Глава 9. Пленники.

Сириус открыл глаза и тут же зажмурился, потом осторожно снова открыл глаза. Зрение его не обмануло. Он был в камере, но эта камера сильно отличалась от той, что была в Азкабане. Тут было чисто, но вот никакого окошка, даже самого маленького не предвиделось. В углу был сооружен санузел: дыра для туалета в полу и небольшой умывальник, все это закрыто шторой, на угол наложены чары чистоты и свежего запаха. У стены располагался небольшой стол и стул, на столе стояла лампа с несгорающей свечей. Сам он сидел на кровати, довольно жесткой надо сказать. Жиденькая подушка, тонкое шерстяное одеяло, простынь. Сириус, мягко говоря, был в шоке. Условия для заключения были очень даже шикарными. Мужчина осмотрел себя: роба серого цвета, как и постельное белье, обувь, простая и довольно мягкая.

- Мерлин всемогущий, где я? – вслух произнес мужчина, пытаясь вспомнить, что же с ним произошло. Он помнил, как был у замка, в который превратилось поместье Малфоев, потом был бой с Пожирателями, что-то случилось, кажется, появился дракон, а потом все померкло. – Меня похитили?

Никаких ответов на вопрос естественно не последовало. Дело собственно было нечего, кроме как предаваться размышлениям и воспоминаниям.

"Как же все так получилось? Почему я не смог противодействовать? Как можно было поверить, что четырнадцатилетний мальчик мог убить? Я же сам прошел через это? Мерлин, Лили, Джеймс, простите меня, я не сберег вашего сына. Я предал и ваше, и его доверие, я не знаю, что делать. Я готов пойти на многое, чтобы исправить случившееся, но десять лет... Я обрек вашего сына на десять лет Азкабана, и даже то, что он их проспал, ничего не меняет. Он никогда не простит нам того, что случилось после его возвращения с третьего задания на турнире. Мне никогда не забыть этого... Я так виноват", - Сириус уткнулся в ладони, горестно застонав. Казалось, сами стены заставляют его заново пережить все те моменты, с которых все и началось. Трудно сказать, поверил ли Сириус в виновность крестника или нет. Он просто самоотдалился от всего этого, закрылся наглухо, не пытался бороться. Он просто отдал Гарри на растерзание всем тем, кто решил, что мальчик виноват. Он знал, что крестник перестал говорить, вдруг замолчал, и больше никто не мог заставить его произнести хоть звук. Он видел, как агрессивно настроены все те, кто считался друзьями мальчика, слышал, что они говорили о его крестнике, но молчал. Как говорят магглы, молчание – знак согласия, а это значит, он согласился с ними, согласился, что Гарри – убийца. Сириус давно уже решил для себя, что виноват перед Гарри, ведь где-то там, глубоко внутри себя он знал, что это ложь.

Сириус потер запястье, и только тут обнаружил, что на обеих его руках были кожаные браслеты с начерченными на них символами. Желая уйти от всех этих мыслей, он решил перекинуться, но как только он сделал попытку, браслеты засияли спокойным серебристым светом. Голова закружилась. "Мерлин, это ограничители", - ужаснулся мужчина, понимая, что перекинуться он не сможет. Попытка снять браслеты тоже не увенчалась успехом, хотя как таковой попытки и не было, просто Сириус пытался их рассмотреть. Но они казались продолжением его собственной кожи. Мужчина вздохнул и лег на кровать, закинул руки за голову и закрыл глаза. Тут же снова нахлынули воспоминания.

"Ретроспектива"

- Сириус, - Ремус влетел в комнату на Гриммуальд-Плейс, 12. Синеглазый мужчина вышел из кухни и злобно посмотрел на друга, разбудившего его полоумную мать, начавшую свою обычную песню.

- Ремус, обязательно орать на всю вселенную? – рыкнул он на оборотня.

- Гарри обвинили в убийстве Седрика Диггори, он..., - Ремус замер, глядя на ошеломленное лицо хозяина особняка.

- Прости, что? – тихо спросил мужчина в установившейся тишине. Миссис Блек тоже молчала и смотрела на сына и его друга, но в ее глазах было что-то такое, чего сейчас не видели ни тот, ни другой – понимание.

