Глава 38. Ничего уже не будет как прежде

Очередной перерыв стал спонтанным. Произнесенные леди Лестрейндж слова вылились на головы ушатом ледяной воды, заставляя многих признать, что они верили тем, кто так бессовестно пользовался их безграмотностью. Крику было море. Остановил это безобразие Снейп. Вот уж кто умел быстро навести порядок буквально одним взглядом. Именно он предложил создать комиссию, которая найдет действующие законодательные акты, проанализирует их и выдаст вердикт, и объявить перерыв на время ее работы. Желающих собрали буквально через пятнадцать минут: и светлых, и темных, и нейтралов, среди которых оказались и представители Отдела тайн. Во время всего этого действа Азкабан молча сидел на своем троне и безучастно смотрел на людей. На удивление отрешенным был и Гарри, уступивший на время главную роль. Хотя... ничего удивительного, на самом деле. Во-первых, его сдерживал Азкабан, не позволяя своему сосуду скатиться в пучину истерики и ярости. Во-вторых, новости он узнал до суда, и ярость с истерикой уже имели место быть.

- У вас трое суток, - произнес Азкабан. – Оба обвиняемых на это время останутся в специальных апартаментах.

- Не имеете права! – взвизгнула Грейнджер. Судья молча посмотрел на нее, но, похоже, без толку.

- Господа невыразимцы, организуйте полное медицинское освидетельствование мисс Грейнджер.

Весь зал как по команде уставился на верную сторонницу Дамблдора, к слову, единственную, сидевшую рядом с ним. Часть светлых еще после первого перерыва перекочевала в ряды нейтралов. Удивительно быстро они открестились от своих идеалов. Ну а после слов Судьи многие задумались. У представителей старшего поколения нет-нет, да и мелькала мысль проверить своих отпрысков на воздействие запрещенных - и не только - зелий. Должно же быть какое-то объяснение ряду поступков некоторых магов. Вопрос: «А что мешало подумать об этом раньше?» - так и повис в воздухе.

Комиссию сформировали быстро, причем в окончательный ее состав вошли только нейтральные маги. Но даже их сложно было назвать незаинтересованными. Двадцать пять человек отправились прямиком в Архивы Министерства, остальных доставили по домам, чтобы через три дня вернуть обратно в зал суда.

Гарри отдыхал. Сейчас это был именно он. Азкабан ушел вглубь сознания и не подавал никаких признаков жизни. Если не знать, что он где-то совсем рядом, то ничего и не заподозришь. Домочадцы же были напряжены. Они понимали, что спектакль близок к логическому завершению, но даже не представляли, почему все происходит так, как происходит, и к чему идет. Впрочем, их больше волновала судьба Гарри, чем вероятное наказание Дамблдора и Волдеморта.

- Пап, успокойся, - юноша внимательно посмотрел на внешне спокойного Люциуса. – Все будет хорошо.

- Хотелось бы верить.

- Вот и поверь.

- Гарри, ты слишком многое перенес в своей короткой жизни, - Люциус присел рядом. – Столько, сколько выпало на твою долю, не доставалось никому и никогда. Сначала считалось, и очень долгое время, кстати, что в тебе сидит крестраж Темного лорда. Теперь внутри… Я не хочу, чтобы ты потерял самого себя.

- Пап, - приятно было сознавать, что о тебе искренне заботятся и беспокоятся, – ты зря так волнуешься.

- Что за фарс ты устроил из этого «судьбоносного» суда? – Люциус решил сменить тему, чтобы хоть немного утихомирить свои нервы.

- По сути, обвинение предъявлять надо всему населению магического мира, - фыркнул юноша. – Но всех же в тюрьму не отправишь. Да и дементоры лопнут от переедания, если направо и налево приговаривать к поцелую. Решений только два. Одно – уничтожить все с концами. Второе – дать шанс. Я, наверное, слишком мягкосердечен, но убивать стольких людей не хочу. Главное, чтобы они сами не довели себя до смерти. Это последняя попытка. Если не справятся...

- Судья проследит? – уточнил Люциус.

- Да, - кивнул Гарри. – Я, правда, не совсем понимаю, как что устроено. Но он даже в таком состоянии очень силен, практически сродни древним богам. Азкабан может одним словом уничтожить магический мир Англии. Из того, чему он меня учит, я понял, что раньше, в его времена и до них, магия не считалась чем-то абстрактным, каким-то даром или показателем избранности. Она была единым целым с любым магически одаренным существом. Отношение к ней с годами изменилось, и не в лучшую сторону. Я не могу этого объяснить

У него действительно не получалось выразить свою мысль. Сердце понимало, что такое магия, и какой она была в давние времена, но в слова это понимание не трансформировалось. Через Азкабана он это просто чувствовал. И кто-то другой тоже должен был почувствовать. На самом деле, Гарри даже испытывал жалость к магам... Хотя язык не поворачивался назвать магами тех, кто сейчас жил рядом с ним, превратив волшебный мир в настоящую помойку. Все самое лучшее оказалось погребено под многотонными залежами отходов, а разгребать эту кучу никто не собирался.

Теперь придется. Иначе - конец.

- Не можешь, понимаю, - кивнул Малфой-старший.

- Никак. Это и легко, и сложно одновременно.

