Методология исследования

Методологической базой диссертационного исследования являются современные теории журналистики, коммуникации, связей с общественностью, политологии и философии. Анализ информационно-пропагандистских технологий в прессе обусловил системный подход в исследовании субъектов и объектов манипуляции при взаимодействии власти, СМИ и общества в Третьем рейхе.

Сравнительно-аналитический метод выявил особенности политики нацистского руководства в печати. Статистический метод использовался в изучении цифровых данных по тиражам немецкой прессы. Метод конкретизации применялся при анализе информационно-пропагандистских технологий в газетах «Фёлькишер беобахтер» и «Ханауэр анцайгер».

Методы систематизации и классификации использовались в изучении протоколов секретных конференций министерства народного просвещения и пропаганды, что помогло выявить основные векторы антисоветской пропагандисткой кампании внутри Германии и за рубежом. Особенности антисоветской пропаганды в Германии, Европе и СССР исследовались с помощью методов сравнения и описания. Таким образом, решение задач и достижение цели исследования стало возможным благодаря комплексному подходу, сочетающему различные научные методы.

Основные положения, выносимые на защиту:

- Тиражирование мифов и стереотипов в нацистской Германии осуществлялось под влиянием теории масс для подготовки населения к «тотальной войне» при помощи СМИ и достижений газетной науки.

- Концентрация прессы в нацистской Германии происходила путем целенаправленной тиражной политики, результатом которой стали унификация, централизация и ослабление исторически сложившегося регионального характера немецкой печати.

- Информационно-пропагандистские технологии в нацистской прессе применялись посредством «тоталитарного языка», построенного на семантических контрастах и создающего полярную реальность Третьего рейха.

- Техника информационного воздействия при подготовке к «тотальной войне» и в военный период изначально носила острый антисоветский характер; информационная война рассматривалась нацистами на поле боя, равнозначное театру военных действий.

Структура диссертации отражает системный подход к исследованию проблемы. Работа состоит из введения, трех глав, заключения, библиографии и приложений.

ОСНОВНОЕ СОДЕРЖАНИЕ РАБОТЫ

Во введении обосновывается актуальность темы, научная новизна и научно-практическая значимость, определяются цели и задачи, теоретическая и методологическая основы диссертации, характеризуются объект и предмет исследования, сообщается об апробации результатов.

Первая глава диссертации «Пропагандистские технологии Третьего рейха» посвящена технике манипулирования общественным сознанием, формированию нацистской печати и особенностям пропагандистского комплекса. В параграфе 1.1. «Влияние теории масс на развитие газетной науки в Германии» исследуется развитие нацистской идеологии и газетоведения в контексте теории масс. Он раскрывает понятие газетной науки как научной концепции, которая изучала публицистику с точки зрения ее пропагандистского воздействия на читателей. Эта наука возникла в Германии в 1920-е гг. и окончательно сложилась после прихода нацистов к власти, а ее постулаты обосновывали пропагандистские приемы в прессе Третьего рейха.

При воздействии на массовое сознание как форму общественного сознания большой группы людей со сходными вкусами и суждениями запланированный эффект достигается внедрением новых или обращением к уже существующим социальным стереотипам. Эта практика легла в основу информационно-пропагандистских технологий Третьего рейха под влиянием теории масс. Она возникла в конце ХIХ – начале ХХ вв. как доктрина индустриального общества, в которой философия жизни и стандарты потребления основаны на доминировании масс и унификации культуры.

Три имени – Вальтер Хайде²⁹, Ганс Мюнстер³⁰ и Эмиль Довифат³¹ – образовали три течения газетной науки в Третьем рейхе, от инструментализированной пропагандистской концепции первого до «общенаучной публицистики» последнего. В то же время «оперативная» пропаганда нацистов в меньшей степени опиралась на теоретические постулаты, ориентируясь на сиюминутные потребности власти.

