Читайте также: |
|
переводчик Юлия_gazelle_Рогачева
В меня ударила струя холодного воздуха, и по рукам от ладоней к плечам побежали мурашки.
Когда я открыл глаза, яркий свет и туман исчезли. Я не видел ничего, кроме пятна лунного света, пробивающегося в отверстие в потолке каменной пещеры в отдалении. На небе светила полная луна, на поверхности которой не было ни единого пятнышка. И я подумал, может, это и есть Семнадцатая Луна.
Закрыв глаза, я попытался воспроизвести то непередаваемое ощущение прошивающей тебя насквозь энергии, когда я был между мирами.
Оно было внутри меня, скрытое под всем остальным. Чувство наэлектризованности воздуха, как будто эта сторона мира была пропитана жизнью, которую я не мог видеть, но мог чувствовать.
- Давай же, - позади меня Ридли тащила Линка, глаза которого были крепко зажмурены. Ридли отпустила его руку. – Сейчас уже можно открыть глаза, супер-мачо.
За ними появилась задыхающаяся Лив:
- Это было потрясающе.
Она встала рядом со мной, из ее косичек не выбилась ни одна прядка. Она сияющими глазами смотрела перед собой на скалы, о которые с грохотом разбивались волны.
- Думаешь, мы…
Но я ответил прежде, чем она успела закончить:
- Мы пересекли Великий Рубеж.
А значит, Лена была где-то здесь, так же как и Сарафина. И неизвестно, кто еще.
Люсиль сидела на камне, как ни в чем не бывало, вылизывая лапу. Рядом с ней, между двумя камнями что-то блеснуло. Это было ожерелье Лены.
- Она здесь, - я наклонился, чтобы поднять его, моя рука непроизвольно дрожала.
Я никогда не видел ее без него, ни единого раза. Его серебряные звенья сверкали сквозь песок, и виднелась сделанная из проволоки звезда, болтающаяся в петле из красного шнурка. Это были не только ее воспоминания. Они были нашими общими - все, что мы пережили вместе с того дня, как впервые встретились. Свидетельства каждого счастливого мгновения, которые она испытывала на протяжении всей своей жизни, валявшиеся здесь, наряду с обломками запутавшихся в водорослях и выброшенных на берег ракушек.
Если это был какой-то знак, то он был плохим.
- Ты что-то нашел, Короткая Соломинка?
Я неохотно разжал ладонь и протянул руку, чтобы они увидели его. Ридли ахнула.
Лив не узнала ожерелье:
- Что это?
Линк смотрел себе под ноги:
- Это ожерелье Лены.
- Может, она потеряла его, - равнодушно сказала Лив.
- Нет! – крикнула Ридли. - Лена никогда его не снимала. Ни разу в жизни. Она не могла его потерять. Она бы заметила пропажу через секунду после того, как оно соскользнуло.
Лив пожала плечами:
- Может, она и заметила. Но не придала этому значения.
Ридли бросилась на Лив, но Линк удержал ее, обхватив за талию.
- Не говори того, о чем понятия не имеешь! Скажи ей, Соломинка.
Но даже я теперь уже не знал, где истина.
Решив идти вдоль берега, мы дошли до гряды скал с высеченными в них прибрежными пещерами. Вода заливала их песчаное дно, а каменные стены защищали от света. Дорожка между скалами, казалось, вела нас прямо к какой-то конкретной пещере. Вокруг нас бушевал океан, и я понимал, что он может смыть нас в одну секунду. В нем была настоящая сила. Скала под ногами гудела, и даже дорожка лунного света, раскачивающаяся на его волнах, казалась живой.
Я перепрыгивал с одного валуна на другой до тех пор, пока не забрался настолько высоко, чтобы увидеть входы в пещеры, которые мы только что миновали. Остальные поднимались следом за мной, стараясь не отставать.
- Туда, - указал я на большой грот, видневшийся позади окружающих нас пещер.
Луна висела прямо над ним, освещая огромные зубчатые трещины в потолке. И что-то еще. В свете луны я с трудом разглядел фигуры, двигающиеся в тени. Кровавая стая Хантинга. Их ни с кем не спутаешь.
Все молчали. Больше это не было тайной, которую хотелось разгадать. Это очень быстро превращалось в реальность. Скорее всего, перед нами была пещера, полная Темных магов, Кровавых инкубов и наверняка там был и Разрушитель. А у нас были только мы сами и Светоч.
Осознание происходящего нокаутировало Линка:
- Признайтесь, все мы четверо - трупы, - он посмотрел на Люсиль, которая лизала лапы, - и кошка тоже труп.
В его словах был смысл. Судя по тому, что мы видели, путь у нас был либо внутрь, либо подальше отсюда. Вход в пещеру усиленно охранялся, а то, что ждало нас внутри, наверняка было еще страшнее.
- Он прав, Итан. Мой дядя, наверное, там со своими прихвостнями. Без моих способностей на этот раз нам не одолеть Кровавую стаю. Мы – жалкие Смертные. И все, что у нас есть - это дурацкий светящийся шар, - Ридли с досадой пнула ногой светлый песок.
