Социальных систем

Как указывалось в §6.9, предшественники человека жили, как и большинство современных приматов, стадами. Это обстоятельство легло в основу формирования общественного интеллекта, однако не было главной причиной. Основой возникновения общественного интеллекта было высвобождение части времени у некоторых членов общины для интеллектуальной деятельности с существенным увеличением производительности труда при переходе к земледелию и скотоводству. Успехи в деле обеспечения членов стада предков человека продуктами жизнедеятельности, достигнутые при переходе от охоты к искусственному выращиванию сельхозпродуктов, убедили, во-первых, людей в их возможностях управлять объектами природы, и, во-вторых, позволили по крайней мере некоторым индивидуумам заняться осмыслением окружающего мира. Именно им понадобился язык для передачи другим первых абстрактных идей. Появление языка и фиксирует момент возникновения общественного интеллекта.

Надо полагать, что появление интеллекта отдельного человека совпадает по времени с появлением общественного интеллекта. Не исключено, что вообще склонностью к абстрактному мышлению обладали лишь некоторые представители, которые сразу выделялись в особую привилегированную группу. При этом они не обязательно становились вожаками стада, так как для этого нужно было обладать еще физическими и волевыми качествами. Тем не менее, вместе они возвышаются над остальной массой первобытных людей. Впоследствии многие результаты умственной деятельности этих людей усваивались остальными представителями общины. Так возник интеллект у всех представителей рода человеческого.

Становление интеллекта неизбежно развило в людях независимую от рутинных потребностей повседневной жизни тягу к познанию. Как уже говорилось, интеллект может существовать, лишь увеличивая степень производства гармонии в окружающем мире в геометрической прогрессии. А это можно было осуществить лишь путем увеличения объема затрат на познание мира, искусство, ремесла. Появились наряду с культом начала агрономии, селекции, физики, механики, астрономии. Ясно, что всем этим занимались избранные люди, сначала проявившие к этому способности, а затем, в силу примитивности существовавшего тогда отбора, их наследники. Нет смысла объяснять, что эти последние далеко не всегда были достойны предоставленной им чести. В то же время в силу чисто стохастических законов из числа остальных членов появлялись новые интеллектуалы. Возрастало число лиц, отвлекавшихся от рутинной работы по созданию продуктов питания, одежды, жилища. Одновременно с каждой новой ступенью познания тяга к нему людей все более возрастала. Чтобы обеспечить эту потребность, люди начали похищать продукты жизнедеятельности у других общин.

Так начались первые войны. Итак, войны между людьми являются порождением их интеллекта. Немудрено, что между другими представителями животного мира ничего подобного в таких масштабах не наблюдается. (Нельзя, конечно, отнести к аналогии войн борьбу отдельных хищников или стад за сферы раздела или самцов за право на роль вожака). Войны предопределили структуру построения общественного интеллекта (общества) на протяжении нескольких тысячелетий и продолжают влиять на современную цивилизацию самым существенным образом. Именно они обусловили преобразование первобытных общин в государство, классовую структуру государства. По крайней мере, два класса общества порождены войнами - класс патрициев и класс рабов. Изучение истории показывает, что наиболее бурное развитие общественного интеллекта – цивилизации – происходило в тех странах, которые победили в войнах и превратили в колонии наибольшее количество других стран. Именно войны обусловили включение в привилегированный слой общества наряду с вожаками и идеологами еще и армейской верхушки (сначала – всех воинов). Нападая на другие общины, первобытные люди не только отбирали их богатства, но и забирали самих побежденных, превращая их в рабов – мыслящих домашних животных.

Напомним, что стадо человекообразных обезьян – предков человека – представляло собой иерархическую систему. Главным признаком, определявшим высокое положение в стаде, была сила. Однако немалую роль играл и интеллект – та особь, которая обладала наибольшей сообразительностью, например, в охоте, также могла стать во главе группы охотников. Поэтому превращение иерархического стада в классовую общину происходило вполне естественно. Важно учесть, что в основе этого превращения лежало возникновение интеллекта.

Войны потребовали появления помимо перечисленных выше классов ещё одного, среднего класса – класса плебеев, относительно свободных личностей, которые, не обладая такими привилегиями и богатствами, как патриции и жрецы, юридически не были закреплены за конкретными хозяевами. Основное назначение плебеев – изготовление орудий войны – нападения и защиты, лечение воинов, попутно создание комфортных и даже роскошных условий жизни представителей высшего класса.

Как видим, процесс накопления гармонии общественным интеллектом весьма далек от идеального. Тем не менее, следует признать, что, несмотря на всю антигуманность войн, на начальном этапе человечества они были необходимым средством ускоренного развития.

