11 страница. Скрытая ненависть к Сталину и коммунистам, конечно, была у значительного большинства

Скрытая ненависть к Сталину и коммунистам, конечно, была у значительного большинства населения, но страх, страх не передаваемый никакими словами приводил даже казалось и сильных духом людей к малодушию. Многие при допросах отрекались даже от веры в Бога. Мне приходилось не раз слышать как несчастные оправдывались тем, что они отрекались только на словах и бумаге, а в душе они веруют. Спаситель сказал: «Кто отречется Меня перед людьми, того и Я отрекусь перед Отцем Моим». Тому, кто испытал и видел кошмарные ужасы в советской России невозможно осудить таких людей. Не всякий имеет силу принять мученичество. И конечно тогда кается и уповает на милосердие Божие – прощение. Но чтоб спасти себя от преследований посещает лживые богослужения в церквах, духовенство которых само не верит в существующую там благодать, иначе не могло бы быть допущено самое страшное кощунство в таинстве причащения: священникам вменено в обязанность иметь всегда 2 лжицы – одну для здоровых, другую для больных – во избежание заразы. За эти годы ничего особенного со мной не произошло, о чем можно бы написать, кроме картины свободных выборов. За месяц на всех домах, улицах, магазинах, столбах, киосках и так далее расклеивались плакаты, где большими буквами значилось: «Голосуйте за Сталина». Горе моё – потеря детей – было слишком велико. И сама смерть не была так страшна, когда они были со мной. Я решила, что не пойду. Хозяева моей комнатки умоляли пойти, так как они отвечали бы арестом за то, что сдавали комнату контрреволюционерке и не донесли. Я всю ночь не могла заснуть накануне выборов от внутреннего разлада. Я знала мнение высокодуховных лиц, что это есть насильственное принуждение властей, которому приходиться подчиняться, как и многому другому, и они подчинялись. Никакое рабство в мире не сравнить с большевистским рабством. Ночь была сильно морозная и бушевала беспросветная метель. Ещё было совсем темно, когда в моё окошко резко застучали со словами: «Отворите». Я ещё не вставала и отворила хозяйка. Без дальних слов ко мне вошли двое комсомольцев и комсомолка. Велели мне при себе одеться и повели на улицу, где стояли сани. Посадили и привезли в здание выборов. За большим столом, украшенном лавровыми деревьями и посредине двумя бюстами - Ленина и Сталина, сидело несколько коммунистов со списками по буквам и было несколько урн. Меня отметили на листе и дали конверт со вложенной бумагой. И сказали: «Заклейте и бросьте в указанную урну». Конверты подали в последовательном порядке. Если кто интересовался содержанием бумажки, то мог пройти в кабинку. И там за тонкой занавеской вырисовывался силуэт спрятанного агента. Это истинная правда. Люди, не пришедшие или написавшие другое имя иногда непосредственно, а иногда через короткий срок, арестовывались. Кончая свои воспоминания, могу дать ещё некоторые интересные данные о личности Сталина и возмутительных фактах. Недвижимая собственность – прекрасные здания во всех городах Росси отнималась у владельцев и поступала в дар за заслуги перед властью в собственность коммунистам. Приведу один факт и его довольно. В Москве на Воздвиженке был дом богатейших купцов Морозовых - это был роскошный дворец. Его получил в награду за заслуги Горький. На воротах сняли вывеску Морозова и вывесили Горького. Во всех газетах, начиная с Правды, было объявлено об этом подарке Сталина. На второй остановке от Москвы по Смоленской железной дороге - станция Кунцево. В нескольких верстах от неё, по щучьему велению и по хотению антихристовых слуг возводились колоссальных стоимостей дворцы. Летние увеселительные резиденции – Сталина, Ворошилова, Буденного и так далее. К этим дворцам шло шоссе, на которое никто не имел права ступить. На всем протяжении – верст - 25 стояла полиция ГПУ. Устраивались оргии и балы, где во время общего резкого недоедания, усыпанные бриллиантами и драгоценнейшими камнями, упиваясь шампанским, дорогими винами и самыми изысканными закусками, ужинами, фруктами, подвизались советские женщины. Когда Сталин выезжал около 6-7 часов из Кремля, то на всем протяжении его проезда останавливалось движение. Массы полицейских заставляли всех сворачивать в другие улицы. Сталин мчался с быстротой молнии по пустой Арбатской улице и дальше. Спереди ехал автомобиль, где из страха перед покушением предусмотрительно ехал загримированный Сталиным. А на втором автомобиле – он - или в рыжем парике или с белой большой бородой и усами. Всё это знали, но и шёпотом боялись об этом говорить. Придёт и на него суд, как на царя Антиоха из книги Маккавеев в Библии. Мы, многие приехавшие в последние годы удивляемся, что за границей почти никто не знает правды о смерти Ленина и его мумии по смерти. Он разложился при жизни. Это было что-то ужасное - явная кара Божия. Когда его с большими трудностями всё же набальзамировали и положили в мавзолей на Красной площади, то он провалился вместе с гробом и исчез. Мавзолей был выстроен над канализацией Кремля, куда он и провалился в нечистоты. И его нашли за много сажень от него. Теперь лежит восковая фигура. Почему все желающие побывать в мавзолее, как последователи, так и любопытные должны проходить быстрым шагом, не смея приостановиться. Инженеров, строивших мавзолей, судили не гласно и всех расстреляли, обвинив в умышленном преступлении. Факт исторический.

