Глава 7. Не знаю, от чего конкретно я проснулся: или из-за рук Майи

Томми.

Не знаю, от чего конкретно я проснулся: или из-за рук Майи, которые аккуратно трясли меня за плечи, или из-за сна. Да, сон опять был ужасен. Опять Адам. Снова его губы, руки, тело. И он, как и в прошлый раз, убил меня. Еще раз, тем же ножом. Из глаз медленно потекли слезы.
— Томми, успокойся, прошу тебя! — я открыл глаза и туманным взглядом посмотрел на девушку. — Это был сон.
— Я кричал? — ответ не последовал. Майя тихонько присела рядом со мной и обняла за плечи. — Ответь, пожалуйста.
— Да. Ты кричал. — послышался всхлип и судорожный выдох.
— Что именно? — я посмотрел на брюнетку. Та лишь встала с койки и села в кресло. Обхватив себя руками, она отрицательно качала головой и негромко застонала. — Что с тобой?
— Ты... Когда люди, которых ты любишь, уходят, они не могут полностью оставить твои мысли. Знаю, больно, но сны не самый худший вариант. Гораздо паршивее, когда ты начинаешь искать черты характера потерянного человека в других людях. Я не могла терпеть сны. Почти не спала, а если и делала это, то просыпалась как ты: в слезах и с криком. Но становилось только хуже. Со временем меня... У меня были видения. Просто, где бы я не находилась, меня словно выключало из реальности. Я была настолько поглощена воспоминаниями, что не помнила как оказалась в том или ином месте, не помнила что чувствовала. Прости, наверное, я тебя пугаю своим рассказом. — Майя рассмеялась, но сразу же замолчала. — Томми... Я умоляю, не совершай суицид, если с тобой когда-нибудь произойдет подобное. Это страшно, понимаю. Очень больно видеть его глаза среди людей... Боже, зачем я это говорю? — она закрыла глаза и вздохнула. — Ты кричал его имя. Звал его, говорил, что не сможешь без него жить.
— Спасибо. За честность. — сухо бросил я. Слезы... Они меня уже достали, но не прекращали литься из-под сомкнутых век.
— У тебя полчаса на сборы. Потом приедет Монти. Одежда в шкафу, если я понадоблюсь, то я за дверью. — Майя подошла ко мне и невесомо обняла. — Я не буду мешать.
Я промолчал. Не знал, что сказать. Просто встал с кровати, благо в мои вены не были введены иглы от капельниц. Ноги немного дрожали, скорее всего, из-за моего продолжительного лежачего положения. Хотя, может и из-за страха перед поездкой на кладбище. Не думал, что когда-нибудь буду бояться этого. Кладбища всегда привлекали меня, мне нравилось ходить по ним и разглядывать вековые статуи, покрытые мхом. Холодные камни. Памятники для чьей-то любви. Теперь и у меня будет личное надгробие, под которым будет покоиться моя слабость. Человек, вкус, чьих губ я не смогу почувствовать более. На немного содрогающихся от онемения ногах я дошел до шкафа. Раскрывать его не хотелось, но и в больничной пижаме не было особого желания ехать. Моя куртка, кожаная. Даже зимой я из нее не вылезаю, скорее из-за принципа, нежели из-за комфорта и тепла. Меня грело лишь тело Адама, которое сейчас наверняка холоднее льда, сковавшего пруд за окном. Я тяжело вздохнул и вытащил свои вещи из шкафа. Оделся, остался лишь шарф. Помню как Адам яростно срывал его с моей шеи в ту ночь. Такое чувство, что этот кусок черной шерсти и сейчас хранит касания его теплых пальцев. Я сильно зажмурился. Перед глазами возникли черные круги, веки немного болели. Неприятно. Как же сейчас хотелось закричать, громко, истошно и отчаянно, а я не мог даже приоткрыть губы. Пальцы сильно вцепились в шарф и сбивчиво комкали ткань. Не знаю, что за этим последовало, если бы не Питтман, который вломился в палату.
— Томми, ты как? — я улыбнулся и подошел к нему.
— Мне плохо... Ты даже не представляешь насколько. — я обнял Монти и из глаз потекли слезы. — Прости. Я сейчас успокоюсь, не волнуйся.
Я отстранился от ошарашенного Питтмана и подошел к зеркалу. Боже, во что я превратился? Темные круги под нижними веками делали меня похожим на зомби. В принципе, я таковым сейчас и являюсь. Монти предусмотрительно протянул мне расческу. Я поблагодарил его и начал расчесывать пряди превратившиеся за три дня в колтуны.
— Пойдем, через тридцать минут его...
— Молчи! Не произноси этого, прошу. — я с тихим стоном взял шарф и аккуратно замотал его вокруг шеи. Посмотрелся в зеркало. Под подбородком еще виднелись едва заметные царапины и следы от его пальцев. Когда-нибудь это пройдет, тело не будет помнить его прикосновений и ласк, но мозг будет хранить это вечно. Запястье противно заныло. Я поморщился от неприятных ощущений.
— Больно? — сразу встрепенулся Монти. Я отрицательно покачал головой. Молча застегнул куртку и толкнул ладонью дверь.
Путь до кладбища я провел без слов и эмоций. Безразлично разглядывал пролетающие мимо окна снежные хлопья, смотрел на жизнь других людей. Все такие счастливые, что мерзко становится. Меня охватила злость. Я злился на себя, на свою никчемную жизнь, на все, что существует в этом мире.

