Гамбург. Июль.

Я не могу без него.

Прошло уже очень много времени, с тех пор как я вернулся из Берлина. На самом деле моя жизнь круто изменилась. Я изменился. Я устроился на работу, на постоянную штатную работу модели, и я доволен. Потому что больше не актер, не такой актер, ну… не знаю как объяснить… На самом деле, я понял что больше не хочу постановочных сцен длиннее и масштабнее одного двух дублей. Потому что все о чем могу думать, это он… Странно, да? А для меня нет. Уходя - уходи? Или как это обычно говорится? А я застрял, в том состоянии, в том промежутке времени, в том, что я пережил и прожил.

Я уже не виню Мэг, по крайней мере не больше чем себя. Пытаюсь найти смысл бытия, слава богу не так часто, и результат у моих размышлений обычно нулевой.

Георг меня принял таким какой я есть. Я рассказал ему обо всем. Но вот, об одной детали упомянуть забыл. Ральф со мной не общается, при последней и единственной встрече, что у нас была, он назвал меня «треплом» и крепко двинул в глаз, так что я был не трудоспособен около недели. И я понимаю Ральфа. Правильно все, чем дальше вглубь, тем более приходит прочное убеждение, что я во всем виноват сам.

Это даже приятно в некоторой степени, потому что моя печаль, лишь моя, моя боль, моя - боль, мои фантазии, тоже… мои… о нем.

Теперь вот удивительно, как я сразу-то не понял что попал. Улыбаюсь и понимаю, что абсурд все это. Это уже не то чувство внутри после моего ухода: «потому что так было надо». Кому было надо? Вопрос остается открытым. Сейчас это чувство: «потому что так больше нельзя».

Я не сторонник однополых связей… я хочу Билла. Просто не могу без него.

В один из вечеров сижу, мечтая о чем-то эфемерном, невозможном, немыслимом.

Он ни разу не позвонил, я тоже. Кручу трубу в руках, и думаю напряженно, глядя на его заученный номер. А тоска даже сильнее чем всегда, сжигает, сдирает слои кожи, туманит мой разум.

И я не выдержал, посылая ему смс:

«Билл…» - как призыв о помощи.

«Том…» - приходит мне раздолбанному от волнения, через несколько минут.

«Ты меня почти сломал» - пишу, совсем не задумываясь, быстро щелкая крохотными клавишами.

«Ты меня тоже» - ответ стремителен.

«Хорошо, что почти» - отвечаю я, чувствуя, что его возможно не убедили мои прощальные слова.

«Жаль что почти» - отвечает он, и я понимаю, что это наверное о том, чтобы попытаться понять тогда… но я не остался с ним. Не остался, просто попробовать быть рядом, без обязательств. Просто суметь его…

Жаль?

Я отключаю телефон дрожащими пальцами, чтобы не сорваться на звонок, выясняя это.

Боже… такое чувство, что не было времени, не было долгих дней и ночей, выматывающих снов с его участием, дотошных объяснений с собой. А он там, в Берлине, словно на другой планете. Он тоже сидит, скорее всего на кухне, и пишет, пишет мне! Охренеть.

Жаль? Жаль, офигенно жаль, но как тебе сказать об этом. Так много было всего. Билл! Шепчу его имя в темноту многократно, сжимая в руках уже нагретую мобилу.

«Жаль» - отвечаю я ему и надеюсь что он примет это.

Прождал пару часов для верности.

А в ответ тишина.

Я то сломан? Это меня ещё сломанным не видели, когда вот, например Мэг умерла, тогда я был сломан, а сейчас нет, совсем нет. Я смогу. Сумею жить, даже если уже между мной и Биллом ничего не будет, сумею.

Проходит неделя.

Не было ни звонков, ни сообщений, я уже не жду их так настойчиво, как в первые несколько часов. Я будто свыкся с тем, что прошло слишком много времени. И даже все равно, нужен я ему сейчас или нет. Просто, он имеет права на свою жизнь, не связанную с таким кретином как я. Да нет же, я был кретином раньше, а сейчас это просто остаточное явление, потому что я научился жить одним днем, и не испытываю резких приступов самоуничижения. Наверняка и во мне есть что-то хорошее, что-то достойное уважения, просто Билл… он слишком хорош для меня. Это осознание так спокойно мне дается, я тоскую по нему, но знаю, если он потерялся, значит в его жизни все нормально без меня, и я, черт возьми, рад этому. Рад. И точка.

Никого не жду. Поздний вечер субботы, звонок в дверь. Заранее заготовил ласково преданное выражение лица, для изъявления чувств Георгу. Вот он порадуется? И сам улыбаюсь и иду. Открываю ленивым жестом дверь.

И все… пи*дец!

На пороге он, смотрит на меня и дышит тяжело. А я не могу дышать, потому что опять, его запах, он скрутит меня, совьет из меня лоскуты ткани, которые, оборвавшись, попадают на пол, так что останется только возможность качественно вытереть ноги. Опираюсь на косяк, и молчу. Не улыбаюсь, не могу.

Это ты… это ты…

Проговариваю внутри, вновь и вновь. Это ты.

- Здравствуй Том, - хрипло произносит он, и опускает на пол сумку, что покоилась на его плече.

- Здравствуй… Билл, - тихо отвечаю я.

Стоим молча и смотрим в глаза друг другу, а там столько… Тоска, радость, боль, тревога, упокоение, жар, желание. Господи.

Он делает один шаг, затем другой, неспешно подойдя вплотную ко мне.

- Я скучал, - шепчет он, и раскрывает свои объятия.

Я принимаю его, не задумываясь, крепко сжимая в ответ, немного содрогаясь и передавая дрожь ему.

- Ты теплый, – шепчу я ему в шею.

- Я твой, – отвечает он, целуя меня в лоб.

- Ты - мое тепло, мое и… я благодарен ей, – выдыхаю я, говоря самое главное. Пока могу говорить, чувствуя, как он тесней приникает ко мне и слегка подрагивает, когда я со всей силы сжимаю его в объятиях.

Он поднимает лицо, его глаза блестят, он тянется губами, и мы упоенно целуем друг друга. Нежно и сладко, как никогда до этого. Нежно и трепетно, заново изучая друг друга. Пока не наступает момент, когда волна страсти накрывает с головой.

И он отстраняется, пока я завожу его в дом.

- Я тебя никому не отдам, – говорит он мне, спустя миллионы секунд растворившихся в наших объятиях.

- Прости меня, - шепчу я, чувствуя жаркое прикосновение раскаяния к душе.

- Поздно, - отвечает он, - я уже люблю тебя.

Конец!

Не забудьте оставить свой отзыв: http://ficbook.net/readfic/123754

Дата добавления: 2015-08-27