Глава 16. Сидя на пассажирском сиденье «Тойоты», Матиасу казалось

Сидя на пассажирском сиденье «Тойоты», Матиасу казалось, будто все происходит чересчур быстро. На самом же деле, Мэлс не только соблюдала все правила дорожного движения, они еще и плелись со скоростью пять миль в час[54] через стройку, полную бурильных молотков и асфальтоукладчиков.

Матиас посмотрел на нее. Сидя за рулем, она была собрана, спокойна, уравновешена, хотя абсолютно ничего не помнила про Джима Херона.

Какого черта парень сотворил с ней?

Боже, в обычный день Матиас назвал бы все бредом собачьим. Гипноз, да по-любому. Вот только… ну, он вроде как находился в том же положении, но вместо пары минут ему стерли всю его гребаную жизнь.

И что для него теперь было «обычно»?

Когда они остановились на красный сигнал светофора, он выглянул в окно со своей стороны.

– Не люблю моменты, когда не могу контролировать ситуацию.

– Не многим это нравится. – Мэлс сделала глубокий вдох. – Я рада, что ты позволил мне отвезти тебя обратно в гостиницу.

«Если ты с ней, значит, сможешь убедиться, что я оставлю ее в покое».

Он просунул пальцы под оправу «Рэй Бэнов» и потер глаза.

– Почти приехали, – сказала она. Будто думала, что он вот-вот сознание потеряет или еще что.

Хотя Матиас и не думал отключаться.

– Из-за тебя я чувствую себя… беспомощным.

– Не думаю, что дело во мне. Это твое нынешнее положение.

– Нет, это все ты. – Ему казалось, что не будь ее рядом, все было бы яснее, даже если он так и не вспомнил ни единого события своей жизни: в этом гипотетическом случае ему пришлось бы заботиться только о себе, а одна проблема определенно лучше двух.

– Я пытался поступить правильно, – пробормотал он, а затем задумался, с кем разговаривает.

– Именно это ты и сделаешь, если остановишься где-нибудь отдохнуть. Последние двадцать четыре часа были для тебя настоящим хаосом. Тебе нужно поспать.

Позволив голове упасть на подголовник, он закрыл глаза и подумал о столкновении с Джимом, о том, что был абсолютно готов спустить курок и убить парня.

Сон – совсем не то, что ему нужно. Пригодятся, скорее, наручники и психологическое освидетельствование: в ту секунду, когда палец лежал на спусковом крючке, с его стороны не было никаких колебаний – не с той скоростью, с какой он приставил пушку к яремной вене парня, не с наличием свидетеля, не с отсутствием моральных норм типа «эй, это же человеческая жизнь».

Он был солдатом? Потому что в том поведении не было ничего гражданского, лишь выправка военного.

Да, подумал Матиас, так и есть. И он был одним из самых опасных бойцов… с пустотой в груди. А значит, они способны на все.

«Ты ненавидел человека, которым был».

Когда загорелся зеленый, Мэлс проехала мимо ряда минимоллов, магазинчиков, как конструктор «Лего» связанных друг с другом у дальнего края узкой парковки. Он никогда не замечал всего этого: вычурных кофеен, мест, где продавали сувениры народного творчества и недорогие украшения, долларовых магазинчиков[55]. Так банально. Так обыденно. Так обычно…

– Я пытался покончить с собой.

Мэлс резко надавила на тормоз, хотя движение на второстепенной четырехполосной дороге было равномерным.

– Ты… – Она прокашлялась. – К тебе возвращается память?

– Отрывочно.

– Что произошло? То есть, если это не слишком личное.

Вспомнив Джима Херона, он ответил его словами:

– Мне не нравилось то, каким я был.

– И каким ты был?

Темным как ночь, холодным как зима, жестоким как клинок. Но он не сказал этого вслух.

– А ты настырная, в курсе?

– Репортер, – сказала она, прикоснувшись к груди. – Это часть профессии.

– Я уж понял.

Матиас снова закрыл глаза и прислушался к шуму двигателя. Когда что-то теплое и мягкое накрыло его запястье, он подпрыгнул. Это была ее рука, ее изящная рука.

