Разве люди не эгоистичны по своей природе?

У каждого есть инстинкт собственной выгоды и способность так или иначе действовать в корыстных целях за счет других. Но у каждого также есть инстинкт понимания потребностей окружающих людей, и каждый способен на благородные и самоотверженные поступки. Выживание человечества зависит от щедрости. В следующий раз, когда кто-то скажет вам, что коммунальное, анархистское общество не может функционировать из-за того, что люди эгоистичны по своей природе, посоветуйте ему перестать кормить собственных детей бесплатно, отказаться от помощи родителям, чтобы обеспечить им достойную старость, никогда не жертвовать на благотворительность и никогда не помогать соседям или не быть приветливыми с незнакомцами, если из этого нельзя извлечь выгоды. Будет ли он способен вести полноценную жизнь, доводя капиталистическую идеологию до логического заключения? Конечно же, нет. Даже спустя сотни лет подавления, общность и великодушие остаются жизненно важными для человеческого существования. И даже не надо обращаться к радикальным социальным движениям, чтобы получить примеры этого. Возможно, США на структурном уровне наиболее эгоистичная нация во всем мире: самая богатая из «развитых» стран, но средняя продолжительность жизни там одна из самых низких, потому что государство скорее позволит бедному умереть, чем обеспечит социальной поддержкой и бесплатной медициной. Но даже в США довольно просто найти институциональные примеры того, как коллективизм стал важной частью общества. Библиотеки предлагают объединенную сеть миллиона бесплатных книг. Общественные обеды и соседские барбекю собирают людей вместе, чтобы поделиться угощениями и насладиться компанией друг друга. А то ли еще будет вне государства и капитала?

Товарно-денежные экономики существует всего несколько тысяч лет, а капитализм всего несколько сот лет. Последний, как показала практика, работает крайне скверно и ведет к сильному неравенству в распределении богатства, крупнейшим голоданиям и худшей системе распределения за всю мировую историю — хотя (снимаю шляпу!) и создал немало чудесных устройств. Возможно, люди будут удивлены, узнав, насколько широко распространены были другие виды экономики, существовавшие ранее, и как сильно они отличались от капитализма.

Одной из экономик, развиваемых людьми на протяжении долгого времени на всех континентах, была экономика дарения. В этой системе, если у человека чего-то больше, чем ему необходимо, он отдает это. Он не назначает цену и не считает долги. Все, что ты лично не используешь, можно отдать кому-то в качестве подарка, и, раздавая подарки другим, ты воодушевляешь их на щедрость и усиливаешь дружбу, которая позволяет тебе самому купаться в подарках. Многие экономики, основанные на дарении, просуществовали много тысяч лет и при этом оказались намного более эффективными в удовлетворении потребностей человека. Капитализм может значительно увеличить производительность, но ради чего? В одном конце типичного капиталистического города кто-то умирает от голода, в то время как в другой части этого же города кто-то поедает икру.

Западные экономисты и политологи вначале предполагали, что многие из этих экономик дарения были, на самом деле, бартерными экономиками: протокапиталистическими системами обмена, которым недоставало полноценной валюты: «Я дам тебе овцу за двадцать буханок хлеба». Как правило, эти общества сами себя описывали иначе. Позже антропологи, которые отправились жить в подобные общества и получили возможность раскрыть их культурные привычки, доказали европейцам, что многие из этих экономик, на самом деле, были экономиками дарения, в которых люди специально не вели учет того, кто кому и что должен, чтобы способствовать развитию общества благородства и коллективизма.

Но эти антропологи, возможно, не знают, что такие экономики дарения никогда не были полностью подавлены на Западе; фактически, они постоянно возникают в рамках мятежных движений. Сегодня анархисты в Америке также являются примером людей, жаждущих отношений, основанных на благородстве и гарантии, что нужды каждого будут удовлетворены. В ряде городов и поселков анархисты организовали Поистине Реальные Бесплатные Магазины — в основном, вещевые рынки без установленных цен. Люди приносят туда вещи, которые сделали сами или в которых они больше не нуждаются, и отдают их бесплатно прохожим или другим участникам мероприятия. Или они делятся навыками и умениями с другими. На одном ежемесячном бесплатном рынке в Северной Каролине:

«двести или более совершенно разных людей собираются вместе в центре нашего города. Они приносят все (от ювелирных украшений до дров), чтобы отдать это, и берут то, что им нужно. Там также стоят палатки, в которых предлагают ремонт велосипедов, парикмахерские услуги и даже гадание по картам Таро. Люди уходят с полноразмерными рамами для кровати и старыми компьютерами; если у них нет транспорта, чтобы перевезти их, то есть водители-добровольцы, готовые помочь. И это без каких-либо денег, никто не торгуется по поводу относительной стоимости товаров или услуг, никого не упрекают в том, что он в чем-то нуждается. Вопреки постановлению правительства, никакая плата не взимается за использование этого публичного пространства и никто не руководит. Иногда появляется марширующий оркестр, иногда проводится кукольное представление или люди просто выстраиваются в очередь, чтобы со всего размаху бить по пиньяте (пиньята — мексиканская по происхождению полая игрушка довольно крупных размеров, изготовленная из папье-маше или лёгкой обёрточной бумаги с орнаментом и украшениями; своей формой пиньята воспроизводит фигуры животных или геометрические фигуры, которые наполняются различными угощениями или сюрпризами для детей — прим. пер.). Игры и общение можно увидеть повсеместно, каждый получает тарелку теплой еды и сумку с бакалейными продуктами. На баннерах, висящих на ветвях деревьев и стропилах, написано: «ДЛЯ ОБЩИН, НЕ ДЛЯ ДОМОВЛАДЕЛЬЦЕВ ИЛИ БЮРОКРАТОВ» и «НИ ГРАНИЦ, НИ БОССОВ»; и расстелено огромное одеяло с радикальной литературой, но это не существенно для момента — это социальный институт, а не демонстрация.

