировал де Бертэн.

Аннет молчала. Она думала иначе. Она думала о божьей каре. И, в высшей

степени утомленная, пожелав доброй ночи, удалилась в отведенную ей комнату.

Равным образом удалился и де Бертэн.

Лабу лежал с открытыми глазами в глухом пространстве меж глиняных стен.

С потолка на него глядела ящерка-мухоловка. Кровь пульсировала у горла, в

душной ночи оазиса время от времени вскрикивала какая-то птица. Ики-виви...

Пауза.

Ики-ви-ви...

В глазах у Лабу мутилось. Ему казалось, что желтые, в плесени, стены

смыкаются над ним... Горчев! - простонал он едва слышно и, когда дверь

отворилась, он прекрасно знал, кто войдет.

Ики-виви...

И вошел, конечно, Горчев в разорванной и пропыленной униформе. За ним

следовал лев - ленивый и сонно моргающий.

- Добрый вечер, - улыбнулся Горчев. - Ведите себя достойно, господин

Вендринер.

Перед измученным взором больного расплывался и призрак, и на редкость

крупный, туда-сюда снующий лев. Страха он не испытывал.

- Вид у вас не блестящий, месье Лабу, - заметил призрак. - Похоже,

драться мы сегодня не будем.

- Зачем вы умерли? - прошептал больной.

- Я? - ужаснулся призрак.

- Неужели я всегда буду видеть... эти глаза... это лицо?

- Ну и что? По-вашему, я так безобразен? Послушайте, Лабу, я еще раз

доставил вам ваш автомобиль.

- Вы это сделали и в прошлый раз, - с трудом проговорил Лабу. - Я видел

вас в тумане...

- Правда? Любопытно. Фу, господин Вендринер! Терпения не хватает с этой

старой бестией, - отвлекся Горчев, потому что зверь принялся обнюхивать

свисающую с кровати руку больного. - Он вас не тронет. Это старый цирковой

артист и, по-моему, вегетарианец. Представьте: у ворот он дочиста вылизал

банку с зеленой краской.

- Нет... нет, - стонал больной, - это невозможно...

- Я тоже удивился. Но он, верно, подумал, что это шпинат.

Лабу, несмотря на высоченную температуру, готов был рассмеяться при

виде комического зрелища - солдат и ручной лев... Но тут ему представилась

могила на кладбище легионеров.

- Горчев, скажите, что такое смерть? Что происходит с человеком, когда

он перестает жить?

- Его, по возможности, хоронят. Что за вопросы у вас? И как это вас

угораздило расхвораться?

- Малярия.

- Послушайте меня!.. Я больше не оставлю вам автомобиль, иначе банда

снова его угонит. Я отвезу его этому Далай Пале или как там его, к Шлепанцу

пророка. Но у меня нет карты.

- О, если б вы это сделали! Это место совсем недалеко. А карта с

маршрутом в моем пиджаке.

- Где?

Горчев подошел к стулу, достал из кармана пиджака бумажник и нашел

карту.

- Эй, господин Вендринер! Только не спать! Вы еще не видывали такого

ленивого актера, - в сердцах произнес он, обращаясь к Лабу. - Завалился

дрыхнуть, будто мой дедушка.

Он слегка пнул ногой льва. Господин Вендринер устало поднялся и

выжидательно посмотрел на него.

- Горчев, простите, что я вам отказал в руке моей дочери.

- Уж этого я вам не прощу. Стыдитесь, месье!

- Моя дочь сказала... что никогда... не выйдет замуж.

- Выйдет. Именно за меня. В один прекрасный день или в одну прекрасную

ночь я приду и заберу ее. Лабу с широко раскрытыми глазами сел в постели.

- Нет, - прошептал он в ужасе. - Господи сохрани.

- Да почему, черт побери? Что вы лезете на стенку от одной мысли, что я

женюсь на вашей дочери? Прокаженный я, что ли?

- Нет! Скажите, что вы не заберете ее, - хрипел Лабу. Глаза, его чуть

не вылезли из орбит. - Прошу вас... простите меня... и скажите, что вы не

заберете ее!

- Нет, заберу!

- Я не хочу!

