|
Читайте также: |
***
Темно. Экран на сцене заливается мутным светом. С щёлкающими звуками на нём появляются друг за другом картинки, судя по всему, из диапроектора. На каждой изображён пистолет хорошо знакомой модели разных модификаций. В какой-то момент на сцену выходит молодой человек. Смена кадров заканчивается, на экране остаётся изображение наиболее симпатичной разновидности. Молодой мужчина смотрит какое-то время на него и задумчиво, с ноткой восхищения поизносит:
Револьвер Кольта модели 1873 года. 45 калибр, длина ствола 19 см. Конечно же, шестизарядный барабан. Не снят с производства до сих пор. На своей родине получил прозвище Миротворец.
Резко поворачивается к зрителю.
Как, кстати, вы относитесь к традиции давать оружию прозвища, имена? По-моему, ужасная традиция – одушевлять средство уничтожения, привязываться к нему, как к члену семьи, казалось бы, только авторам второсортной фантастики может прийти такое в голову – нет же! С детства мы радуемся, будто родственникам, если видим по телевизору знакомый вид оружия, и так невзначай, со скромной гордостью бросаем в воздух: «О, базука». Или: «Да эти американские кастрюли наши «миги» в жизни бы не одолели». Н-да, одолели… Близость убийства стала настолько будничной, что можно экспромтом сочинить стишок на эту тему. Что-нибудь вроде… Декламирует
Выходила на берег Катюша,
в руках неся «калаш»,
над нею пролетала «Сушка»,…
Э-э-э-э…
лимонками засеяв берег наш…
Как-то так. Н-да. Засеяв. Страну лимонию…
Н-да… так, чего это я?
Какая, кстати, дурацкая фраза – «чего это я»? Чего я что? Чего я есть? Хотя, может, и хорошая фраза. Не «что я есть», а «чего я есть». И ответ: я не нечто, я не что-то, я даже не ничто. Диктует. Слова появляются на экране. Я. Есть. Чего-то. И ведь можно так сказать, почему нет? Русский язык, поддержка и опора, здесь, как и всегда, даёт нам волю, границы его зыбки. Может, и хорошо, ведь русскому человеку так хочется воли… К слову, слыхали про слабую русскую философскую традицию? Это неудивительно – как по-русски можно сказать что-то положительное, т.е. положительное не в смысле доброе и позитивное, а в смысле твёрдой уверенности, утверждения в гранитных формах. Так, наверное, только на латыни и можно что-то сказать, не зря она терроризировала просвещенную Европу столько лет. Да и попробуйте перевести фразу «я есть чего-то», или даже пусть «я есть что-то», чтобы без грамматической ошибки…
(голос за кадром) Без грамматической ошибки я русской речи не терплю…
Ай, Пушкин, отстань! Так вот, пусть даже так: «Я есть что-то». Переведите, попробуйте, на латынь или на её атрофированный отросток – английский язык. В лучшем случае у вас получится «я есть некое». Эти языки не терпят отсутствия конкретики даже в предельной абстракции. А русский – вполне, и даже наоборот. Вот, послушайте.
(Памятник – три варианта: Гораций, Ломоносов, Пушкин)
Револьвер появляется из огня.
Я увидел его впервые во сне. Вот точно таким, какой он лежит сейчас передо мной. Тогда я подумал: если я и некое, то с этим буду уж точно кое-что. Утром от родных я узнал, что умер какой-то дед, дядя или кто ещё, и родственники зовут нас на похороны, после которых согласно воле усопшего будет распределено его имущество. Никому это было не надо, а мне интересно было съездить в другой город. Родственники там оказались приветливыми, несмотря на то что я никого не знал. Плюс ко всему, ещё и кормили как на убой.
На кладбище говорили мало – оказалось, практически никто не знал этого деда близко, хотя все жили с ним в одном городе. Поэтому, наверное, никто и не мог мне объяснить, с какого перепугу покойник упомянул меня в завещании.
Перепугу, н-да…
Я и сам немного, как это говорят, словил адреналин на этих похоронах. Когда дань уважения трупу была отдана и можно было уже опускать гроб в могилу, вдруг… ну как это сказать… он стал смотреть на меня… ну, в смысле, дед… Да, понятно, сумасшедший бред, но так, чёрт подери, и было. Ощущение взгляда из-под опущенных век покойника было почти физическим, он сверлил, нет, не сверлил, он прорастал во мне взглядом. Стоило мне посмотреть на него – ощущение пропадало – труп и труп, ведь для меня его тело – предмет, ведь живым я его никогда не видел. Только успокаиваюсь, отвлекаюсь – и вот, опять, он мучает меня этим пристальным невидимым наблюдением. Когда его стали закапывать, ощущение стало невыносимым – я хотел закричать: «Стойте, черти, вытащите его из-под земли, эта тварь смотрит на меня!» Полностью это дурацкое чувство выветрилось, лишь когда я приехал домой. Но иногда… кажется… ну…
Н-да.
Затемнение.
Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 45 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| ТЕХНИКА 7 | | | Стихотворение. К. Арбенин, «Когда ты станешь маленьким». |