- Все с тобой ясно, - вздохнул Люциус, погладив сына по голове. – Ты никогда не был обычным ребенком. Похоже, быть особенным - твоя судьба.

- Ну, - Гарри развел руками, - что уж тут поделаешь.

- Почему ты так уверен, что все будет хорошо? – они даже не заметили, когда в комнате появился Драко.

- Я знаю. Просто не волнуйтесь.

- Это очень сложно, - покачал головой Люциус. – Я не хочу терять никого из своей семьи. А ты ее часть. Весомая часть, Гарри.

- И это знаю, - улыбка юноши стала шире. – Чувствую и вижу. Мне только жаль, что прежняя обстановка не позволила вам выступить против Дамблдора. Возможно, еще тогда все сложилось бы по-другому.

- Я пытался понять, почему все происходит так, а не иначе, - Драко присел перед Гарри на корточки. – Ты специально заставил всех думать. Эти твои комментарии, подколки…

- Это само собой вышло, - скривился тот в ответ. – У меня, и правда, частенько появлялось желание запустить в зал чем-нибудь тяжелым. Такое ощущение, что всему магическому населению в одночасье промыли мозги. Только вот винить в этом кроме самих себя некого. Поразительно, как быстро все смирились и подстроились под действующие догмы. Бред какой-то. Черное – белое, добро – зло. Не бывает такого. Не бывает!

- Но мы ведь ушли от Волдеморта, - Драко чуть заметно усмехнулся.

- Может, объяснишь почему? - хмыкнул Гарри.

- Нуу... посидели, подумали.

- В кои-то веки. Ай!

- А нечего язвить, - усмехнулся Драко, только что стукнувший брата по лбу, и серьезно продолжил: – Мы действительно просто подумали, а какого, собственно, Мордреда, мы должны ползать на коленях перед сумасшедшим.

- И вы не нашли ничего умнее, как податься к Дамблдору, - снова фыркнул Гарри.

- А были альтернативы?

- Можно было просто закрыться в меноре. И фиг бы кто сюда вошел, если бы вы активировали родовой камень.

Люциус покачал головой. Такой выход почему-то не пришел ему в голову. Впрочем, и без камня пробраться в поместье было ой как не просто. Но все общество тогда видело только два варианта: либо Темный лорд, либо Дамблдор. И ничего иного. Министерство силой не являлось, как бы ни хотело таковой себя считать.

- Однобоко мыслите, - вздохнул Гарри. – Вас пока носом во что-нибудь не ткнуть, толку не будет.

- Молодой человек, следите за речью, - напустил на себя строгий вид старший Малфой.

Юноша только фыркнул на это и показал отцу язык. Он оттаивал, позволял себе быть ребенком. И снова у Люциуса засвербело в душе. А вдруг Азкабан возьмет верх? Усилием воли загнав эти мысли поглубже, он постарался абстрагироваться. И все же, кто он, а кто Азкабан? Муха по сравнению со слоном. Благо, еще летать умеет.

- И что дальше? – Драко посмотрел на брата.

- Сначала закончим суд. А потом будем жить. Правда, обязанностей высшей инстанции с вас никто снимать не собирается. Придется еще и работать.

- А ты?

- А я стану примерным мальчиком, закончу школу или отучусь дома. Детство-то у меня все же должно быть, - лучезарно улыбнулся Гарри. Малфои переглянулись.

Продолжить разговор они не смогли - оповещающие чары показали, что в доме гости. Оказалось, прибыли господа из Отдела тайн.

Часом позже Поттер молча наблюдал за спором, который разразился в гостиной. Все доступные поверхности были покрыты свитками, планами, пергаментами. Кричали так, что охрипли. Каждый пытался доказать свою точку зрения.

- В споре рождается истина! – Эта глубокая мысль была явлена миру в тот самый момент, когда обе стороны выдохлись. На Гарри уставились все присутствующие, и он усмехнулся. – Не все еще потеряно для этого мира. Это радует. Вы продолжайте, продолжайте, а я пойду книжку почитаю.

- Непостижимый человек, - выдал всклоченный мужчина. – Непостижимый.

Гарри с улыбкой шел по коридору менора. «Ничто не останется прежним», - подумал он. В этом доме уже поселилось будущее. Даст Мерлин, ему посчастливится увидеть возрождение английского магического мира.

***

Через три дня начали срабатывать порталы и портключи, переносившие в зал суда тех, кому посчастливилось стать наблюдателями. За это время произошло очень многое.

Грейнджер, к примеру, отправили на освидетельствование и с тех пор держали под стражей. В конце концов, она прилюдно бросалась непростительными, да и вела себя как-то слишком уж неадекватно. Ничего утешительного в результатах не обнаружилось. То количество зелий, которое бултыхалось в крови девчонки, конечно, могло привести к отравлению организма, но по сути своей не влияло на поведение человека. «Мерлин упаси нас от подобных фанатиков», - только и смог подумать дежурный колдомедик. Страшно было как раз от того, что Грейнджер - в здравом уме и трезвой памяти - следовала за Дамблдором и его идеями по собственной воле, без колебаний и сомнений. После Суда было решено отдать в руки правосудия и ее. Все же нападение с целью убийства имело место быть. Как сказал Судья, таких надо держать под контролем, но подальше от мира магии. На всякий случай.

