Глава 48 Никки

Я дала Дереку записку, чтобы тот передал её Луису. Он написал мне, что отдал ее. Теперь я жду. Если он не придет ко мне, тогда я приду к нему.

Я обдумывала, что надеть, и теперь сомневаюсь в правильности своего выбора. А вдруг он не помнит это платье, в котором я была той ночью, когда встретила его? Вдруг он не помнит тот номер, в котором мы были и впервые увидели друг друга?

Но ситуация не имеет значения. Имеет значение то, что Луис знает, что я люблю его и не сдамся, пытаясь наладить наши отношения.

Я знаю, что он теперь в Кровавых Латино, но, если он понимает, что мы сильнее любых привязанностей, которые у него могут быть к банде, все будет хорошо. Я верю, что он действительно не хочет быть в КЛ и найдет способ выйти.

Я смотрю на свой мобильный телефон. Нет ни звонков от Луиса, ни сообщений, а уже девять часов. Я сказала ему в письме, чтобы он встретил меня здесь в девять. Каждая проходящая секунда заставляет меня нервничать, что он не появится, но я не теряю надежду.

Даже в девять пятнадцать, когда нет никаких признаков его, я все еще верю, что он придет. Я чувствую себя в фильме, где девушка стоит на насыпи питчера, ожидая, когда придет парень. Когда все надежды потеряны, герой бежит на поле, и они живут долго и счастливо.^[52]

Луис – мой герой, даже если он ещё не знает об этом. Он узнает сегодня вечером... если появится.

Я в сотый раз проверяю мои часы. Девять тридцать.

Когда я позвонила в то место, где была свадьба Бриттани и Алекса, леди по телефону сказала мне, что я должна была позвонить в их управляющий офис, чтобы спросить о ежедневной арендной плате. К моему удивлению, к телефону подошел Хантер.

В итоге, оказалось, что его семья владеет этой собственностью, и он сказал мне, что дом будет незанятым в течение двух дней, так что я могу остановиться там бесплатно. Когда я сказала ему, что он может передумать о разрешении мне использовать дом, потому что я должна была быть там с другим парнем, все, что он сказал, было: – Счастливчик. Я надеюсь, что он того стоит.

– Так и есть, – сказала я ему.

В десять, я теряю надежду. Я беру ключ из моей сумки, готовая запираться, когда дверь открывается.

В дверном проеме стоит Луис.

– Эй,– говорит он.

– Эй.

– Дерек передал мне твою записку. Извини, что опоздал. Случилось маленькое несчастье с моей собакой.

– Что случилось с Гренни?

– Она вроде как заблудилась, но я нашел ее. Почему ты хотела, чтобы я пришел сюда?

– Тебя не было в школе. – Я делаю шаг ближе к нему. – Я скучала по тебе.

– Ты одета в то же платье, в котором ты была, когда мы встретились.

– Ты запомнил.

– Как я мог забыть. Я думал ты ангел, спустившийся с небес.

– Я все еще твой ангел, Луис.

– Мы не можем делать это. – Он осматривает комнату. – Ты оттолкнула меня той ночью у тебя дома... Ты была права.

– Нет. Мне было страшно, Луис. В ту секунду, когда я первый раз тебя увидела, я знала что ты опасен... потому что я чувствовала связь.

– Ту же самую, что ты чувствовала с Марко, – говорит он с грустью в голосе.

– Нет, чувства очень разные. Очень-очень разные. Ты гений на уроке химии, Луис. Объясни сейчас это напряжение в комнате. Это между нами... даже ты не можешь контролировать его.

– Это страсть.

– Я думаю, что это что-то еще. Следуй за мной, – говорю я, затем проскальзываю мимо него и направляюсь к танцполу.

– Ты была дерьмовым танцором тогда, – говорит он, глядя на меня. Из моих портативных динамиков iPod звучит музыка.

Я робко ему улыбаюсь.

– Я всё ещё дерьмово танцую.

– Я не тот, кто ты думаешь, и даже не тот, кто я думал. Я узнал, что мой отец – Гектор Мартинес, глава Кровавых Латино. Я пойду по его стопам.

Я в шоке, но все это имеет смысл.

– Почему по его стопам?

– Потому что я должен, Ник. Это мое наследие. Я родился Кровавым Латино, – говорит он. – И я им умру.

– Не сегодня вечером, нет. – Я беру его руки и обвиваю их вокруг себя, и мы движемся в такт музыке. Свои руки я кладу ему на плечи, а на заднем плане играет медленная песня о любви.

– Я люблю тебя, Луис... безоговорочно.

– Ник, не делай этого, – шепчет он.

Я прижимаю его к себе еще крепче.