Параграф 1.2. «Система нацистской пропаганды» посвящен развитию нацистской печати и манипулятивным технологиям пропагандистского комплекса в Третьем рейхе, подчинившим СМИ Германии нацистскому правительству после прихода НСДАП к власти.

В подпараграфе 1.2.1. «Развитие нацистской печати» изучаются издания НСДАП при Веймарской республике и после 1933 г. Качественный скачок в пропагандистской концепции нацистской партии произошел с приходом в ее ряды Йозефа Геббельса. Будущий рейхсминистр народного просвещения и пропаганды оттачивал технику манипуляции в публичных выступлениях, на демонстрациях и в материалах газет «Дер ангрифф» и «Фёлькишер беобахтер», заложив основы пропагандистской империи НСДАП.

Оформление и содержание «Дер ангрифф» выигрывало по сравнению с официальной газетой нацистской партии «Фёлькишер беобахтер». Громкие заголовки «Лига наций против берлинского полицейского управления» („Völkerbund gegen Berliner Polizeipräsidium“)³², «Несмотря на запрет – живы!» („Trotz Verbot – nicht tot!“)³³, «Арестуют ли д-ра Геббельса?» („Wird Dr. Goebbels verhaftet?“)³⁴ привлекали внимание читателя наряду с карикатурами на коммунистов, буржуазию и евреев.

На аудиторию с низким уровнем образования ориентировался еженедельник «Дер штюрмер». Он делал ставку на примитивность и антисемитизм. Статьи «Обман миллионов» („Der Millionenbetrug“), «Еврей или Христос! – Кто из них капиталист?» („Jud oder Christ! – Wer ist Kapitalist?“) или «Хильда Шеллер. Жертва еврейского соблазнителя» („Hilde Scheller. Ein Opfer jüdische Verführer“)³⁵ пропагандировали расовую нетерпимость и не гнушались откровенной лжи.

В подпараграфе 1.2.2. «Пропагандистский комплекс в Третьем рейхе» рассматриваются информационно-пропагандистские технологии нацистской партии после ее прихода к власти, когда в распоряжении НДСАП оказались ресурсы государственного аппарата. Постулатом пропагандистской концепции стал тотальный контроль над информационной жизнью общества. Это выражалось в беспрецедентной регламентации сообщений в СМИ. На пресс-конференциях рейхсправительства журналистам давались ежедневные указания („Tagesparole“), которые предъявляли требования к языку, запрещали упоминать некоторые факты и определяли концепцию подачи информации.

Диалог с журналистским сообществом велся с позиции силы, подкрепленной законодательными мерами воздействия. Информационно-пропагандистские технологии нацистов опирались на чрезмерно разросшийся чиновничий аппарат министерства народного просвещения и пропаганды, сфера компетенции которого находилась в конфликте с компетенциями других правительственных ведомств.

Инструментами нацистских политтехнологов стали упрощение, стереотипизация, навешивание ярлыков, типизация, обращение к эмоциям людей, создание образа врага и бинарных оппозиций, которые противопоставляли героев и предателей, арийцев и «недочеловеков».

Параграф 1.3. «Тиражирование мифов и стереотипов в нацистской Германии» посвящен особенностям сакральной реальности Третьего рейха, возникшей в сознании немцев с подачи нацистских идеологов. Она была сформирована искусственным путем благодаря искажению ценностей, фальсификации образов и аналогий, апелляции к мифам и символам, а также манипуляции надеждами и чаяниями немецкого народа.

Концепция «жизненного пространства» наряду с мифом «крови, почвы и расы» представляла собой комплекс идеологических позиций, универсально подходящий для оправдания агрессивных действий в отношении других стран. Мифологизация и персонификация политики, воплощенной в образе фюрера, преобразовала абстрактные политические структуры в живой организм, якобы воплощающий дух немецкого народа. Всеобщая милитаризация сознания людей на волне антисемитизма и реваншистских лозунгов готовила благодатную почву для будущей тотальной войны.

