Глава 1. Нана запрокинула голову и слегка прищурилась под лучами летнего солнца

Нана запрокинула голову и слегка прищурилась под лучами летнего солнца. По её белоснежному, слегка подрумяненному лицу расплывалась нежная улыбка. Лёгкий ветерок щекотал её скулы неподатливыми чёрными волосами. Сердце заполнялось теплотой и уютом под началом прекрасного времени года и присутствием рядом любимого человека.

- А знаешь, как я хочу назвать нашего сына? – она светится ещё детско-девичьими наивными мечтами: - Саске. Красивое имя? - от умиления чуть прижала маленькие кулачки к подбородку, касаясь уголков своих губ. - А дочку - Хината. Учиха Саске и Учиха Хината.

Фугаку крепкой мужской рукой аккуратно взял её за талию и невольно отстранил взгляд.

«Еще тогда следовало бы понять, что чувства перестали быть взаимными и созидательными,…они превратились в битый хрусталь, незаметно, но его осколки точно царапали по когда-то живому, открытому. Еще тогда…

Сколько времени прошло с того преисполненного надеждами дня, до короткого, но убийственного «Раз-лю-бил»? Неделя? Месяц? Несколько лет? Уже и не вспомнить, да и

зачем?».

Нервный срыв. Выкидыш. Эти три слова в полной мере объясняют всё, что тогда с ней происходило. Был Саске. И нету больше…

«Другая… Признаюсь, меня все последующие года покалывало от интереса, стала ли эта «другая» - единственной? Или обернулась банальной «следующей»? Но теперь я знаю наверняка…- стала.

И рубашки его гладит она, и в её лицо всматривается каждое утро, и выходные у них общие. И Саске – это не мой Саске. Он их… с Микото. Обидно.… Спасибо, хоть Хинату не тронул, не загрязнил и эту чистую, детскую мечту своей по-настоящему взрослой прихотью.

А теперь и её пытаешься отнять. Точнее, твой Саске пытается. Зачем вам, Учихам, нужны МОИ мечты? Тебе что, имён на свете недостаточно показалось? А сыну твоему – девушек?

Посмотреть бы на него. Такой ли он, какой представлялся в моих снах? Саске».

Мысли становились всё более и более спутанными и скользили по, казалось, давно уже забытым уголкам подсознания. Припухшие веки тяжелели. В комнату вошел Хиаши. Его аура источала спокойствие и уверенность. Рядом с ним всегда было легче унять свою боль и не выпустить наружу невыплаканные слёзы. Даже в моменты жалких женских истерик, он успокаивал жену одним лишь взглядом.

- Значит, Учиха. Опять Учиха, - флегматично произнес Хьюга.

В спальне повисла нервная тишина.

Единственное, что могло отравить ядом этот механизм, настроенный на безэмоциональную защиту своей семьи, было не что иное, как фамилия «Учиха». И вроде, за девятнадцать лет уже и привык, что мысли супруги витают окровавленными ангелами где-то вокруг Фугаку. Но осознание того, что это беззащитное существо могло быть не таким израненным, как сейчас, не давало покоя.

«Так значит, он вернулся. Да еще и выродка своего притащил, чтобы, так сказать, закрепить результат своих разрушительных действий. Хината слишком хрупкий ребенок… сломается.

Необходимо что-то предпринимать» - Хиаши окинул невозмутимым взглядом дрожащую Нану, взял с тумбочки мобильник и вышел из комнаты.

Поиски нужного номера у секретаря Хьюги заняли около получаса.

- Учиха, это тебя Хьюга беспокоит. Мне не до приветствий. Я по делу. Ты знаешь, с кем встречается твой сын?

- Ты о чём? – не понял Фугаку.

- Не знаешь, значит? А я подскажу. С Хинатой.

На другом конце провода повисло молчание.

- Значит, Нана всё же назвала так дочь…

Вновь полуминутное молчание. И, будто только-только осознав то, ради чего его потревожил бывший приятель, он укоризненно пробормотал:

- Встречаются, говоришь? – и, как бы, между прочим, спросил: - И давно?

- Уже несколько месяцев. Мы об этом узнали недавно. Если не хочешь огрести проблем на свою больную голову, то лучше тебе попридержать своего жеребёнка несчастного, - усталым, но уверенным голосом разъяснил ситуацию Хиаши и нажал на кнопку сброса.

«Несколько месяцев? Неужели эта девочка настолько непробиваема, что способна выдержать этого демона больше недели? И почему он до сих пор позволяет ей быть рядом? Растягивает удовольствие от вида невинной крови? Или же… Саске влюбился? Уму непостижимо».

Когда Саске ещё находился в утробе Микото, отец назвал его этим злополучным именем, вкладывая в этот ритуал всю боль Наны и в тайне надеясь, что и этому ребёнку не суждено выжить. Уже через несколько месяцев совместного проживания с законной женой, Фугаку осознал, что обманывает самого себя. Микото была лишь поводом сбежать от ответственности оправдания чужих надежд и ожиданий. Лишь инструментом, необходимым для того, чтобы объяснить окружающим свой уход и вынужденным способом отвлечься и забыться. Она ему попросту не нужна. Пустая она какая-то… бездумная, особенно в контрасте с вечно полной идеями Наной. Зато от него ничего не ждёт, и от этого легче.

У неё, в отличие от Наны, не было наивных мечтаний о счастье и любви, и настойчивые ухаживания со стороны Фугаку она воспринимала, как нечто должное. Когда-нибудь, она всё равно должна была выйти замуж и родить ребенка. «В этом заключается смысл жизни каждой женщины» - говорили ей родители.

«Двадцать шесть лет, а до сих пор в девках сидишь, да тусовками своими живешь. Легкомысленная дура. Если когда-нибудь родишь, то я всё перепишу на внука или внучку» - грозилась мать. Так и сделала перед кончиной. Хоть даже на миг и поверила, что молодой парень и новорождённый мальчишка изменят её непутёвую дочь. Не получилось.

Денег Фугаку было достаточно, чтобы не прекращать привычные «светские рауты» и жить, беспокоясь лишь о выборе оттенка помады и платья. Ребёнок стал еще одним симпатичным аксессуаром, призванным вызывать зависть: «Девочки, посмотрите какое у него личико! Смазливенький получился». А, оставшись с Саске наедине, она отстраненным взглядом смотрела на него, как на красивую игрушку, напоминающую пупса из детства. Будучи маленькой, она думала, что игрушки оживают по ночам, но к годам семи поняла, что это просто сказка. Саске тоже так и не «ожил» в её глазах.