То, что Гермиона оказалась не под воздействием зелий или заклятий, не остановило поток желающих провериться. Мало ли, вдруг свои действия можно чем-то оправдать? Процентов десять осмотренных были почти сразу же госпитализированы. Ментальное вмешательство, зелья, заклятия – это в лучшем случае. И, что самое ужасное, в основном у наследников родов. Реже у вторых или третьих детей. К сожалению, определить, кому многие обязаны такими вот «подарками» не удалось. Хотя все понимали, откуда ноги растут.

Ровно в полдень зал был полон, не хватало только Судьи и членов Суда. Никто не отреагировал на их появление - их просто не заметили. Гарри покачал головой, останавливая Северуса, поднявшегося, чтобы навести порядок. Снейп чуть удивленно посмотрел на юношу, но подчинился. А бурное обсуждение становилось все активнее, грозя вот-вот перерасти в драку.

- А я говорю, что сами виноваты! – прогремел на весь зал мужской голос. – Ума не хватило провести ритуалы защиты для детей?! А старые традиции – это вам не пальцем в носу ковырять.

- Браво! – воодушевленно воскликнул Гарри и захлопал в ладоши. – Похоже, мозги атрофировались не у всех. Но все равно «моя хата с краю, ничего не знаю»? Удобно. Пока меня не трогают, меня ничего не касается, да?

- Молодой человек, жить хочет каждый. Ни первое, ни второе противостояние моей семьи не затронули. Это не моя война. Я чту законы и традиции, и меня все устраивает. В моей семье никогда не искали светлого или темного. Для нас магия всегда была едина.

- Это замечательно, - кивнул Поттер. – Рад, что вам удалось следовать за силой, а не за идиотами. Но рано или поздно вы все равно оказались бы на линии огня. Кстати, скорее, на мушке светлой стороны, а не темной.

- Как ты смеешь?! – закричала Гермиона.

- У вас не работают тормоза. Вы уничтожаете магию, как таковую. С теми ограничениями, которые есть сейчас, волшебники могут использовать свою силу всего… Господа, кто там ползал по архивам и лабораториям, какой процент магии используется на деле?

- Семь-десять, - прозвучал в установившейся тишине мрачный голос. – И я бы хотел рассказать о том, что мы узнали за эти три дня. Нам пришлось привлечь много людей, чтобы разобраться хоть в чем-то. Но работы осталось много.

- Все так плохо, что ли? – скептически поинтересовался какой-то юнец.

- Плохо? – криво усмехнулся мужчина. – Вы хоть понимаете, что значат эти цифры? Такими темпами через лет двадцать-тридцать маги вообще прекратят рождаться. И мы с вами будем последними представителями волшебников в Англии. За последний год на территории нашей страны появилось сто шестьдесят два ребенка-мага. Тридцать девять из них уже умерли. Тридцать четыре при медицинском освидетельствовании, которое проводится в полгода, оказались сквибами. Еще столько же не получат писем ни из Хогвартса, ни откуда-либо еще, поскольку уровень магии у них слишком низок для обучения. Тридцать три ребенка еще не достигли полугода, соответственно о них мы пока ничего не знаем. То есть из ста шестидесяти двух детей письма получат только двадцать два. И так почти каждый год. Как минимум четверть младенцев умирает в первые полгода, и это не магглорожденные. Их в расчет вообще не брали, поскольку об их существовании становится известно только после первого магического выброса, то есть, годам к пяти-семи. Вы сами можете увидеть, каков процент сквибов…

- А причины рождения сквибов вы расследовали? – задал вопрос один из нейтралов. – Чистокровные грешат на магглорожденных.

- Дело в ритуалах, - мрачно произнес мужчина, делающий доклад.

- Потому их и запретили, - укоризненно покачал головой Дамблдор.

- Вот как раз потому, что их запретили, столько детей рано умирает, и рождается так много сквибов! Наше Министерство сделало все возможное, чтобы уничтожить магов и сделать из магглорожденных изгоев общества, а когда-то было совсем не так. Еще четыреста лет назад магглорожденных в магическом обществе принимали с распростертыми объятиями. Браки с ними считались выгодными. Дело порой даже до дуэлей доходило. Каждый род считал своим долгом принять такого мага, и неважно, каким образом – посредством брака, усыновления, опекунства, вассалитета, да как угодно. А что касается ситуации с мистером Поттером, - мужчина замолчал, затем посмотрел прямо на юношу, сидящего в кресле Судьи. – Мистер Поттер, я понимаю, что любые наши слова будут казаться попыткой оправдаться, и тем не менее. Все действия, предпринятые в отношении наследника рода Поттер с момента гибели его родителей, были незаконными.

- ЧТО?! – в зале поднялся неимоверный шум. – Как так? Как такое возможно?

- Тише, господа и дамы, я все объясню. Во-первых, не была обнародована последняя воля четы Поттеров. Это главное нарушение, ведь в завещании, как оказалось, четко прописали перечень лиц, которые допускались к воспитанию наследника. В их число, кстати, не входили господа Дурсли и директор Дамблдор.

- Вы вскрыли завещание? –в монолог отчитывающегося влез еще один смельчак.

