Глава 6.

Томми.

Похоже, Адам хочет чтобы я был с ним. Вторая остановка сердца за сутки. И во второй раз меня спасли. Иногда, когда ты ослеплен любовью ты ищешь самые невероятные обьяснения своему состоянию. Да, я слеп и поэтому думаю, что должен умереть. Не знаю зачем, но надо. К сожалению, мои потребности всем безразличны и придется жить, а долго ли это уже не так важно и значимо. И эти минуты проведенные в больничной койке очень сильно выматывают. Через четыре часа будут похороны, а я не с могу даже попрощаться с ним. С человеком, который показал мне, какой я есть на самом деле, научил не бояться собственных желаний. Я тяжело вздохнул и открыл глаза. Рассвет. Фигурка девушки темнеет в углу. Я улыбнулся глядя на нее. Волосы скрывали половину ее лица, и она как-то по особому спала. Наверное, дело в том, что она обнимала себя за плечи, а ноги были закинуты на противоположный подлокотник кресла. Как же мне самому хотелось все забыть и спокойно уснуть, но измученное тело и разум не давали мне этого сделать. Я тихонько привстал на кровати и закрыл лицо руками. Вздохнул. Видимо слишком шумно. Девушка сразу встрепенулась и включила свет.
— Мистер Рэтлифф, вам нельзя подниматься, прошу ляжьте. — я рассматривал ее лицо. Глубокая морщинка на переносице делала ее взрослее, но глаза были как будто детские. Я все же послушался ее и аккуратно откинулся на подушки. Из глаз потекли слезы.
— Успокойтесь, пожалуйста. Мистер Рэ...
— Просто Томми. — перебил я ее. Не люблю, когда со мной разговаривают на вы. Терпеть не могу.
— Хорошо, если ва... Тебе так будет проще. — девушка смущенно улыбнулась, но в следующую секунду ее взгляд погрустнел. — Мне жаль...
— Не стоит, прошу. Я пытаюсь забыть это, но не могу. — я прикрыл веки и негромко застонал.
— Что-то болит? — я отрицательно покачал головой. — Знаешь, забыть не получится. Это можно только попытаться не вспоминать, но боль останется. — я открыл глаза и удивленно посмотрел на нее. Девушка прижимала к лицу руки и ее плечи содрогались от всхлипов.
— Ты чего? Боже, не плачь, тихо, все хорошо.
Никогда не мог смотреть как плачут люди. Слезы — высшая мера безысходности и боли. Боли, о которой не можешь сказать вслух. Я протянул руку к девушке и взял ее ладонь.
— Мои родители умерли около года назад... Разбились на автомобиле. И поверь, мне до сих пор больно. — она сжала мою руку своими тонкими пальчиками и вздохнула. — Очень тяжело жить, зная, что их не вернуть. Первые месяцы я как и ты пыталась лишить себя жизни. Но потом это постепенно сошло на нет. Я поняла, что и без родителей у меня слишком много родных, которым я нужна и которые меня любят. Без Адама твоя жизнь будет пресной и тоскливой, но эту грусть разгонят друзья и близкие тебе люди. Поверь. Надо во что-нибудь верить.
Она тепло улыбнулась и смахнула подушечками пальцев слезы, текущие у меня по скулам.
— Я любила вас. Жить ни дня не могла без ваших концертов и заигрываний. Кстати, я не представилась — Майя. — она обняла меня и чмокнула в щеку. — Давно мечтала обнять pretty kitty.
Я улыбнулся. Конечно, немного странно встретить в роли медсестры мою фанатку. Но хотя бы она меня немного успокоила.
— Какая мечта! Не очень-то существенно. Теперь о чем мечтать будешь? — я усмехнулся.
— Я не буду больше жить мечтами. Слишком больно становится, когда они исполняются. Я лишь буду думать о том, чтобы ты ничего с собой больше не делал. — она тоскливо на меня посмотрела. — Почему вообще ты решился на это?
— Я любил его. Всем своим телом, душой, сердцем. И ты права, моя мечта тогда сбылась... Но счастье от этого было не долгим. Было больно видеть его с другим, но я трус. Я боялся бури эмоций в которых я прибывал от прикосновений и взглядов Адама. Не думал, что расскажу это кому-нибудь. Не думал, что потеряю его. А вот теперь, сегодня через несколько часов его похоронят и я даже не смогу быть рядом с ним. — по щекам вновь змеями извивались дорожки соленых капель.
— Сможешь, я тебе помогу. Я знаю, насколько важно попрощаться с любимыми. И пусть тебе нельзя вставать еще как минимум дня два, все равно ты поедешь туда. Обещаю. И никогда не делай того же, что я. — Майя протянула мне правую руку. Запястье было изуродованно множеством широких шрамов, чуть выше был глаз Гора, как у Адама. Я закрыл глаза. Еще три дня назад руки усыпанные крапинками веснушек обнимали мое тело.
— Сколько раз ты... — договаривать я не решился. Думаю, Майя догадается сама.
— Девять. За два месяца. Я просто из больницы не вылезала. И я, в отличии от тебя, знаю как правильно это делать. — она взяла мою перебинтованную руку и усмехнулась.
— Ну извини, я не профессионал в этом деле. У меня будут такие же шрамы?
— Нет, конечно. Как минимум в десять раз красивее и ровнее. Ладно, пойду договариваться с персоналом и врачами насчет твоего временного отсутствия. Главное, успокойся. В холодильнике две бутылки пива. — Майя рассмеялась и пошла к двери.
— Как? Неужели, Питтман купил? — я удивился.
— Да, я сказала, что для твоего скорейшего выздоровления нужен алкоголь и, как ни странно, он поверил. Достать?
— Нет, думаю оно мне потом пригодится. — брюнетка улыбнулась и выпорхнула из палаты.
За пятнадцать минут, пока Майи не было в комнате, я изрядно погрустнел. Нет, неправильное слово. Мне стало очень плохо. В глазах опять стояло лицо Адама. Красивые пухлые губы, ровный прямой нос, глаза... Боже, кажется, только ради этих глаз билось мое сердце. Небесные с серым туманом радужки и нереально длинные пушистые ресницы. Хитрый прищур этих глаз сводил меня с ума в присутствии Адама. Сейчас я схожу с ума уже без него. Я теряю голову от боли. Я закусил губу, чтобы не закричать. Мне хотелось плакать, очень сильно хотелось, но я не мог. Боялся, что Майя, увидев меня в таком состоянии, передумает, и я не смогу увидеть любимое лицо в последний раз. Поэтому, закрыв глаза, я попытался хоть немного подремать.

Дата добавления: 2015-09-05