Спасали няньки и гувернантки, репетиторы и спортивные секции. Микото готова была записать его куда угодно, лишь бы не мешал прежнему укладу её неторопливой жизни. Фугаку был не против, в принципе, его и не интересовало, чем занимался сын. С самого рождения, он смотрел на него с укором и обвиняюще, будто бы он отнял его последний шанс вернуться к Нане. Попросить прощения, выслушать истерику, искренне почувствовать себя виноватым и вновь погрузиться в её жизнь, полную пустых ожиданий. Даже постараться выполнить некоторые из них. Но факт был фактом, и этот «факт» уже умел разговаривать, ходить, смеяться и радоваться. А потом разучился двум последним вещам, чувствуя натянутую и рвущуюся нить отношений с родителями.

Саске подолгу мог сидеть и молчать в своей комнате, уставившись в одну точку, раздражительно вспоминая товарищей по разнообразным кружкам и секциям. За всеми приходили родители, ласково обнимали, ахали-охали, увидев ранку на колене, и причитали, что надо быть осторожнее на тренировке. За ним же приезжал водитель на дорогой иномарке и отвозил домой, где до позднего вечера никого, кроме слуг, не было. А когда приходили мать с отцом, то они и не пытались даже узнать, что нового и сильно ли болит ссадина на руке. И Саске привык. Привык к одиночеству, привык к тому, что он нелюбим. Войдя в подростковый возраст, не обращал никакого внимания на девушек, которые за ним бегали, обворожённые холодной красотой или деньгами его родителей. Он не видел причин нравиться кому-либо и считал, что эти девушки просто ненормальные. Потом осознал, в чём заключается его преимущество и понял, что поклонницами можно пользоваться в угоду своим физическим желаниям. Но каждая быстро надоедала. Всем им нужны были деньги и статус Саске в обществе, редких исключений заботила лишь его внешность. Со временем, он совсем перестал платить за своих новых девушек, стал ещё более мрачным и раздражённым, и многие уходили сами, не дожидаясь, пока «его высочество» пошлёт их.

Но всё изменилось пару месяцев назад. Ради нового бизнес-проекта, семье Учих пришлось переехать в родной город Фугаку и Микото. Мать не без энтузиазма занялась подготовкой к приему в честь новоселья, перебирая телефоны и адреса бывших подруг. Ей было до ужаса интересно посмотреть на них двадцать лет спустя: отметить для себя, у кого появилось больше морщин и второй подбородок, узнать, кого муж бросил, а кто и вовсе вышел замуж за простого работягу. И, конечно же, выставить напоказ себя – цветущую и до сих пор молодую, с богатым мужем и уже подросшим сыном. Создать хотя бы перед ними иллюзию счастья со сладостным ароматом роз. Последнюю мысль она решила воспринять слишком буквально и заказала у флористов десятки горшков и ваз с цветами, обставив всей этой красотой каждую комнату своего нового особняка, вплоть до уборных. Таким образом, она подсознательно хотела избавиться от запаха горечи и равнодушия всех членов семьи по отношению друг к другу. Перед самым началом представления, она, увидев Саске, равнодушно смотрящего в окно, подошла и тоненьким голоском пролепетала:

- Будь хорошим мальчиком. Улыбайся. Они должны просто ахнуть от того, каким ты у меня стал высоким и красивым.

Гостей было довольно много: все посчитали своим долгом придти с супругами и детьми. Микото позаботилась и об этом: в отдельной комнате был накрыт «детский стол», куда она и, наигранно улыбаясь знакомым, выпихнула Саске. Здесь сидели, как ровесники, так и малыши, которых кормили с ложечки нянечки. Внимание Саске привлекла одна парочка, которая сидела на диване и о чём-то достаточно громко спорила. Он кинул недовольный взгляд в их сторону, и парень, прервав беседу, встал, оттряхнул от невидимой пыли свои, по меркам Саске, недорогие брюки и улыбнулся:

- Ты ведь сын Учих? Наши матери когда-то дружили. Меня зовут Суйгецу.

- Саске, - коротко представился он.

- А это Карин - моя девчонка, - он кивнул на всё ещё сидящую на диване девушку.

- Приятно, - хмыкнул брюнет.

- Мне то-о-оже, - она в момент убрала недовольную гримасу, восторженно улыбнулась, встала и подала руку.- Как дела?

«Ещё не родила» - хотелось ответить Учихе, но он сдержался. Со скуки пришлось поддержать разговор и даже проявить каплю заинтересованности. Он узнал, что на днях состоится вечеринка в честь «Хэллоуина», и даже получил персональное приглашение. Подумалось: «А что ему делать на второсортной тусовке?». Но он согласился придти: в незнакомом городе было до смерти скучно и можно позволить себе начать пока что «с низов».

- Да, и приходи в каком-нибудь навивающим ужас костюме, желательно с маской, - добавил Суйгецу.

***

Небольшое помещение клуба было увешено различными декорациями, которые, по мнению устроителей, должны были казаться жуткими, но вызывали у большинства лишь смешки. Повсюду горели оранжевым пламенем тыквы, с потолка свисали призраки из разрезанных белых простыней, красные атласные ленты и игрушечные пауки, а посреди комнаты, с недовольной ухмылкой стояла игрушка «Джека Скеллингтона». Бармены в масках «Крика» быстрыми и ловкими движениями смешивали коктейли для посетителей. Саске тоже был в маске какого-то неизвестного демона. Он подошел к столпотворению у барной стойки и с опаской заказал коктейль, боясь отравиться недорогим алкоголем. Он не был любителем выпить, но, иногда, для того, чтобы немного приподнять своё вечно плохое настроение, он был не прочь пропустить стаканчик-другой. Суйгецу нигде не было видно, и к Саске начала «подкатывать» какая-то незнакомка с ярко-зелеными глазами. Выяснилось, что её зовут Сакура, «ей ужасно грустно и одиноко» и ей надо заказать самый дорогой в меню коктейль. Саске такой тип женщин был известен: ложится из-за несчастной любви под любого, а утром начнёт плакаться: «На самом деле я не такая» и «позвони мне». От такой перспективы его кто-то спас, нечаянно облив холодным коктейлем с осколками льда.

Подняв взгляд от быстро расплывающегося пятна по ткани, он увидел симпатичную брюнетку с длинными волосами в костюме ведьмы. С её высокой шляпы задорно свисали маленькие ленточки, шарики, а так же, на ней сидел большой зелёный паук. Девушка вмиг покраснела и начала сбивчиво извиняться, потом торопливо достала белый носовой платок из сумочки и промокнула намокшую рубашку. Саске, заторможенный под действием алкоголя, сначала молча наблюдал за тем, как она пытается помочь, а далее мягко перехватил её запястье и спустился к ладони.

- Не беспокойся, высохнет, - неожиданно доброжелательно сказал он, не отпуская руки.