*Включаем: Black Veil Brides — The Mortician's Daughter.*

Питтман притормозил недалеко от клабищенской ограды. Кованный забор угольного цвета был невероятно красив. Я лишь смахнул слезы подступившие к глазам и окрыл дверцу машины.

I open my lungs, dear.
I sing this song at funerals... no rush.
These lyrics heard a thousand times, just plush.
A baby boy you've held so tightly,
This pain it visits almost nightly,
Missing hotel beds, I feel your touch.

I will wait dear, a patient of eternity, my crush.
A universe so still, no rust.
No dust will ever grow on this frame,
One million years, I will say your name.
I love you more than I can ever scream.

We booked our flight those years ago,
I said I love you as I left you.
Regrets still haunt my hollow head,
But I promised you I will see you again, again.

I sit here and smile, dear.
I smile because I think of you and I blush.
These bleeding hollow dials... this fuss.
A fuss is made of miles and travels,
When roadways are but stones and gravel.
A bleeding heart can conquer every crutch.

We booked our flight those years ago,
you said you loved me as you left me.
Regrets still haunt your saddened head,
But I promised you I will see you...

We booked our flight those years ago,
I said I loved you as I left you.
Regrets no longer in my head,
But I promised you and now I'm home again, again, again

I'm home again, again, again.

I'm home again.*

*(Я глубоко вдохнул, дорогая
Я пою эту песню на похоронах...без спешки.
Эти стихи слышал уже тысячу раз, просто шикарно.
Мальчик состоялся так плотно,
Эта боль посещает меня почти каждую ночь.
Скучая по гостиничным кроватям, я чувствую твое прикосновение.

Я буду ждать, дорогая, пациент вечности, моя авария.
Вселенная все та же, нетленна.
Ни одна пылинка не появится на этом снимке.
Через миллион лет я скажу твое имя.
Я люблю тебя больше, чем даже могу это крикнуть.

Мы заказали наш полет много лет назад.
Я сказал, что люблю тебя, в то время как оставил тебя.
Сожаления продолжают преследовать мою полую голову.
Но я обещал тебе, что увижу тебя снова, снова.

Я сижу тут и улыбаюсь, дорогая.
Я улыбаюсь, потому что думаю о тебе и краснею.
Эти кровоточащие наборы — суета.
Суета создана милями и путешествиями.
Когда дорога есть, но мешают камни и гравий,
Кровоточащее сердце может покорить каждую опору.

Мы заказали наш полет много лет назад.
Ты сказала, что любишь меня, в то время как оставила меня.
Сожаления продолжают преследовать твою опечаленную голову.
Но я обещал тебе, что увижу тебя снова, снова.