Во второй главе диссертации «Национал-социалистская концепция в области печати. Концерн Аманна» рассматриваются коренные изменения системы немецкой печати после прихода нацистов к власти, формирование тоталитарного языка Третьего рейха и применение информационно-пропагандистских технологий НСДАП на страницах отдельных изданий.

Параграф 2.1. «Концентрация и централизация прессы после прихода нацистов к власти. Концерн Аманна» посвящен тиражной политике нацистского правительства, которая радикально преобразовала печатный сектор и способствовала новым – централистским – тенденциям в немецкой прессе, исторически имевшей региональный характер. Следствием этой политики стало также уничтожение или переход на нелегальное положение периодики других политических направлений, унификация и падение популярности изданий, сокращение тиражей и числа издававшихся в Германии газет.

Политические инструменты давления на периодику находились в ведении рейхсляйтера по делам прессы Макса Аманна. После вступления в силу в апреле 1935 г. «Распоряжений для обеспечения независимости газетных издателей» в Германии выходило меньше изданий, чем в 1918 г. – сразу после Первой мировой войны. С 1932 по 1935 гг. число газет уменьшилось более чем на 900 изданий - 27% общего тиража немецкой прессы. Из-за закрытия и принудительного объединения финансовые потери газет и журналов к сентябрю 1935 г. оценивались в 100 млн. марок³⁶.

В начале 1930-х гг. НСДАП принадлежало около 100 изданий. Осенью 1935 г. нацисты издавали 138 самостоятельных газет и 205 региональных приложений³⁷, общий тираж которых составил более 3 млн. 700 тыс. экз., то есть свыше 20% тиража всех немецких газет³⁸. Под управлением НСДАП сформировался крупнейший газетный концерн, объединивший партийные и присоединенные к ним издания по территориальному принципу.

Параграф 2.2. «Тоталитарный язык в нацистской Германии» посвящен особенностям тоталитарного языка, который возник в коммуникативной практике Третьего рейха как средство манипуляции общественным сознанием. Он отражал политические конфликты и социальные противоречия в текстуальной форме, воздействуя на население Германии через СМИ.

Чиновники Третьего рейха употребляли понятия, которых не было в обиходном немецком: ADO (allgemeine Dienstordnung – всеобщий служебный регламент), Bifo (Internationale Vereinigung Ernste Bibelforscher, Zeuge Jehovas – на жаргоне СС христианская секта «Общество свидетелей Иеговы»³⁹). Официальные названия в разговорном языке обзаводились неофициальными сокращениями. Министерство народного просвещения и пропаганды (Reichsministerium für Volksaufklärung und Propaganda) именовалось „Promi“, политический функционер (politische Funktionär) превращался в „pofu“, а охранная полиция (Sicherheitspolizei) – в „sipo“.

Порою инициатива в появлении или исчезновении понятий исходила от самого Гитлера. В октябре 1941 г. из официального языка пропало выражение «советский солдат» („Sowjet-Soldat“) и появился неологизм, близкий к русскому «красноармеец» („Sowjet-Armist“). Так министерство пропаганды отреагировало на слова Гитлера «с нами воюют не солдаты, а животные и чудовища» ⁴⁰.

«Испытательным полигоном» для новых языковых конструкций выступала газета «Дер ангрифф». Она противопоставляла «немецкое» („deutsch“), народное» („völkisch“), «общественное» („gemeinschaftlich“) «ненемецкому» („undeutsch“), «антинародному» („unvölkisch“) и «враждебному» („feindlich“). Большевизм называли «красным террором» („roten Terror“)⁴¹, «красным убийцей» („rоten Mörder“)⁴², «пылающим факелом» („bolschewistische Brandfackel“)⁴³.

