Тридцатиминутное путешествие в Бруклин показалось мне вечностью. А если Алекс не спешил звонить, потому что для него все не было столь же волнующе и необычно, как для меня? Ведь это не он утроил количество своих сексуальных партнеров за последние две недели. Прямо перед тем как поезд остановился, я вытащила компактную пудру из сумки и прошлась пуховкой по блестящему носу, а затем провела пальцами по волосам. Слава Богу, я так и задумывала, чтобы прическа выглядела небрежно.
Я взлетела вверх по ступенькам, опустив солнечные очки Дженни с головы на глаза, и начала искать Алекса. Несмотря на огромное количество неформалов, наводнявших улицы в это время, когда все по идее должны работать, я заметила его почти сразу. Он стоял, облокотившись о фонарный столб, сложив руки на груди и покачивая головой в такт тому, что играло на его айподе. На солнце его черные волосы почти отливали синим, а любимая одежда – джинсы и футболка – облегала фигуру, как вторая кожа. Я приподняла очки и застыла на мгновение, ослепленная солнцем. Картина казалась слишком идеальной, чтобы ее нарушать.
– Привет! – Алекс прикрыл глаза руками, когда я наконец решилась подойти к нему. – Не видел, что ты за мной следишь.
– Ну и правильно, иначе не было бы смысла следить за тобой, – улыбнулась я и поцеловала его, надеясь, что сегодня нас ждет еще много поцелуев. – У тебя все в порядке?
– Да, немного устал, но в целом хорошо.
Он взял меня за руку, и мы пошли по улице, мимо симпатичных маленьких бутиков, темных универмагов с винтажной одеждой и крошечного музыкального магазина, за которым оказался другой крошечный музыкальный магазинка за ним – третий крошечный музыкальный магазин.
– Хочешь перекусить?
– Было бы неплохо, – сказала я.
Впервые за последние пару дней я чувствовала себя легко и свободно. Шла по залитой солнцем улице рука об руку с красивым парнем, меня переполняло ощущение счастья. Ура!
Мы заглянули в кафе на чашку кофе с рогаликами, где Алекс прочитал мне краткую историческую лекцию о местных достопримечательностях.
В Уильямсберге нашли пристанище сотни художников и музыкантов, как он объяснил, и прочие креативные личности, которые были вынуждены покинуть Манхэттен из-за сумасшедших цен на аренду. Он почти десять лет прожил здесь, и ему тут нравилось. Алекс любил ходить по барам, где он знал всех и каждого, ему нравилось ощущение того, что у него есть свой район, и еще ему нравилось, что менее чем за пятнадцать минут он мог затеряться в городе, в толпе. К сожалению, его раздражало, что цены на недвижимость вдруг стали расти бешеными темпами, музыкантов и художников вытеснили богатые неформалы, которые только и делали, что скупали жилье и усложняли жизнь другим обитателям Уильямсберга. Но больше всего его раздражало то, что многие его друзья начали уезжать отсюда – либо еще дальше в Бруклин, либо обратно на Манхэттен.
Когда солнце опустилось за линию горизонта на Манхэттене, мы остановились в небольшом темном баре на Бедфорд-авеню. Стены были уставлены разнокалиберными пивными кружками, тусклый свет исходил только от телевизора, по которому транслировалась спортивная передача, и кто-то где-то жарил картошку. Заведение ужасно походило на настоящий английский паб.
– Пиво будешь? – спросил Алекс, когда я опустилась на стул.
Бродить по городу, пребывая в эйфории, оказалось довольно утомительно. Сидеть на стуле, уставившись на зад Алекса, стоящего у бара в сексуальных джинсах с заниженной талией, было намного легче. Он вернулся с двумя пинтами пива, реальными пинтами[34], а я притворилась, что все это время вовсе не разглядывала его без всякого стыда.
– Ну как, тебе здесь нравится?
– Нравится, – ответила я, потягивая холодный лагер. – Я бы никогда не догадалась зайти сюда. Это место так отличается от городских баров.
– В Манхэттене тоже можно найти подобные, – задумчиво произнес Алекс. – Просто их сложнее обнаружить, и там все дороже.
– Что ж, я рада, что попала сюда, – сказала я, пожимая его руку. – И рада, что ты это предложил.
– Я тоже, – улыбнулся он, сжав мою руку в ответ и на мгновение задержав на мне взгляд. – Сколько ты еще пробудешь здесь, Энджел?
