Читайте также:
|
В Италии латинская письменная традиция не прерывалась; в средние века существовала литература на латинском языке. В то же время с VI в. спорадически, а с VIII в. систематически в латинских текстах встречаются отдельные слова (главным образом географические названия) в формах, характерных для итальянского языка: molino ‘мельница’, Rio Torto, la Strada, Milano. С X в. по-итальянски пишутся документы, касающиеся владения землей; XI веком датируется текст, связанный с религиозными установлениями (исповедная формула); в XII в. на итальянском читались церковные проповеди. Возникает и литература: светская и религиозная поэзия, а затем появляются лирические стихотворные тексты. В XIII в. существуют уже поэтические школы в Сицилии, Болонье, Флоренции; на тосканском диалекте пишутся прозаические литературные произведения. Таким образом, к концу XIII в. – началу XIV в. в Италии уже была довольно длительная традиция литературы на народном, итальянском языке. Эта традиция подготовила его оценку как языка, на котором может и должна создаваться серьезная литература и который может соперничать с латынью.
Этот новый подход к народному языку, характерный для эпохи Возрождения, раньше и отчетливее, чем в других странах, проявился в Италии. Первым провозвестником нового отношения к народным языкам был Данте Алигьери (Dante Alighieri, 1265 – 1321). Он сформулировал целый ряд идей, получивших развитие много позже, в основном в конце XV – XVI вв. В своем труде, написанном по-латыни «О народном красноречии» (De vulgari eloquentia, начат, очевидно, в 1304 г.) он сопоставляет народную речь, первичную, которая усваивается без обучения, путем подражания, и вторичную (латынь), которой надо усидчиво учиться; из них важнее первая, естественная. Данте рассуждает об изменчивости языков во времени и в разных местностях, называет три романских языка («три ветви» одного языка): язык «ойл» (т.е. французский), язык «ок» (провансальский) и итальянский. В последнем он насчитывает по меньшей мере 14 наречий. Лучшей итальянской речью он считает ту, которая есть всюду и не может быть отнесена к какой-то определенной местности – «народная речь, которая принадлежит всей Италии». Таким образом, Данте здесь в сущности рассматривает соотношение диалектов и единого национального языка. Другой свой труд «Пир» (Convivio, создавался, очевидно, в период 1303 – 1306 гг., не окончен) Данте написал по-итальянски из любви «к родному наречию», для того, чтобы быть понятым всеми, а также чтобы выявить качества народного языка, который может «раскрывать почти как в латинском смысл самых высоких и самых необычных понятий подобающим, достаточным и изящным образом». Мысль о достоинствах новых языков, о возможности выражать на них то, что раньше излагалось лишь по-латыни, повторяли потом многие авторы в разных странах.
Творения Данте и прежде всего его «Божественная комедия» (1307 – 1321) – первые произведения великой итальянской литературы эпохи Возрождения. Позднее создал свои сонеты Петрарка (1304 – 1374), был написан «Декамерон» Бокаччио (1313 – 1379), на итальянском языке писали многие другие поэты и прозаики XIV – XV вв. К концу XV в. уже существовала длительная итальянская литературная традиция.
Предметом описания итальянский язык становится в XVI в., когда богатая литература давала основания для обсуждения достоинств итальянского языка, доказательства его самоценности, оценки его правильности. Проблема «лучшего» языка занимала умы многих итальянских авторов первой половины XVI в. Они полемизировали друг с другом в печати и в личной переписке, оценке подвергались главным образом стиль и лексика, в меньшей мере – произношение. Создавались и грамматические описания, в которых произношение анализировалось в связи с орфографией и правилами чтения, однако, без собственно фонетического описания, т.е. на уровне различения фонем. Так, в 1524 г. в Риме был опубликован трактат Джанджорджо Триссино (1478 – 1550) «О дополнительных буквах в итальянском языке» [Trissino 1524]. Автор считал необходимым ввести новые буквы, чтобы различать [e – ε], [o - ¿ ], [ts – dz], [i – j], [u – v].
