|
Читайте также: |
На экране видеоряд, съёмка опустевшего заброшенного храма всех религий. Оператор медленно ходит по нему, глазом камеры подробно рассматривая обветшалые стены, разруху, и зрители смотрят вместе с ним. Над экраном висит небольшая платформа. На ней появляется ЛГ с револьвером в руках. Он медленно подходит к перилам, тяжело опирается на них, всё это время смотрит в зал. Вид у него уставший и надменный. Когда говорит, в голосе слышится невнятное раздражение.
Смо́трите. Все вы. Вечно смо́трите, но не на меня. Смо́трите вокруг в поисках героя, который подарит вам счастье иллюзии. Иллюзии верного пути. Потеряв возможность преклоняться богу, ищете себе кумира среди своих же – что ни день, то новая звезда, новый гений, новый болван заставляет вас затаить дыхание и плакать от желания стать его частью. Обезяньи выродки, вам невдомёк, что смотреть нужно немного выше!
Н-да. Выше. Куда там.
Но вам меня не сломать. Если я решил сделать этот мир лучше и счастливее, меня не остановит ни ваша агрессия, ни ваше невежество, ни ваше презрение. Целуйте ноги конфетным человечкам, в образе которых вам видится блеск потерянного рая, я – не буду на это смотреть. Облизывайте их изображения в поисках сладости вечной любви, я – прощаю вам эту слабость. Я… Мне не важно всё это. Я сделаю, что должен, а кто истинный герой, пусть рассудит Б… пусть время рассудит. Время, н-да.
Руки прячет за спину и продолжает тоном лектора, меряя шагами площадку.
В чём главная человеческая проблема? В страхе, так ещё философ говорил. Он, правда, ещё надежду добавлял, но упускал из виду, что надежда суть оборотная сторона страха, эти два понятия амбивалентно тождественны. Примем страх за рабочее наименование. Вот именно от страха за себя, за свою собственность, за свою жизнь, из-за боязни показать себя в невыгодном свете или, скажем, остаться в одиночестве человек и совершает поступки, которые в итоге ведут к саморазрушению, которые детерминируют его позицию этого, как его… тьфу, блин, забыл, как это по-латински… Да без разницы, в общем, все эти страхи превращают человека из созидателя в разрушителя. Человек способен уничтожить любовь только оттого, что боится её потерять, то есть боится измены, возьмите хоть пример Отелло. Короче, убив страх, я уничтожу тягу человека к агрессии. И я…
ЛГ замирает, хватается за голову. Уууууууу, опять этот голос. Мало мне всяких взглядов, теперь ещё и голос… Опускается на колени, всё так же обхватив голову руками, зажмурив глаза. Не надо, я же слышу… Падает набок.
Теперь уже всем становится слышен смех, женский смех. Он постепенно становится громче, даже слишком громким, неприятно звонкий смех. Наконец смех становится мягче и тише, и на сцене появляется девушка, которая смеётся. В ней легко узнаётся та самая девушка, которая утешала ЛГ. Она не одна, с ней юноша. Его внешность не представляет интереса.
Смех резко обрывается. Девушка закрывает сначала свой рот рукой, потом зажимает ладонью рот своего спутника, хотя он и не думал смеяться. Он просто неотрывно смотрит на неё.
Д: нет, нет! Не надо так громко. Вдруг он услышит. Я тебе уже объясняла, но ты не понимаешь. Он всё слышит. Он страшный. Он был такой хороший, хотя, наверное, уже тогда был плохой. Задумывается. Потом пристально вглядывается в глаза спутника. Ты смотришь? Смотри на меня, смотри, только не отводи взгляда. Иначе всё пропало. Ты понимаешь? Всё пропало, и всё из-за него. Но мы ведь будем счастливы, правда? Не говори, зачем, зачем мне правда.
Ведь я любила его… но ты не ревнуй, это была жалость, не надо, не ревнуй, пожалуйста. Юноша спокойно смотрит. Д: Жалость, и не совсем жалость, как бы… Как бы уважительная жалость, понимаешь? Такое глупое слово – по-чти-тель-ная жалость. Как будто жалеешь великана, который в любой момент может придавить тебя пальцем. Ха! Ха-ха-ха! Знаешь, что я подумала? Знаешь, что бы он сейчас сказал? Он бы сказал…
ЛГ (громким глухим и неприятным голосом): Н-да, придавить пальцем.
Девушка бледнеет, падает на колени и тянет юношу за собой, тот спокойно отнимает руку, снимает куртку и накидывает на плечи девушке; она не замечает его, стоит на коленях лицом к зрительному залу, тихо плачет и что-то шепчет. Юноша садится рядом с ней на колени лицом к ней и боком к зрителям. ЛГ стоит, как прежде, на возвышении, смотрит на обоих и недобро улыбается.
ЛГ: Вот как. Пока я спасаю мир, кто-то роет мне могилу. Ничего…
Девушка трясётся в немой истерике, пытаясь как будто что-то сказать, но у неё не получается.
ЛГ: Ничего. В новом мире не останется места для ревности, потому что не останется места для неверности…
Д (срывается, обращается в пустоту): Малыш… Не надо, малыш (плачет). Малыш, пожалуйста…
ЛГ: Ничего, солнышко. Ты боишься за себя и этого маленького раба, который только и знает, что пялиться на тебя. Твоя трусость мне понятна. Но и ты меня пойми. К слову, я даже благодарен тебе. Вместе с главной бедой, я заодно отучу людей создавать себе кумира. Смотрит на револьвер. Никогда не пробовал стрелять из тебя очередью, дружок. Ничего, сейчас попробуем.
Д (хрипло): Малыш, пожалуйста, береги себя.
Готовящийся стрелять ЛГ замирает, удивлённо поднимает брови.
ЛГ: Себя. Н-да.
Большим пальцем взводит курок. Девушка хватает юношу за голову и кричит:
Только смотри, только смотри, смотри…
Раздаётся выстрел, за ним ещё один. Пара на сцене превращается в дым. ЛГ смеётся, звучит громовая музыка, в истеричной эйфории ЛГ стреляет вверх. Одно из четырёх креплений платформы обрывается, площадка качается, ЛГ пытается удержаться. Падает за сцену.
Дата добавления: 2015-08-17; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Стихотворение. А. Анашевич. | | | Стихотворение. Ю. Шевчук, «Террорист». |