Двадцать восьмое июня. Рассвет

переводчик Ирина_Ийка_Маликова

- Вы можете копать хоть чуточку быстрее?

Мы с Линком покосились на Ридли снизу, стоя на пару футов ниже ее во вновь разрытой могиле Мэйкона. В той, в которой он не провел и минуты. Я уже весь взмок, хотя солнце еще не взошло, Линк со своей новоприобретенной мощью едва покрылся бисеринками пота.

- Нет, не можем. И, да, конечно, я знаю, как ты нам признательна за то, что мы делаем это вместо тебя, детка, - Линк махнул своей лопатой в сторону Ридли.

- Ну почему обходной путь должен быть еще и таким долгим? – Ридли, скривившись, посмотрела на Лену. – Почему смертные такие потные и такие скучные?

- Ты и скажи, раз уж ты теперь смертная, - я швырнул лопату земли в направлении Ридли.

- Разве у тебя нет какого-нибудь заклинания для такого случая? – Ридли плюхнулась на землю рядом с Леной, сидевшей по-турецки возле могилы и изучающей книгу об икубах.

- Как вы, ребята, все-таки умудрились стянуть эту книгу из Lunae Libri? – Линк надеялся, что Лене удастся выяснить хоть что-нибудь о гибридах. – Сегодня ведь не выходной.

В последнее время у нас было немало проблем с Библиотекой магов.

Ридли одарила Линка таким взглядом, что будь она до сих пор Сиреной, он бы уже пал перед ней на колени:

- У него же есть подход к библиотекарю, забыл, Умник?

Стоило ей это сказать, как книга в руках Лены вспыхнула.

- Ой, нет! – она успела отдернуть руки и не обожглась.

Ридли затоптала пламя на книге. Лена вздохнула:

- Простите. Это само случилось.

- Она говорила о Мэриан, - ощетинился, на всякий случай, я.

Я отвел глаза и сделал вид, что меня очень занимает лопата. Мы с Леной, в общем, стали нами, такими, как были раньше. Не было и секунды, чтобы я не подумал о ее руке в моей руке, о ее лице, приближающемся к моему. Я больше не мог себе представить момента, когда бы ее голос не звучал в моем подсознании, после того, как я так долго его не слышал. Она была последним человеком, с которым я говорил, засыпая, и первым, с которым я говорил по утру. После всего, что мы пережили, я бы с удовольствием поменялся бы местами со Страшилой, только бы не выпускать ее из вида.

Амма уже оставляла место за столом для Лены, тетя Дель в Равенвуде возле дивана внизу пристроила подушку и сложенный матрас для меня. Больше никто не заикался об ограничениях или правилах, или о том, что мы видимся слишком часто. Все понимали, что друг без дружки мы не готовы доверять этому миру.

Но лето шло своим чередом. Как бы ни хотелось, нельзя отменить то, что уже случилось. Случилась Лив. Случились Джон и Абрахам. Твила и Ларкин, Сарафина и Хантинг – они не были людьми, которых можно было бы просто забыть. Школа будет прежней, если забыть о том, что мой лучший друг – инкуб, а второй самой горячей штучкой в школе будет обезвреженная Сирена. Генерал Ли и директор Харпер, Саванна Сноу и Эмили Ашер не изменяться никогда.

Мы с Леной никогда не станем прежними.

Линк и Ридли настолько изменились, что, буквально, по сравнению с прежним своим статусом, стали не от мира сего.

Лив пряталась в библиотеке, с радостью скрывшись на время в безопасности книжных полок. После ночи Семнадцатой Луны я видел ее только однажды. Она больше не была стажером-Хранителем, но, кажется, уже вполне смирилась с этим.

- Мы оба знаем, что я бы не смирилась с ролью стороннего наблюдателя, - сказала она. Я знал, что это так. Лив была астрономом, как Галилео; исследователем, как Васко де Гама; вечным школяром, как Мэриан. Может, даже немного сумасшедшим ученым, как моя мама.

Похоже, нам всем нужен новый старт.

К тому же у меня было чувство, что своего нового учителя Лив любит не меньше предыдущего. Образование Лив было продолжено одним известным бывшим инкубом, проводящим свои дни подальше от людских глаз в Равенвуде или его любимом кабинете, старым призраком бродящим по магическим туннелям в компании Лив и главного библиотекаря Магов – его единственных смертных компаньонов.