Реформа, предложенная Триссино, вызвала возражения современников. В 1525 г. на нее откликнулся К. Толомеи (Claudio Tolomei, 1492 – 1556) в сочинении, написанном в форме диалога с названием «Полито», по имени одного из собеседников. Толомеи признавал необходимость реформы итальянской орфографии (в современных терминах – графики) и считал необходимым для этого рассмотреть звуковой состав итальянского языка, вне зависимости от того, есть ли соответствующие буквы в алфавите, т.е. исходить из звучания. Он предлагал ввести особые дополнительные обозначения для различения звуков (т.е. фонем) в парах [e – ε, o - ¿, i – j, u – v, s – z] и для замены сочетаний gli, gni, sci, подчеркивая, что каждое из них обозначает одну звуковую единицу (elemento). Оценивая существенность звуковых различий, Толомеи прибегал к фонологическим критериям, однако полагал ошибочно, что решающую роль играет величина звуковых расхождений: гласный изменяется при малейшем варьировании формы губ, раствора рта или силы выдоха, но эти различия так мало заметны, что не образуют особого вида гласного, в то время как разница между гласными в словах spento [spento] ‘погасший’ и vento [vεnto] ‘ветер’ или в словах toglie [t¿ñe] ‘лишает’ и moglie [moñe] ‘жена’ «слышится отчетливо, и различается мгновенно». Толомеи рассматривал вопросы орфоэпии: в своих трактатах об употреблении [e – ε], [o - ¿ ] он сформулировал ряд правил, основанных на графических соотношениях и дистрибуции, а также обращался к этимологии слова и морфологическим правилам. Он анализировал звуковую систему тосканского диалекта в целом; его фонетический алфавит, представленный в одном из его писем, датированном 16/IV 1550 г., содержал 30 элементов, которые можно сгруппировать, по его описанию, следующим образом:
В одном из своих писем Толомеи высказывал мысль о создании такого алфавита, в котором сама форма букв показывала бы фонетический характер звука (гласный, согласный того или иного типа). Эту идею впоследствии пытались осуществить многие фонетисты (де Бросс, Брюкке, Белл, Суит и др.) [Cappagli 1990].
К сожалению, у Толомеи, как и ряда других его современников, нет описания артикуляции тосканских звуков, а их классификация неполна: нет их группировки по месту образования (или по действующему органу) и по голосу (или силе артикуляции).
Во многих трактатах и грамматиках первой половины XVI в. идет речь о необходимости ввести дополнительные буквы, чтобы обеспечить различение звуков (фонем) и правильное произношение. Такие предложения содержатся в трактате «Замечания о флорентийском произношении» 1544 г. (Osservazioni per la pronunzia fiorentina), автор которого назвал себя Нери Дортеллата (возможно, это псевдоним). Автор обращает внимание на то, что некоторые буквы соотносятся с двумя разными звуками. Так, буква e может читаться как звук «открытый и светлый, сходный с латинским e», например, в словах ferro ‘железо’, terra ‘земля’, или как звук «узкий», «менее светлый», несколько приближающийся к i, в словах vero ‘истинный’, fermo ‘твердый’. Для открытого гласного предлагается модифицированная буква, что дает возможность различать омографы. Буква o тоже имеет два звука: один – «открытый и светлый», как латинское o в словах porta ‘дверь’, soglia ‘порог’, другой «узкий» и похожий на u, в словах parole ‘слова’, monte ‘гора’; для второго рекомендуется буква o измененной формы. Н. Дортеллата считает нужным различать i гласный, как в слове scrivi ‘пишешь’ и другой звук, потерявший часть звучания (т.е. неслоговой, [j]) – в bianco ‘белый’, этот последний можно было бы обозначать через i (без точки). Для пары звуков [u – v] предложены уже использующиеся (недифференцировано) u – v. Чтобы различать на письме два согласных: [s] – резкий, твердый (crudo, duretto) и [z] – мягкий, слабый (dolce, snervato) автор тоже прибегает к уже существующим начертаниям: s короткое для глухого и § длинное для звонкого, что дает возможность противопоставить fuso ‘веретено’ и fu § o ‘расплавленный’. Сходный прием применен при обозначении двух аффрикат: одной, со звуком мягким и слабым, как «зайн» в еврейском или «дзета» в греческом – т.е. [ dz ] и другой – с твердым звучанием, какого не было в латыни, т.е. [ ts ]. Автор предлагает для [ ts ] обычное начертание z, для [ dz ] – удлиненное. Учтено и обозначение долгого [ ts: ] – с помощью удвоения буквы или сочетанием tz: bellezza или belletza. Последнее вполне оправдано фонетически: удлинение аффрикаты происходит за счет ее смычной части.
Есть в трактате замечание о бесполезности буквы k (которая имеет тот же звук, что c в ca), о чтении буквы x (в начале слова – «s твердое», в середине – «s удвоенное»), о совпадении y с i по звучанию. Буква h рассматривается как придыхание, а не как буква (non lettera), т.к. не имеет своего звука, и используется, чтобы «изменить произношение» сочетаний ci, ce, gi, ge [t§i, t§e, d½i, d½e], превратив их в chi, che, ghi, ghe [ki, ke, gi, ge].
Автор трактата не приводит перечня тосканских звуков, он ограничивается рассмотрением некоторой части фонемной системы, исходя из потребностей обозначения разных фонем в тех случаях, когда традиционная графика их не учитывает. В алфавит вводятся дополнительные знаки, но реформа алфавита в целом не предлагается. Фонетические определения только тех звуков, об обозначениях которых идет речь, отражают их субъективное восприятие и не содержат указаний на их артикуляцию.
