Мокрый снег дворняга у входа в метро ждет никого

* * *

День серый, туманный и тихий. Незаметный такой день. Пройдет будто его и не было. В такие дни шпионам и контрразведчикам, наверное, хорошо. Скажем, от наружки уйти легко. А ежели ты контрразведчик то обратно и шпиона арестовывать удобно. Никто и не заметит. Где Сидоров? А нету Сидорова. Вышел и растворился в тумане. Нет, не так. Вывели и растворили в тумане. А уж потом, при обыске найдут у него в секретном ящике стола Коран в переплете из зеленого сафьяна с надписью «Сидорову от Усамого лучшего друга».
сплошной туман
из ниоткуда прилетела ворона
каркнуть и улететь в никуда».

(Хайбун Михаила Бару)

А вот пример хайбунов М. Хаген:

«мы тут со знакомцами рассуждали долго, стоит ли детям военизированные игрушки покупать: пистолеты всякие, танки, катюши. они меня все убеждали, что плохо это для ребенка — воевать, я почти согласилась, и тут вижу, они мельницу покупают, ветряную.

окно с перекладиной
мальчик за ниточку
воздух ведет»

«Зона
Это было чудесное лето — жаркое, с редкими обильными дождями. Никогда больше не видел я столько белых грибов — здоровенных и не червивых. Они торчали почти под каждым деревом, ведро можно было собрать минут за 15-20.
А яблоки, ах, что это были за яблоки! Они красовались своими сочными щечками в многочисленных садах вдоль дорог и приходилось только с сожалением вздыхать, проезжая мимо.
...Год был 1986-ой, место называлось просто — Зона.

Сегодня наш взвод
собирает свеклу
на фоне чернобыльских труб».

Конструктивный принцип хайбун (как его понимают современные авторы) нашел свое отражение и в ряде других интересных произведений. Так, Алексей Андреев, известный во всем мире как автор русских хайку и держатель посвященного им сайта «Лягушатник», а также одноименного печатного издания, создает экспериментальную книгу «Жидкое стекло», все тексты которой состоят из прозаической миниатюры и стихотворения (как правило, вполне «европейского», лишь одно из них написано в форме танка); в печатном виде произведение существует в фиксированной форме, однако сетевому читателю автор предлагает самому присоединить к каждой прозаической миниатюре одно из предлагаемых финальных стихотворений.
Вот одна из миниатюр авторского варианта «Жидкого стекла»:

«26.
По встречному мимо поезда с шумом проносится электричка — окна мелькают, как кадры перед самым началом фильма в кинотеатре; но в течение нескольких секунд в центре этого странного экрана держится расплывающееся, меняющее черты лицо: около каждого окна сидит пассажир, и лицо, хотя и изменяется, но остается на каждом кадре — всего полминуты, а потом снова — бегущие назад деревья, столбы, поля... И пыль на стекле.

...а чуть остыла — и уже мертва.
Лишь миг назад — переливалась, пела,
дрожала лилией, в разгуле карнавала
форелью, выплеснувшейся из рукава
танцовщицы. Теперь — застыла

пустышкой. Склянкой. Вазой для комода.
Игрушкой модника... Hет, лучше молотка!
Удар — короткий стон — и в звон осколков
вплетаясь — еле слышная усмешка
беглянки хитрой: нет, не умерла,

но спряталась, оставив хвост фальшивый,
калейдоскоп с застывшим отраженьем,
и дразнит из угла: «Ах, дурачок!

Порезался... Еще одну расквасил...
Hу, лезь опять в огонь, дуй снова в трубку,
да не обугли губки, дурачок!»

