Глава двенадцатая. В комнату допросов вошли двое – один высокий, плечистый

В комнату допросов вошли двое – один высокий, плечистый, с идеальной лаковой прической и жуткими шрамами по всему лицу. Второй на десять лет моложе первого, зелёный салага, со светлыми усиками, и трясущимися на руках пальцами.

- Эспозито Мэнделл? – Спросил высокорослый агент.

Эспозито угрюмо, с некой иронией осмотрел вошедших и кивнул.

- Я - агент Кларк Бентон, это мой коллега Микки Бэй.

Латино-американец преспокойно почёсывал любимые усы и таращился на агентов.

Кларк узнал знакомые черты лица. Столько времени он провел изучая Йена Андерсона, что не заметить их сходства мог только слепой. Те же горящие глаза, напор, тот же ничтожный страх, который они оба так умело прячут под обыденной маской.

- Мистер Бентон, разрешите поинтересоваться – на каких основаниях меня задержали и держат взаперти?

Кларк привычно закурил сигарету. Бэй стряхнул пыль с галстука.

- Мистер Мэнделл, мы бы хотели задать вам пару вопросов.

- Ко мне в контору внезапно ворвалась налоговая служба, надзиратели и целая команда спецназа, устроив целое представление... Дайте угадаю... Дело в моем племяннике?

В его глазах горел яростный огонек игрока. Кларк знал, что такого типа, как Эспозито Мэнделл сломать очень сложно, если вообще возможно. Выгоревшие татуировки лунного шрифта на кистях доказывали это. Парень прошел лунные лагеря, причем не единожды, что автоматически подарило ему «билет крутого парня». С таким можно не цепляться о разговоры об сотрудничестве, взаимопомощи и, тем более, вплетать в разговоры родственников.

- Мистер Мэнделл, это неофициальный разговор. Мы просто хотим задать вам несколько вопросов по поводу вашего племянника. Вы ведь не станете отрицать, что Йен Андерсон посещал ваш таксопарк на Бамбей сквайр, 36, вчера, примерно в 16:44?..

- Стоп, стоп... Слушайте, ребята. У меня, возможно, слегка просрочена лицензия на таксопарк, также, если порыться, может оказаться, что у меня мелкие недочеты в бухгалтерии, но, в целом – я чист, чист еще с 2039, можете проверить по своим бумажкам. Если вы даже начнете откапывать грязное белье, максимум что вы сможете с меня взыскать – денежный штраф, гражданские работы, ну или, на крайний случай, условный срок. Всё это полная чепуха. Вчера в 16:44 я находился в Колонии номер 11, в гостях у своего делового партнера...

- Свидетели?

- Я уверен, найдется с дюжину человеческих особей, которые подтвердят, что меня не было в своей конторе в этот момент.

Повисло молчание. Кларк всё предельно точно предугадал. Ему просто было интересно что именно скажет этот латино-американский отброс.

- Слушайте, я не виделся с племянником уже, кажется, года четыре... Мы не в самых дружеских отношениях, хоть я и не стесняюсь родственных связей, но, если на чистоту, то мне плевать на этого мальца. Он всю жизнь был никому не нужен, ни отцу, ни мне. Его жалкая мамаша, царство небесное, конечно, пыталась как-либо воспитать сыночка, но мой алкоголик-братец отбил у нее эту охоту вечными побоями, пьянством, депрессиями...

Мэнделл заметил, что Кларк пристально следит за ним, глотает каждое его словоз и, словно переваривает, то ли пытаясь понять, лжет он или нет, то ли давно зная, что Мэнделл не такая уж белая овечка, какую он из себя строит. Впрочем ни то, ни другое не имеет ни малейшего значения. Доказать какую-либо причастность Эспозито к переделкам Йена, будет весьма сложно, по крайней мере, на это уйдет немало времени, по окончанию которого, Эспозито, с помощью связей, смог бы не только выйти чистым из воды, но и как-то помочь Йену. Интересно, как он там? И... Знает ли он, что...

- До нас дошла информация... - Вдруг начал хрипло говорить Микки Бэй. – Что в той самой конторе, которую посещал Йен Андерсон, где-то в подземном ангаре, у вас имеется кое-что о-о-чень интересное... Вряд ли такая важная криминальная шишка как вы занялась бы обычной транспортной конторой.

- Дошла информация? Ха! – Проскрипел Эспозито. – Да ты, я смотрю, совсем не волнуешься, пижончик! Сколько ты на службе? Год? Два?

- Мистер Мэнделл... - Попытался вставить слово Кларк...

- Мистер Бентон, в изъятых вами вещах, на самом дне второй картонной коробки, в которую вы всё так осторожно упаковали, есть ключ-карта, в одном экземпляре, позволяющая попасть в подземный ангар. Почему бы вам не съездить туда и не убедится, что ничем противозаконным я не занимаюсь, как я уже говорил, с 2039?

- Нет необходимости, мистер Мэнделл. Ордер на обыск был получен еще час назад, и если я не ошибаюсь, обыск и проверка вот-вот должны подойти к концу.

Мэнделл с удовлетворением оголил зубы, и показательно ухмыльнулся.