Тоталитарный язык строился на противоположностях и семантических контрастах, которые делили мир на своих и чужих. Эти контрасты создавали полярную реальность Третьего рейха, опираясь на примитивные схемы и многократное повторение.

В параграфе 2.3. «Эволюция содержания и оформления центральной и локальной прессы (на примере изданий «Фёлькишер беобахтер» и «Ханауэр анцайгер»)» анализируется содержание, стиль и оформление общенациональных и местных изданий в Третьем рейхе на примере газет «Фёлькишер беобахтер» и «Ханауэр анцайгер». Это позволяет проследить процесс эволюции печатного сектора и использование информационно-пропагандистских технологий в масштабе конкретного издания.

В подпараграфе 2.3.1. «“Фёлькишер беобахтер“ как официальное издание НСДАП» прослеживается путь газеты от пропагандистского листка с неудобочитаемыми статьями и примитивной версткой до общенационального издания правящей партии. За два десятилетия содержание и оформление «ФБ» претерпели существенные изменения. По мере возрастания веса НСДАП в обществе эволюционировало содержание газетных статей, расширился тематических спектр, появилась рубрикация, возросло качество верстки и иллюстративного материала.

В подпараграфе 2.3.2. «Нацистская пропаганда на страницах локальной прессы. „Ханауэр анцайгер“» на конкретном примере показан процесс унификации и типизации немецких изданий в тесных рамках пропагандистской концепции Третьего рейха на уровне локальной прессы. История выбранной для анализа газеты «Ханауэр анцайгер», второй старшейшей ежедневной газеты в Германии, отражает судьбу большинства изданий при национал-социализме: стандартизацию содержания, официозный язык, пропагандистские статьи в духе идеологических установок НСДАП.

Третья глава диссертации «Информационная политика нацистов в период войны с СССР» посвящена анализу пропагандисткой концепции Германии во Второй мировой войне. Создание внешнего врага в лице большевистского Советского Союза и «западной плутократии» явилось приоритетным направлением информационной политики Третьего рейха.

Параграф 3.1. «Образ врага в пропагандистской концепции Третьего рейха. Нацистская Германия и СССР» раскрывает очевидный антисоветский характер информационной политики нацистов. Уже в 1930-е гг. в сознание немцев искусно внедрялась идея «тотальной войны», якобы необходимой для выживания рейха и немецкой общности. Нацистская Германия позиционировала себя в качестве единоличного защитника Европы от большевистской угрозы, инициировав активную кампанию в прессе внутри страны и за ее пределами.

Антисоветская пропаганда активизировалась во второй половине 1930-х гг. Нацистская пресса пестрела антикоммунистическими материалами: «Коммунистический заговор раскрыт в Будапеште» („Kommunistische Verschwörung in Budapest aufgedeckt“)⁴⁴, «Подрывная работа большевиков в Дании» („Bolschewistische Zerstörungsarbeit in Dänemark“)⁴⁵, «Судьба немцев в СССР. Тернистый путь немецкой этнической группы под властью большевиков» („Deutsche Schicksale in der UdSSR. Der Leidensweg der deutschen Volksgruppen unter der Herrschaft des Bolschewismus“)⁴⁶.

Размах антисоветской пропаганды был связан с активностью Коминтерна, новыми международными соглашениями в Европе и неофициальным участием СССР в испанской гражданской войне. Исключением стал краткий период перед и после подписания пакта Молотова-Риббентропа. После начала восточной кампании заключение пакта трактовалось нацистами как попытка СССР подготовиться к нападению на Германию, а нападение на Советский Союз - как упреждающий удар, необходимый для спасения Европы. Попытки выставить СССР виновным в преступных действиях нацистского руководства укладывались в рамки создания образа врага и пропаганды роли Германии на международной арене как единственной защиты от большевистской угрозы.