На каком-то уровне он поверить не мог, что Мэлс захотела прикоснуться к нему.

Тяжело сглотнув, Матиас сжал ее руку и разорвал контакт.

Они приехали к «Мариоту» примерно через десять минут. Отель был типичным фешенебельным заведением большого города, возвышающимся над стриженой изгородью и низким газоном, прямо посреди центра делового района. Заехав под навес, они оказались втянутыми в вереницу из портье, тележек и людей с багажом. С другой стороны, было уже за три часа, самый час-пик для туристов.

– Ты поднимешься? – услышал себя Матиас, гадая, кто мог следить за ними… и какие именно отношения связывали его и Джима Херона.

Парень часто произносил слово «помощь», но неизбежно встает вопрос о его мотивации, а принимать что-либо за должное было глупо.

– Я помогу тебе устроиться… как насчет этого.

– Это… хорошо. – Он все еще предпочитал полный разрыв, но это уже невозможно.

Благодаря Херону.

Хотя… возможность побыть с ней чуточку дольше не казалась тяжелым испытанием.

Мэлс медленно проехала мимо латунных тележек и парней в форме, всеми силами вытаскивавшими чемоданы из багажников, и направилась к парковке. Через систему вентиляции «Тойоты» в автомобиль проник запах выхлопных газов, и Матиас приоткрыл окно… глупый поступок. Воздух снаружи и был источником плохого запаха.

Они передали машину ее приятеля лакею, который не очень обрадовался необходимости парковать этот кусок дерьма, и поплелись через вращающуюся дверь в нижнее фойе, декорированное кроваво-красным ковром и золотыми стенами. К сожалению, несмотря на бархатную отделку – а может, из-за нее – интерьер скорее подходил борделю, а не бизнес-классу, стремление к роскоши «Четырех времен года»[56] завершилось неудачей.

– Всегда думала, что это место пытается походить на «Уолдорф»[57], – сказала Мэлс, нажимая кнопку вызова лифта. – Но это Колдвелл, а не Манхеттен.

– Забавно, я подумал о том же.

– Все равно, прости мою обиду, – сказала она. – Я приезжая.

– Из Нью-Йорка?

– Ну, родилась я здесь, но мое место там. Я просто жду, когда смогу вернуться.

– Что держит тебя в Колдвелле?

– Все. Ничего. – Она обернулась. – Странно, но я даже завидую твоей амнезии.

– Я бы не стал, будь я на твоем месте.

Да, он действительно не хотел этого для нее и не потому, что был джентльменом. Стоя рядом с ней, он бы убил для того, чтобы узнать Мэлс, ее семью, о том, где она выросла, обо всем, что привело ее к этому тихому, утекающему свозь пальцы моменту времени.

– Мэлс…

Прежде чем он смог начал расспросы, к ним в ожидании лифта присоединилась семья, дочери бегали вокруг, родители выглядели так, будто застряли в той версии ада, что пахнет жвачкой и населена низкорослыми демонами в одежде сказочных принцесс, выпрашивающих мороженое каждые три минуты.

Динь!

Когда двери открылись, он положил руку на поясницу Мэлс и завел ее в лифт. Он не хотел переставать касаться ее, но убрал руку, смирившись под взглядами детей.

Наверху, в главном фойе, толкотня и шум под навесом крыльца достигли стойки регистрации, люди по очереди выскальзывали из-за старшего коридорного, стоявшего у ряда бархатных канатов.

– Это кошмар какой-то, – сухо пробормотал Матиас.

– Могло быть и хуже. Когда-нибудь слышал о «Мотеле 6»[58]?

– Верно.

Когда они, наконец, подошли к стойке регистрации, он назвал свое имя, сомневаясь в успехе. Обычно нужно показать кредитку, которой была оплачена бронь…

– Да, мистер Холт, вы уже зарегистрировались. – Женщина быстро набрала что-то на компьютере. – Нужны лишь ваши водительские права, пожалуйста.

Матиас обвел взглядом фойе. Как, черт побери, Херону удалось попасть сюда со своей кредиткой и все оплатить? Движение было затруднено, но не по тому маршруту, что выбрали они с Мэлс… если только парень не вытащил у себя из задницы вертолет.