- За дело мистера Поттера мы взялись в первую очередь. Все события последних двадцати лет так или иначе связаны с ним, начиная с так называемого пророчества, под которое после того, как мальчика посадили в Азкабан, стали подставлять нынешнего главу рода Лонгботтом. И опять стараниями одного человека. И тут мы столкнулись с неким феноменом.

- Каким? – не выдержал еще один юнец зале.

- Сибилла Трелони, которая озвучила пророчество, происходит от знаменитой Кассандры. Только есть один маленький нюанс, - мужчина обвел взглядом зал. – Если в ее пророчество поверят, то оно никогда не сбудется.

- Чего?! – удивленный шепот в зале. Народ начал переглядываться.

- Это пророчество истинно! - Дамблдор вскочил со своего места.

- Для вас. И лишь потому, что вы в него поверили. И не только внушили эту веру людям, но и сами пошли ради нее по головам, - рыкнул мужчина. – А закон, согласно которому лицо, взявшее на себя ответственность за несовершеннолетнего мага, отвечает за его поступки, существует. И действует до сих пор. Мы нашли в архиве папку с вашим именем. Там зафиксировано все, в том числе и ваши прегрешения. Так вот, неуважаемый мистер Дамблдор, согласно этим документам ВЫ виноваты в том, что у нас появился Темный лорд.

- Вы не имеете права обвинять профессора, - вскочила со своего места Грейнджер, но ее тут же схватили сидящие рядом с ней авроры.

- Здесь четко написано, что Альбус Дамблдор являлся официальным опекуном Томаса Марволо Ридлла, ставшего в дальнейшем Темным лордом, - мужчина взмахнул над головой свитком.

Тишина накрыла зал.

- Вы такие смешные, - хохотнул Гарри. – Такое ощущение, что в первый раз об этом слышите. Но ведь не в первый же! В общем, мистер Альбус Брайан Вульфрик как-вас-там-дальше Дамблдор, согласно закону номер тридцать девять Кодекса Магов от 785 года по текущему летоисчислению магглов вам придется понести ответственность за преступления подопечного.

Снейп медленно поднялся со своего места, вздохнул, поглядел на своего бывшего босса и покачал головой.

- Перечислять все придется очень долго. Я оглашаю конечный результат. Общий срок тюремного заключения – пятьдесят шесть лет на третьем уровне Азкабана. Возмещение материального и морального вреда в размере…

- Это неслыханно! - Дамблдор гневно уставился на зельевара. – Никто не имеет права меня судить. Я все делал во благо магического мира.

- Да-а, - протянул Гарри, – он неисправим. Простите, дамы и господа, но тут, кажется, поможет только гильотина. - В зале ахнули. Кто-то удивленно, кто-то возмущенно, а кто-то и радостно. - Поймите меня правильно, оставлять такого человека в живых - себе дороже. Я не сторонник жестких вердиктов и крайних мер, но мне хочется жить, не ожидая в любой момент удара в спину. Думаю, как и любому из вас. А потому... прошу огласить приговор.

- Альбус Брайан Вульфрик Дамблдор приговаривается к смертной казни через отсечение головы. Решение Суда обжалованию не подлежит и должно быть приведено в исполнение завтра в полдень на площади Азкабана, - мрачно произнес Снейп.

- НЕТ! – заорала Грейнджер, вырываясь из рук авроров, причем так рьяно, что им с трудом удавалось удерживать ее. – Я вас спасу!

- Авада… - вскочил еще один, судя по всему, сторонник директора, но его тут же приложили кулаком по голове. Да и остальных, пожелавших пойти на выручку старику, быстро скрутили и, не особо церемонясь, лишили сознания.

- Вот чем они слушали?! – риторически поинтересовался у потолка Гарри. – Я же говорил, что тут действуют лишь заклинания членов суда.

- А с Темным лордом что? – поднялась со своего места леди Лестрейндж. Поттер склонил голову и внимательно на нее посмотрел.

- О, знаю, какое наказание вам подойдет, - расплылся он в улыбке. – Во-первых, наведайтесь в клинику лечения бесплодия в маггловском Лондоне. Вам там помогут. Я точно знаю. Не знаю откуда, но знаю. - В зале нервно хихикнули. – Во-вторых, и это главное, вам надо родить наследников Блекам и Лестрейнджам, то есть, как минимум, двоих детей. И меня в крестные к девочке, обязательно.

- А если родятся мальчики? – Белла опешила от обрушившегося на нее «счастья».

- Только к девочке, - капризно заявил Гарри, надув губы. - И я ОЧЕНЬ ХОЧУ быть крестным.

- И все же, если будут мальчики? – хохотнул какой-то мужчина.

- Ну, значит, мальчики будут до тех пор, пока не родится девочка.

Повисла тишина, а затем грянул хохот, причем он накатил волной с задних рядов.

- Ой, не могу! Только Поттер способен придумать самый действенный способ удалить ЭТУ женщину с политической арены, - невыразимцы качали головой, утирая слезы от смеха.

- Много на себя берете, молодой человек, - почему-то очень спокойно заявила Белла.

- Тетушка, за все надо платить, - осклабился Гарри. – Вам не нравится способ?

- Хотите наплодить новых темных магов? – вскочил со своего места явно немного повернутый на свете молодой человек. Его выпад остался без ответа.

- Так что все-таки с Темным лордом? – Беллатрикс напомнила свой вопрос.