- П-прости ещё раз, - тихо выдавила незнакомка.

- Меня Саске зовут. А тебя? – он покачал рукой в знак приветствия.

- Хи-хината, - она робко убрала руку и посмотрела на часы. - Прости, мне уже пора домой, - девушка задумалась о том, что не стоило заказывать ничего алкогольного, и правы были родители, запрещая его. Как видно, даже сама судьба не захотела, чтобы она выпила.

Саске в очередной раз пробежался пьяным взором по помещению и сделал вывод, что ему здесь тоже уже делать нечего. Сакура уже нашла себе новую «жертву».

- А давай я тебя провожу. Уже достаточно поздно, - предложил он.

- Н-не стоит волноваться, - еще больше покраснев, пролепетала она.

«Да она похожа на ангела… такая невинная и растерянная» - подумалось Саске. Он твёрдо решил познакомиться с Хинатой. Конечно, понял, что в сексе в этом случае обломается, но его определенно чем-то зацепила эта овечка.

Гуляя по вечернему, а потом уже и ночному городу, они совсем забыли о времени. Он рассказывал о всяких глупостях, расспрашивал о них же. Чувствовал рядом беззащитное тельце и хотел обнять, защитить от всего мира. «Может, виноват стукнувший в голову алкоголь? А может, любовь с первого взгляда? Не задумывался пока». Впервые за долгие годы, искренне улыбался её милой неуклюжести и тоненькому голоску. Ничего конкретного толком о себе не рассказывали, а общались - будто бы сто лет друг друга знают. Она и вскользь не интересовалась его материальным достатком и даже не просила снять маску, не хотела. Он чувствовал себя не собой. Сегодня можно было быть не богатым и пафосным Учихой Саске, а незнакомцем, укравшим прекрасную красавицу на ночь.

- Хината, а родители не будут беспокоиться? – заботливо спросил он, посмотрев на часы.

- Их нет дома,… отдыхают за границей, - шепнула она.

Родители бы ни за что не разрешили ей гулять так поздно, да еще и с парнем. Мальчики вообще было табу, и когда кто-то начинал проявлять знаки внимания Хинате, мать начинала причитать и ворчать:

«Вот подрастешь, окрепнешь, тогда я буду не против. А пока ни-ка-ких пар-ней. Запомни!»

Однако исключение из правила присутствовало. У Наны была давнишняя подруга - Инузука Тсуме, за сына которой она в будущем мечтала выдать замуж свою дочь. Она всячески пыталась свести Кибу и Хинату, и делала прозрачные намёки о своих намерениях Тсуме. Та лишь плечами пожимала и, в принципе, была не против такого хода развития событий. Ещё с малолетства их дети подружились и часто ходили друг к другу в гости, что не могло не радовать Нану. Однако Хината знала, что им не быть вместе, так как Киба был гомосексуалистом и к тому же давно встречался с неким Узумаки Наруто.

Сегодня девушке удалось впервые в жизни вырваться из дома без сопровождения, так как родителей не было в городе, а личная прислуга, которая с детства следила за Хинатой - заболела и, дабы не заразить никого, осталась у себя дома.

Около месяца назад, когда служанка Куренай и Хината гуляли по общественному парку, промоутер сунул девушке в руки листовку с рекламой вечеринки в честь «Хэллоуина». Она запомнила название клуба, но прислуга вырвала у неё бумажку, скомкала и выбросила, причитая что-то о «бескультурье нынешнего поколения».

Когда обстоятельства начали складываться так, что Хината впервые за долгое время осталась без присмотра, ей сразу вспомнился тот помятый флаер, и она решилась пойти на празднование. Было очень страшно, но не из-за окружающей обстановки, а из-за собственной неприспособленности. Но она впервые в жизни почувствовала свободу действий и тихо радовалась этому.

В тот вечер она и облила парня, с которым в скором будущем начала встречаться. Приходилось тщательно скрывать свои отношения от родителей, потому, как она уже наверняка знала, что по головке её за это не погладят. Тайные свидания происходили два раза в неделю, когда Куренай уходила на пару часов за покупками. Но Хината оказалась не таким уж хорошим конспиратором, так как однажды забыла свой мобильник в зале и ушла в душ.

Телефон начал светиться и вибрировать в беззвучном режиме, когда его заметила Нана. Она взяла его в руки, прочла на дисплее чёрными буковками: «Вызывает Учиха Саске», и не поверила своим собственным глазам.

«Учиха Саске… Нет, здесь точно какая-то ошибка. Единственный Учиха Саске, которого я знала - мёртв…».

Нана стояла как вкопанная, глядя на это имя, пока телефон не перестал вибрировать. Спустя пару минут, женщина пришла более-менее в себя и решилась просмотреть принятые и переданные сообщения дочери, а так же входящие и исходящие звонки. Из них она и узнала об отношениях и тайных встречах подростков.

В комнату вошла Хината в халате с мокрыми волосами, обернутыми полотенцем, и чуть не запнулась об журнальный столик, увидев у матери в руках свой телефон. Та отвела взгляд от телефона и недобро посмотрела на дочь, и девушке стало понятно, что мать всё узнала. Как, чёрт подери, она могла забыть свой мобильник?! Нана начала расспросы тихим голосом, всё ещё до конца не веря в истинность здесь происходящего. Смысла отпираться и лгать, не было, и Хинате пришлось рассказать историю их странного знакомства с Саске. Нана и сама не знала, на что злилась больше: на непослушание дочери, на то, кем являлся её парень или же на саму себя. Выслушав историю от начала до конца, женщина раскричалась и впервые в жизни подняла руку на собственного ребёнка, которого всегда лишь холила и лелеяла. Крики жены и звук брошенного об стенку телефона услышал Хиаши, который недавно вернулся домой, но вмешиваться не стал, решив, что потом сам разберётся со вставшей на пути спокойствия семьи проблемой. После хлопка пощечины, Хината не выдержала и расплакалась, недоумевая, почему родная мать так остро отреагировала. Да, она ослушалась,… впервые в жизни ослушалась, но виноватой она себя не ощущала. Никоим образом. Она ведь просто… влюбилась. Разве это преступление? Разве Нана сама никогда в жизни не влюблялась в подростковом возрасте? Почему она не может её понять? Неужели, ей всю жизнь придется жить не своим умом, следуя лишь указаниям родителей? А потом выйти замуж за, пусть и лучшего друга, но гея - Кибу, и быть несчастной остаток дней? Нет, она не может допустить, чтобы такое произошло, особенно теперь, когда она нашла Саске. Он казался Хинате идеалом: всегда сохранял спокойствие в экстренных ситуациях, был силён духом и казался единственной поддержкой и спасителем из, как она теперь считала, тюрьмы, в которой была заточена с рождения. Он представлялся в её глазах «символом» к ранее пугающему и неизведанному, но такому правильному и необходимому, как глоток воздуха, освобождению.