Нет фонетических описаний и в типичной грамматике того времени, написанной П. Джамбуллари, «Правила флорентийского языка», 1552 г. (Pierfrancesco Giambullari. Regole della lingua fiorentina). Раздел, содержащий фонетические сведения, очень невелик (чуть больше 2 % всего текста). Автор следует латинской традиции в определении буквы и исходит из перечня букв латинского алфавита, который он считает достаточным для флорентийского и из которого исключается h как не-буква (поскольку не имеет своего звука), а также x. Всего алфавит содержит 19 знаков: пять гласных и 14 согласных, к последним автор считает возможным добавить i, v в функции согласных. Согласные, по латинской традиции, делятся на полугласные (mezze vocali): f, l, m, n, r, s, названия которых начинаются с гласного (т.е. ef, el и т.д.), и немые (mutole): b, c, d, g, p, q, t, z, названия которых кончаются на гласный (т.е. be, de и т.д.); i, v в функции согласных в эти перечни не входят. Совершенно очевидно, что приведенная классификация относится к буквам. Но нельзя утверждать, что автор полностью отождествляет звук и букву: он специально указывает, что s и z имеют по два звука: один мягкий и слабый, другой – резкий и сильный (имеются в виду [s, ts] и [z, dz]). Отмечены также разные звучания для e, o: закрытые, узкие и открытые, светлые (т.е. [e –ε, o – ¿]), слоговой и неслоговой звук для i. Дифтонгами названы любые сочетания гласных букв на письме, правда, с оговоркой, что бывают ложные дифтонги, например, bianco ‘белый’, guardo ‘взгляд ’, где i, u – согласные. Таким образом и Джамбуллари, как и Дортеллата, дает сведения только о некоторых фонемных оппозициях, но не сообщает ни об артикуляции звуков, ни о фонемах, которые не упоминались в связи с правилами графики (чтения).
Первые труды, содержащие довольно подробные сведения о фонетике итальянского языка, появляются только во второй половине XVI в., как и для других языков, и тоже в связи с графикой.
В 1569 г. была издана небольшая книжка Д. Риса «Об итальянском произношении и орфографии», написанная по-латыни и изданная в Падуе в 1569 году.
Автор ее Джон Девид Рис (John David Rhys, или в латинизированной форме Joannes Davides Rhoesus, 1534 – 1619) родился в Уэльсе, в Англии и несколько лет учился в Оксфорде, затем довольно долго жил в Италии, где в Сиене получил степень доктора медицины (это позволило ему по возвращении в Англию заниматься врачеванием). В Италии он мог слушать лекции Фабрицио аб Аквапенденте, занимавшегося физиологией речи, общаться с итальянскими филологами, а в международных университетских центрах – в Сиене и Падуе – слышать речь носителей разных европейских языков; это позволило ему сделать наблюдения над отклонениями от итальянского произношения, что и нашло отражение в его книге о произношении. Рис издал также в Италии грамматику латинского языка, а в Англии – грамматику уэльского языка.
Как видно из полного названия труда Риса: «Весьма полезная иностранцам книжка об итальянском произношении и орфографии» (Perutilis exteribus nationibus de italica pronunciatione et orthographia libellus) и из самого текста, это нечто вроде пособия, предназначенного для того, чтобы помочь не-итальянцам овладеть итальянским произношением и научиться правильно читать. План книги Риса элементарно прост: автор следует алфавитному порядку; при каждой букве есть два раздела: звучание (sonus), т.е. правила чтения буквы и ее сочетаний с другими, и орфография (для a этот последний раздел отсутствует). Таким образом, книга Риса могла быть использована как удобный справочник всякий раз, когда чтение каких-либо букв представляло затруднения.
В разделе «Звук» содержатся (но не всегда) артикуляторные описания, сравнения со звуками других языков, предупреждения против возможных ошибок. Так, Рис уделяет много места ошибкам англичан и португальцев при произношении a, но находит в обоих языках слова, где этот гласный звучит как в итальянском. Хорошо описана артикуляция [d]: «слегка изогнутый кончик языка прилегает к верхним зубам и частично к небу»; отмечен выход воздуха через нос при [m, n]. Рис по существу различает звуки и их буквенное обозначение, но в своих описаниях исходит из букв. Поэтому по поводу буквы c сказано, что перед a, o, u она имеет «ту же силу», что у всех, т.е. [k], при этом язык отодвигается назад и поднимается к задним коренным зубам. Перед e, i согласный звучит гуще (сrassius) и с некоторым свистом, а язык поднимается к передней части неба и к зубам с обеих сторон, причем звуков такого типа два. Один произносится в начале слова, Рис соотносит его с английским ch, польским в czini ‘ делает ’; второй, более слабый, представляется автору промежуточным между английскими sh и s, или немецкими sch и s. Звучание среднеязычного [c] описано как «среднее между c и t», отмечено и существование звука «среднего между g и d (т.е. [ï]); их артикуляция определена достаточно точно: язык ударяет не в передние зубы, а в переднюю часть неба своей спинкой. Рис не только констатирует наличие /ε/ и /e/, /o/ и /¿/ в итальянском, но – как и подобает делать в практическом пособии – указывает, в каких случаях следует читать тот или иной звук.