Бэй зря затеял обсуждение ангара. Блеф треснул на основе, практически сразу. Если что и было в том ангаре, всё внезапно и бесследно испарилось, как только Эспозито Мэнделла увезли на допрос.

Глупый, резкий, «зеленый» Микки Бэй. Слишком много геля для волос, слишком много агрессии в словах, слишком показательно он выплескивает ненависть на преступников, тем более такого калибра. Слишком критично. Наверняка он даже ни разу не стрелял из своей пушки, разве что на тренировочных полигонах где-то в захолустье Пятой Колонии, на «краю земли». Получил свой шанс подняться, стать выше по званию, по положению... Неужели и Кларк когда-то был таким?

Кларк словил себя на том, что метамфетамин давно начал действовать, мысли немного сложились по полочкам, глаза смотрели яростно, безэмоционально, а зубы изнутри покусывали правую щеку.

«К таким, как Мэнделл нужно применять другую тактику, ёбаный баран» - подумал Кларк.

Удостоверившись в своем весьма неплохом положении, Эспозито закинул ногу на ногу, достал из пачки блестящую табачную палочку, и закурил одну из самых дорогих марок, которые вообще существовали.

- Агент Бэй, агент Бентон... - Вдруг начал он. – Вам нравится ваша жизнь? Нет, серьезно, вам нравится делать то, что вы делаете, каждый день, то чему вы посвящаете свою жизнь? Вельветовые галстучки, белые воротнички, костюмчик, крутая крокодиловая кобура с начищенным револьвером и конечно, отполированный лучше, чем ваш член в душе, дурацкий золотой значок...

Дым окутывал комнату. Кларк с интересом уставился на Эспозито, Бэй же по каким-то причинам ёрзался на стуле.

Эспозито слегка пригнул голову, и более тихим голосом произнес:

- Алчный, дьявольский мир вокруг нас катится в самое пекло, а вы... Вы ведь не полицейские, вы не защитники граждан своего государства... Вы «Надзиратели», вы шестерки и исполнительные пешки старой закалки... Агент Бэй, когда вы просыпаетесь в однокомнатном, стерильном кабиночном отеле, с месячной зарплатой в... Пять с половиной? Шесть тысяч зеленых? С потолстевшей ужасной стервой, которую вам приходится сквозь зубы называть женой и целой кучей спиногрызов, которые спустя несколько лет сдадут своего папашу с потрохами за крепкую, грязную дозу... Вы чувствуете себя счастливым? Вот правда, хоть иногда, вставая с дешевого матраса, вы чувствуете то самое, теплое, уютное, то самое состояние, называемое счастьем? Вы пытаетесь защитить то, чего уже не существует! Вы пытаетесь нести закон, порядок, справедливость... Где? Здесь? В «Новых Соединенных Штатах Америки»? Чёрт...

Эспозито закурил еще одну сигарету. Агенты продолжали смотреть и молча слушать, каждый по своему.

- А вы, агент Бентон? Пока вы тратите время на поимку, арест, поиск улик на таких типов как я, затем ищете лазейки в законах, судебных процессах, свидетели, доказательства и прочее, я выкуриваю золотые кубинские сигары, попиваю дорогое шампанское, и... - Эспозито медленно взвел руки, бросил сигарету в пепельницу, повернул ладони тыльной стороной к агентам, и высунул средние пальцы. – И.. Преспокойно взвожу средние пальцы перед вашими никчемными собачьими мордами.

Бэй вскочил со стула и хотел было набросится на Мэнделла, но Кларк усадил его обратно, крепко сжав ладонью плечо.

- Вы ведь занимаетесь бессмысленным дерьмом! Этот город живет преступностью. Основа этого города, этой колонии, этой страны – многомиллионный криминальный синдикат, огромная паутина, в которой увязли все... От церквей с их святыми Отцами, до вашего Надзирательного департамента со всеми прилегающими...

Мэнделл оголил рукава своей рубашки. На оголенных руках показались две отточенные, трудоёмкие татуировки, в виде странного полосчатого шрифта. Татуировки были выбиты от кистей и до локтей.

Кларк узнал в сложном механизме татуировок зашифрованную кодировку лунной колонии. Каждый, так называемый «достойный», «выживший» заключённый, отсидевший срок в строжайшем тюремном комплексе в мире, набивал у специального татуировщика, особый, абсолютно оригинальный лунный код, над расшифровкой которого уже не первый год трудился целый отдел очкариков, специально и показательно профинансированный мэром колонии номер 17. Поговаривали, что, зная ключ к шифру, расшифрованный текст татуировки мог рассказать о человеке практически всё.

- Обожаю наблюдать, как легавые ненавистно смотрят на «лунные метки»... Вы ведь до сих пор не смогли узнать способ кодировки, не так ли?

Мэнделл хихикнул, и с видом занудного старого школьного учителя, навел указательный палец куда-то в хаотичную матрицу чернил на руке.

- Вот здесь, например, сказано что я трубил свой первый срок еще в пятнадцать. Вот здесь первое знакомство с наркотой, здесь первый криминал... О-о-о... А это вам понравится! – Загорелся Эспозито и снова скорчил серьезную и суровую физиономию. – Вот здесь, господа, сказано когда и где я впервые убил Надзирателя.