- Гарри убил Седрика Диггори, - уже тише произнес Ремус. Сириус молча повернулся и ушел на кухню, Люпин последовал за ним. Они очень долго сидели за столом молча, пока в дом не пришел Дамблдор и не рассказал всю историю. Никто из них не обратил внимание на то, что портрет склочной дамочки молчит.

- Директор, - Сириус поднял больной взгляд на Дамблдора.

- Все доказательства на лицо, - твердо произнес директор.

"Конец ретроспективы"

Сириус застонал, пытаясь отогнать видения-воспоминания, которые потоком хлынули на него, заставляя заново все пережить. Было больно, муторно, хотелось свернуться клубочком и забыть обо всем. Но прошлое не отпускало.

"Ретроспектива"

- Пожизненно, - блеклым, безэмоциональным тоном произнес Ремус, входя в комнату Сириуса в особняке Блеков, открытом для всех, кто сейчас находился в Лондоне – Дамблдору, Уизли, МакГонагалл и многим другим. В общем, это был просто проходной двор.

- Он признался? – ничего не выражающим тоном спросил Сириус.

- Он не произнес ни слова, - тихо ответил Ремус.

- А сыворотка? – безразлично задал вопрос Блек.

- Ее не применяли, - еле слышно сказал оборотень. Ремус вздрогнул от жуткого смеха, который раздался в ответ на его слова. Сириус смеялся, а из глаз текли слезы. Верил ли он в виновность крестника? Он не знал.

"Конец ретроспективы"

- Мерлин, да что же это? – Сириус накрыл голову подушкой, сердце обливалось болью, в висках стучало. – Я не хочу, не хочу больше.

"Ретроспектива"

- Урод, я столько лет считал его своим другом, а он взял и просто убил, - разорялся Рон. Было 31 августа, завтра ровесники Гарри пойдут на свой пятый курс.

- Дурак ты, Уизел, - бросил надменно Малфой, обдав Рона презрительным взглядом. Они все сидели в Косом переулке и не видели, что за соседним столом сидят слизеринцы.

- О, он был бы одним из вас, - закричал Рон, но его осадила мать. Драко Малфой оглядел стол гриффиндорцев и брезгливо сморщился.

- Не пожалей однажды о своих словах, Уизел, все ведь может оказаться совсем не так, - Сириус вскинул голову и посмотрел на светловолосого мальчика. Что-то странное было в этих словах, что-то стояло за ними. Или он только надеется на то, что это так?

- Да вам..., - начала Гермиона.

- Грейнджер, а я думал, ты умнее, - усмехнулся Драко, поднимаясь из-за стола, за ним встали и остальные слизеринцы. – Видно, я ошибался. Ты все-таки сначала делаешь, а уж потом думаешь. Не думай долго, а то конец может быть печальным

"Конец ретроспективы"

- Я не хочу больше, - закричал мужчина, сворачиваясь в клубок. Впервые за много-много лет из глаз потекли слезы, но воспоминания не хотели его отпускать, они сменяли одно другое, смешивались, в конце концов, сливаясь во что-то просто нереальное.

"Иллюзия"

- Ты предал моего сына, Сириус Блек, - Сириуса смотрела Лили Поттер. Ее зеленые глаза метали молнии. Если бы взглядом можно было убивать, Блек был бы уже мертв, и не просто мертв, от него не осталось бы и пепла.

- Я доверил тебе сына, Бродяга, - голос Джеймса был полон упрека и обвинения.

- Ты бросил меня, крестный, - перед ним стоял худенький мальчик, в одежде, которая была ему более чем велика, на носу разбитые очки, а из глаз текут слезы.

- Как ты мог, Блек? – в глазах Лили презрение.

- Ты пожалеешь об этом, сын, - тихий шепот в спину. Сириус остановился и обернулся. Он стоял в коридоре на первом этаже в своем особняке. И сейчас он смотрел в пронзительные, совершенно не безумные глаза своей матери, но это был не портрет, а она сама. "Она же умерла", - пронеслось в голове.