- Не жалкие, Рид, - вздохнул Линк. - Просто Смертные. Ты к этому привыкнешь.
- Пристрели меня, если это произойдет.
Повернувшись к океану, Лив смотрела вдаль:
- Может, здесь наш путь заканчивается. Даже если нам удастся прорваться через Кровавую стаю, ввязаться в схватку с Сарафиной - это… - Лив не договорила, но мы все знали, что она подумала.
Смертный приговор. Безумие. Самоубийство.
Я вглядывался в ветер, в темноту, в ночь.
Где ты, Ли?
Я видел проникающий в пещеру луч лунного света. Где-то внутри меня ждала Лена. Она не отвечала, но это не мешало мне вновь и вновь обращаться к ней.
Я иду.
- А, может, Лив права, и нам стоит подумать о том, чтобы вернуться? Сходить за помощью.
Я заметил, как тяжело дышал Линк. Он старался скрыть это, но ему по-прежнему было больно. Мне не мешало бы осознать, что я творю со своими друзьями и с людьми, которым я дорог.
- Мы не можем вернуться. Точнее, я не могу.
Семнадцатая Луна не заставит себя ждать, и у Лены остается все меньше времени. Светоч неслучайно привел меня сюда. Я вспомнил о том, что Мэриан сказала на могиле моей матери, когда дала его мне: «В Свете сокрыта Тьма, и во Тьме сокрыт луч Света».
То же самое всегда говорила моя мама. Я вынул Светоч из кармана. Он стал насыщенно зеленым и невероятно ярким. Что-то происходило. Пока я крутил его в руках, я все вспомнил. Это все было здесь, и теперь оно предстало передо мной на блестящей поверхности сферы.
Наброски Равенвуда и фамильного древа Мэйкона, раскиданные по столу моей матери в архиве.
Я не мог оторвать глаз от Светоча, впервые соединяя воедино разрозненные элементы. Как только я стал понимать, что к чему, картинки быстрее замелькали на шаре и в моей памяти.
Мэриан протягивает мне самое заветное сокровище моей мамы, стоя между могилами двух людей, которые, наконец, нашли способ быть вместе.
Ридли, похоже, была права. Все, что у нас есть – это дурацкий светящийся шар.
Кольцо, которое он крутил на пальце.
Смертным в одиночку не одолеть Темные Силы.
Образ моей мамы, выступающий из теней.
Неужели ответ все это время лежал у меня в кармане?
И черные как ночь глаза, в которых отражаются мои.
Мы были не одни. Мы никогда не были одни. Видения с самого начала показывали мне это. Картинки исчезли так же внезапно, как и появились, в ту же секунду сменившись словами, о которых я подумал.
"В Светоче заключена сила, и сила эта во Тьме".
- Светоч - это не то, что мы думали, - мой голос отразился эхом от окружающих нас скал.
Лив очень удивилась:
– О чем это ты?
- Это не компас. И никогда им не был.
Я поднял его, чтобы показать им всем. На наших глазах Светоч вспыхнул, разгораясь все ярче, пока не превратился в сферу абсолютного света. Как крошечная звездочка. Из-за света очертания шара было не разглядеть.
- Что он делает? – выдохнула Лив.
Светоч, который я, ничего не подозревая, взял у Мэриан на могиле моей матери, никогда не был источником силы, не для меня. В нем была сила Мэйкона.
Я поднял Светоч еще выше. Темная вода, проникшая в пещеру с приливом и окружившая мои ноги, заблестела в переливающемся белом свете. Даже самые крохотные кусочки кварцевой породы, торчавшие из каменных стен, отражали этот свет. В темноте казалось, будто сфера горит. Свечение было повсюду, излучающий шар рассыпал радугу по всем отражающим поверхностям, скрытым в пещере. Фиолетовый цвет сменился на темно-зеленый, затем вспыхнул ярко-желтым, который потемнел до оранжевого, а потом и до красного. И в эту секунду я понял.
Я не был ни Хранителем, ни Магом, ни Провидцем.
Я не был похож ни на Мэриан, ни на свою маму. Мне не было предназначено хранить знания и историю или защищать книги и тайны, которые так много значили в мире магов. Я не был таким как Лив – я не мог исследовать неизведанное и измерять неизмеримое. Я не был таким как Амма - у меня не было дара видеть то, что недоступно никому другому и общаться с Предками. И в довершении всего, я и близко не был таким как Лена - я был не способен затмевать Луну, низвергать небеса или поднимать ввысь землю. Мне никогда не удастся убедить кого бы то ни было спрыгнуть с моста, как могла это сделать Ридли. И я ни на йоту не был похож на Мэйкона.
В глубине своего сознания я выискивал ответ на то, как я вообще вписываюсь в эту историю, в мою историю с Леной. Надеясь, чтобы я все же в нее вписываюсь.
Но моя история нашла свой путь ко мне через них всех. И теперь в конце того, что казалось целой жизнью, проведенной в темноте запутанных Туннелей, я знал, что я должен сделать. Я знал свою роль. Мэриан оказалась права. Я был Проводником. Я должен был найти то, что утрачено. Того, кто был утрачен.