В конце 1940 года и начале 1941 года стали ходить упорные слухи о войне с Германией. Со дня вступления немецких войск через границу, в Москву въезд запретили включительно всем, кроме партийных и ГПУ. Я пыталась просить право на приезд к сестре, но мне его не дали - я осталась в Можайске. Описывать военные события – не моя цель. Скажу только истину о том, что по распоряжению Сталина при приближении наступления города поджигались бегающими в безумной панике комсомольцами с керосиновыми бидонами в руках. Никаких немцев ещё не было, когда бушевало пламя огня со всех сторон. За два дня до прихода немцев в Бородино сожжен был, или вернее изуродован вконец, так как не весь рухнул, исторический Можайский собор. Когда немцы заняли Бородино, то было приказано уходить в тыл. Я стояла в раздумьи на крыльце дома. По городу масса арестов. И всех, кого подозревали в сочувствии немцам тут же, отведя немного на окраину города, расстреливали. Красная Армия отступала в панике. Пробегая мимо меня, остановился на мгновение незнакомый мне человек, и быстро сказал: «Гражданка Урусова, если имеете возможность, то немедленно скройтесь. Вы в списке приговоренных и вас сейчас арестуют». Стоявшая рядом соседка сказала мне: «Знаете ли, кто это? Это ГПУ. Я его лично знаю». Я взяла узелочек, и быстро через сады и огороды ушла загород. В деревню, лежащую на окраине, где меня приютила семья знакомого мне крестьянина. Сутки провели в вырытой покрытой досками и травой яме. Бой был коротким. Через 24 часа, утром, немцы заняли Можайск. Тяжелый камень, давивший сознание, что Россия подпадает под власть иностранной державы, в то утро все же как бы свалился с плеч у меня. У всех, любящих свою дорогую Родину - Россию, вырвался вздох освобождения от адской жизни.

В победу Сталина тогда не верили. Немцы под Москвой. Через три дня займут её и освободят замученных, кто ещё жив, из лагерей севера и Сибири. И из страшной Лубянской тюрьмы. Немцев встречали, бросаясь на колени, поднимая руки к небу, благодаря Бога. Люди рыдали и поздравляли друг друга. Это был непередаваемый подъём радости. При отступлении немцы увозили беженцев. Я была среди них. Я оставляла за собой всё дорогое на земле. По приезде в Германию я стала хлопотать о разрешении поездки во Францию. К единственному оставшемуся сыну – старшему Сергею. Но разрешения не получила. Я уехала в Моравию, а оттуда в Прагу. Перед приходом большевиков, уехала в Кэмптон. В надежде вскоре попасть к американцам. Что и оправдалось всего через несколько дней. В бытность в Праге пришлось мне узнать мне ещё об одном приеме мучений, о котором не слыхала в СССР. Там была женщина, уже не молодая, сибирячка. Дочь богатых рыбопромышленников. Ей удалось бежать из лагеря Сибири. Скрывалась по лесам и ночью пробиралась на юг. Под Сталинградом попала к немцам и с ними приехала в Европу. На спине у неё, между лопатками на хребте – глубокий шрам. Отпечаток трехвершковой пятиконечной выжженной звезды. И на голове, бесформенный, тоже глубокий шрам, от чего она теряет иногда способность говорить. В этом лагере всех клеймили раскаленной добела железной формой. Эту Елизавету очень хорошо знали все прихожане Николаевской церкви. И у епископа Сергия она бывала. И он её знает. И знает её шрамы.

Сейчас 1947 год. Осенью 10 лет, как я рассталась с двумя младшими сыновьями. Две младшие дочери, если живы, то где-то в России. Мужья их в ссылке. Старший сын умирает в больнице Парижа. Вот краткая история моей жизни – с 1917 по 1947 годы. Цель моих воспоминаний не была желанием поделиться своими печалями, посланными мне во испытание Господом Богом. Как я писала, видела я и много радостей во взаимной любви моей к детям и их ко мне. И много чудесных милостей Божиих. Я хотела в последовательном описании своих переживаний за 30 лет обнажить правду о большевиках тем, кто её не знает, или ослеплен пропагандной неправдой о ней.

1946 год, декабрь. Узнала о том, что при отступлении немцев из под Сталинграда, за ними шел поезд в несколько тысяч беженцев, сопровождаемый ими. Поезд на мосту реки в Воронеже был взорван налетом большевиков и рухнул в воду. Погибли все до одного. И там, как мне сказали, должна была быть моя дочь, с моим внуком 12 лет.

1947 год. В августе скончался в Париже мой старший сын – Сергей. На все просьбы - пустить меня только проститься и увидеть его после 29 лет разлуки, французское консульство дало отказ.

Наталья Владимировна Урусова. Си-Клифф, Нью-Йорк. Свято-Серафимовский старческий дом. 1953 год.

Дата добавления: 2015-08-17