А по поводу кредитной карты, – действительно ли она принадлежала Херону? Сукин сын должен быть мертв, поэтому невольно возникает вопрос, как банк собирается послать счет в «Сосновую рощу». С другой стороны, номер карты достать так же просто, как читательский билет, если знать нужных людей… и учитывая вид соседа Херона, доступ на черный рынок имелся безо всякого сомнения.

– Сэр? Ваши права?

– Да, простите.

Когда он протянул их, портье профессионально улыбнулась ему, выражение ее лица – все равно что приветственный коврик.

– Так, вот ваша ключ-карта от номера. Просто поднимитесь на лифте на шестой этаж. Ваш номер…

«Только не шестьсот шестьдесят шесть», – вдруг подумал он.

– … шестьсот сорок два. Вам помочь с багажом?

– Нет, сам справлюсь. Спасибо.

– Наслаждайтесь отдыхом, сэр.

Пока они с Мэлс шли к другим лифтам, он внимательно осмотрел фойе, не поворачивая головы. Снующие туда-сюда люди ничем не выделялись… обычные посетители, тянущие за собой чемоданы, говорящие по своим мобильникам или спорящие с женами/мужьями/парнями. Никто не обращал на них внимания, вот почему публичные места – порой самое безопасное место, где можно спрятаться.

И все же он был рад, что взял у Джима пистолет.

Во второй раз они ждали лифт дольше, чем в первый, и когда он прибыл, Мэлс шагнула вперед, как и другая пара.

Матиас коснулся ее руки и спины:

– Мы поедем на следующем.

– Клаустрофобия? – спросила она, оглянувшись на него, когда двери закрылись.

– Да. Именно.

На этот раз он позволил руке задержаться чуть дольше. Стоя позади нее, он был гораздо выше Мэлс, хотя невысокой ее не назовешь… и он гадал, каково будет прижать ее к себе.

Странная мысль по стольким причинам.

Но она вела к другой неоспоримой картинке в голове…

– Вот, еще один приехал, – сказала Мэлс, отходя от него. – И в этот раз мы будем одни.

Боже, когда дело касалось Мэлс Кармайкл, «остаться наедине» имело некий подтекст, в самом деле.

Поездка до номера обошлась без приключений… полагая, что он отошел от направления, которое приняли его мысли. Другая положительная новость состояла в том, что номер шестьсот сорок два находился недалеко от запасного выхода. Идеально. Внутри комнатушки двадцать на двадцать был стандартный набор из кровати, комода, стола и стула, хотя когда позади них закрылась дверь, он сосредоточился на огромном матраце.

Вот только Мэлс не искала связи с незнакомцем, и он в любом случае не смог бы исполнить свою роль.

Когда он подошел к окнам и задернул шторы, Мэлс включила свет в ванной и заглянула внутрь.

– У тебя хорошая ванная.

Матиас непреднамеренно обвел Мэлс взглядом, и да, ему действительно нравилось, как на ней сидели эти брюки.

Черт. Он хотел ее… сильно. Хотел, чтобы она обнаженной лежала под ним, широко разведя ноги, а ее лоно принимало его энергичные толчки.

– Я могу угостить тебя ужином? – прокашлявшись, хрипло сказал он. – Знаю, рановато, но я проголодался.

По ней. К черту еду.

Выпрямившись, она посмотрела на него, и Матиас обрадовался ее очкам. Из того, что, несомненно, отражалось в его глазах, ничего хорошего бы не вышло. Страсть была неуместна, ни при этих обстоятельствах…

Эй, надо же. Он, может, и обычный убийца, но, по крайней мере, у него есть хоть какое-то чувство приличия.

– Да, – ответила Мэлс, слегка улыбнувшись. – Конечно. Я бы съела чего-нибудь.

Подойдя к встроенному столу в поисках меню обслуживания номеров, Матиас сказал себе, что просто выполняет то, что предложил Джим Херон: находясь с ней, он знает, что Мэлс в порядке.

Матиас мог не помнить своего прошлого, но в одном он был уверен.

Он ценой своей жизни будет защищать эту умную, добрую женщину… и ее идеальную попку.

Дата добавления: 2015-08-20