Сегодня он наверняка позвонил для того, чтобы договориться о грядущем свидании. Оно было необычным, ведь завтра у него был день рождения, и Хината просто не может позволить себе пропустить это событие. Её возлюбленному исполняется восемнадцать лет.

Для Саске это тоже был не самый простой день рождения, ведь с завтрашнего дня он вступает в права на наследство бабушки, а это значит, что он сможет наконец-то открыть доступ к её банковским счетам и съехать от родителей в дом, оставленный ему по завещанию. О своём переезде он договорился с отцом ещё давно, перед тем, как они приехали в этот город всей семьей, а после знакомства с Хинатой, решил, что будет отмечать восемнадцатилетние именно там и именно наедине с ней.

Дом уже был убран и подготовлен к своеобразному новоселью, оставалось лишь собрать вещи и пожитки Саске, чем сегодняшним вечером и занимались служанки. Сам Саске от нечего делать сидел в столовой, попивая свой любимый томатный сок, и продумывал в деталях завтрашний вечер. Он спрашивал себя: сможет ли он выдержать, не притрагиваясь к Хинате, когда они останутся наедине? Ведь чего греха таить – он её безумно хотел, так же сильно, как и любил. Они уже достаточно долго встречаются, однако он убеждал себя, что без её согласия и обоюдного желания, он ничего делать не станет. Хоть её юное, нетронутое доселе никем тело манило, ему было жаль разрушать эту часть её невинности и ангелоподобного лика. Но даже после этого, она не станет в его глазах менее привлекательной и желанной. Суть её чистоты и непорочности заключалась не в физическом целомудрии, а в почти детской наивности и святой простоте в отношении всего, что происходило вокруг. Это было не глупостью, и не недалёкостью её ума, ведь она была начитана и для своего возраста достаточно образована, а просто бесхитростностью и бескорыстием. Последнее качество было определяющим для Саске в первые дни их знакомства. Он знал, что подвоха от этой девушки ожидать не стоит и открылся ей полностью, поведав о своём тяжелом детстве и нелюбви со стороны самых близких. И что самое странное – она его поняла.

Поняла, хоть его ситуация в корне отличалась от её собственной и была, можно сказать, противоположной. Они и сами были противоположностями и, возможно, это и стало причиной их скорого душевного сближения, ведь противоположности, как известно, притягиваются. Однако не во всём они были различны: оба были детьми богатых родителей, и этот факт давал обоим надежду, что Нана и Хиаши одобрят выбор дочери. Раскрыть свои отношения перед ними они собирались после того, как Хината окончит школу, ведь мать всегда говорила, что девушке сперва надо хоть немного «встать на ноги». Сама же она вышла замуж в девятнадцать, только начав обучаться в университете, и до сих пор живёт с мужем, а, значит, не считает своё достаточно раннее замужество ошибкой. Следовательно, не имеет права запретить Хинате сделать то же самое. Но это будет только через полтора года, а Саске сейчас был погружен лишь в раздумья о грядущем дне.

Ход его мыслей прервал отец, зашедший в столовую:

- Значит, ты решил отмечать совершеннолетие в том доме?

Несвойственная Фугаку заинтересованность в голосе немного насторожила брюнета.

- Да, - коротко ответил он, не желая продолжать разговор.

- Один? Или с какой-то очередной девкой? – с полуиздёвкой произнёс отец.

- С девушкой, - он сделал намеренный акцент на этом слове. - Но это не твоё дело, - Саске зло посмотрел в глаза Фугаку, давая понять, что его не прельщает перспектива дальнейшего обсуждения этой темы.

- Хьюга Хината, - будто бы констатировал отец.

- Ты что, следил за мной? С каких это пор тебя так стала интересовать моя жизнь?! – младший Учиха был слегка удивлён, но ещё больше зол на то, что Фугаку откуда-то знает имя его избранницы. Кого-кого, но родителей он посвятил бы в тайны своей личной жизни в последнюю очередь.

- Послушай, Саске, лучше оставь её, пока всё не зашло слишком далеко. Не делай ей больно, прошу.

«Что? С каких это пор отца начали заботить подобные вещи? Он так говорит, будто знает Хинату лично, хотя такое невозможно! Тем более, я не собираюсь причинять ей боль! Какого чёрта тут вообще происходит?».

- Я очень хорошо знаком с матерью Хинаты… был знаком, – начал объяснять Фугаку, увидев скосившееся лицо сына. – А с её отцом мы были друзьями по молодости. И я… я сделал больно её матери. И я не хочу, чтобы ты поступил с Хинатой так же.

Саске с ещё большим недоумением посмотрел на отца, который мало того, что запинался, так ещё и покраснел.

- Да причём тут твои взаимоотношения с её матерью и мы?! – выдал он. – Я – не ты. И даже совсем на тебя не похож, а Хината – не её мамаша!

- Да. Ты – не я. Но ты так же молод, как тогда был я. Да к тому же, характер у тебя не самый лучший. Ты пока ещё сам не осознаёшь, чем вся эта ситуация может обернуться.

Саске дёрнулся и возмущено стукнул напрягшимися кулаками по гладкой поверхности дубового стола.

- Как ты можешь что-то говорить о моём характере?! Ты же меня абсолютно не знаешь и никогда не пытался узнать, и уж тем более, понятия не имеешь, что я испытываю к Хинате. И повторяю: это не твоё дело! – с этими словами Саске резко встал и направился к выходу из дома.

Служанки уже собрали его вещи, а водитель погрузил их в багажник автомобиля, так что ему больше ничего не мешало уехать, наконец, из этого проклятого дома. Фугаку не стал его останавливать, так как знал наверняка, что теперь Саске ни в чём не убедишь. Он сделал свой выбор и, к сожалению, он уже не зависит от родителей ни духовно, ни материально, а значит, на его решение никто не сможет повлиять. Но Фугаку догадывался, что ни Хиаши, ни Нана не дадут Хинате быть с его сыном. Фамилия «Учиха» до сих пор воспринимается ими как нечто дьявольское, если судить по их разговору с Хиаши.

***

Неяркое зимнее солнце зашло в зенит. Наступил полдень дня «Х». С опухшими от слёз глазами, Хината встала с постели, посмотрела на стоявшие на тумбочке часы и осознала, что ей удалось уснуть лишь под утро. Всю ночь она ворочалась и плакала, думая, как ей убедить мать не вставать на пути к её счастью.