– Сегодня мне довольно долго удавалось об этом не думать, – призналась я и улыбнулась, что у меня не очень убедительно получилось.
– Прости. – Он уставился в кружку. – Что я могу сказать? Наверное, просто люблю все планировать...
– Не очень рок-н-ролльно, правда? – спросила я, заправляя волосы за уши и страстно желая пробежать пальцами по его шевелюре. – А как же девиз «Живи одним днем»?
– Жить одним днем не так весело, если та, что делает этот день прекрасным, может сбежать на другой континент через пару недель, – улыбнулся он, снова взял меня за руку и пожал плечами. – Мне в самом деле нравится быть с тобой.
– Да?
Я посмотрела на него, не зная, что еще сказать.
– Зря я это сказал? – Он не то улыбнулся, не то нахмурился. – Прости. Иногда забываю, что реальный мир не готов к моим чрезмерно бурным чувствам. Черт, даже мне это показалось претенциозным. Прости.
– Бурные чувства – это замечательно. – Я закусила губу. – Просто все так странно. Бывают моменты, когда мне кажется, будто здесь моя настоящая жизнь, но потом – бах! – я возвращаюсь с небес на землю и вспоминаю, что это все лишь прекрасный отпуск.
– Не обязательно, – возразил Алекс. – Что мешает тебе получить визу и устроиться на работу? Всегда есть варианты. Но ты должна сама решить, действительно ли хочешь жить здесь.
– Очевидно, моя проблема в том, что я не знаю, чего хочу, – вздохнула я. – Сама мысль о возвращении туда...
Мысль о доме тут же привела к мыслям о Марке, и у меня подвело живот.
– Так не возвращайся, – пожал плечами Алекс. – Серьезно, тебе стоит по крайней мере рассмотреть такую возможность. Если бы могла делать все, что вздумается, не беспокоясь ни о чем, что бы ты сделала?
– Однажды я задала такой вопрос одному человеку, – улыбнулась я, покачав головой. – И он ответил, что целый год ездил бы за командой «Янкиз».
– Значит, у этого человека нет воображения. – Алекс сжал мою руку. – И потому ты сейчас здесь со мной. Так что бы ты сделала?
– Прямо сейчас? Если бы могла делать что угодно? – спросила я. Он кивнул. – Если бы могла делать что угодно, то наколдовала бы себе разрешение на работу, начала зарабатывать нормальные деньги в «Лук» и оставалась бы здесь, сколько захочу. Ходила бы в супермаркет, оплачивала счета, стирала, просто жила обычной жизнью...
– Тогда так и поступи! Ты молода, у тебя есть работа. Подай заявление на визу и оставайся.
– Все рассуждают так, будто это очень легко, – сказала я, устремляя взгляд в потолок. – Но ведь это не вполне соответствует действительности.
– Знаешь, что действительно легко? – спросил Алекс, коснувшись пальцами моей щеки и заставив вновь встретиться с ним взглядом. – Просто пойти ко мне домой. И не думать ни о чем таком хотя бы сейчас.
Я поставила кружку на стол, не осушив ее даже наполовину, и встала.
– Меня уже тошнит от мыслей.
И я протянула ему руку.
Тем вечером, ночью и ранним утром мы так же неистово любили друг друга, как в первый раз. К утру четверга я была измотана эмоционально и физически, но не представляла, как найти в себе силы уйти от Алекса. Найти выход из спальни оказалось сложно. После нескольких попыток мы наконец разместились на диване в футболках и белье, чтобы послушать новые демо-записи. Они звучали очень просто: лишь голос Алекса под гитарный аккомпанемент. Это достаточно заметно отличалось от тех песен его группы, к которым я привыкла.
– Так вот с чего начинаются все ваши хиты? – спросила я, положив голову ему на колени.
– Да, – кивнул он, нежно пальцем отстукивая ритм по моей ключице. – Все начинается именно так. Иногда мелодия обрастает другими темами, иногда ее просто выбрасывают. Но об этих записях пока рано что-то говорить.
– Думаю, эти получились хорошо, – сказала я, кивая в такт. – Они такие нежные.
– Рад, что тебе нравится, – заметил он. – Они ведь немного о тебе.
– Правда? – Я вытянула шею и посмотрела на него. – Обо мне?
– Ага, – подтвердил он, мягко подтолкнув меня к себе и заключив в объятия. Я плечом чувствовала, как бьется его сердце. – О тебе, обо мне, об этом. Встреча с тобой действительно помогла мне прояснить мысли. Думаю, я снова понял наконец, чего хочу.