Мы заказали наш полет много лет назад.
Я сказал, что люблю тебя, в то время как оставил тебя.
Сожаления не долги в моей голове.
Но я обещал тебе, и я дома опять, опять, опять

Я дома опять, опять, опять.

Я дома опять.)

Холодный ветер пробежался по моим волосам немного растрепав их. Я огляделся. Вдалеке, среди множества надгробий и могил виднелась толпа людей. Монти прокашлялся и я понял, что стою около машины уже довольно давно. Я рассеяно пожал плечами и двинулся вглубь территории кладбища. Каждый шаг был невыносимо труден, и сердце пропускало удары с каждым движением моих ног. Я прошел мимо рядов стульев, которые казалсь просто бесконечными. При виде Саули мои губы призрительно скривились. Он сидел на стуле и с несчастным видом утирал слезы. Фальшивка. Он и его слезы, все неискреннее. Мне на плечо легла рука Питтмана. Я обречено присел на деревянную поверхность темно-вишневого цвета. Закрыл глаза, отключил звук. С головой погрузился в мысли, сладостные воспоминания о Адаме. Я всегда буду вспоминать черты его лица. Его мимику, жесты, поведение. Нежные руки усыпанные замысловатыми рисунками из веснушек. Вообще все его настолько идеальное тело не сразу забудется. И он сам тоже... Я на секунду открыл глаза. Саули просто давился слезами, смотреть на это было больно. Он ведь лжет всем, тварь. В сторону гроба я боялся смотреть, боялся, что мое сердце не выдержит. Церемония закончилась, гроб медленно опускали вниз, в холодную промерзшую почву. Я встал и почти бегом побежал к ограде. Плевать, что все уставились на меня, мне слишком больно. Я упал в снег около какой-то старой, дряхлой статуи ангела. Крылья из темного камня пронзали серость неба. Ледянные снежинки покрывали мои ресницы. Холодно, мокро, но спокойно. Умиротворение, покой... Почти как смерть, но это чувство не вечно, в отличие от конца жизни...

As I wrote this prayer for you
Wishing I believe in something more
This grave is dug for you
And sinking

Like each lit cigarette we burn
Our best when no one is around
But it's not my vanity
You're missing

Black roses await
Well it pains to say

Take me away
(Write our names in blood)
Hold on to me
(Never let go)

Take me away
(Write our names in blood)
Hold on to me
(Never let go)

Well I've got my skeletons with skin
I have them deep within my seams
But this line of it has left me
Empty

Well I've got my sympathy it's played
Along on post traumatic scenes
But it's not my vanity
You're missing

Black roses await
Well it pains to say

Take me away
(Write our names in blood)
Hold on to me
(Never let go)

Take me away
(Write our names in blood)
Hold on to me
(Never let go)

Black roses await
It pains to say

Black roses await
Well it pains to say

Take me away
(Write our names in blood)
Hold on to me
(Never let go)

Take me away
(Write our names in blood)
Hold on to me
(Never let go)*

*(Я написал эту молитву для тебя,
Желая поверить во что-то большее.
Эта могила выкопана для тебя,
И ты опускаешься в нее.

Мы курим сигарету за сигаретой,
Нам лучше всего, когда никого нет рядом.
Это вовсе не гордость,
Просто ты исчезаешь.

Черные розы ждут,
Так тяжело сказать:

Забери меня отсюда,
(Запиши наши имена в своей крови)
Держись за меня
(Не отпускай).

Забери меня отсюда,
(Запиши наши имена в своей крови)
Держись за меня
(Не отпускай).

Мои скелеты обтянуты кожей,
Я храню их глубоко под швами,
Но все это сделало меня
Пустым.

Впрочем, мне нравится, как это сыграно
На посттравматической сцене.
И это вовсе не гордость,
Просто ты исчезаешь.

Черные розы ждут,
Так тяжело сказать:

Забери меня отсюда,
(Запиши наши имена в своей крови)
Держись за меня
(Не отпускай).

Забери меня отсюда,
(Запиши наши имена в своей крови)
Держись за меня
(Не отпускай).)

Дата добавления: 2015-09-05