Войны породили авторитарное управление обществом и усугубили раскол человечества на нации. И хотя на более поздней стадии развития рабовладение было заменено крепостничеством – менее жесткой формой принуждения части общества, обеспечивающей его жизнедеятельность, классовое расслоение оставалось еще долгое время.

При этом наиболее привилегированный класс все более утрачивал роль интеллектуального ядра общества. Его функции сводились к обеспечению стабильности общества – защиты от других государств, поддержание порядка силой и идеологией. На роль интеллектуального лидера стал выдвигаться средний класс. Именно здесь сформировывались основные элементы современной цивилизации – рынок, производство, частная собственность, атрибуты демократических взаимоотношений. Но главное – внутри этого класса возникла интеллигенция – наиболее образованный слой людей, занятых в основном творческим трудом. Именно этот слой готовился взять управление обществом, основанное на отказе от принципов принуждения и неэквивалентного присвоения продуктов чужого труда.

Процесс перехода управления обществом от класса феодалов к этому слою был чрезвычайно болезненным и проходил в несколько этапов. На каждом этапе под могучим воздействием развития производства и необходимости повышения производительности труда человечество отказывалось от тех или иных форм внеэкономического (феодального) принуждения. На первом этапе – отказ от кастового неравенства и авторитарного управления. Все члены общества, независимо от происхождения, объявлялись равными перед законом. Власть в государстве передавалась выборным органам. Крестьяне освобождались от крепостной неволи. Однако сохранялись следующие внеэкономические права – власть над колониями, иерархия бюрократических структур, огромные земельные владения, сохранившиеся у большинства феодалов, традиции почитания феодальных званий, большая доступность их к образованию. Существенно расслаивало общество широко практиковавшийся неэквивалентный обмен продуктами производства между наемными рабочими и работодателями. И хотя на рынке труда обе стороны выступали как равные, экономическое неравенство легко перерастало в юридическое – доступу к образованию, управлению, здравоохранению.

Стихийность, неуправляемость рынка приводила к его рассогласованности. То производство создавало товаров больше, чем могло поглотить общество, то, наоборот, не хватало сырья. Все это приводило к автоколебательному, неустойчивому режиму развития. Сохранилась тенденция к военному решению спорных конфликтов между государствами. Особенно серьезные конфликты возникали из-за обладания рынками сбыта и источниками сырья. Узость внутреннего рынка из-за явно заниженной оплаты труда рабочих в большинстве стран побуждала искать рынки сбыта на стороне. Чтобы избежать конкуренции со стороны других государств, как правило, эти рынки обеспечивались колониальной зависимостью от индустриальных стран.

Тем не менее, освобождение общественного интеллекта от основных пут кастового расслоения способствовало бурному его развитию, особенно в области науки и средства ее воздействия на природу – техники. Увеличение производительности труда расширило возможности привлечения к творческой деятельности всей массы населения. Однако для этого надо было пойти на более справедливое распределение продуктов труда между работниками и владельцами средств производства. Наличие колоний сдерживало этот процесс, загоняя его в уродливые рамки. Создавались могучие промышленные империи – тресты, корпорации, подменявшие государственную бюрократию – пережиток феодализма – новой, внутриотраслевой. Назрел кризис, разрешение которого зависело от степени понимания его причин.

В тех государствах, которые вступили на путь отказа от феодализма позже других и рвались догнать остальные и перегнать их по развитию, начали побеждать спекулятивные, тупиковые тенденции построения общества. Из них наибольшее влияние получили два: 1) основанные на идеях Ницше и Шпенглера, 2) основанные на идеях Маркса и Энгельса.

Концепция общественного развития, предложенная Ницше и Шпенглером, базировалась на идее о том, что общественный интеллект создается избранными, особо одаренными личностями, стоящими во главе наиболее выдающихся народов. Все остальные народы объявлялись неполноценными и в зависимости от степени неполноценности подлежали либо уничтожению, либо превращению в рабов. Нет смысла обосновывать антинаучность этой концепции. Единственное, что связывало эту концепцию с истиной – признание того, что вклад отдельных интеллектов в общественный не одинаков. Однако это различие проявляется, как правило, в области познания, искусства, производства, а не в национальных или, тем более, бюрократических сферах. Ясно, что в политическом плане она была обречена на постоянные войны и, следовательно, на гибель. Единственный вариант, при котором фашизм мог победить – это если, действительно, все народы, за исключением избранного, были "расово неполноценными", а общественный интеллект состоял из интеллекта отдельно "избранных личностей". Но именно это-то и не соответствовало истине.

Второй путь выхода из возникшего кризиса был предложен коммунистами – последователями доктрины диалектического материализма. Суть строящегося общества состояла в отказе от рынка, замена его государственным эквивалентированием вклада каждого человека в общественное богатство. В качестве основы ценности продукта принималось время, затраченное на его изготовление. С этой точки зрения ценность работы маляра, красящего забор, оказывалась эквивалентной ценности работы мастера, нарисовавшего художественную картину. Более того, работа маляра оказывалась более нужной, так как при этом создавался материальный продукт, необходимый для пользования, в то время, как картина нужна была только для некоего созерцания в минуты отдыха.