Рис знает, что есть различия в произношении жителей разных местностей, поэтому подчеркивает, что описывает тосканское произношение, «наиболее распространенное, одобряемое учеными тосканцами».
Практическая направленность книги, построенной как алфавитный справочник, не требует выяснения отношений между различными звуками, и автор не обращает внимания на однотипность артикуляции согласных одного места образования, на параллелизм различий в парах глухих и звонких и т.д. Лишь в одном случае автор вынужден сопоставлять звонкий и глухой согласный: это /z/ и /s/, записываемые одной буквой. Артикуляция этих звуков описана верно: язык поднят к передней части неба позади верхних зубов, воздух, пройдя посередине языка, выходит у зубов, создавая свист. Звук свиста может быть слабый и тупой, если напряжение невелико – т.е. [z], или более тонкий и острый – это [s]. Однако к другим звонким термин «слабый» не применяется.
В разделе «Орфография» рассматривается, как написание тосканских слов соотносится с написанием латинских, к которым они восходят; это, очевидно, должно было быть полезно студентам-иностранцам, знавшим латынь лучше, чем живой итальянский язык. Так, например, сказано, что латинское c перед t превращается в k: doctus ‘ученый’, factus ‘сделанный’ в тосканском дают dotto, fatto; что между a или o и q вставляется c: aqua ‘вода’ превращается в acqua. Рис и в этих объяснениях избегает обобщений и не ссылается на морфологические категории, где они позволили бы дать простое правило. Он, например, пишет об удвоении начального m «в сложных словах» (т.е. словах с префиксом a(d)): ammonere из admonere ‘напоминать’, аналогичное замечание есть при t, при r, но общее правило не формулируется. Впрочем, по поводу устранения согласного перед сочетанием s + согласный: transformo ‘превращаю’ > trasformo, obscurum ‘темный’ > oscuro Рис замечает, что итальянский язык не допускает трех согласных подряд.
Книга Риса завершается краткими описаниями артикуляций всех звуков с лаконичными указаниями на их сходство со звуками других языков или различия.
Достоинства труда Риса состоят прежде всего в том, что он, четко различая звук и букву (хотя не отразив это терминологически), едва ли не первый дал полный перечень и достаточно верное артикуляторное описание всех фонем. Подобных фонетических описаний не было в то время ни для французского, ни для немецкого или английского языков. Рис предложил рекомендации относительно произношения /e – ε/, /o -¿/ в той или иной позиции и в отдельных словах, что было особенно важно для иностранцев, поскольку на письме эти фонемы не различались. Наконец, Рис показал некоторые соотношения между звуками латыни и тосканского (хотя и в терминах букв) – в чем можно видеть некоторые элементы сравнительно-исторического анализа языков.
Совершенно иначе написан трактат итальянского филолога Дж. Бартоли «Об элементах тосканской речи» (Degli elementi del parlar toscano. Fiorenza 1584, изданный посмертно братом автора.
Джорджо Бартоли (Giorgio Bartoli 1534 – 1583) провел всю жизнь во Флоренции. В переписке со своими современниками он обсуждал вопросы итальянского (тосканского) произношения и графики. Трактат Бартоли – не практическое пособие, а теоретическое исследование, в котором рассматриваются отношения между звуками языка, и предлагается созданная на основании проведенного анализа усовершенствованная система графики.
Бартоли начинает трактат с рассуждений о роли письменности, которая связана с речью и позволяет общаться на расстоянии и с потомками. Существуют возможности общаться и без посредства речи: передавая понятия рисунками, или с помощью условных видимых сигналов: флажками, как моряки, или жестами, как глухонемые. Но все эти способы менее удобны, чем речь, которой владеет только человек. Он может, придавая своему рту и глотке разные формы и ударяя различными органами речи (instrumente de la voce) в разные места, издавать отдельные различимые звуки – это и есть элементы. «Элемент – это различаемый в произношении простой звук, который может быть использован при образовании слов» (parole). В этом определении, которое очень близко к определению античных авторов, Бартоли в сущности отмечает важные свойства и функции фонемы: дискретность, опознаваемость на слух и использование для создания звукового облика значащих единиц (т.е. конститутивную функцию).