«Счастье» характеризовалось для девушки лишь одним словом, а точнее именем - Саске. Но она и представить себе не могла, что для Наны это имя тоже очень многое значило и значит по сей день. Мать не решилась рассказать ей об отношениях с Фугаку и их нерождённом ребёнке, и для Хинаты до сих пор оставалась загадкой причина вспыльчивого поведения, обычно спокойной и достаточно лояльной ко всему Наны.

Девушка поспешно оделась, умылась и вышла из комнаты, направляясь на завтрак в столовую. В коридоре она застала Нану, которая заканчивала последние приготовления к званому обеду. Организатором сего была Госпожа Тсунаде - владелица компании «Konoha Group», дочерней компанией которой являлась «Byakugan Tech».

Невыспавшаяся Нана обвела дочку усталым взглядом, улыбнулась и мягко сказала:

- Хината, мы с папой вернёмся к вечеру, - женщина застегнула серьгу и взяла маленькую сумочку с комода. - Скоро придёт Киба. Куренай приготовит вам обед и ужин.

«Читай: я позвала Кибу, который, по моему мнению, безумно влюблён в тебя, чтобы ты и думать забыла о своём Учихе. А Куренай проследит за вами».

- Хорошо, мама… - обречённо вздохнула девушка. Однако тот факт, что Киба будет рядом, несомненно радовал её. Она должна была рассказать о странном поведении матери и спросить у него совета. К тому же, Инузука всегда находил способ развеселить и взбодрить Хинату, когда ей было плохо.

С мыслями о предстоящем визите лучшего друга и дне рождения любимого парня, девушка направилась в столовую, где её уже ждала порция горячей овсянки и Куренай в придачу. Та уже была оповещена о сложившейся в семье ситуации. Ей было приказано в ближайшие несколько недель работать «надзирателем» Хинаты и следить, чтобы та никуда не выходила из дома без её сопровождения.

К слову, Куренай была дочерью служанки матери Наны, и с самого рождения Хинаты начала работать в семье Хьюг нянькой, а позже - и личной служанкой девочки. Нана хоть и старалась всегда проводить всё свободное время с дочерью, однако была достаточно занята работой – она является генеральным директором «Byakugan Tech» - компании, которая занимается производством высокотехнологичных компонентов, телекоммуникационного оборудования, бытовой техники, аудио и видео устройств. Её муж – Хиаши, является председателем совета директоров этой компании и, по совместительству, хорошим знакомым Госпожи Тсунаде. Оба родителя были часто в разъездах, а Куренай была всегда рядом с Хинатой, стала ей чем-то на подобии старшей сестры и всегда была в курсе дел девочки. Не знала она лишь об Учихе Саске, а если бы узнала, то сразу бы ужаснулась, ведь она была в курсе причины ссоры Хиаши с Фугаку двадцать лет назад.

Хината вошла в столовую и наткнулась на грустный, и будто бы жалеющий взгляд Юхи. Обычно разговорчивая и доброжелательно настроенная женщина сегодня была сама не своя, и даже «Доброе утро» произнесла с какой-то жалостью в голосе. Хината села за стол, принялась за еду и попыталась начать разговор, но Куренай лишь односложно отвечала и отводила взгляд. Тогда девушка решилась задать вопрос напрямую:

- Мама ведь приказала тебе сторожить меня и никуда не пускать?

- Хината-сама… - женщина вздохнула. - Она не желает Вам зла,… и, я думаю, что у неё есть веские основания так Вас оберегать.

- Да? Какие? Пожалуйста, скажи мне. Я её не понимаю…

- Я не имею никакого права Вам этого рассказывать, ведь это не моё дело…

Куренай замолчала, а Хината выжидательно посмотрела на неё, желая услышать объяснения. Прошло пару секунд, но женщина всё ещё не решила, стоит ли ворошить прошлое, рассказывая о давнем инциденте.

- Куренай, пойми… Саске очень важен для меня. Я его люблю… Мне необходимо знать, почему мои родители настроены так отрицательно по отношению к нему…

- Он не виноват, - женщина в очередной раз глубоко вздохнула, набираясь смелости. - Это всё из-за его отца… Фугаку-сан раньше встречался с Вашей мамой…

Глаза девушки расширились. Чего-чего, а такого поворота развития событий она явно не ожидала.

Начавшийся было разговор, прервал звонок в дверь.

«Киба-кун пришёл… Он должен помочь мне выбраться из дома» - подумала Хината. И вправду, вскоре в дверном проёме столовой показался шатен с взъерошенными волосами и яркой улыбкой на лице.

- Здравствуй, Куренай! Йо, Хината! Мама сейчас меня буквально вытолкнула к тебе! – он увидел обеспокоенное выражение лица девушки и немного нахмурился. - Вообще-то я думал, что ты сегодня будешь занята…

- Привет, Киба-кун... – девушка немного призадумалась. - У нас сегодня с тобой действительно есть одно дело…

- Какое? – удивился Киба. - Разве ты сегодня… ну-у-у… не собиралась прогуляться… в одиночестве? – он покосился в сторону Куренай, так как та не могла знать о сегодняшних планах своей хозяйки.

- У Саске-куна сегодня день рождения. Я должна присутствовать, - объяснила Хината женщине.

- Так она знает о нём?! – ещё больше удивился Киба. - С каких пор?

- Все теперь знают… Мама вчера обследовала мой телефон… но есть кое-что, чего мы с тобой не знаем, - девушка повернулась в сторону своей служанки. - Куренай, пожалуйста, расскажи, что же случилось между моей мамой и отцом Саске-куна… Почему они расстались?

Киба открыл рот и неловко уселся на стул рядом с Хинатой, с нескрываемым интересом смотря на женщину. Та начала свой рассказ, делая акцент на том, что Нана очень сильно переживала разрыв, постоянно плакала и не знала, куда себя деть. Хината слушала молча, направив взгляд вниз, на тарелку с ланчем, но как только Куренай произнесла фразу:

«…и она потеряла их с Фугаку ребёнка… Учиху Саске…» - Хината вздрогнула и тихо вскрикнула от неожиданности.

- Теперь я всё понимаю… Но ведь ни Саске-кун, ни я здесь не причем… Мы не виноваты в том, что произошло между ними… Это несправедливо по отношению к нам…

- Хината-сама,… я знаю, что Вы не виноваты,… но попробуйте войти в положение Вашей мамы. Это был действительно большой психологический стресс для неё. Смерть ребёнка никогда не забывается... Я думаю, какой-то частью своей души она возненавидела Фугаку-сана. А Хиаши-сан – и подавно. Они не дадут вашей семье слиться с семьей Учих…

Хината не нашла, что ответить на это. Ей было безумно жаль свою мать, она не понимала мотивы Фугаку, но так же она знала, что как бы плохо старший Учиха не поступил – это никак не должно отражаться на Саске. Дети не отвечают за ошибки своих родителей.