Ясно, что и в этой доктрине использовалась проблема, решение которой необходимо для развития общественного интеллекта. Это проблема эквивалентности товаров, создаваемых разными людьми. Однако вместо меры гармонии, заложенной в продукте, использовалась ошибочная, спекулятивная мера – время производства продукта. Следует отметить, что благодаря усилиям Маркса и Энгельса, а также их многочисленных последователей, эта доктрина оказалась весьма тщательно и всесторонне проработанной не только в сфере структурирования государственного устройства, но и в сфере науки и идеологии. Для того, чтобы обосновать правильность предлагаемого обмена товарами, была создана философская концепция исторического и диалектического материализма, экономическая трудовая теория и социалистическая структура построения государства. Многое во всех этих трех "китах" коммунизма соответствовало уровню развития науки к концу 19 века. Неудивительно поэтому, что этот путь развития привлек к себе чуть ли не половину всего человечества. В той или иной форме на более или менее длительный период его перепробовали государства с населением около 2 млрд. человек. Увлекла эта идеология и многие выдающиеся умы прошлого и этого столетия.

Отказ от религии основывался на том, что благодаря развитию науки большинство религиозных догм оказалось опровергнуто. Но вместе с богом из природы был изгнан разум – доминирующая роль законов природы. Объявлялось, что "материя – первична, сознание – вторично". При этом под сознанием в конечном счете подразумевалось не мышление человека, а упорядочивание, гармония природы, ее законы. Далее легко проводилась логическая цепочка к общественному производству – та его часть, которая создавала материальные, осязаемые продукты, объявлялась доминирующей, базисной. А те работники, которые их производили, считались гегемонами. Рабочие, изготавливающие какой-либо прибор, по логике материализма, производили гораздо более ценный товар, нежели инженер, в уме которого была создана идея этого прибора.

Исходя из базисной идеи о примате материальной стороны бытия над гармоничной, была разработана классовая концепция развития общества. Эта концепция основывалась на том, что при распаде первобытно-общинного строя вследствие несправедливого рыночного обмена продуктами общество расслоилось на классы, основными, полярными из которых были класс владельцев средств производства и класс производителей продуктов. Первые были хозяевами общества и присваивали себе львиную долю богатств, не производя ничего полезного, а вторые – изгоями, всю жизнь создававшими продукты и почти не получавшие взамен ничего. По мере роста производительности труда юридические отношения этих людей менялись – от полного подчинения (рабы и рабовладельцы) до экономического (капиталисты и рабочие). Как видим, и здесь много соответствовало истине, однако не учитывался главный фактор имущественного расслоения общества – оно не было столь богатым, чтобы позволить всем своим членам заниматься творческой работой, а без этой работы невозможен был прогресс человечества, в том числе и в области производительности труда. Поэтому классовая борьба являлась неизбежным спутником прогресса, а не его движущей силой, как утверждали марксисты.

Разделение общества на нации объявлялось еще одним отрицательным порождением классового развития. Эксплуататорам, утверждали марксисты, выгодно было натравливать одну часть работников на другую, чтобы держать их в узде. Поэтому провозглашался отказ от доминирования национальных различий, интернационализм. И в этом вопросе материалисты опережали развитие общества и упрощали происходящие в нем процессы. Безусловно, развитие коммуникаций, все более углубляющая экономическая и культурная зависимость наций друг от друга стирают грани недоверия и различия наций. Однако этот процесс должен быть естественным, а не искусственно привнесенным, несмотря на всю его кажущуюся привлекательность.

Но особенно кардинальной переделке подвергли сторонники марксистской доктрины государственное и общественное устройство. Дабы уничтожить враждебный обществу класс собственников средств производства, эти последние были переданы в распоряжение государства. В результате государственные органы получили неограниченную возможность распределять продукты труда по своему усмотрению. И вот здесь-то сказалась вся ошибочность и гибельность марксистской доктрины. Дело в том, что государство – это не некий безликий монстр, а вполне определенный набор учреждений, наполненных людьми – чиновниками. В результате они получили право распределять богатства, создаваемые обществом, по своему усмотрению. Правда, теперь уже не персонально, а коллективно, обезличенно. Так на смену классу (вернее, сословию) капиталистов пришел новый класс – класс чиновников, номенклатуры. Таким образом, расслоение общества сохранилось, только оно приняло более уродливые формы. Отказ от экономических, рыночных методов стимулирования работников вынудил новый класс обращаться к докапиталистическим, феодальным и рабовладельческим методам управления. Началась невиданная по глубине и масштабам стагнация общества. Надо отметить, что появление нового класса не соответствовало марксистской доктрине, и поэтому всячески скрывалось и вуалировалось. Это еще более уродовало общество.