– Я больше не сдерживаюсь. Луис, скажи, что ты тоже любишь меня.

– Я никогда не переставал любить тебя, mi chava. – Я слышу, как он выругивается себе под нос. – Но я не могу тянуть тебя вниз вместе со мной. Ничего между нами не может случится, потому что, ты знаешь, мне придется оставить тебя.

Я беру его за руку и привожу на пляж, в одну из многочисленных заброшенных спасательных станций. Мерцающие свечи в стеклянных контейнерах окружают тесное пространство... Я зажгла эти свечи более часа назад.

Он стоит у стены, наблюдая за каждым моим движением.

– В прошлый раз, когда мы были наедине, я сдерживалась, – говорю я ему.

– Знаю. Ты мне не доверяла, что было умным ходом. Ты сказала что не любишь меня.

– Я солгала. – Я слегка провожу пальцами по бритой голове, и он закрывает глаза. – Ты выглядишь так твердо.

– Я не чувствую себя так уж твердо. – Он открывает глаза. Они сверкают с каждым мерцанием свечей, поражая этим. У него красивые, завораживающие глаза, которые пронизывают мою душу.

– Ты не должна любить меня. Я не заслуживаю этого.

Я держу его лицо в своих руках.

– Луис, я восхищаюсь тем, что ты знаешь, чего хочешь, и стремишься к этому, даже когда все шансы против тебя. Ты научил меня гордиться своим мексиканским наследием. Я в восторге от того, какой ты умный и что ты отталкиваешь меня, чтобы защитить от Кровавых Латино. Я думаю, что это восхитительно, когда ты смотришь на небо, и вместо того, чтобы любоваться им, ты исследуешь его. Я люблю тебя, потому что ты единственный человек, с которым я хочу заняться любовью безо всяких условий и... и я люблю то, что я нужна тебе.

– Ты мне нужна, Ник. Но я все еще не заслуживаю тебя.

Просто знать, что он здесь, со мной, достаточно. \par– Мы достойны друг друга, Луис... и ты мне нужен так же, как я нужна тебе. Обними меня. – Он подходит ближе, но колеблется. – Если я это сделаю, mi chava, я не обещаю, что смогу отпустить тебя.

– Хорошо.

Он обнимает меня, и я оборачиваю мои руки вокруг него. Здесь тихо, за исключением звука нашего дыхания и нежного плеска волн о берег. Мы стоим, обнявшись, и кажется, что проходит вечность. Так и должно быть.

– Хочешь, чтобы я перечислил все причины, почему я люблю тебя? – спрашивает он меня. – Я написал стихотворение для урока английского... я назвал тебя своей вечностью. – Его слова заставляют меня улыбнуться, и я говорю ему о том, что чувствую глубоко внутри.

– Все с нами будет хорошо.

– Все шансы против нас, Ник.

– С каких это пор плохие шансы останавливают тебя перед твоей целью? – спрашиваю я, затем поднимаю его рубашку и целую его торс. Я следую по линии волос от пупка вниз, пока не достигаю пояса его джинсов.

– Поцелуй меня, – говорит он, поднимая меня, и мы стоим лицом к лицу.

Мы начинаем медленно, но, как только он открывает рот и его язык сплетается с моим, это не работает. Наши тела плавятся друг против друга, и я чувствую его твердость через джинсы.

Я не сдерживаюсь на этот раз. Я не смогла бы, даже если бы хотела... это слишком интенсивно.

– Твоя кожа такая чертовски мягкая, – говорит он, пока его руки проникают под платье, и он стягивает вниз мои трусики.

Я толкаю его к стене.

– Оставайся на месте. Не двигайся, – приказываю я, затем расстегиваю его штаны и спускаю вниз его боксеры.

– Ник... – стонет он, когда я прикасаюсь к нему повсюду, пока не понимаю, что он вот-вот потеряет контроль.

– М-м-м...

– Я сейчас... – он не может закончить своё предложение.

– Займись со мной любовью, Луис.

– Я хочу, детка, но у меня нет презерватива. Я не могу так рисковать тобой.

Я кладу палец на его красивые губы.

– Всё в порядке. Я сейчас на таблетках. И я чиста.

– Я тоже... Я имею в виду, ты знаешь, у меня нет никаких ЗППП, – говорит он.

– Тогда я готова, и на этот раз я не буду сдерживаться. Ты хочешь этого так же сильно, как и я?

– Больше, чем ты думаешь. – Он пинает в сторону свои штаны и боксеры, а затем покрывает пол нашей одеждой, прежде чем опустить меня на него. – Ты действительно уверена, что готова к этому? – Спрашивает он, его лицо такое уязвимое и эмоциональное. Я киваю.