Не думал я, что лето обернется таким образом. И надо сказать, что когда дело касается Гатлина, мне не удавалось предугадать будущее. И в какой-то степени я перестал даже пытаться.

Хватит думать, давай, копай.

Я бросил лопату и подобрался к краю могилы, Лена лежала на животе, болтая ногами в старых конверсах, я обхватил ее за шею и целовал, пока все вокруг не начало кружиться.

- Дети, дети, тормозите. Мы на месте, - Линк облокотившись на лопату удовлетворенно взирал на дело своих рук – раскопанную могилу Мэйкона с отсутствовавшим гробом.

- Ну? – мне хотелось побыстрее покончить с этим. Ридли вытащила из кармана узелок черного шелка и вытянула его перед собой.

Линк дернулся назад с такой силой, будто она ткнула ему в лицо горящий факел:

- Осторожнее, Рид! Убери это от меня подальше. Это же инкубий крептонит, помнишь?

- Прости, Супермен, запамятовала, - Ридли сползла вниз могилы, осторожно держа узелок одной рукой, и поставила его на дно пустой могилы Мэйкона Равенвуда. Моя мама спасла Мэйкона с помощью Светоча, но мы своими глазами видели его истинное предназначение – опасной, сверхъестественной тюрьмы, заключения в которой я бы ни за что не пожелал своему лучшему другу. Шесть футов под землей, на дне могилы Мэйкона, было самым подходящим местом и самым безопасным, по нашему мнению, где его можно было спрятать.

- Чистая работа, - сказал Линк, вытаскивая Ридли из могилы. – Ведь так всегда говорят, когда добро побеждает зло в конце фильма?

Я посмотрел на него:

- Ты хоть одну книгу прочел, дружище?

- Закапывай, - сказала Ридли, отряхивая землю с рук. – По крайней мере, я скажу именно это.

Линк бросал и бросал полные лопаты земли через край могилы под контролем не сводящей с нее глаз Ридли.

- Заканчивай уже, - сказал я.

Лена кивнула, сунув руки в карманы:

- Давайте убираться отсюда.

Солнце начало вставать над магнолиями, росшими возле могилы моей мамы. Больше вид ее могилы не причинял мне боли, я знал, что ее там нет. Она была где-то далеко, где угодно, по-прежнему приглядывая за мной. Может быть, в потайном кабинете Мэйкона, или в архиве Мэриан, или в нашем кабинете в поместье Уэйтов.

- Пошли, Ли, - я потянул Лену за руку. – Тьма мне осточертела. Пошли, посмотрим на рассвет.

Мы стали спускаться вниз, побежали со всех ног по зеленому ковру холма словно дети, мимо могил и магнолий, мимо карликовых пальм и дубов, покрытых испанским мхом, мимо неровных рядов могильных табличек, плачущих ангелов и старой каменной скамейки. Я чувствовал, как она дрожит от холодного утреннего воздуха, но никто из нас не захотел остановиться. Мы неслись во весь опор, пока не добежали до подножия холма, почти падая, почти взлетая. Почти счастливые.

Мы не видели золотого свечения, пробивавшегося через щели и просветы земли, набросанной на могилу Мэйкону.

И я не проверил свой айпод в кармане, иначе заметил бы, что в плейлисте появилась новая песня. Восемнадцать Лун.

Но я его не проверил, потому что мне это было неважно. Никто не слушал. Никто не видел. В мире не существовало никого, кроме нас двоих…

Нас двоих и пожилого джентльмена в белом костюме и строгом галстуке, стоявшем на вершине холма, пока солнце не начало вставать, загоняя тени обратно в их склепы.

Мы его не видели. Мы видели гаснущую ночь и расцветавшее голубое небо. Не его подделку на моем потолке, а то самое, настоящее. Хотя оно, наверно, выглядело для нас по-разному. И сейчас мне казалось, что небо для каждого человека выглядит по-своему, неважно какому миру он принадлежит. Как можно знать наверняка?

Пожилой мужчина стал спускаться.

Мы не услышали знакомый звук разрыва времени и пространства, когда он исчез в последний возможный для этого миг ночи – в предрассветном сумраке.

Восемнадцать лун, восемнадцать сфер

Шов срастется сквозь лет препоны

Одна не решила рожденье иль смерть,

Встает над градом День излома…

Эпилог

Дата добавления: 2015-09-05