Подумав немного, она взяла себя в руки и посмотрела решительным взглядом на служанку:

- Куренай, я должна быть у Саске через полтора часа. Ты поможешь мне?

- Хината-сама… - она хотела возразить, но её прервал Киба.

- Курена-а-ай! Ты же понимаешь, что их любви ничто не помешает. Если не сегодня, так завтра они найдут способ встретиться и быть вместе! У Саске сегодня особенный день и, я думаю, им с Хинатой очень хотелось провести его вместе.

Женщина посмотрела на парня, потом перевела взгляд на девушку и тихо прошептала:

- Хорошо… Охрана предупреждена о том, чтобы не выпускать Вас за пределы поместья без сопровождения. Я Вас проведу…

- Спасибо, Куренай, - она как могла, улыбнулась Юхи. - Киба-кун, ты ведь на машине?

- Разумеется!

***

Нана и Хиаши вошли в дом Тсунаде, где будет проходить неофициальное знакомство с новыми партнерами - компанией «Sharingan». О владельце этой компании Хьюгам до этого ничего не было известно, и каково же было их удивление, когда в гостиной они увидели Фугаку, напряжённо сидящего в дорогом кожаном кресле. Он, собственно говоря, не был особо удивлён появлению в комнате своих старых знакомых, и встал, хмуро поздоровавшись с ними. Тсунаде вышла из комнаты в столовую, чтобы убедиться, что всё готово.

- Я узнал о дочерней компании «Конохи» не так давно, - будто бы оправдываясь, сказал Фугаку. - И мне не хотелось бы, чтобы наши личные дела как-то влияли на бизнес.

- О чём ты говоришь, Учиха? – Хиаши попытался проговорить эту фразу более-менее спокойно. - У нас с тобой нет никаких личных дел и быть не может.

- Ты ведь знаешь, о чём я. Насчёт нашего вчерашнего разговора…

- Хиаши, ты звонил ему? – встрепенулась Нана.

- Да, он звонил. Я, как и обещал, поговорил с сыном. Но он чересчур своенравный и навряд ли послушается меня.

- А ты сделай так, чтобы послушался, - грозно произнёс Хьюга. - Нам не нужны Учихи в доме, - мужчина буквально сверлил бывшего друга взглядом.

- Он уже совершеннолетний и вправе распоряжаться своей жизнью как пожелает, - тяжело вздохнул Фугаку. Ему эта ситуация тоже не очень-то и нравилась, но он осознавал, что был бессилен.

- Чего не скажешь о моей маленькой дочери! – вскрикнула Нана. - Пусть он только попробует её хоть пальцем тронуть!

Учиха окинул женщину сожалеющим взглядом, глазами извиняясь за всё. За то, что тогда как трус сбежал, узнав о беременности, за то, что неосознанно отравляет и дальше её жизнь, за то, что он вообще посмел сейчас появиться у неё перед глазами. Но как бы сильно он не сожалел – было очевидно, что он не сможет, а главное не посмеет сказать ничего вслух, ведь даже это уже никак не поможет. В своих мыслях он очередной раз пожелал своему сыну смерти за то, что делает больно его, как оказалось, единственной любимой женщине.

Хиаши одной рукой приобнял жену и злобно посмотрел на Фугаку:

- Я надеюсь, что нам не придётся часто сталкиваться по работе, ведь я так понимаю, твой новый бизнес-план по большей части затрагивает лишь дела и документы материнской компании.

На крики пришла Тсунаде, недоуменно оглядев о чём-то спорящих будущих партнёров. Она пригласила всех сесть за обеденный стол и вскользь обсудить некоторые не особо значимые детали соглашения.

***

Тем временем, Хината и Куренай сидели на заднем сидении джипа Кибы. Они ехали на достаточно высокой скорости по загородной трассе. Мимо проплывали шикарные особняки, больше походящие на волшебные дворцы из сказки, но хозяева их в большинстве не были удовлетворены своей жизнью. Вроде и живёшь как в сказке, ни в чём не нуждаешься и ни в чём себе не отказываешь. По крайней мере, в этом уверены окружающие. А что на самом деле-то? Никакой сказки и нет. И богатого короля с королевой и прекрасной дочерью, которая, в конце концов, позже ускачет с каким-нибудь средиземным принцем на белом коне в его замок, родит ему двойню и будет радоваться жизни…её тоже – нет. А что же есть? Есть только жестокая правда, которую не хотят воспринимать и меняют, как кому вздумается. А потом рассказывают всё это своим детям, внушая с самого детства, что всё в мире хорошо, и принц с принцессой никогда не погибнут и не расстанутся.

Говорят, что человек может быть либо богат, либо счастлив. А иногда, ни то и ни другое. Хината Хьюга и Инузука Киба были богачами, да такими, что куры деньги не клюют, но в личной жизни оба были абсолютно несчастными людьми, хотя им всего пятнадцать и семнадцать лет соответственно. Киба понимал, что ему никогда не дадут жить так, а точнее с тем, с кем он хочет. Его мать, может, и не страдала гомофобией, однако, сына-гея ни за что бы не потерпела, ссылаясь на высокий социальный статус их семьи и на то, что по законам всех религий, мужчина был создан для женщины, а женщина для мужчины.

И Киба даже в какой-то мере будет согласен с ней, но это ещё не значит, что он будет так уж рад позволить женить себя, чтобы впоследствии изменять жене с мужчиной… любимым мужчиной. Да, он уверен, что всё так и будет. Если даже родители Хинаты с какого-нибудь перепуга вдруг позволят ей быть с Саске, то Тсуме найдёт ему другую невесту, с которой, в отличие от Хьюги, у него не будет душевной привязанности. И это обязательно будет какая-нибудь избалованная дочка богатых родителей, и не дай Бог, ею окажется Яманака Ино - девчонка, которая постоянно клеится к нему в школе.

А как же Наруто? Его родители не так богаты, и им абсолютно плевать, будет у их сына спутница жизни или же спутник. Ему, в конце концов, скоро надоест скрывать их с Кибой отношения и быть тайным, никому не нужным любовником, и он найдёт себе другого. Того, кто не будет стыдиться показывать его людям и будет ходить с ним за ручку по общественным местам с высоко поднятой головой, да ещё и хвастаться друзьям, что у него такой красивый и замечательный муж с синими, как море глазами. А Киба и их «неправильная» любовь останутся далеко позади в смутных воспоминаниях и выцветших фотографиях, а потом всё это будет называться не иначе, как «ошибкой молодости».