В буквенном письме число разных знаков должно соответствовать числу разных звуков (элементов). Каждое хорошо записанное слово должно содержать такие начертания, которые соответствуют числу и качеству составляющих его элементов. Бартоли, как и Небриха, сторонник фонемографического алфавита и фонетического (фонемного) письма. Он подчеркивает при этом, что «начертание (la figura scritta) является не элементом, а знаком элемента» и на протяжении всего трактата четко различает терминологически звук (фонему, элемент) и его обозначение на письме – букву.
Анализ звуков итальянского языка предваряется небольшим пассажем о слоге, который определен как один или несколько элементов, производимых одним выдыхательным толчком. Бартоли, в отличие от античной традиции, не оговаривает особо «не-собственно слоги» из одного гласного. Начало слога совпадает с началом слова, поэтому при слогоделении, например, двусложных слов граница между слогами должна проводиться так, чтобы начало второго слога совпадало с возможным началом слова: al-tro ‘другой’, а не a-ltro, потому что есть начальное сочетание tr- (tronco ‘ствол’), но нет сочетания ltr -. 
Бартоли замечает, что в разных языках слогоделение может быть неодинаковым; в итальянском все слоги содержат гласный, но в некоторых языках могут быть слоги и без гласного. Эти наблюдения свидетельствуют о широком лингвистическом кругозоре автора. В каждом итальянском слове должен быть один долгий слог – в такой форме Бартоли сообщает об обязательном словесном ударении.
Число элементов в каждом языке конечно, и их можно обнаружить путем наблюдения, по звучанию и артикуляции. Звук элементов – не результат удара одного из органов о другой, а результат удара выдыхаемого воздуха в органы речи. Разница же в звучании зависит от формы рта и места, в которое ударяет воздух. Таким образом, Бартоли в целом, верно, представляет себе механизм образования звуков речи.
Основные общие категории звуков выделены с опорой на античную традицию: гласные, которые образуются без сближения или соприкосновения органов речи, и негласные, при которых язык сближается или соприкасается с зубами, небом, или губа с зубами, или губы друг с другом. Термин «согласные» Бартоли отвергает: он означает, что эти элементы имеют звук только вместе с гласными, тогда как некоторые – «полугласные» – звучат сами по себе. В свою очередь негласные, по той же традиции, разделены на полугласные и немые. При образовании полугласных воздух сжимается между органами, сближенными с большей силой (сильные согласные – intensi) или с меньшей (ослабленные – rimessi). Это описание в целом соответствует современной характеристике щелевых согласных и в основном согласуется с артикуляторными признаками включенных в эту группу звуков (см. табл. 3). При образовании немых органы речи полностью прерывают выход воздуха, а звук возникает в тот момент, когда они раздвигаются. Такое описание соответствует современной характеристике смычных. Среди немых выделена группа мягких, или широких, по признаку места образования: широкая середина языка примыкает к небу – среднеязычные современной классификации. Все немые тоже делятся на сильные и слабые. Эти две категории в основном соответствуют глухим и звонким, при этом носовые [m, n] характеризуются как более слабые, чем [b, d], а носовой в vento – как еще более слабый, чем [n]. Под влиянием античной традиции Бартоли вводит категорию аспират, соотнося их с греческими φ, θ, χ, которые в то время уже соответствовали щелевым согласным. По Бартоли, аспираты есть и среди немых, и среди полугласных, они отличаются бoльшим расстоянием между органами, чем у полугласных, а потому более широкой струей воздуха и сильным шумом.
Бартоли дважды предлагает список выделенных им согласных, с их квалификацией по введенным им признакам: один раз в тексте в соответствии с их традиционными написаниями, второй раз – в связи с предложенными для всех тосканских звуков алфавитными обозначениями.
Описывая артикуляцию отдельных звуков, Бартоли, как и Рис, следует алфавитному порядку.
Характеризуя гласные, Бартоли обращает внимание на ширину прохода воздуха: максимальный при a, минимальный при i; отмечает подъем увулы, но ошибочно считает его бoльшим при a, чем при i, он также ошибается, полагая, что при i утолщается задняя часть языка. О положении и форме языка при o, u не говорится вовсе – очевидно, потому, что этот элемент артикуляции не поддается непосредственному наблюдению, но, как и у более ранних авторов, указано меньшее округление и выпячивание губ для o, чем для u.