– Я люблю тебя, mi chava, – он шепчет мне на ухо, и мы движемся вместе, как одно целое. – Я всегда буду любить тебя, что бы ни случилось, хорошо? – Он убирает волосы с моего лица. Его интенсивный, душевный взгляд пронзает меня, мы отчаянно цепляемся друга за другу. Он замирает.

– Если я умру завтра, двигайся дальше. Обещай мне, что будешь двигаться дальше.

Слезы жгут мои глаза.

– Я не позволю тебе умереть, Луис.

– Пообещай мне, Ник. Ради меня. Ну, давай же, если ты любишь меня...

Он знает, что его жизнь находится в серьезной опасности. Я чувствую его напряжение, его боль... его печаль. Я стараюсь сдержать слезы, но они не останавливаются. Я хватаюсь за него, прижимая его к себе... любовь потоком льется между нами… эта связь навсегда, и она не поддается объяснению.

Позже мы лежим вместе и наблюдаем за лунной дорожкой по волнам в ночи. Я не хочу спать, но я сворачиваюсь клубочком в его тепле, и мои веки тяжелеют.

– Ты можешь изменить свою судьбу, Луис, – говорю я перед тем, как засыпаю. – Если кто и может это сделать, так это ты.

Я просыпаюсь, когда солнце светит через деревянные щели крыши. Луис что-то пишет восковой свечой на стене рядом со мной. Это сердце с инициалами внутри: ЛФ + НК.

– Эй, – говорю я.

Он смотрит на меня и улыбается.

– Эй. Ты хорошо спала?

– Очень хорошо. Мне нравится спать в твоих объятиях.

– Твои родители знают что ты была со мной?

Я качаю головой.

– Нет.

Он тяжело вздыхает.

– Они не хотят, чтобы ты была с кем-то вроде меня. Ты знаешь, они правы. Я не невинен, Никки. И боюсь, что я слишком глубоко завяз в этом, чтобы уйти.

Он приседает рядом со мной и осторожно касается пальцами моей щеки.

– Боже, как бы я хотел, чтобы вчерашний вечер продолжался вечно. Но так не может быть.

– Ты говоришь так, будто это конец.

– Может быть и так... Это дело включает в себя много денег, и я нахожусь в середине всего его. Люди умирали за меньшие деньги.

– Я не позволю тебе умереть, – говорю я ему. Я найду способ, чтобы помочь ему.

– Хотел бы я, чтобы всё было так просто. – Он зажмуривается. – Мне нужно идти. Я не могу больше оставаться.

Я надеваю всю свою одежду и встаю.

– Я иду с тобой. Мы пройдем через это вместе.

Он улыбается.

– Я не позволю тебе. Ты знаешь, что я не подвергну тебя опасности. Я не могу вызвать полицию, я не могу сказать моим братьям... Я сам по себе здесь.

Слезы текут по моему лицу, когда я дотягиваюсь до него и целую его щеки, веки, теплые губы.

– У меня есть абсолютная вера в тебя, и я люблю тебя, несмотря ни на что. Помни это, хорошо?

Он кивает.

– Ты заставляешь меня верить в невозможное.

Мы обнимаемся в течение долгого времени, пока он не говорит мне, что ему нужно уходить. Когда я смотрю, как он уходит, я знаю, что мне нужно сделать. Он, возможно, не думает, что я могу ему помочь, но мне нужно попробовать.

Я еду к Марко, надеясь, что еще достаточно рано и он дома.

Он открывает дверь и удивляется, увидев меня.

– Чего ты хочешь?

– Я хочу, чтобы ты помог Луису.

– Чу приказал всем убраться со склада, в то время как он встречается с Луисом. Это обычно означает, что ему не нужны свидетели. Я ничего не могу сделать, чтобы изменить это.

Я хватаю его за рубашку, когда он уже собирается захлопнуть передо мной дверь.

– Ты не можешь просто сидеть, сложа руки, и позволить чему-то плохому случиться с Луисом.

Он вырывается из моей хватки.

– Это не в моей власти, Ник.

– То есть, ты не будешь помогать ему?

– Я ценю свою жизнь, Ник. Если я пойду против Чу – я покойник. Я играю за обе стороны и просто жду, когда одна их них пойдет ко дну. Если Ф5, в итоге, устоят, я буду с ними. Если Чу будет на вершине, я с КЛ.

Я даю ему пощёчину.

– Ты всего лишь трус. Как ты можешь оставаться в стороне, зная, что жизнь твоего друга в опасности?

– Легко. Я забочусь о номере один, детка. О себе.

Дата добавления: 2015-09-05