– Странно. – Я ощутила, как наши сердца забились в едином ритме. – Ты повлиял на мою жизнь прямо противоположным образом. Я теперь понятия не имею, чего хочу.
– Наверное, ты лукавишь, – возразил Алекс. – Ты просто пока не готова посмотреть правде в глаза. И это нормально. А я готов. Вот и все.
– Значит, ты передумал уходить из группы? – спросила я, положив голову ему на грудь.
– Во всяком случае, я готов сделать еще одну попытку, – признался он. – Ведь проблема была во мне, а не в группе. Я вел себя не очень честно.
– Но тебе правда лучше?
– Правда, правда, – кивнул Алекс, поглаживая меня по волосам. – А как насчет тебя? Ты разобралась с тем, что тебя беспокоило?
– Не знаю. – Я перевернулась и посмотрела на него, на его высокие скулы и темные глаза. – Но похоже, кое в чем у меня появилась уверенность. – Я потянулась и нежно поцеловала его. – И я не могу не думать о том, чтобы остаться здесь. Вдруг это возможно?..
Волосы упали мне на глаза, когда я повернулась, и в тот же самый момент длинная растрепанная челка Алекса упала на лоб ему. Прежде чем я успела потянуться, чтобы откинуть его волосы, его длинные пальцы уже убирали прядь с моих глаз.
– Что ж, тогда почему бы нам не поработать над тем, в чем ты уверена?
Он нежно поцеловал меня в лоб. Он погладил мои волосы, затем обвел пальцем контур моего лица вниз до подбородка, прикоснулся к шее и ключице. Я прижалась к нему, пристроившись под ним так, чтобы он лег сверху.
– А когда у тебя не останется сомнений на этот счет, – прошептал Алекс, – мы можем задуматься о чем-нибудь еще.
Позже, когда Алекс заснул, я сползла с дивана, натянула белье, предварительно вытащив его из секретного места под кофейным столиком, и открыла вой почтовый ящик. Алекс мирно спал, а я не знала, чем писать. Мне не хотелось больше притворяться, будто ничего не происходит, даже в блоге. Определенно, следовало порвать с Тайлером и выяснить, приведут ли наши отношения с Алексом к чему-нибудь. Я устремила взгляд в пустой экран и решила проявить честность. По отношению к Тайлеру, Алексу, Мэри и самой себе.
Приключения Энджел: последняя вылазка в Бруклин
Итак, я пишу для вас уже около двух недель. У вас не возникает ощущения, что это длится намного дольше? Лично мне кажется, будто я здесь уже целую вечность.
Две недели назад я уехала из Лондона, и это были самые безумные две недели в моей жизни. Я уже забыла, как много вокруг классных и интересных людей, которые могут сделать жизнь невероятно интересной, если только дать им шанс. Передо мной открылись самые потрясающие возможности, и, между нами, я познакомилась кое с кем, кто, как я полагаю, может навсегда изменить мою жизнь. И хотя я страстно полюбила Лондон, с тех самых пор как поселилась там, до сих пор поражаюсь, какое удивительное место – Нью-Йорк.
Когда узнала правду о своем бывшем и его дополнительных занятиях по теннису, то могла думать лишь о том, как мерзко и ужасно он со мной поступил. Я не ищу ему оправданий, он до сих пор представляется мне большой, гигантской свиньей, но до сегодняшнего дня мне и в голову не приходило, что если бы он не сделал то, что сделал, если бы я не обнаружила их в нашей машине, если бы не испортила свадьбу лучшей подруге (а при каждом упоминании об этом мне становится все хуже), сейчас меня бы здесь не было. Я не писала бы для вас эти строки. Я не сидела бы в Бруклине за этим дневником в гостиной чудесного мужчины, который сейчас спит на диване и улыбается во сне. Мужчины, которого я никогда бы не встретила, если бы не этот кретин и его интрижка.
Поэтому (и я не шучу) спасибо тебе, дорогой мистер Экс, гнусный паршивец. Надеюсь, ты там, в Англии, прекрасно проводишь время.
Я снова научилась веселиться, и мне это нравится.
Я отправила статью Мэри. Мне полегчало, когда я выпустила чувства на волю. По крайней мере теперь хоть что-то начало обретать смысл. Я должна была расстаться с прошлым, прежде чем двинуться вперед, в прекрасное будущее.
Дата добавления: 2015-08-20; просмотров: 47 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая страница | | | следующая страница ==> |
| Глава 20 | | | Глава 22 |