При артикуляторной характеристике согласных Бартоли отмечает их близость друг другу: [p] и [b] определены как немые сильный и слабый, образованные при сжатии и последующем раскрытии губ, а [f] – аспират к [p], [m] оказывается еще слабее, чем [b]; аналогично описаны отношения в группе [t – d – n] и место смычки указано точно (у основания зубов), причем к [n] есть «широкий» - т.е. [ µ ]; верно замечено, что [l r n] имеют одно место артикуляции; при этом к [l] есть два «сильных» согласных: «немой» [ ñ ] и «полугласный» [r]. Согласные [ t§ ] и [ d½ ] соотнесены как сильный и слабый, а [ ½ ] – аспират к [ d½ ] $ при [ t§ ] указаны два аспирата: сильный [ §§ ] и слабый [ § ]; при [ ï ] есть аспират [j] и т.д. Иными словами, Бартоли стремится выстроить систему звуков итальянского языка, объединить их в группы, обнаружить их общие признаки и различия. Однако он оперирует часто неточно или неверно определенными признаками, иногда опирается на субъективные критерии (например, разница по силе устанавливается, очевидно, по ощущению напряженности органов речи для пар [ l - ñ ] или [l – r] и по громкости или длительности для [ §§- § ]), не знает о роли голоса, не использует достаточно последовательно характеристики согласных по месту образования (действующему органу). Выделение аспират по античной модели только усложняет и запутывает классификацию.
Распределение согласных по выделенным у Бартоли категориям (Приложение 1, 2) показывает, что его классификация не отражает должным образом артикуляторные признаки: в «немые» попадают не только смычные, но и щелевые, а в «полугласные» – не только щелевые, но и аффрикаты.
Формально стройная классификация Бартоли, которая может быть представлена в виде дерева, с последовательными бинарными оппозициями, оказывается с фонетической точки зрения не только противоречивой, но и неполной, так как не учитывает группировку по действующему органу.
Поскольку основная цель Бартоли – создать простые обозначения для всех выявленных им звуков, он предлагает ряд новых букв (наряду с приемлемыми старыми) в пространной таблице, где повторены все определения согласных с указаниями на сходные («соседние») звуки (см. табл. 4). Как и Небриха, он рекомендует использовать начертания i, u для гласных, а j, v для согласных; два разных знака s и §(применявшихся в зависимости от места в слове) применять соответственно для [s] и [z]; слегка различные начертания z и z - для [ts] и [dz].
В целом Бартоли сделал большой шаг вперед в анализе звукового строя языка. Он попытался с учетом артикуляторных признаков обнаружить структуру звукового строя языка, и его неточные представления об артикуляторных характеристиках согласных не помешали ему найти сходные признаки и аналогичные отношения в рядах согласных, определить «соседние» звуки. На материале других языков подобные соотношения стали описывать гораздо позже.
Рассуждения о звуках итальянского языка в итальянских грамматиках XVI в., а особенно фонетические описания в трудах Риса и Бартоли, свидетельствуют об отходе от традиционных латинских описаний (которым в значительной мере следовал Небриха) и об обращении к анализу живого произношения новых языков.
Заключение
Таким образом, подведем итог, что итальянский язык образовался из латинских говоров простонародья Италии (Lingua romana rustica). В литературе он впервые встречается около конца XII в. (Lingua volgare в противоположность латинскому). В итальянском языке множество диалектов, из которых первоначально сицилийский получил распространение в поэзии. В XIV в. литературным становится тосканское или флорентийское наречие, развитое писателями Данте, Петраркой и Боккаччо, а позднее - в XVI в. - Ариосто, Гварини и Тассо. Итальянский язык развился из народной латыни после падения Римской империи.
Первые письменные памятники на различных итальянских диалектах относятся к 10-12 вв.; первые литературные документы - к 13 в. ("Сицилийская школа поэтов"). Установившийся в XIV в. литературный язык с тех пор почти не подвергся никаким изменениям в своем звуковом и формальном строе. Итальянский язык принадлежит к романской группе индоевропейских языков. В своем лексическом составе И. яз. испытал всего более воздействий со стороны латинского языка, бывшего всегда источником обогащения итальянского языка новыми элементами. В период своего формирования из вульгарной латыни итальянский языка воспринял ряд германских элементов из языка остготов и еще более лангобардов.
