Часть 72. 1938 год

1 января 1938 года. Москва.

Разбудила меня уже днём, часа в три, Варюша, телефоном. Встал прямо с постели. Спрашивает, собираюсь ли заниматься? Нет, не собираюсь. Предлагает сходить в кино. Еду за билетами и потом к Варюше. У неё подруга Люба, но скоро уходит.

Я вчера у Вари спрашивал, почему, несмотря на всё, она всё же мне не верит? Она достала своё произведение в стихах «о себе» и показала: «Некрасива же ты, голос сердца твердит...» Неужели поэтому? И потом, говоря о вчерашнем, заметила: «Ты такой же ревнивый, как Люба». И сразу Варя стала родная и близкая. Говорит, что не сдаст сессию. Но я уверен, что сдаст всё благополучно, чего очень хочу.

Кинокартина «Ленин в Октябре» очень хорошая, волнующая. Острополитическая. Например, появление Сталина во время речи Ленина, который встал сзади Ленина с правой стороны, как бы символизируя то, что место Ленина займёт он. Если бы картину ставили несколько лет назад, были бы и другие действующие лица кроме основных, таких как Ленин, Сталин, Дзержинский, Ворошилов и Васильев.

3 января. Москва.

Сдавал Шнеерсону гравиметрические методы разведки, получил «отл». Звоню Варе. Говорит, что занималась с подругой Верой. А затем они болтали с её старшими братьями и их товарищами. Это меня сильно взбесило, но ей ничего не сказал. Говорит, что 6 января увидимся.

Вчера в институте был доклад о международном положении. Докладчик, между прочим, привёл ряд цифр (фиктивных?) о шпионстве. Так, с 1930 по 1937 годы на советских границах было задержано 150.000 человек шпионов и прочих лиц. С января по декабрь 1937 года на польско-советской границе поймано 2.200 шпионов. За декабрь 1937 года на тульском оружейном заводе было разоблачено 43 диверсанта.

4 января. Парк Культуры и Отдыха.

Сегодня решили с Лёшей отдыхать. Получили в профкоме путёвки в однодневный дом отдыха в ПКиО. Хорошо кормили. Остальное, кроме лыж, дрянь. Организовано всё очень плохо, вернее, совсем неорганизованно. Лыжи понравились: катание с гор в Нескучном саду. Хороший снег, морозно, но жара одолевает.

Немного потанцевал с Ниной Музыченко пока Лёша разговаривал с Федей Алексеевым (её мужем). Федя говорит, что танцует только три раза в год: под первое мая, под седьмое ноября и на Новый год, когда перепьёт.

Затем в кинозале показывали фильм «Балтийцы». Опять из периода гражданской войны. Много стрельбы. А поставлена картина хорошо, поменьше б агитации...

Приехал домой поздно. После лыж ноги болят так, что еле идёшь. В двенадцатом часу ночи неожиданно звонит Варя.

— Почему не звонил?

Рассказал ей кое-что о том, как провёл сегодняшний день Она злая, ей что-то не нравится. И в результате, когда я её спросил, во сколько увидимся 6-го января, она ответила:

— Иди опять в дом отдыха, там тебе веселее.

— Ну, тогда я завтра позвоню.

— Можешь не звонить, я больше не хочу.

В чём дело, почему Варя опять дурит? Это зародило в глубине души тревогу.

5 января. Москва.

С тревогой и нетерпением ожидал вечера. Наконец, звоню Варюше. Говорят, что её нет дома. Позже звоню ещё раз. Опять нет. Но я догадываюсь, что она дома. Что это ещё за издевательство? Пишу ей письмо, последнее письмо в таких случаях (это получается даже смешно). Письмо серьёзное. Что нам мешает? Я уверен (по Вариным словам), что она меня любит. Я её тоже люблю. В чём же дело? Что нам мешает жить спокойно и счастливо? И в конце письма не выдержал: «Варюша, будь моей. Если же разлюбила, скажи прямо, и я первый же брошу к тебе приставать». Но сумею ли? Не знаю. Всё же я более или менее спокоен за результаты. Не ложная ли эта самоуверенность?

6 января. Москва.

День прошёл очень тревожно. Заниматься почти не мог. Только в шесть часов вечера Варя подошла к телефону. Говорит, что если хочешь, приезжай. К этому её подтолкнула Люба, которая стояла у телефона (как потом мне рассказывала Варя, Люба очень ругала её). Еду к Варе. Всё же тревога. Холодная встреча. Варя говорит, что ей надо заниматься. На мой вопрос, что означает её поведение, и получила ли она письмо, Варя ответила, что она ошиблась, что меня она не любит, и что встречать меня больше не хочет. Почему? И, наконец, она написала на уголке газеты: «Старая любовь приходит». Потом:

— Я тебя не люблю, я подумала серьёзно и убедилась, что нам надо расстаться.

Что со мной было (внешне я сдерживался) – трудно описать, да и не стоит.

Я спросил:

— Зачем же ты обманывала?

— Нечаянно. Я ошибалась.

— Не верю, не могу поверить.

Стыдно самому сознаться, но Варя довела меня до слёз. Что я ей могу сказать? Ничего. Только то, что она именно сейчас ошибается. Тяжёлые минуты.