- Полное возмещение ущерба, нанесенного магической Англии и ее населению за период его террористической деятельности, - спокойно произнес Снейп. А Люциус дополнил:

- Томасу Марволо Риддлу, лорду Гонту, дается возможность самому оценить размер компенсации. Суд проследит за достаточностью этой оценки.

- Светлого мага казнить, а темному - такие поблажки? – недовольные голоса нескольких человек слились воедино.

- Лорд Гонт, вы уже предприняли какие-то шаги для того, чтобы исправить содеянное?

Том просто встал и протянул руку со свитком. Гарри щелкнул пальцами, и бумаги тут же возникли перед ним. Читая, он не сдержал эмоций, бросив удивленный взгляд на своего, волей судьбы, магического отца.

- Что там? – не утерпели некоторые.

- Лордом Гонтом учрежден фонд в поддержу магических народов, нуждающихся в помощи. Фонд имени леди Лилианы Эванс-Поттер. И когда успел?! – снова риторический вопрос в потолок. – Готовился, да?

- Я сознаю свои ошибки и готов их искупить, - просто ответил Риддл.

- Вот и искупай вместе с соратниками, - махнул на него рукой Гарри. – Может, хоть тут толку будет больше.

- Но так нельзя, он столько людей угробил! – вскочил еще один слишком смелый и горячий парень.

- Перечисли. Только мне нужны имена тех, кого лорд Гонт убил лично, своими руками.

- Эээ, - замялся молодой человек.

- Не можешь? И я не могу. «Столько угробил», скорее, подходит к Пожирателям в целом, а не лично к их предводителю. А то, что выполняли его приказы, так на то у них свои головы на плечах были. И есть. К тому же война...

- Ты сдурел? – молодая женщина с непередаваемым выражением лица смотрела на Поттера. Кстати, его почти все воспринимали, как Поттера, а не как Малфоя, коим, по сути, он стал после Азкабана.

- Почему сразу сдурел? – делано обиделся Гарри. – Как сказали когда-то умные люди, войны без жертв не бывает. А по поводу вендетты с моей стороны… - тут он замолк и обвел взглядом зал. – Я что, самый крайний?! Можно подумать, моя мать была единственной, кто решил защитить своего ребенка ценой собственной жизни. Но что-то я не вижу толпы мальчиков и девочек, которые выжили и готовы сложить голову ради всеобщего блага.

Среди темных раздались еле слышные смешки. Они уже поняли, что убивать их никто не собирается, и лидер им к счастью попался умный и более дальновидный, по сравнению со светлой стороной.

- В общем, балаган пора заканчивать, - Поттер поднялся на ноги. – По идее, озвучивать вердикт должен Северус Снейп, как лицо за это ответственное, но раз уж суд у нас получился нестандартный и неправильный... Это я к чему - решение объявлю я сам. Не нравится - можете возмущаться. Молча! Все равно изменить его вам не под силу. Итак. Дамблдор у нас завтра отправляется к праотцам посредством топора. Волдеморт разгребает всю ту кучу дерьма, которую вовремя не разглядел и в которую позволил себя втянуть ради всеобщего блага. Его соратнички боссу усердно помогают, иначе жизнь им медом не покажется. Паркинсоны, на вас еще и возрождение магической фауны. Образцами обеспечу. Грейнджер - в Мунго на лечение. В закрытую палату. И ключ не забудьте выкинуть. И охрану приставьте, на всякий случай. Персональные порицания и так далее получат все, кому они положены.

Народ не возмущался. Он был в шоке. Глубоком. Вдруг по залу прокатился холодный, берущий за душу смех. Юноша изменился. И снова стало понятно, что это уже не Гарри Поттер. Даже если кто-то и собирался что-то сказать, чувство самосохранения подсказало ему промолчать и не отсвечивать. Малфои дернулись. Азкабан их пугал, хотя по отношению к ним никаких агрессивных действий не предпринимал. Но никто из них не забывал, что тот слишком долго не был человеком, да и сейчас назвать его таковым язык не поворачивался.

- Удивительный все-таки ребенок, - этот голос заставлял мурашки бежать по позвоночнику. Ему не хотелось перечить. Его и слышать-то не хотелось. На зал смотрело древнее существо, непостижимое и непредсказуемое. – Скажу честно, я до самого конца не знал его решения. А он подарил Вам еще один шанс. Правда, выиграли его так называемые темные. Светлые же похоронили себя сами. Смертного приговора я не ожидал, но, будь Судьей я, магический мир Англии уже перестал бы существовать. Я вымел бы всех за ненадобностью. Вы испоганили саму суть магии. Не кто-то конкретный, но все. Сил у вас осталось столько же, сколько в мое время было у тех, кого мы называли сквибами. Приятно сознавать вашу… - существо оглядело молчащий зал. – Итак, я оставляю приговор мальчика в силе, но буду следить за Вами. И стоит Вам совершить ошибку, вы заплатите. Дорого заплатите.

- Конечно, Поттер же стал вместилищем какой-то твари… - кто-то так и не научился держать язык за зубами.

Стены зала суда дрогнули, реальность начала смазываться. Раздались испуганные крики. Через пару минут странные явления прекратились.

- ГАРРИ!!! – Драко рванулся к медленно оседающему на пол бледному до синевы подростку.