В параграфе 3.2. «Антисоветская кампания в протоколах секретных конференций Геббельса» выявляются основные этапы и направления антисоветской кампании в военный период. Содержание протоколов конференций министерства народного просвещения и пропаганды сопоставляется с тем, как указания Геббельса воплощались на страницах печатных изданий. Лейтмотив кампании в немецкой прессе - противопоставление нацизма и большевизма как двух взаимоисключающих идеологий.

В подпараграфе 3.2.1. «Советский Союз в зеркале нацистской пропаганды» прослеживаются три основных вектора антисоветской кампании, направленных на СССР, Европу и население самой Германии. Образ СССР в немецких СМИ основывался на представлении славян примитивным народом, отчужденным от европейской культуры и христианских ценностей, живущим в угнетении и информационной изоляции.

Геббельс настаивал, чтобы о Советском Союзе в прессе писали не просто «антихристианский» („antichristlich“) или «антицерковный» („antikirchlich“), но «безбожный» („gottlos“)⁴⁷. Статьи пестрели заголовками «Страна без морали» („Das Land ohne Moral“)⁴⁸, «Страна без идеалов» („Das Land ohneIdealismus“)⁴⁹.

Идеологи Третьего рейха делали ставку на якобы подверженность советского народа нацистской пропаганде, выступления против славянства, попытки разжигания национальной розни среди народов СССР и Прибалтики, попытки уничтожения основ государственности и самосознания русских (план тотального уничтожения Москвы и Ленинграда). Пропагандисты Геббельса противопоставляли советский народ и руководство СССР, распространяя клеветнические заявления против правительства и И.В. Сталина. Контрпропаганда Третьего рейха стремилась опровергнуть заявления советского руководства и русские военные сводки.

В подпараграфе 3.2.2. «Антисоветская кампания в Германии и Европе» рассматривается создание положительного образа Третьего рейха на мировой арене как составной части антисоветской пропагандистской стратегии. Манипуляции на информационном рынке нейтральных стран и внесение смятения в ряды союзников имело целью любыми способами оттянуть открытие второго фронта. Немецкая пресса пестрела заголовками «Бесчеловечная воздушная атака на Копенгаген. Британцы убивают гражданских» („Brutaler Luftangriff auf Kopenhagen. Briten schießen mit Mordwaffe auf Zivilisten“)⁵⁰, «Скрытые неприятности в финской кампании» („Starke Wolksplage im finnischen Feldzug“)⁵¹.

Антибританская пропагандистская кампания велась на ряду с антисоветской. Она противопоставляла Англию европейскому сообществу и трактовала ее союз с Россией как преступную сделку двух держав, якобы использующих друг друга для реализации милитаристских планов в отношении Германии. «…между плутократией и большевизмом существует тайный союз с целью нашего уничтожения»⁵², - заявлял Геббельс.

Среди основных задач министерства народного просвещения и пропаганды внутри страны были поддержка боевого духа и оптимизма среди населения, оттачивание образа врага в лице СССР, замалчивание сроков завершения восточной кампании. Эти цели достигались последовательной антисоветской стратегией, основными чертами которой стали непрерывность, осмотрительность, умалчивание и символичность. При этом победа в информационной войне ценилась не меньше, чем победа на поле боя.

В заключении обобщаются итоги исследования, на основании выводов к каждой из глав диссертации оцениваются положения, выносимые на защиту.

Использование СМИ как инструмента пропаганды и диалог с журналистским сообществом с позиции силы способствовали унификации немецкого общества и развитию особого языка, отвечающего полярному характеру сконструированной реальности Третьего рейха. Подчинение прессы правящему аппарату происходило с помощью целенаправленной тиражной политики в процессе принудительной концентрации и централизации печати, ослабления регионального характера немецкой прессы и закрытия газет иного политического толка.

Пропагандистские технологии нацистов основывались на управлении массой с помощью приемов информационной и психологической войны. Основными чертами информационной политики Третьего рейха стали централизация, мифологизация, типизация и острый антисоветский характер.

Дата добавления: 2015-08-17