— Миша, иди, мне надо заниматься. Всё кончено.

— Варя, подожди меня гнать. Я сам уйду.

— Я тебя не держу и не гоню.

Да, физически ты меня не держишь, но если бы ты знала, как меня держишь.

— Варюша, может быть, ты ошибаешься? – это мой последний аргумент.

— Нет.

Не знаю, что мне делать... И через некоторое время спрашиваю:

— Что ты посоветуешь?

— Я? Ты меня спрашиваешь?

Моим ответом были поцелуи. Варя не противилась, а затем и сама стала целовать.

— Миша, почему ты так уверен, что я тебя люблю?

— Твои глаза, твои поступки говорят лучше тебя.

Да, в этом трудно ошибиться. Варя всем своим существом показывает, что любит. А словами – нет. Варя решила. Она – со мной. Неужели она действительно кого-нибудь любила? И любит? Возможно ли?

Кошмарная ночь. Помню только один отрывок. Я лежу на кровати с закрытыми глазами, и с дрожью и радостью протягиваю руки навстречу Вариному голосу, который приближается к кровати. Но открываю глаза и... кровь застывает в жилах: вместо Вари передо мной стоит смерть, костлявая, страшная... Я кричу, кричу во всё горло, но вместо крика раздаётся какой-то дикий хрип, и от собственного крика я, весь мокрый, с готовым выпрыгнуть сердцем, просыпаюсь...

Тихая ночь... Мерно бьют ходики... А в груди бешено колотится сердце, и кажется, что стук сердца слышен по всей комнате. Подушка, простыни – всё мокро от холодного пота... Варюшенька, неужели ты доведёшь меня до этого?

Я чувствую, что это уже не дневник геолога, а дневник обычного смертного, дневник влюблённого. Ничего не поделаешь, такова любовь. Да, я пишу дневник влюблённого... И буду писать до тех пор, пока Варя не будет моей. А тогда я буду говорить с Варей обо всём, а Варя будет моим дневником. А пока что я разговариваю сам с собой. Я не сумасшедший, но я имею огромную потребность говорить с собой посредством дневника.

7 января. Москва.

Занимались с Лёшей нефтяными месторождениями Союза. Сдаём 16 января. Днём неожиданно звонит Варюша. Говорит, что днём дома никого не будет и просит приехать к 5 часам дня. Еду. Возбуждённая и раскрасневшаяся, Варя встречает меня со словами:

— Как я хотела тебя сегодня видеть!..

— Варя, кого ты любишь? Или, если не любишь, кто он?

— Миша, ты только не смейся. Мне самой стыдно. Он мой сосед, и на два года младше меня, ещё мальчик. А ещё ко мне со своей любовью пристаёт Володя, бывший жилец Любы, но он мне противен.

— И что же ты в конце концов решила?

— Я всю ночь не спала, и всё думала о тебе. Как я тебя люблю! Я больше не буду так делать. Это самый последний раз. Не дура ли я после этого?

Можно ли описать счастье и то, что чувствуешь с любимой девушкой? Нет таких слов. Горячие, страстные объятия и поцелуи. «Миша, я тебя сегодня замучаю!» Да, действительно, своими поцелуями Варя сегодня способна замучить. Она сегодня какая-то страстная, совсем близкая и родная... А дверь не запирает, ключ вставила с наружной стороны. Милая Варюшечка... Это уже страсть, сильная страсть. Прошёл час... Варе надо заниматься... Но как не хочется уходить, а надо. Прошло ещё полчаса. Предлагаю: «Варюша, давай вместе заниматься! И вместе будем, и заниматься будешь». Так и решили. Варя читала вслух историю первобытного общества. Это и мне полезно. В комнате холодно, но рядом с Варюшей тепло, она такая тёплая... Можно ли её не любить? Нет, теперь-то уж я не сомневаюсь в выборе.

10 января. Москва.

Вчера, когда стало трудно без Вари, позвонил ей и договорился заниматься вместе. К 6 часам вечера поехал к ней. Сначала занимались каждый своим предметом (я – геологией нефти), затем, когда мне надоело, вместе занимались историей Древнего Востока. Как и прошлый раз, Варя читала вслух и делала некоторые пометки. Иной раз чтение прерывалось поцелуями. Я знаю, что я делаю преступление, мешаю Варе заниматься... но не мешать не могу. Я начинаю терять рассудок, я его уже почти потерял. Закончили заниматься в полпервого ночи. Надо идти домой. Но... я всю ночь готов целоваться с Варей. Как страстны её объятия. Дело доходит до того момента, что надо решительно действовать: или Варя сейчас будет моей, или она моей никогда не будет... Она мне этого потом не простит. Часы бьют час ночи. «Миша, уходи... я не хочу, чтобы ты уходил...» Потом: «Не знаю, почему я так делаю? Я хотела «вас всех» выкинуть из сердца, и ты видишь, какие результаты». Да, я вижу результаты. Скоро она сдаёт сессию. Результаты её сессии меня гораздо больше волнуют, чем свои собственные результаты.

*****

Дата добавления: 2015-08-17