Эпилог

Два года спустя.

Драко Малфой стоял у окна, укачивая на руках своего первенца – Скорпиуса Дракониуса Малфоя. Этот маленький шестимесячный сопящий комочек дарил ему столько же тепла и счастья, сколько и тот, за кем он сейчас наблюдал. Юноша лет семнадцати с заливистым смехом носился по лужайке, играя с большим белоснежным псом. Драко улыбнулся, когда собака настигла свою «жертву» и повалила ее на землю, попытавшись облизать ног до головы. Животные вообще любили Гарри, не проявляя к нему даже толики агрессии. О да, Гарольд Александр Малфой был удивительным человеком и магом! Два года назад Драко думал, что его сердце остановится прямо там, в том треклятом зале, когда он увидел, как бледный до синевы Гарри падает на пол. Было ощущение, что перед ним мертвец. С тех пор Малфои неустанно благодарили всевозможные высшие инстанции за ложную тревогу. Правда, без эксцессов не обошлось.

Как только бессознательный Гарри оказался на руках у брата, кресло Судьи изменилось. Впрочем, не только оно – все вокруг. Появился трон, на котором восседала статуя сурового мужчины, вгонявшего в ступор одним своим видом. За его спиной опустился величественный ворон и каркнул так, что поднявшийся в зале шум мгновенно смолк. А потом случилось ЭТО.

Казалось, голос раздавался отовсюду и ниоткуда. Складывалось ощущение, что говорят сами стены. И смысл сказанного еще долго доходил до присутствующих. Но все было предельно просто. Азкабан лишь напомнил, что ему не привыкать быть камнем. А вот каково быть человеком, испытывать какие-то эмоции, - этого в памяти не осталось. Затем он объявил себя Высшей судебной инстанцией, оставив, впрочем, за собой и Рогнаром только надзорную функцию, а Люциуса Малфоя, Северуса Снейпа, наследника Малфоя и Вестника Геллерта Гриндевальда - своими полномочными представителями. Далее было озвучено требование не препятствовать его встречам с Гарри. А потом люди из зала исчезли. Практически все за исключением нескольких человек.

Ретроспектива

- Я знаю, что мальчик хотел поговорить с вами, господа Уизли, - голос Азкабана не отличался выразительностью и эмоциональностью. – Но, увы, не получится.

- Почему? – нахмурилась Молли.

- Очнувшись, этот ребенок станет иным, оставив мне воспоминания о своей прежней жизни. Не чистый лист, нет, я не хочу, чтобы он забыл то, чему мы учили его после пробуждения. Но Гарри будет чувствовать привязанность лишь к тем, кто теперь является его семьей – к Люциусу и Драко Малфоям, к Луне, к Северусу Снейпу, к Геллу Грину. Он доверится и пойдет на контакт с тему, кого успел одарить таурином. Остальным придется сильно постараться, чтобы попасть его в окружение.

- Зачем? – сдавленно прошептал Люциус. – Неужели он мало страдал?

- Именно поэтому я принял решение освободить его о груза прошлого. Он будет простым ребенком, у которого есть любящая семья и которого надо всему учить. И это ваша задача, - казалось, голос Азкабана самую малость потеплел.

- Гарри ведь об этом и говорил, когда упоминал, что все будет хорошо? – спросил Драко.

- Мы с ним договорились, что он ведет этот суд, а я освобождаю его от своего присутствия и дальнейшей судьбы Судьи. Это все, что я могу сказать.

Конец ретроспективы

Драко пристроился на широком подоконнике и продолжил с улыбкой наблюдать за братом.

Эти два года оказались нелегкими. Не только для их семьи, но и для магического общества Англии. Пожалуй, проще всех было именно Гарри. Он шесть месяцев провел в коме - сказались последствия отнюдь не безболезненного выхода сущности. Организму понадобилось время на восстановление. Одно тогда радовало - Снейп, имевший диплом колдомедика, о чем, кстати, знали немногие, констатировал, что с мальчиком ничего серьезного не происходит. Правда, это не сильно утешало Люциуса, успевшего душой прикипеть к ребенку, которого без всяких оговорок считал своим сыном: младшим, нежданным, и оттого особенно любимым.

Унывать семейству не давали суды. В Великобритании проживало порядка трехсот восьмидесяти тысяч магов, из них шестьдесят семь тысяч были несовершеннолетними до семнадцати лет включительно. Таурин получило всего полтора десятка человек. Некоторые лично от Гарри, некоторые - обходными путями от его магии. Таким образом, более трехсот тысяч магов должны были пройти через суд, как того хотел Азкабан. На это не хватило бы и жизни, но переубеждать того, кто уже принял решение - высшую, бездушную инстанцию – почему-то желания не возникало. На помощь пришла Луна, подключившая к разбору документов, поиску прегрешений и вариантов наказаний весь Отдел тайн.

Было понятно, что процентов восемьдесят магов виноваты лишь в бездействии, но, порой, именно такое поведение и приводит к самым ужасным последствиям. Эти восемьдесят процентов спустя шесть месяцев приговорили к штрафу в размере тысячи галлеонов в пользу общества. Деньги собирались в специально созданном фонде. Но не все могли выложить такую сумму сразу. Тем, у кого не хватало средств, предоставили рассрочку на пять лет. Кроме штрафа всем пришлось уделить какое-то время общественным работам.