Затем в XI-XII вв. в итальянский язык вошло значительное количество галлицизмов из старофранцузского, а в XIII в. в лит-ом языке обнаруживается сицилианское влияние (позднее исчезающее) и усиливается латинское, которое достигает своего апогея в XIV-XV веках, когда гуманистически образованные писатели вносят в свой языка не только лексические элементы, но и синтаксические конструкции латинской речи. В следующие века язык воспринимает некоторое количество испанских слов [XVII в.] и снова французских - (XVIII век). Со своей стороны, в период расцвета культуры торгового капитала и экономического преобладания Италии. Итальянский язык оказал влияние на все европейские языки, которое сказалось особенно в области торгового и банкового дела, в области искусства: архитектуры, живописи и музыки. Терминология этих областей до сих пор базируется на итальянском материале XV-XVI вв. Страны, где используется итальянский язык. В Италии итальянский язык государственный, потому что им владеют 99% жителей. На нем также разговаривают в государстве Сан-Марино, некоторых районах Швейцарии, на Корсике, на острове Мальта. Итальянский распространен среди эмигрантов, большая часть которых находится в США, Канаде, Австралии и Сомалийской Республике. Сегодня итальянский язык, сформировавшийся на основе латинских говоров жителей Италии, считают одним из самых распространенных языков романской группы индоевропейской семьи. Известно, что только в 1912 г. королевское правительство Италии официально узаконило переход итальянской высшей школы на итальянский язык, т. е. отмену преподавания наук по-латыни. О том, как итальянский язык «победил» латынь писал итальянский лингвист прошлого столетия Уго Канелла: "Языком литературы не мог оставаться латинский, слишком универсальный в отношении своего территориального распространения, слишком узкий для социальных классов, которые могли бы им пользоваться. Латынь не могла заменить сотню областных итальянских volgari. Литературный язык должен был обладать популярностью диалекта и в то же время универсальностью латыни: он должен был быть итальянским языком"..
Список литературы
Основная литература
1. Алисова Т.Б., Челышева И.И. История итальянского языка. От первых памятников до XVI в. М., 2009.
2. Алисова Т.Б. Особенности становления норм итальянского письменно-литературного языка в XVI в. // Вопросы формирования и развития национальных языков. Труды ИЯ АН СССР, т. Х. М., 1960.
3. Алисова, Т.Б. Очерки синтаксиса современного итальянского языка [Текст]/Т.Б. Алисова – М.: Либроком, 2009. - 296 с.
4. Апресян, Ю.Д. Дейксис в лексике и грамматике и наивная модель мира [Текст] /Ю.Д. Апресян //Семиотика и информатика, вып. 28. – 2007.- С. 11-15
5. Арутюнова, Н.Д. «Полагать» и «видеть» (К проблеме смешанных пропозициональных установок) [Текст]/Н.Д. Арутюнова // Проблемы интенсиональных и прагматических контекстов. - М., Наука, 2008. - С.7-30.
6. Бергельсон, М.Б. Прагматический принцип приоритета и его отражение в грамматике языка [Текст]/М.Б. Бергельсон, А.Е. Кибрик // Моделирование языковой деятельности в интеллектуальных системах. – М.: ИНФРА-М, 2007. – 388 с.
7. Вежбицка, А. Метатекст в тексте [Текст]/А. Вежбицка // Новое в зарубежной лингвистике. Вып. VIII. Лингвистика текста, 2007. – С.20-33
8. Воейкова, М.Д. Вариативность морфологических характеристик предиката в вопросно-ответных единствах [Текст]/М.Д. Воейкова // Проблемы функциональной грамматики. Категории морфологии и синтаксиса в высказывании. – СПб., 2008. – 325 с.
9. Виноградов В. В. Проблемы литературных языков и закономерностей их образования и развития. М., 1967.
10. Голенищев-Кутузов И.Н. Средневековая латинская литература Италии. М., 1972.
11. Гуковский М.А. Итальянское Возрождение. т.1, М., 1947. т.2, М., 1972.
12. Гак, В.Г. Языковые преобразования [Текст]/В.Г. Гак – М.: Наука, 2007. – 399 с.
13. Говорухо, Р.А. Модус говорения в итальянском языке: между риторикой и грамматикой [Текст]/Р.А. Говорухо // Риторика Лингвистика 4. Сб. статей. – Смоленск, 2008. – 214 с.
14. Говорухо, Р.А. Итальянские целевые конструкции с инфинитивом и их русские аналоги [Текст]/Р.А. Говорухо // Романская филология. Сборник статей. – М., МГУ, 2007 (в печати). – 205 с.
15. Зализняк, А. А. Многозначность в языке и способы её представления [Текст]/А.А. Зализняк – М.: Академия, 2006. – 388 с.
16. Золотова, Г.А. Очерк функционального синтаксиса русского языка [Текст]/Г.А. Золотова – М.: ИНФРА-М, 2008. – 358 с.
17. Косериу Э. Синхрония, диахрония, история // НЗЛ, вып. 3. М., 1963.
18. Общее языкознание. Формы существования, функции, история языка. М., 1970.
19. Падучева, Е.В. Выводима ли способность подчинять косвенный вопрос из семантики слова? [Текст]/Е.В. Подучева // Логический анализ языка. Знание и мнение. – М.: ИНФРА-М, 2008. – 399 с.
20. Падучева, Е.В. Семантические исследования [Текст]/Е.В. Педучева – М.: Речь, 2006. – 288 с.
21. Сусов, И.П. Введение в языкознание [Текст]/И.П. Сусов - М.: АСТ, Восток-Запад, 2007. - 384 с.