От мыслей о собственных проблемах, парня отвлёк тоненький голосок Хинаты, которая попросила его дать свой мобильник, чтобы позвонить Саске и сообщить о скором прибытии. Машина затормозила, и Киба достал из кармана брюк телефон, попросив узнать, на каком именно повороте им нужно свернуть, чтобы попасть на улочку, на которой находится дом Учихи.

Хината взяла протянутый ей Кибой мобильник и набрала номер любимого. Тот ответил практически сразу и объяснил, куда дальше ехать, но вот голос парня показался Хинате странным и будто бы взволнованным, даже каким-то нервным. Через несколько минут они уже подъехали к огромному дому, огороженному высоким забором, стилизованным под средневековую каменную ограду. Около ворот стоял Саске в расстегнутой тёмно-синей зимней куртке, прямых чёрных брюках и снежно-белой футболке. Хината открыла дверь и выбежала из машины навстречу любимому:

- Саске-кун! Пожалуйста, застегнись! Ты же простудишься… - возгласы девушки были прерваны нежным поцелуем в губы.

- Хината,… не переживай ты так, - парень мягко улыбнулся и обхватил щёчки Хьюги ладонями, заглядывая в глаза.

«Вот за это я её и люблю… Она такая милая и так искренне заботится обо мне…» - подумалось Учихе. О нём никто никогда не заботился и никто никогда не переживал за него всей душой. Это должна была делать его мать с самого появления его на свет – тот человек, который должен быть по идее ближе всех. Но, к сожалению, Микото никогда не проявляла к нему тёплых материнских чувств, и сейчас эту детскую травму «залечивает» Хината. Она в буквальном смысле стала всем для него, и жизнь без неё стала бы вновь бессмысленной и бренной. Но об этом хотелось думать меньше всего, ведь она сейчас здесь – рядом, а это самое главное.

- С днём рождения, любимый… - прошептала Хината и достала из своей коричневой кожаной сумки маленький портативный медиа проигрыватель с сенсорным экраном, изготовителем которого являлась компания её родителей. Сиё чудо техники ещё даже не вышло в продажу, но дело было не в этом. На фоновом рисунке стояла совместная фотография Саске и Хинаты, на которой они сидели в осеннем парке на скамейке и обнимались, с нескрываемой любовью смотря друг другу в глаза. Это была их единственная совместная фотография: в тот день они подловили какого-то случайного прохожего и шутливо попросили запечатлеть этот романтический момент «для потомков». Она отдала подарок Учихе, и тот несколько секунд любовался фотографией.

- Солнышко моё,… спасибо тебе большое, - Саске притянул её к себе и нежно обнял, словно держит в руках хрупкую хрустальную куклу.

Из машины вылез Киба и, попрощавшись, прокричал, что он довезёт Куренай к её дому, а потом поедет к себе. Саске кивнул ему, а Хината подбежала к машине и открыла заднюю дверцу со стороны, где сидела служанка.

- Куренай,… спасибо тебе. Я обещаю, что возьму всю вину перед родителями на себя. – Она слегка нагнулась, чтобы приобнять женщину, а далее попрощалась с Кибой.

***

Саске и Хината устроились в гостиной особняка, сидя на новом кожаном диване. Вся мебель в доме была обновлена в честь новоселья Саске. Взгляд парня был обеспокоенным, и девушка не могла не заметить этого. Некоторое время они молча сидели в обнимку и смотрели друг на друга, но вскоре Саске решился задать мучавший его вопрос:

- Хината,… твои родители в курсе наших отношений? Я спрашиваю, потому что мой отец откуда-то о них узнал.

Девушке подсознательно очень бы не хотелось поднимать эту тему, особенно после всего, что она узнала от Куренай, но она ответила:

- Да,… вчера моя мама прочла нашу переписку в моём телефоне... и устроила скандал,… она никогда так не делала, никогда не кричала на меня, но у неё есть причины…

- Они с Фугаку встречались, - хмуро сказал Саске вслух, но будто самому себе, ещё раз прокручивая вчерашний разговор с отцом у себя в голове.

- У них мог быть ребёнок… - Хината опустила взгляд.

- Что? – не понял брюнет.

- Куренай сказала,… что мама была беременна… Но она потеряла ребёнка, когда твой отец ушел от неё… она хотела назвать сына Саске… - девушка поджала губы, чувствуя нахлынувшую на неё волной печаль, после произнесения этих слов.

Саске несколько секунд сидел в ступоре, осознавая эту новость. Отец назвал его в честь умершего ребёнка, ребёнка от другой женщины. Он знал, что Фугаку не питает к нему никакой родительской любви, но почему он это сделал? Получается, он сам убил того нерождённого малыша… Неужели, он и ему желал смерти?

- Он отвратителен, - выдал Учиха. - Ещё отвратительней, чем я думал. Он бросил беременную от него женщину. Мерзавец.

Хинате стало ещё хуже. Она сидела, молча уставившись на свои колени. Саске встал и направился к мини бару, который находился в нескольких шагах от дивана. Он достал оттуда бутылку «Jack Daniel’s» и щедро плеснул себе в стакан.

- Ты не против? – он посмотрел на девушку.

Она мотнула головой и зажала руками ткань своих брюк в области бёдер. Брюнет залпом осушил стакан и поморщился, затем налил ещё пару раз, вновь залпом выпивая.

- Саске,… налей мне тоже, - внезапно попросила Хьюга.

Он посмотрел на неё с удивлением.

- Ты же не пьешь… - хрипло сказал он.

- Ты тоже, - заметила Хината.

- У меня есть только «Шериданс».

- Я не разбираюсь в алкоголе, - честно призналась брюнетка.

- Это ликёр, но тебе может хватить и пары глотков… - горько усмехнулся Саске. У него и самого уже начала покруживаться голова. Для почти непьющего человека он ещё неплохо держался.

Подрагивающей рукой он поставил свой стакан на гладкую поверхность кофейного столика и достал из мини бара сосуд, разделенный на две части. В левой стороне бутылки находилась молочно-белая - составляющая напитка, а в правой – кофейно-коричневая.

Он сдернул этикетку с крышечки и открыл ликёр, а затем достал из шкафчика ещё один стакан и заполнил его наполовину. Брюнет протянул напиток Хинате, и она осторожно сделала первый глоток, пробуя на вкус и на крепость. Ликёр оказался достаточно сладким и напоминал какао, но в то же время в нём хорошо ощущался и спирт. Брюнетка сделала ещё пару глотков, а Саске плюхнулся на диван около неё. Минут десять они просто молчали, каждый попивая свой напиток. Саске пару раз вставал, чтобы налить себе добавки и один раз плеснул и Хинате. Учиха решил прервать тишину и на одном дыхании выдал:

- Хината, любимая, мне очень стыдно за своего отца, но это ведь никак не влияет на наши с тобой отношения?