- Ты пожалеешь, Бродяга! – злой голос Джеймса и холод в глазах.

- Я ничего не мог сделать, - тихий шепот в оправдание.

- Ты виноват, - голоса заполняли тишину, они вторили, вторили, вторили.

"Конец иллюзии"

- Аааааа, - крик разорвал тишину камеры. Сириус был уверен, что сходит с ума. – Хватит! Хватит! Хватит!

Он забился в угол камеры и сжался там в комочек, зажав уши ладонями. Но в голове все время звучало: " Ты виноват! Ты бросил меня, крестный! Я доверял тебе... Ты предал моего сына... Как ты мог... Ты виноват... Ты меня бросил... ТЫ ПОЖАЛЕЕШЬ!!!" Слезы градом катились по щекам мужчины. В сердце, казалось, вставили кол и теперь с садистским удовольствием проворачивали его раз за разом. Организм не выдержал, Сириуса накрыло тьмой. Он так и лежал на полу, свернувшись, как маленький, забитый жизнь ребенок. Но даже тут его не оставляли видения.

"Ретроспективы"

- Мы будем готовить Невилла. Этот была ошибка с самого начала, - разглагольствовал Дамблдор на собрании. Сейчас шел сентябрь, шестой курс.

- Я могу встретиться с Гарри? – Сириус вдруг поднял свой усталый взор на директора.

- Не вижу смысла встречаться с убийцей, Сириус, - твердо произнес Дамблдор.

- Он мой крестник, - тихо произнес Блек, мельком заметив странный взгляд Снейпа.

- Сириус, забудь об этом маленьком ублюдке, - произнесла Молли Уизли. Дамблдор взглянул на мужчину своим проницательным взглядом, и Сириус сдался.

- Я не верю, - тихий шепот Ремуса вырвал Сириуса из раздумий. Присмотревшись к другу, Блек понял, что тот рассматривает фотографии Джеймса и Лили. Но он так и не смог спросить Ремуса, во что именно тот не верит.

- Сириус, ты как самый свободный член Ордена Феникса должен заняться дополнительными уроками Невилла, - голосом, не подвергающимся сомнениям, произнес Дамблдор, глядя из-за очков половинок на Блека. Сириус лишь вздохнул, и как всегда дал согласие.

- Ты должен четче выполнять эти действия, - поучал Сириус своего ученика. Они занимались уже третий год. На ум Сириусу прошло, что год назад Гарри также как и его бывшие однокурсники закончил бы школу. Лонгботтом не представлял из себя ничего выдающегося – маг чуть выше среднего уровня, который через раз способен вызвать телесного, почти осязаемого патронуса. Этот защитник точно не сможет разогнать сотню дементоров при всем желании, а Гарри был способен на такое в тринадцать лет. Сириус вздохнул, отгоняя мысли о крестнике, об этом совсем не хотелось думать. – Ладно пятнадцать минут перерыв.

Невилл тут же отошел к группе молодых людей восемнадцати лет – Гермионе, Рону, Дину и Симусу, здесь же были и Луна Лавгуд, и Джинни Уизли, окончившие школу всего месяц назад. Сириус отошел к окну, чтобы успокоится. Он никак не мог себе объяснить, почему каждый раз упоминание или мысль о Гарри остается болью в сердце, он же уже примирился с тем, что крестник – убийца. Лучше бы он продолжил занятие, так как разговор молодых людей еще больше разбередил душу.

- Надеюсь, этот урод уже сдох в Азкабане, - произнес Рон.

- Навряд ли, нам бы сообщили, - скучающим тоном сказала Гермиона. Сириус обратил внимание, как лицо Луны Лавгуд вдруг стало бесстрастным, она словно ушла в себя, отгородилась от друзей.

- Да, скорее всего, он сошел с ума, - хмыкнула Джинни. – Ты же помнишь, как на него действуют дементоры, - девушка посмотрела на брата.

- Так ему и надо, - мстительно скривился Рон.

- А представьте, вдруг оказывается, что он невиновен, - Луна своими светлыми глазами посмотрела на друзей.