22. Титов, В.Т. Квантитативная лексикология итальянского языка [Электронный ресурс]/В.Т. Титов// Вестник Самарского Государственного Университета. Режим доступа: http://ssu. samara.ru/~vestnik/est/, Серия «Лингвистика и Межкультурная Коммуникация» - № 2. - 2004.
23. Хроленко, А.Т. Теория Языка [Текст]/А.Т. Хроленко, В.Д. Бондалетов - М.: Наука, 2004. - 512 с.
24. Челышева И.И. Формирование романских литературных языков. Итальянский язык. М., 1990.
25. Челышева, И. И. Диалекты Италии [Текст]/И.И. Челышева //Языки мира. Романские языки. - М.: Academia, 2007. – 255 с.
26. Черданцева, Т.З. Очерки по лексикологии итальянского языка [Текст]/Т.З. Черданцева - М.: ЛКИ, 2007. - 192 с.
27. Черданцева Т.З. Язык и его образы. Очерки по итальянской фразеологии [Текст]/Т.З. Черданцева - М.: УРСС, 2007. - 168 с.
28. Шишмарев В.Д. Избранные статьи. История итальянской литературы и итальянского языка. Л., 1972.
29. Щерба, Л.В. Языковая система и речевая деятельность [Текст]/Л.В. Щерба - М: Академия, 2007. - 326 с.
30. Языки мира: Романские языки / Под ред. И.И. Челышевой, Б.П. Нарумова, О.И. Романовой. М., 2001. Статьи «Итальянский язык» и «Диалекты Италии».
31. Castellani A. Grammatica storica della lingua italiana. v.I. Bologna, 2000.
32. Coletti V. Storia dell’italiano letterario. Torino, 1993.
33. Govorukho R. Il primo attante in russo e in italiano: aspetti sintattici e pragmatici // Il verbo italiano. Studi diacronici, sincronici, contrastivi, didattici (Atti del XXXV Congresso Internazionale di Studi della SLI), Roma 2003.
34. De Mauro T. Storia linguistica dell’Italia unita. Bari, 1963.
35. Devoto G. Profilo di storia linguistica italiana. Firenze, 1960.
36. D’Ovidio F., Meyer-Lübke W. Grammatica storica della lingua italiana e dei dialetti toscani. Torino, 1955.
37. Dizionario Garzanti della lingua italiana. Milano, 1965
38. Herczeg G. Le proposizioni interrogative indirette nella prosa del Novecento // Giulio Herczeg. Saggi linguistici e stilistici. – Firenze, 1972.
39. Kiefer F. Questions and attitudes // Crossing the boundaries in linguistics. – Dordrecht, 1981.
40. Lucio Mastronardi. Il maestro di Vigevano. Torino, 1962, p. 40
41. Maiden M. Storia linguistica dell’italiano. Bologna, 1998.
42. Marazzini C. Breve storia della lingua italiana. Bologna, 2004.
43. Migliorini B. Storia della lingua italiana. Firenze, 1960.
44. Rohlfs G. Studi e ricerche su lingua e dialetti d’Italia. Firenze, 1972.
45. Patota G. Nuovi lineamenti di grammatica storica dell’italiano. Bologna, 2002.
46. Prati A. Vocabolario etimologico italiano. 1951.
47. Salvi G., Renzi L. Grammatica dell’italiano antico. Bologna, 2010.
48. Schiaffini A. Testi fiorentini del Dugento e dei primi del Trecento. Firenze, 1954.
49. Segre C. Lingua, stile e società. Studi sulla storia della prosa italiana. Milano, 1963.
50. Serianni L., Trifone P. (a cura di) Storia della lingua italiana. vol. I Torino, 1993.
51. Tekavčič P. Grammatica storica dell’Italiano. vol. I, II, III. Bologna, 1972-1974.
52. Rohlfs G. Grammatica storica della lingua italiana e dei suoi dialetti. vol. I, II, III. Torino, 1966, 1969.
53. Vitale M. La Questione della lingua. Palermo, 1978.
Интернет-ресурсы
54. Tesoro della Lingua Italiana delle Origini — HYPERLINK «http://tlio.ovi.cnr.it/TLIO/» http://tlio.ovi.cnr.it/TLIO/
55. Vocabolario Etimologico della Lingua Italiana di Ottorino Pianigiani — HYPERLINK «http://www.etimo.it/» http://www.etimo.it/
56. Glossae. Strumenti Informatici per la Linguistica Storica — http://www.glossae.org/
57. ENAV – Edizione Nazionale degli Antichi Volgarizzamenti dei testi latini nei volgari italiani — HYPERLINK «http://www.ilritornodeiclassici.it/enav/» http://www.ilritornodeiclassici.it/enav/
Дата добавления: 2015-09-05; просмотров: 53 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Лингвистическая характеристика итальянского языка. | | | Труд по физиологии речи |