Я взял Светоч кончиками пальцев и отпустил его, он повис в воздухе.
- Что за… - Линк качнулся вперед.
Из заднего кармана я вытащил сложенные пожелтевшие страницы. Одну из них я вырвал из маминого дневника и таскал с собой на протяжении всего пути безо всякой на то причины. Или я думал, что без причины.
Светоч, паря в воздухе, освещал всю пещеру серебристым светом. Я шагнул к нему и поднес поближе страницу из дневника, чтобы прочесть слова заклинания, хоть они были на латыни.
Слова я произносил с опаской:
"In Luce Caecae Caligines sunt,
Etin Caliginibus, Lux.
In Arcu imperium est,
Etin imperio, Nox"
- Ну конечно, - прошептала Лив, приближаясь к свету. - Заклинание. Ob Lucem Libertas. Свобода в Cвете, - она посмотрела на меня. – Закончи его.
Я перевернул бумагу. На обратной стороне не было ничего:
– Здесь все.
Глаза Лив в ужасе распахнулись:
- Ты не можешь бросить его на середине. Это невероятно опасно. Сила Светоча, не говоря уже о Светоче Равенвуда, может убить нас. Он способен убить…
- Ты должна его закончить.
- Я не могу, Итан. Ты же знаешь, что не могу.
- Лив, Лена погибнет… ты, я, Линк, Ридли - мы все погибнем. Мы зашли так далеко, как только это возможно для Смертных. И мы не сможем в одиночку доделать остальное… - я положил руку ей на плечо.
- Итан, - она прошептала мое имя, одно лишь имя, но я услышал все то, что она не смогла сказать, почти так же ясно, как слышал голос Лены, благодаря келтингу.
У нас с Лив была своя, особенная, связь. Это не было магией. Это было чем-то очень человеческим и очень настоящим. Лив вряд ли была довольна тем, как все сложилось между нами, но она все понимала. Она понимала меня, и какая-то частица меня верила, что так будет всегда.
Я хотел, чтобы все было иначе, чтобы в конце всего этого Лив получила все, что хотела, что не имело ничего общего с потерянными звездами и небесами магов. Но Лив не была целью моего пути. Она была лишь его частью.
Она посмотрела мимо меня на Светоч, продолжающий источать свет прямо перед нами. Ее силуэт, окаймленный светом, казался таким ярким, как будто она стояла перед солнцем. Она потянулась к Светочу, а я вспомнил свой сон, в котором Лена тянулась ко мне из темноты.
Две девушки, которые были столь же разными, как солнце и луна. И без одной из них я никогда не смогу найти дорогу, ведущую к другой.
В Свете сокрыта Тьма, и во Тьме сокрыт луч Света.
Одним пальцем Лив дотронулась до Светоча и начала говорить:
"In lllo qui Vinctus est,
Libertas Patefacietur.
Spirate denuo, Caligines.
E Luce exi"
Глядя на светящийся шар, она плакала, и слезы ручейками стекали вниз по щекам. Она выдавливала из себя каждое слово, как если бы они были высечены у нее внутри, но она не останавливалась.
«Тот, кто Свету дал обет,
Вновь свободу обретет.
Оживи, Тьма, на долгие лета,
Выйди из Света».
Голос Лив дрогнул. Она закрыла глаза, и последние слова произнесла медленно в темноту между нами:
- Выйди. Вы…
Слово оборвалось. Она протянула мне свою руку, и я взял ее. Линк доковылял до нас и положил сверху руку, Ридли схватила его за другую руку. Лив дрожала всем телом. С каждым словом она все сильнее удалялась от своего священного долга и от своей мечты. Она встала на чью-то сторону. Она сама стала участницей события, которое должна была лишь сохранить для истории. Когда все закончится, при условии что мы выживем, Лив больше не сможет быть Хранителем-стажером. Она принесла в жертву свое предназначение, то единственное, что привносило смысл в ее жизнь.
Я и представить не мог, что она сейчас чувствовала.
Наши четыре голоса слились воедино. Пути назад не было.
E Luce exi!
Выйди из Света!
Взрыв был настолько разрушительным, что камень из-под моих ног отлетел в стену позади меня. Всех нас бросило на землю. Я почувствовал во рту вкус мокрого песка и соленой воды, и понял, что мама хотела мне сказать все это время.
Каменная пещера, покрытая мхом, песком и морской водой, наполнилась световым туманом. Сначала сквозь него я еще видел стены пещеры, как будто это был очередной призрак. Вода просачивалась сквозь него, а сам он не касался земли.
Потом свет приобрел очертания, очертания приняли форму, а форма стала человеком. Его руки стали руками, тело - телом, а лицо - лицом. Лицом Мэйкона.
Я услышал слова мамы. Теперь он с тобой.
Мэйкон открыл глаза и посмотрел на меня. Только ты мог вернуть его.
На нем была та же сгоревшая одежда, что и в ночь, когда он умер. Но кое-что все же изменилось.
Его глаза были зелеными.
Как у Мага.
- Рад видеть вас, мистер Уэйт.
Дата добавления: 2015-09-05; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
Двадцатое июня. Преображение | | | Двадцатое июня. Во плоти |