- Это невозможно, - усмехнулся Рон.

- А вдруг, - ни на кого не глядя, сказала Луна. – Чтобы вы сделали тогда?

- Это нереальная ситуация, - покачала головой Джинни. – Не строй гипотетических предположений.

- Неужели ты думаешь, что можешь меня победить, мальчишка? – сквозь смех произнес Волдеморт, обращаясь к Невиллу. – Ты даже не можешь произнести моего имени, не трясясь от ужаса. И ты хочешь отправить меня на тот свет? Беги, мальчик, пока не поздно. Ты всего лишь обычный маг, тебе не под силу убить меня. Единственный, кто был на это способен, по вашей же милости сидит в Азкабане. Вы собственными руками упекли в Азкабан, ужас магического мира, свою единственную надежду на победу.

- Мы уже знаем, что пророчество было обо мне, - воскликнул Невилл.

- Нет, Лонгботтом, пророчество было не о тебе, оно о Гарри Поттере, - презрительно бросил Волдеморт. – Вы засунули умирать в мрачный Азкабан невиновного мальчишку, открыв мне дорогу для завоевания мира.

- О чем ты говоришь, Том? Поттер убил Седрика Диггори, - произнес Дамблдор.

- Как же легко ты все сделал, мне даже не пришлось ни к чему прикладывать руку, - мрачно рассмеялся Волдеморт, а затем резко позвал. – Хвост!

- Да, мой Лорд, - пролепетал тот подобострастно.

- Расскажи этим недоумкам, что случилось десять лет назад на кладбище в последний день турнира, - приказал Волдеморт.

- Я убил Седрика Диггори палочкой Поттер, - злорадно улыбнулся Питер Петтигрю.

- Как? Это невозможно. Такого не может быть, - понеслось со всех сторон.

- Лови, Северус, - Волдеморт бросил Снейпу флакон с серебристым содержимым. Снейп, не думая, поймал. – Не разбей, - усмехнулся Волдеморт. – Это ваше доказательство невиновности Поттера. Вы же знаете, воспоминания для думосбора подделать нельзя, а это мои воспоминания о том дне, когда умер ваш дорогой Диггори. Но мы еще посмотрим, захочет ли Поттер, если он все еще жив, помочь вам теперь, - Волдеморт и упивающиеся аппарировали, но прежде чем исчезнуть, Волдеморт бросил Невиллу. – Ты не Герой магического мира. Я никогда бы не выбрал тебя, ты мне не ровня.

Над площадью маленькой деревушки повисло молчание. Снейп смотрел на флакон в своей руке.

- Ну, вот и все, - произнес Драко и, повернувшись к Рону Уизли, презрительно сказал. – И как ты теперь будешь смотреть своему другу в глаза, а, Уизли?

- Его окутывает какой-то странный кокон, - произнес Дамблдор, глядя на членов Ордена. – И ему все еще… четырнадцать лет.

- Что? Как такое возможно? – сразу стали раздаваться голоса.

- Он никого не подпускает, - усталым голосом сказал Сириус. – Меня чуть не убило, когда я попытался подойти.

«Конец ретроспектив»

Сириус сдавленно застонал и открыл глаза, перед мысленным взором все еще стояли разные сцены из прошедших десяти лет. Тонкий пронзительный вой нарушил тишину камеру, заставляя все живое содрогнуться, но здесь было мало кого, кто мог бы услышать безнадежность человека, только что осознавшего, что он может никогда не получить прощения от мальчика, которого должен был защищать от всего и вся.

Сириус потерял счет дням, проводимым им в стенах этой странной камеры. Три раза в день на столе сама собой появлялась еда, вкусная и питательная. Спустя три дня появилась чистая одежда и лохань с горячей водой. Но кошмары преследовали Сириуса во сне и наяву, он каждый день, из часа в час, из минуты в минуту прокручивал в голове события последних десяти лет. Примерно на четырнадцатый или пятнадцатый день своего заключения, как ему казалось, откуда-то долетел жуткий надрывный вой, словно кого-то пытали, выкручивая все суставы. Сириус так сильно сжал ладони, что ногти впились в кожу, а суставы побелели, он потом еще долго не мог разжать руки. Время шло, но ничего не менялось. Мужчина давно пришел к выводу, что в еду что-то подмешивают, какое-то успокоительное, а на ночь зелье сна-без-сновидений, так как сны-кошмары прекратились, да и днем он стал чувствовать себя лучше, только сердце болело.