С этими делами разобраться было очень просто. В зал приглашали столько магов, сколько там могло поместиться, и озвучивали им вердикт. Самое интересное, что лишь каждый десятый попытался как-то сопротивляться. Когда самые упертые из них - человек пятнадцать - оказались арестованы на пятнадцать суток для острастки, остальные подозрительно быстро смирились с приговорами, а у многих даже нашлись средства на уплату штрафа.

Оставшиеся двадцать процентов представляли собой довольно серьезную проблему. Они оказались либо так называемыми государственными служащими, либо участниками противостояния добра со злом. С большей частью чиновников все было понятно – взятки, превышение полномочий, бездействие, невыполнение прямых обязанностей и так далее. Оба Малфоя, Гриндевальд и Снейп практически поселились в зале суда. За день они настолько выматывались, что к ночи сил у них хватало только на то, чтобы уронить голову на подушку и вырубиться.

Когда Гарри очнулся, ни у одного из мужчин не хватило сил порадоваться. Нет, они были счастливы, но усталость шести месяцев брала свое, притупляя даже положительные эмоции. Не сразу они сообразили, что имел в виду Азкабан, потому что сказать, что Гарри все забыл, было нельзя. Воспоминания или, правильнее, ощущения остались, пусть и смазанные, словно чужие. Своего детства он не помнил совсем, как и учебы в Хогвартсе. Порой мелькали смутные картинки первого года жизни, но ничего о роковом Хеллоуине. Люциуса Гарри принял как отца сразу и безоговорочно. Драко стал братом, Северус - крестным, Луна - женой брата и хорошей подругой.

А еще он невероятно колдовал. Без палочки. Довольно быстро все домочадцы поняли, что новый Гарри – любознательное, любопытное, вездесущее и абсолютно непосредственное существо, обладающее такими знаниями, за которые многие без зазрения совести уничтожат собственные семьи. Вот тогда-то и пришел страх. Люциус готов был навесить на менор и младшего сына такую защиту, что никому и не снилась. И это несмотря на то, что его поместье и без того слыло самым неприступным в мире. В результате долгих размышлений было принято решение не выпускать Гарри за пределы принадлежащей Малфоям земли, а если и выводить в свет, то только под усиленной охраной. Впрочем, он и не рвался. Быстро оправившись, юноша посвятил все время изучению поместья, а Люциус для собственного успокоения приставил к нему несколько домовиков.

К сожалению, никто из семьи мне мог уделять Гарри много времени, поскольку судебных заседаний предстояло ее немало. И так уж получилось, что он оказался предоставлен сам себе. А Поттер, пусть и став Малфоем, не мог не найти приключений даже там, где их в принципе не было. Однажды выжатые как лимон мужчины обнаружили сидящего на лестнице Люпина, смеющегося так, что слезы катились из глаз. Ремус, к слову, остался в поместье, работая на Малфоев. А что, дом есть, едой обеспечен, отношение хорошее, да и за Гарри наблюдать можно. Вот он и наблюдал, в основном, со стороны. Донаблюдался. На вопрос относительно причин столь безудержного веселья, он только махнул рукой и послал их… во двор менора. А там… кого там только не было. Особенно впечатляли три дракона разных видов, пара мантикор, которые уже не одно столетие обитали только на картинках учебников об очень редких животных, и парочка черных единорогов, и вовсе считавшихся персонажами древних легенд. Среди этих, не самых миролюбивых животных с гиканьем и восторгом носился шестнадцатилетний шалопай, который их и создал. У Люциуса даже мелькнула мысль как-то ограничить буйную фантазию сына.

Вот так они жили. Весело, в общем-то.

Остальной мир тоже не стоял на месте. Честно говоря, о Гарри Поттере практически не вспоминали - своих проблем было выше крыши. Никто ведь не собирался просто оставлять магов в покое. Довольно быстро все поняли, что к прежней жизни возврата нет, а многие, особенно те, кто побывал на суде, серьезно задумались над происходившим в стране в последние годы. Нет, они видели все это и раньше, даже обсуждали за чашечкой чая, но воспринимали совсем иначе. Главное, их ситуация не касалась, а Гарри Поттер… ну да, жаль его, такой мелкий, а уже в тюрьме. Так за дело же вроде. Власть имущие лучше знают, что делать. Вот и досиделись. Правду говорят, рано или поздно каждый получает наказание согласно своему преступлению.

Нужно было меняться. Пришлось меняться. Азкабан, сидевший каменной статуей на троне в зале суда, пугал всех больше, чем Темный лорд. Последний вообще казался белым и пушистым. Как-то само собой отношение огромного количества обывателей к Волдеморту сменило полярность. Сейчас он звался лордом Гонтом, и его люди сделали все, чтобы снять ассоциации с прежним именем. К тому же многих его действия вообще не затронули. А прошлое… его ведь так просто задвинуть подальше, чтобы не мешало. Некоторые, конечно, пытались вернуться к тому образу жизни, который вели до суда над Дамблдором (это название потихоньку стало общеупотребительным), но очень быстро уяснили, что подобное поведение может здорово повлиять на продолжительность жизни.