Единственным перспективным оказался третий путь выхода из кризиса второго этапа развития капиталистического общества. Этот путь – путь дальнейшего развития экономических, рыночных отношений. Была ликвидирована колониальная система – последний бастион феодализма. Были приняты жесткие антимонопольные законы, лишившие возможности заправил бизнеса путем сговора нарушать в свою пользу рыночные эквиваленты. Усовершенствовалась система демократического управления государством. Все это сразу дало впечатляющие результаты – развитие образования, повышение жизненного уровня всех слоев населения. Но главное – научно-техническую революцию, кардинальным образом преобразовавшую человеческую деятельность. Резко возросла доля творческого, умственного труда. В развитых странах сельскохозяйственные и промышленные рабочие составляют не более 20% всего активного населения.

Все остальные – служащие сферы сервиса, управления, образования, медицины, науки и культуры. Таким образом, даже в этом аспекте марксистская доктрина оказалась неправой – победителем в "классовой борьбе" рабочих и буржуазии стала последняя к взаимной выгоде обеих конфликтующих сторон. Применение метода акционирования предприятий позволило включить рабочих в число собственников – владельцев предприятий.

Ясно, что именно этот путь развития оказался столбовым. Большинство других стран бросилось вдогонку государствам, добившимся существенного прогресса. Лишь очень немногие продолжают упорствовать, пытаясь реализовать социалистический или расистский путь. Пока никаких успехов они добиться не могут, но постоянно служат источником напряженности в человеческом обществе.

Каким видится дальнейший путь развития общественного интеллекта? По-видимому, главным итогом настоящего этапа формирования гармонии будет создание еще одной, качественно новой ступени развития – создания совокупного интеллекта. Суть его будет сводиться к тому, что люди научатся мгновенно обмениваться мыслями – не с помощью слов, письма и других видимых и слышимых сигналов, а с помощью практически мгновенно распространяющихся радиоволн. По-видимому, в этот один огромный мозг будут включены не только нейроны отдельных людей, но и процессоры усовершенствованных до уровня искусственного интеллекта компьютеров. Такой совокупный интеллект будет жить гораздо дольше, нежели индивидуальные, так как последние будут поочередно заменять друг друга.

Формирование такого интеллекта предполагает не только создание каких-то искусственных технических средств, но и изменение в биологической природе человека. В частности, создание инстинктов – наследуемых рефлексов, регулирующих взаимодействие индивидуумов. Например, такое свойство, как нравственность, которая в настоящее время выступает как приобретенные в результате воспитания правила поведения.

Преобразование нравственных принципов в инстинкт возможно только при возникновении в обществе необходимых предпосылок, в первую очередь, получение объективно обоснованных методик расчета меры гармонии (стоимости) товаров. Далее, необходимо обеспечить свободный доступ к образованию именно в той области, к которой имеет склонность человек. В последующем – наличие потребности в продукции этой профессии. Обеспечение всех членов общества товарами, необходимыми для их жизнедеятельности, для биологического существования, должно быть одинаковым. Различие в доходах должно касаться только тех товаров, которые связаны с преобразованием природы.

Ясно, что сейчас даже самые индустриально развитые общества весьма далеки от этого этапа, и понадобится пройти еще чрезвычайно большой и тернистый путь. Тем не менее, основные тенденции этого развития видны уже сейчас.

Первое – это определение правильного эквивалента при обмене товарами и замена стохастического рынка управляемым. При этом никакого социалистического выравнивания стоимости товаров не произойдет, так как по мере заложенной в каждом из них гармонии они могут существенно отличаться друг от друга.

Второе – максимальное внедрение компьютеров для управления с целью ликвидации слоя бюрократов.

Третье – развитие биосферы. Дело в том, что человек не просто высшее произведение природы, он является частью природы, ее головным мозгом. Поэтому нездоровье биосферы неизбежно скажется на развитии интеллекта.

В-четвертых, постепенная ликвидация границ. Правда, возможности объединения всех наций в одну до создания совокупного интеллекта есть альтернатива. Дело в том, что объединение мыслительной деятельности отдельных людей в единый умственный процесс скорее всего будет происходить по частям, на сугубо добровольной основе. Сначала это будет группа друзей, затем коллектив единомышленников и т.д. Так вот в силу исторической и генетической общности людям одних национальных корней легче будет совмещать свой духовный мир, нежели людям разных национальностей. Впрочем, все это – перспектива отдаленного будущего и сейчас можно лишь в самых общих чертах его оценивать.

Дата добавления: 2015-08-27