- Мерлин, я готов ползать по земле, стать рабом, быть домовым эльфом, только бы он меня простил, - прошептал Сириус. Мужчина вздрогнул, когда раздался щелчок, и дверь с легким скрипом открылась. Сириус осторожно подошел к двери, выглянул. Никого не было. Мужчина вышел и замер, поглядывая то вправо, то влево.

- Налево, - раздался зычный голос, но обладателя сего не было видно. Сириус решил не сопротивляться и пошел. Его периодически направляли, и, наконец, он оказался в большом зале.

Ремус уже несколько часов тупо смотрел на дверь своей камеры. Она представляла собой то же самое, что и камера Сириуса, только была серой, светло-коричневой, как и его роба. Он пытался понять, как сюда попал. Ведь вот только что был на поле сражения, и хлоп, открывает глаза в небольшой камере, метров тринадцать-четырнадцать, чистенькой, можно сказать даже уютной. То, что его похитили, это было понятно, не понятна была причина похищения. Сущность волка не давала впасть в панику, да и навряд ли он мог оказаться у Темного лорда, просто по той причине, что там ему такой камеры точно бы не предоставили. Первые несколько дней Ремус просто размышлял, пытался прояснить для себя, кому же он так нужен, но ничего толкового в голову не приходило.

«Мерлин, как же тяжело», - вздохнул Ремус, глядя в потолок своей камеры. Почему-то постепенно все мысли стали крутиться вокруг Гарри. То и дело перед глазами вставало то одно, то другое воспоминание. Однажды Ремус просто подскочил на кровати, судорожно глотая воздух. Он настолько глубоко загнал это воспоминание, что почти и не вспоминал о нем, а тут вдруг оно выплыло на первый план.

«Ретроспектива»

Ремус стоял перед мрачными стенами самого страшного замка для всех магов. Он никак не мог заставить себя успокоиться, чтобы переступить порог этого заведения. Зачем он сюда пришел? Получить ответ на мучивший его вопрос. Но вот хочет ли он знать ответ? Ремус никак не мог решиться.

- Эй, долго будешь с ноги на ногу переминаться? Чего хотел-то? – раздался окрик от ворот.

- Мне нужно встретиться с одним заключенным и получить ответы на несколько вопросов, - вдохнув поглубже, быстро выпалил Ремус, чтобы не передумать.

- Ну, ступай к нам, сейчас вызовем кого-нибудь из смотрителей, - последовал ответ.

Ждать ему пришлось минут сорок. Он просто сидел в уголке и никому не мешал. Потом пришел этот человек.

- И кого вы хотите навестить? – мрачно поинтересовался смотритель.

- Гарри Поттера, - последовал ответ.

- Этого убийцу? Не думаю, что это хорошая идея, - как-то странно передернул плечами мужчины.

- Почему? – не понял Ремус.

- Ну, он буйный, реагирует на всех так, что волосы дыбом встают. Убийца он есть убийца, - смотритель старательно отводил глаза от Люпина.

- Он что-нибудь говорил с тех пор, как прибыл сюда? – тихо спросил оборотень.

- Нет, молчит, явно свихнулся, - как бы нехотя сказал смотритель.

- И все же я хочу его увидеть, - произнес Ремус. Час разговора так ничего и не дал. Смотритель говорил и говорил. Навешивая различные ярлыки на мальчика.

Ремус ушел с острова ни с чем.

«Конец ретроспективы»

Ремус судорожно вдыхал. Только сейчас он понял весь смысл этого разговора. Уже тогда Гарри находился в коконе и просто спал. Смотритель специально говорил все эти слова, специально не хотел пускать его к мальчику. А ведь именно тогда у Ремуса появились мысли, что Гарри действительно может быть виноват в смерти Седрика. До этого похода в Азкабан четыре года назад он не верил, надеялся, что вот-вот будут найдены доказательства и мальчик окажется на свободе. На него нахлынули воспоминания пятилетней давности, когда в дом вошли бывшие шпионы Дамблдора в стане Темного лорда – Малфои и Снейп, чудом избежавшие смерти.