Благодаря нашему ежемесячному Бесплатному рынку, у каждого в нашем городе есть работающий пример анархистской экономики. Жизнь немного легче для тех из нас, у кого низкий доход или он отсутствует вовсе; и взаимоотношения развиваются в пространстве, где социальные классы и финансовые средства, по крайне мере временно, не существуют»[2].

Традиционное общество семаи в Малайзии основано на дарении, а не на бартере. Мы не можем найти записи самих семаи о своем обществе, но принципы работы этого сообщества описаны Робертом Дентаном — западным антропологом, который некоторое время жил среди семаи. Дентан пишет, что «система, с помощью которой семаи распространяют еду и услуги, является одной из самых важных взаимосвязей всего сообщества... Экономика обмена семаи больше похожа на рождественский обмен, нежели на коммерческий»[3]. Семаи рассматривают подсчет ценности полученного или подаренного как «пунан», или табу. Другие широко распространенные правила: обязательно делиться всем, что у них есть и не нужно им в текущий момент; следует делиться с гостем или кем-либо еще, кто попросил. Так же пунан — не делиться или отказать просьбе, но и просить больше, чем человеку требуется.

Многие другие сообщества также распределяют избыток и обмениваются подарками. Помимо укрепления социальных связей и наслаждения от деления со своим сообществом без алчного стремления к накоплениям, экономика дарения также может быть объяснена в рамках личных интересов. Обычно человек не в состоянии употребить все, что он сам производит. Мясо с дневной охоты непременно испортится, прежде чем вы все съедите. Инструмент, например, пила, большую часть времени будет лежать без дела, если он является собственностью только одного человека. Логичнее отдать мясо, которое ты не съешь, или поделиться пилой с соседом, потому что в будущем они поделятся с вами едой и инструментами. Таким образом, вы получите доступ к более широкому выбору еды и инструментов без эксплуатации кого-либо.

Но, насколько нам известно, представители экономик дарения будут объяснять свои действия не расчетливыми собственными интересами, а моральной стороной дела, рассматривая процесс раздачи подарков как правильный поступок. В конце концов, экономический избыток является результатом определенного взгляда на мир: это не неизбежный материальный факт, а социальный выбор. Со временем обществу приходится выбирать между общим улучшением жизни всех членов общества или же потреблением необходимого минимума, оставляя остальные блага на складах, контролируемых классом лидеров. Если группе охотников или собирателей повезет и они принесут домой огромное количество еды, избыток не появится, если они считают нормальным поделиться с остальными, устроить настоящий пир или пригласить соседнее племя на вечеринку, пока все не съедят. Но это, определенно, куда веселее, чем взвешивать каждый килограмм и рассчитывать процент заработанного.

Что же до бездельников, то даже когда люди не ведут бухгалтерию и не считают подарки, то рано или поздно они заметят, если кто-то постоянно отказывается делиться или вносить свою лепту, нарушая обычаи общества и чувство взаимопомощи. Постепенно подобные люди испортят свои отношениям с окружающими и начнут терять удобства от жизни в обществе. Похоже, во всем известных экономиках дарения даже лентяям не отказывали в еде (в контраст капитализму!), кормление нескольких бездельников не принесет значительных убытков ресурсам общества, в отличие от потакания жадной элите нашего общества. И потеря незначительного объема ресурсов куда более предпочтительна, чем потеря сострадания и безучастие к гибели человека от голодной смерти. В более серьезных случаях, когда подобный член общества пытается еще больше паразитировать, пытаясь монополизировать ресурсы или заставить других работать на себя (другими словами, вести себя как капиталист), такой член общества может быть подвергнуть остракизму или даже изгнан.

В некоторых безгосударственных обществах есть вожди, исполняющие ритуальные роли, обычно относящиеся к дарению и распределению ресурсов. По сути, понятие «вождь» может быть обманчиво, так как нам известно много обществ, у которых были, как классифицируют это на западе, «вожди», и в каждом из обществ роль «вождя» имела различные функции. Во многих обществах вожди не имели принудительной власти: в сферу их ответственности входила помощь при разрешении споров или исполнение ритуалов, и от них ожидали большей щедрости, чем от всех остальных. В конечном счете, они работали более усердно и имели меньше богатств. Одно из исследований показало, что одной из распространенных причин смены вождя было признание старого вождя недостаточно щедрым[4].

Дата добавления: 2015-09-04