Глава 12. Выброска или глава о том, что ничего не заканчивается.

Теперь самое время подумать о женщинах.
О том, что мы с ними будем делать, когда все это кончится.
О-о-о… женщины, когда все это закончится, мы вас будем любить.
Страстно. Безудержно. Ночи напролет. Вот это будет скачка.

А. Покровский. «72 метра»

Заключительная стоянка на Башкаусе превратилась в вечер выполненных обещаний. Дедушка К. сжег наконец-то свои рваные штаны, Адмирал побрился, а я сфотографировался с табличкой «Хочу домой к маме». Надпись вырезали на разделочной доске в ее весельной реинкарнации. Обещание сделать это я дал в ловушке над Камикадзе. После сеанса фотографирования, дед К. бережно снял изукрашенную доску с весла и спрятал. «Еще послужит» - с удовлетворением заметил он.

В благодарность за дружескую помощь и поддержку на Каменном острове, я одарил К. большим букетом алтайской дички. К. несказанно обрадовался и тут же бережно спрятал букет до лучших времен, благо молоко, заготовленное с прицелом на него, счастливо прошло весь маршрут и ждало своего часа в косметичке АЯ.

Потом был Уазик-буханка, Коо, устье Чульчи, перевал Катуярык, Усть-Улаган и долгая дорога до Акташа. Мы кушали водку, закусывали малосольным хариусом, радовались жизни и вновь ясному небу. Непривычно было видеть людей, машины, строения и ровную землю. И больше ничто не ревело где-то внизу у твоих ног.

В Акташ приехали ночью уже изрядно уставшие. К., Ньюф и АА устали настолько, что сразу пошли в село на поиски дискотеки и чего-нибудь пожрать. У АЯ в герме порвался, замочив все вокруг, пакет с молоком, в результате чего герма, молоко и все окружающие узнали о себе много нового, а синюшники лишились биомассы для запаривания букета. Так как в селе были закрыты все питейные заведения, забулдыгам ничего не оставалось, как безобразничать водкой у костерка. Отбились они только под утро. А с утра, едва продрав глаза и не успев натянуть штаны, мы радостно принялись продолжать. Сказывался накопившийся стресс. Снова и снова обсуждали детали пройденного и пережитого. Кушали вкусную еду, в изобилии закупленную в Усть-Улагане. Орали песни и купались в ручье. И все радовались, как полоумные дети. Потом мы плотно отобедали в ближайшей харчевне и так получилось, что после обеда я оказался практически в говно. Поэтому когда наконец-то было готово бережно вывариваемое сноровистым К. зелье из алтайского букета и вновь купленного молока, я смело употребил целый стакан. Меня погубило глобальное потепление. Кто же знал, что из-за него на Алтае начала вызревать беспонтовка? Очнулся я часов через десять в темноте, когда уже вовсю шла погрузка в заказанную машину. Интересно, что мой путь с задержкой в полчаса повторил и АЯ. Поэтому он пришел в себя уже на пути в Барнаул.

И опять всю ночь мы тряслись по ухабистым алтайским дорогам, подбадривая себя пивом. Утром приехали на вокзал, и до поезда успели сходить в баню, а также посетить замечательный местный клуб «13», где нас угостили вполне достойным Боуманом. Будешь в Барнауле, читатель, обязательно посети «13».

В поезде было скучно и тоскливо. Все болели синдромом возвращения. Боевое крыло синюшников в составе АЯ, К. и Ньюфа улетело аэропланом, поэтому пъянки потеряли былое очарование. Примерно с Тюмени начал чувствоваться смог и запах пожаров, и эта дрянь вкупе с адской жарой сопровождала нас до самого Москвабада. Ранним утром мы вывалились из поезда и попали в объятия встречающих, которые тут же опоили нас брютиком. Мы пожали друг другу руки и расстались. Я, в смешно коротких трениках, рваной тельняшке, пластмассовых тапках и с пакетиком в руках, пошел ловить такси. Таким из похода я еще не возвращался. В пакетике лежало сплавное, да фотоаппарат, все. Я ехал ранним воскресным утром по пустынному проклятому городу и глупо улыбался сам себе. Неужели я живой? Ободранный, грязный, с пакетиком, но живой… Чувство странной раздвоенности еще долго не покидало меня. Я еще наполовину был там, где нет машин, дыма и жары, и где под ногами с грохотом взрывается злыми брызгами кристально чистая ледяная вода. Где вперед может пройти только железная воля адмирала и стальные мышцы его команды. Твоей команды. И где жизнь измеряется считанными кабельтовыми сплава вниз, небо выглядит как узкая полоска над головой, а люди, падая в реку, чувствуют себя маленькими плюшевыми зайцами.

А может это только я – плюшевый заяц, а, читатель?

Дата добавления: 2015-08-17