«Ретроспектива»

- Теперь надо усилить тренировки нашего мессии, - произнес Дамблдор, глядя на Сириуса. Ремуса отвлекло еле слышное фырканье. Люпин оглянулся и увидел презрительное выражение на лице Драко Малфоя. Но, оказалось, не только он услышал это звук.

- Закрой свою пасть, Малфой, - рявкнул Рон.

- Мистер Уизли, - в голосе Люциуса Малфоя можно было услышать столько оттенков, даже воочию увидеть, насколько тому противно даже произносить это имя. – Насколько я вижу, мой сын молчит, в отличие от вас. Так что, будьте столь любезны, ЗАКРОЙТЕ СВОЮ ПАСТЬ!

Ремус даже мысленно поаплодировал блондину, сумевшему так урезонить рыжего. Последнее время оборотень с трудом переносил Уизли.

- Мистер Малфой, может быть, объясните ваше фырканье, - Дамблдор посмотрел на Драко.

- Ничего такого, что может уложиться в пустых головах этого сброда. Они уже однажды все решили. Я подожду, когда их решение вернется к ним бумерангом, чтобы сказать – и что теперь? – ядовито произнес Драко.

«Конец ретроспективы»

- Как можно было всего этого не видеть? Почему только сейчас я могу увидеть все значения этих разговоров? Если бы я тогда все понял, - Ремус обхватил голову руками, предаваясь отчаянию.

И таких воспоминаний, где периодически возникали подсказки, было довольно много. Через некоторое время Ремусу стало казаться, что в стенах этой камеры какие-то чары, которые заставляют его думать о Гарри. В связи с этим напрашивался вопрос, а не связано ли похищение с мальчиком.

За всеми этими размышлениями, воспоминаниями, и как следствие головными болями и неприятными чувствами он не заметил, что медленно, но верно наступило полнолуние. Жизнь тяжелая штука, надо сказать. За несколько часов до преобразования в камеру вдруг вошли два непонятных существа. Ремус не смог даже разглядеть их лиц. Не взирая на всю силу оборотня, он ничего не смог сделать. Спустя пару минут он был прикован распятым к стене. Одно было хорошо, цепи явно не были серебряными, только вот как он в таком виде будет перевоплощаться. Ответ пришел через час. Никакого превращения просто не было. На цепи было наложено какое-то заклятие, оставляющее его в облике человека, только вот боль была несусветной. Ремус не смог сдержаться. Крики перешли в вой. Именно его услышал в своей камере Сириус.

После полнолуния Ремус очнулся на своей кровати, руки и ноги были перебинтованы, их чуть-чуть саднило, но больше ничего не напоминало о той боли, которую он пережил за те несколько часов, пока не потерял сознание. На столе стояла еда: жаркое с мясом и грибами под белым соусом, сливовый кисель и пироги, а у дверей лохань с водой, чтобы помыться. Ремус осмотрел свои бинты, затем подошел к лохани и опустил руку в воду. Когда он ее вынул, то вода просто стекла с перевязки, оставив ее сухой. Не став слишком разбираться, он с удовольствием помылся, а затем принялся за обед, или, возможно, ужин.

Дни летели. Ремус перестал их считать. После появления тех существ в камеру больше никто не приходил. В голову снова полезли мысли о Гарри, о возможности получить его прощение, если такая вероятность вообще была на этом свете.

В один прекрасный момент двери камеры открылись, и на пороге снова появилось то существо. Ремус, если честно испугался, решив, что снова наступает полнолуние.

- Следуй за мной, - прозвучал зычный голос откуда-то из-под капюшона. Ремус двинулся за своим провожатым. Где-то внутри все екало. Он понятия не имел, что сейчас будет, куда его ведут, и останется ли он жив после этого.

Дата добавления: 2015-08-17