Интересной вариаций на тему поэтики хайбун оказываются также циклы написанных от первого лица прозаических миниатюр, в основном — на сугубо русские темы «Записки у обочины» и «Записки прошлого человека», включенные в книгу известного отечественного япониста А. Мещерякова «Мещеряков@Япония.Ru».
Таким образом, можно сказать, что появившаяся в русском литературном пространстве начала ХХ века прозиметрическая форма лирической новеллы хайбун получила на следующем рубеже достаточно широкое распространение как в сетевой, так и в традиционной литературе. При этом она опирается не только на традицию переводов японского хайбун, но и на отдельные опыты отечественных писателей XIX и ХХ веков, соединявших стих и прозу в рамках лирической новеллы.
Апелляцией к инокультурным литературным авторитетам (античным Катуллу, Сафо и Горацию — прежде всего) поначалу оправдывалось и обращение в 1990-е гг. к логаэдическим метрам (4). При этом следует помнить, что активизация логаэдов стала также результатом эволюции дольников — сначала Цветаевой, а затем и Бродского; можно сказать, что неожиданно широкое использование твердых метрических форм, отсылающих к античной метрике, стало равнодействующей совершенно разных по своей природе процессов. При этом наряду с логаэдами в полном смысле слова (и значительно чаще, чем их) русская поэзия конца ХХ века активно использует разного рода псевдологаэдические конструкции — более или менее точные имитации логаэдических метров.
Из современных поэтов к логаэдам чаще других обращаются И. Вишневецкий, Г. Дашевский, М. Амелин, Л. Березовчук, Д. Кутепов. Часто логаэды отсылают к античности демонстративным образом — например, стихотворение Максима Амелина начинается характерным обращением: «Мой Катулл! поругаемся, поспорим…». Каждая строка этого стихотворения состоит из двух частей: первая половина (до цезуры) — две стопы анапеста с женским окончанием, вторая — две стопы хорея тоже с женским окончанием. Несмотря на разнородность стоп, а также на пропуски отдельных ударений в хореической части стиха (пиррихии), регулярное повторение порядка стоп создает вполне регулярный стих. Интересно, что логаэд Амелина к тому же рифмованный.
Вообще, большинство современных авторов чаще только намекают читателю на античные образцы, чем следуют строгим законам их построения: это касается и достаточно частого использования отсутствовавшей в античных образцах и прежних русских подражаниях им рифмы, и пиррихизации, и во многих частных отступлениях от традиционных метрических схем. Например, в стихотворении Кутепова «Знаю, тишина всех чудес выше…» начало первых трех строк каждой из трех строф состоит из расположенных в произвольном порядке хореев, дактилей пиррихиев с обязательным мужским окончанием на цезуре, за которым следует обязательная финальная стопа хорея. Четвертые усеченные (двухударные) строки всех строф также кончаются хореем, однако перед ним располагаются соответственно по стопе дактиля (первая строфа), ямба и хорея. Кроме того, нередко в качестве логаэдов воспринимаются любые тексты, состоящие из так или иначе упорядоченных комбинаций двух- и трехсложных стоп, так что скорее по их поводу стоит говорить о более или менее свободной имитации сложных античных форм в области метрики и строфики.
Особое место в экспериментах с античной метрикой и строфикой принадлежит С. Завьялову — петербургскому поэту и специалисту в области античной культуры. Многие его стихотворения состоят из строк различной структуры, метрические формулы каждой из которых автор изображает на полях страницы с помощью греческих аббревиатур. Для обозначения цезуры внутри строки он регулярно пользуется специальным знаком — пробелом. Кроме того, Завьялов обращается также к видоизмененным приемам античной строфики. Так, многие его стихи строятся по традиционной для античной поэзии триадной схеме: строфа-антистрофа-эпод. В композиции трех од Завьялов идет еще дальше и применяет семичастную форму (Арха-Метарха-Кататропа-Омфалос-Метакататропа-Сфранис-Эпилогос).
Необходимо отметить заметное повышение интереса и к русскому гексаметру, до недавнего времени использовавшемуся в основном в чисто иронической функции. Однако примерно с середины 1990-х гг. гексаметр переживает новый взлет — на этот раз во вполне серьезных контекстах. К нему обращаются поэты разных поколений: П. Барскова, С. Богданова, Е. Вензель, С. Гандлевский, Д. Давыдов, В. Земских, Б. Канапьянов, Т. Кибиров, А. Корецкий, В. Куприянов, Д. Кутепов, В. Кучерявкин, С. Моротская, О. Николаева, В. Нугатов, А. Парщиков, А. Ровнер, Г. Сапгир, О. Седакова, В. Соснора, С. Стратановский, Д. Суховей, Е. Шварц и другие.
Интереснейшие опыты по модернизации русского гексаметра находим в творчестве одного из самых «античных» современных поэтов Сергея Стратановского, сына известного переводчика римской прозы. Однако большинство его стихотворений правильно будет назвать не собственно гексаметром, а его самыми разнообразными разнообразными дериватами. Например, стихотворение «Русская красавица»:

Дата добавления: 2015-09-05