Девушка посмотрела на него слегка затуманенным взглядом и прошептала:

- Саске-кун,… ты ведь ни в чём не виноват… Я тебя очень люблю… и не представляю жизни без тебя…

- Я тебя тоже люблю, солнышко, - он улыбнулся и притянул к себе Хинату, слегка обнимая.

Девушка взяла подаренный ею гаджет в руки и нажала на красочную иконку с изображением двух ноток. В плейлисте был всего один единственный трек.

- Я записала в студии твою любимую песню… специально для тебя, - Хината слегка засмущалась. Она в действительности умела петь… умела красиво петь. У неё был отменный слух, и при нужном настрое она могла изменить до неузнаваемости свой обычно тоненький голосок, сделав его ниже. Какое-то время она даже занималась вокалом, но никогда прежде не записывалась.

- Правда? Поставь её, пожалуйста, - Саске улыбнулся ещё теплее.

Брюнетка нажала пальчиком на сенсорный экран, и из динамиков устройства послышалась песня Katy Perry – E.T. в исполнении Хинаты Хьюги.

Саске внимательно вслушивался в каждое слово, будто пытаясь сквозь интонации Хинаты угадать, о чём она думала в момент записи.

- Ты шикарно поёшь… - прошептал он. Девушка робко улыбнулась в ответ.

You open my eyes \ Ты открыл мне глаза \

And I'm ready to go, lead me into the light \ И я готова идти, веди меня к свету \

Kiss me, k-k-kiss me… \ Поцелуй меня, по-по-поцелуй меня…\

Брюнет приблизился к лицу девушки, начиная целовать её губы, чувствуя во рту сладкий привкус какао. Мягкий и нежный поцелуй начал стремительно перерастать в страстный и жадный. Язык уверено вошел в жаркий плен рта Хьюги и начал по-хозяйски исследовать его. Выпитый алкоголь давал о себе знать, ударив в голову обоим влюблённым. Руки Саске скользили по почти оголенным плечам девушки, прикрытым лишь лямками от сиреневой майки. Правая рука скользнула к нежной шее, осязая шелковистую гладь под собой. Парню ужасно захотелось прикоснуться к тонкой коже губами, что он, собственно говоря, и сделал в следующую же секунду. Чужие губы и язык жарко ползли по шее девушки, оставляя за собой теплые влажнее следы; дыхание перехватывало. Мужские руки теперь скользили в области талии, нежно, но властно поглаживая живот и бока. Хината чувствовала тепло, подступающее к низу её живота, и разливающееся яркими импульсами по всему телу. Саске впервые был в такой близости к соблазнительным формам своей девушки, он был готов в любую минуту сорваться и прикоснуться к ним. Он схватился за края маячки и резко потянул их вверх. Желание обладать этой неприступной и хрупкой девочкой полностью затмило все остальные мысли, отдаваясь в паху почти болезненной эрекцией. Вот уже три месяца он имел счастье лишь издалека лицезреть её точеную фигурку, тщательно скрывая свои взгляды, чтобы, не дай Бог, не спугнуть её. Но ведь любил он не только лакомую оболочку, а в первую очередь – её чистую, как парящий снег, душу. Однако долгое воздержание, подкреплённое алкогольным опьянением, давало о себе знать: рамки и границы вовсе перестали существовать, когда он взглянул в глаза своей любимой. На них читалось пламенное желание, которое она подтвердила, подняв руки, тем самым, позволяя полностью стянуть с себя уже не нужный никому предмет одежды. Перед глазами Саске предстала большая правильной округлой формы грудь, практически вываливающаяся из телесного цвета лифчика. Не отводя взгляда и не моргая, будто бы, если он хоть на секунду потеряет девушку из виду, то она исчезнет, он сел на ковёр напротив Хинаты. От столь пристального взгляда на свою, почти обнаженную грудь, девушка покрылась лёгким румянцем. То ли из-за предыдущих манипуляций Саске, то ли из-за собственного нескрываемого желания, кожа в области шеи была тоже красной.

Саске буквально на момент отрезвел, осознав, что он сейчас делает с Хинатой, и неловко спросил:

- Можно? – протягивая руки к застёжке бюстгальтера.

Девушка немного встрепенулась и кивнула в ответ. Сейчас окружающая действительность не имела никакого значения. Прошлое, настоящее и будущее взрывались в её сознании на мелкие, яркие, совершенно непонятные и, более того, ненужные осколки и кусочки. Единственное, что сейчас было важно и насущно – так это мучительно-сладкая и горячая агония, заставляющая тело и душу взрываться в пламени желания утоления жажды. Всё просто: она была огнём, Саске был её водой.

Прошло несколько минут, хотя обоим казалось, что потраченное на раздевание время можно соотнести лишь с вечностью. Движения были быстрыми и торопливыми, подпитываемые страхом упущения выделенного им Всевышним времени. Саске терзал похотливым язычком и припухшими губами бусинку соска Хинаты, создавая в их маленьком, ограничивающимся лишь гостиной комнатой, мирке неистовые вибрации чувств и ощущений. Рука парня скользила вдоль тела брюнетки и остановилась лишь тогда, когда нашла пристанище около её нетронутого доселе никем лона. Оно сочилось девственным соком, словно пыталось безгласно и стыдливо пригласить войти в себя.

Происходящее было чем-то кардинально новым для обоих: для Хьюги, потому что это был её первый подобный опыт, а для Учихи – потому что он впервые в жизни делал это с любимой девушкой. Саске аккуратно провел пальцами вдоль узенькой промежности девушки и отстранился от её груди.

- Хината,… ты действительно хочешь этого? – он прошептал эти слова с чувством полной уверенности, что сможет остановиться в случае отказа. На грани опьяненного сознания, явственно всплывала мысль, твердящая о том, что это неправильно – лишать девушку девственности, пока она находится, скажем так, «не в себе». Неправильно. Неправильно. Но так хочется… А если очень хочется, то можно…

Внутренние терзания парня прервал голосок Хинаты:

- Я… я люблю тебя, Саске-кун… и хочу…

Этих слов было более, чем достаточно, чтобы прогнать все сомнения и усмирить свою очень не вовремя проснувшуюся совесть. Это ведь просто новый этап в их взаимоотношениях, правда? Они ведь действительно любят друг друга и собираются пожениться, как только Хинате исполнится восемнадцать. Ни смотря ни на что и ни на кого. Они не повторят судьбу своих родителей, и в будущем даже смогут примирить свои семьи. А если и не смогут, то это не так важно. Главное – они будут вместе. Вместе… навсегда...

Дата добавления: 2015-08-27