Отдел тайн помимо подготовки документов для судов, занимался также анализом законодательной базы. Всплыла масса интересного. Оставалось только хвататься за голову, а иногда и стучаться этой самой головой о какую-нибудь твердую поверхность. Реформа назрела, и назрела давно. Оставалась одна проблема – кто станет во главе магической Англии. Понятно, что прежняя власть себя дискредитировала по полной программе. Отдаваться в руки лорда Гонта тоже никто не хотел, к тому же ему все равно запретили занимать политические посты. Ему и его потомкам вплоть до внуков. Во избежание. Темные рода, как и многие светлые, сильно подмочили свою репутацию, а нейтралы не особо стремились взвалить на себя развалившееся на части государство. И снова на помощь пришли традиции. Были возрождены те органы, о деятельности которых давно все забыли – Совет Лордов, Совет Ремесленников, Совет магических рас. Раз год всем трем предстояло объединяться для решения общих вопросов и подведения итогов. Помимо них создали также Совет полукровок и Совет магглорожденных. Кто бы что ни думал, но и те, и другие были полноценной частью общества, требуя соблюдения своих интересов. Ожидаемых возмущений не последовало - маги были озабочены судами, и не горели желанием отвлекаться на что-то еще, а когда сообразили, что произошло, было уже поздно. Пришлось просто смириться.

Англия понемногу заворочалась. Все скрипело, дергалось, искрило, но двигалось. И только время должно было показать, что из этого получится.

А жизнь не останавливалась. Создавались семьи, рождались дети. Одними из счастливцев стали Луна и Драко, которые души не чаяли в своем первенце. Школа продолжала работать, хотя программа в ней кардинально поменялась. Появились новшества и в организации процесса обучения, к примеру, на выходные теперь разрешалось отправляться домой.

Драко встрепенулся, когда юный Скорпиус активно потребовал внимания отца, бросил взгляд на улицу и снова улыбнулся. Гарри был счастлив. Может, и к лучшему, что он лишился памяти и может теперь жить без груза прошлого?

В комнату тихо вошел старший Малфой и встал за спиной сына.

- Ох, папа, не надо так подкрадываться, - вздохнул Драко, когда осознал, что больше не один.

- Нам многое еще предстоит, - задумчиво произнес Люциус. – В том числе и с Гарри. Он слишком отличается ото всех, а значит, о нем рано или поздно обязательно вспомнят. Тем более, он все еще остается Наследником Азкабана и, возможно, однажды снова сядет в кресло Судьи.

- Надеюсь, что нет. Иногда мне кажется, что он блаженный.

- Ты недалек от истины, сынок. Подобное не проходит даром. Азкабан снял с него все напускное и нанесенное. Мне кажется, таким он и должен был быть после Авады Лорда.

- Ты меня пугаешь, - Драко прижал к себе Скорпиуса и напряженно посмотрел на отца.

- Я и сам боюсь, но чем больше проходит времени, тем отчетливее мы с Северусом понимаем, что Гарри никогда не будет обычным ребенком, - вздохнул Люциус. – Но и запереть его навечно в этих стенах я не могу. Когда-нибудь ему придется выйти в свет. И тогда…

- Давайте будем решать проблемы по мере их поступления, - в комнату вошел еще один член этой семьи, Северус Снейп.

- Но… - начал Драко.

- Мы все равно ничего не можем сделать. Только поддержим, научим и будем просто любить это невозможное существо, - усмехнулся Снейп. – Он и так стал точкой отсчета для нашего мира. А перемен еще предстоит много, очень много. Дамблдора нет. Гонт крутится как белка в колесе, пытаясь успеть везде, где нужна помощь. Отдел тайн зарылся в бумаги. Советы действуют, правда, пока больше грызутся между собой. Но это тоже идет на пользу дела. Главное, все сдвинулось с мертвой точки. Впереди до чертиков напряженная работа, а Гарри… Гарри свое дело уже сделал. Пусть порезвится и побудет немного любимым, ни в чем не нуждающимся ребенком.

Предмет этого разговора, улыбаясь, развалился на лужайке, лениво поглаживая большую опасную кошку, громко мурлычущую рядом с ним. У него все было хорошо, как и обещал Азкабан. Когда-нибудь, ему придется принять на себя весь груз ответственности, в том числе наследие и наследство, а пока… пока у него есть время радоваться жизни.

Иногда ему было стыдно, что он свалил все заботы о новой Англии на плечи других. Но разве они в свое время поступили с ним не так же? Он ведь все помнил, просто воспринимал как нечто, случившееся с посторонним. Впрочем, Гарри давно всех простил. А вот его доверие и дружбу еще надо было заслужить и при этом очень постараться, чтобы он обратил свое внимание на кого-то кроме членов своей семьи.

Каждый в этом мире получил то, что заслужил: и тюрьму, и белую палату, и порицание, и многое другое. А ему досталась семья и немного счастья. Его личного счастья.

Все-таки здорово быть наследником Азкабана.

Но, тссс, не надо никому знать, как на самом деле обстоят дела. Пусть необычный юный маг и дальше учится у древнейшего из живущих разумных существ. Их связь уже не разорвать. И это совсем другая история.

История, которая на многие десятилетия останется тайной даже для его семьи.

КОНЕЦ

Дата добавления: 2015-08-17