- Ну и крик подняли!.. Пойдемте, господин Вендринер, и выплюньте,

пожалуйста, туфлю. Воспитанные львы так не поступают. А вы? Жрете салат,

краску, разные тряпки.

- Горчев, простите меня!

- Никогда! Я приду за вашей дочерью и заберу ее, старый вы болтун!

Больной собрал все силы и надрывно закричал, дабы прогнать видение.

Потом, дрожащий и обессиленный, упал на подушки...

Де Бертэн и Аннет вбежали в комнату.

- Что случилось?

- Папа!

Лабу судорожно втягивал воздух пересохшим ртом.

- Он был здесь... я говорил с ним...

- Кто?

- Горчев.

Аннет вздрогнула, а де Бертэн вздохнул:

- Прими хинин.

Больной насилу успокоился.

- Он был здесь, в этой комнате... вместе со львом. Он обещал доставить

авто Абе Падану.

- Ну хорошо, хорошо, постарайся уснуть.

- На самом деле! А лев унес мою комнатную туфлю...

Аннет медленно подошла к двери и распахнула ее. Она печально смотрела в

ночь: в лунном свете слабо шевелились вялые пыльные пальмы...

- Возьми себя в руки, старина, - повысил голос де Бертэн. - Тебя мучают

воспоминания о Горчеве. Где Андре? Андре!

Вместо Андре появилась Аннет, очень бледная.

- Странно. Вот что я нашла за дверью.

Она протянула изжеванную туфлю. Ики-виви, - кричала птица. Душная,

тягостная ночь.

- Куда девался Андре? Эй, Андре! Наконец его обнаружили в соседней

комнате под кроватью.

- Я уже успел отвыкнуть от этого, но ничего, постепенно войду в форму,

- произнес он виноватым тоном.

- Что с вами? У вас губа в крови.

- Меня разбудил крик, я бросился к месье и с кем-то столкнулся. Потом

получил удар, дальше не помню.

- Кто это был, вы не заметили?

- Нет, но судя по удару, чувствуется рука покойного господина Горчева.

Де Бертэн чертыхнулся было, но брань застряла в горле. На полу он

увидел металлическую пуговицу. От униформы легионера.

- Надо идти спать, - охрипшим голосом пробормотал он. Но никто не уснул

этой ночью.

Когда Горчев пришел в себя, его мотало и качало, как на корабле. Ничего

не видно и не слышно - его закрыли то ли одеялом, то ли еще чем. Что это?

Жив я или нет?

Он задвигал коленями и локтями, чтобы освободиться, но тут же получил

толчок под ребра.

- Эй, парень!

Кто-то снял покрышку. Горчев не был похоронен, совсем наоборот. Он

лежал в грузовом фургоне, и его опекуны, которые время от времени охаживали

его первым попавшимся предметом, устроили ему полную темноту. Приватный

Алекс повернул кинему свою диковатую, но дружелюбную физиономию. Рядом сидел

молчаливый Другич и пил водку из садовой лейки.

- Слушай, - прошептал Приватный Алекс, - мы едем в грузовом фургоне.

Маэстро не знает, что ты тут, мы тебя прикрыли всяким тряпьем, лежи только

тихо. Он с Лингстремом едет в другой машине, шофером - Альду. Сейчас обе

машины едут рядом, и они запросто могут сюда войти. Мы тебе прорезали дырки

в одеяле - смотри, наблюдай. Потерпи, они скоро обгонят нас и поедут

впереди.

Он хотел еще что-то сказать, но молчаливый Другич запахнул одеяло,

словно он был ближайшим родственником дорогого усопшего, поставил ногу на

грудь сокрытому в тряпье и отпихнул его к борту. Горчев только подивился,

как это Другич не врезал ему лейкой по голове - видать, стареет. Кроме

целесообразных надрезов, были в одеяле и естественные дыры, так что Горчев

мог хорошо видеть происходящее в грузовом фургоне.

В клетке рядом он опять увидел льва; Вендринер поразил его тусклой, в

складках, шкурой и мудрыми усталыми глазами: лев лежал, положив огромную

свою морду на вытянутые лапы. У него не осталось ни единого зуба.

Нечто поразительное представляла собой клетка напротив; на ней

красовалась табличка со следующим текстом:

Дата добавления: 2015-09-04