Кларк почти чувствовал, как напряжение возрастало. Необходимо было заткнуть рот этому придурку, пока он не добился своего, потому как у Бэя уже практически шел пар из ушей.

Но Кларк не успел.

Бэй вскочил и набросился на Эспозито Мэнделла прямо через стол. Он несколько раз смачно влепил Эспозито кулаком по челюсти, а тот показательно выдвигал подбородок всё ближе к разьяренному Бэю, пока того оттягивал Бентон.

- Ублюдок! – Вопил Бэй, махая окровавленными костяшками, пытаясь вырваться из объятий более массивного и крепкого Кларка. – Я тебе пасть порву, погань! Мексиканский выродок! – кричал он.

Эспозито, утопая в истерическом смехе, выплюнул зуб с кровью ему в ответ, когда Кларк уже вытащил парня из кабинета.

Снаружи, вечно занятые делами работники надзирательного департамента, озадаченно уставились на доносящиеся из кабинета допросов крики.

Кларк выписал пощечину неконтролирующему себя Микки Бэю.

- Уберите его к чертям отсюда и передайте шефу, чтобы он не посылал ко мне психически больных!

Вернувшись в комнату, Кларк со злости откинул оба стула, на которых они с Бэйем сидели до этого и кинул на стол папку с бумагами, не сказав ни слова.

Развернув волокнистый переплёт, Мэнделл увидел ужасающие фотоснимки. Знакомая ему квартирка, со старым ремонтом, везде разбросанные вещи, кровавые следы.

Вот теперь Кларк уловил страх, ужас и, может быть, некоторую боль. Эспозито старался не изменится в лице, но глаза не могли лгать.

- Слушай меня сюда, ублюдок. Мне некогда играть в игры и выслушивать одну за одной все ваши гнилые истории жизни. На этих снимках то, что мы нашли в квартире покойной Джоан Андерсон и ныне пропавшего без вести Габриеля Андерсона. Как видишь, кровавые следы и ошметки по ДНК принадлежат именно твоему двоюродному братцу.

Эспозито молчал, лишь перечитывая по нескольку раз выводы экспертов и медкомиссии.

- Я всё равно поймаю твоего племянника, это уже неизбежно. Вопрос лишь в том, кто поймает его первее? Может быть «Мясник»? А? Может быть китайцы, которым он так насолил, некогда убрав члена Триады? Или горячо любимый тобой Надзирательный Департамент, в лице несущего знамя закона агента ФБР Кларка Бентона?

Кларк уловил ниточку. С каждой секундой, ниточка превращалась в веревочку, затем канат, с помощью которого, выбраться из туманного колодца не составило бы труда.

- Вопрос в том, согласен ли ты спасти жизнь своему племяннику? Всё, чего мы требуем, это соблюдение закона, честного суда над ним. Как думаешь что сделает «Мясник», когда настигнет его? Или Триада?

***

Худощавое тело «Коула» вошло в колбу. На терминале уже была запущена инициализация программного пакета «СекондЛайф».

«Декодирование завершено.
Проверка состояния подключенного.
Проверка завершена.
Жизненные показатели в норме.
Плазма введена в Капсулу.
Состояние мозговых тканей в норме.
Подключение к мозговым отделам...
Подключение завершено. ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В «СЕКОНД ЛАЙФ».
«Советуем вам расслабится, сосредоточится на позитивных мыслях и опробовать наш новый Патч 4.5.5.!»

На заснеженном холме показались огни. Парни переглянулись, потягивая короткие сигареты.

С неба сплошным потоком валились снежные хлопья, Луна блекло выглядывала из под холодных туч.

- Ну и погодку же наворотили. Нравится же Боссу такое.

- Да уж. Они там виски хлещут с бурбоном. А мы тут, мёрзнем у этих чёртовых ворот.

- Не боись, скоро нас сменят. Тогда и бурбона отведаешь и за сиськи подержишься.

Оба мужчины рассмеялись, один из них потушил сигарету.

Слева, по намеченной тропинке у трассы выдвинулся старый экскаватор времен сухого закона. Громко громыхая и выравнивая ковш, он притормозил напротив двоих парней.

- В следующий раз я программисту лицо в кашу превращу! Долбанный урод!

Парни снова рассмеялись.

Огни на холме были совсем близко, наконец парни разглядели автомобиль, который медленно и неуклюже плыл по асфальту, иногда теряя сцепление с трассой.

-Джо! – Позвал один парень другого и кинул ему два автомата Томпсона в руки. Тот протиснулся в калитку снизу огромных узорных железных ворот и свистнул еще двоим парням, делающим обход под забором вокруг особняка. Они ухватили автоматы и вылезли за Джо обратно наружу к воротам.

Автомобиль едва не врезался в экскаватор, на что водитель оного «поблагодарил» водителя автомобиля весьма протяжным и громким сигналом.

Когда автомобиль, наконец, приблизился к воротам, из башен-навесов над воротами появилось еще две физиономии, укутанные в шарфы и скрывающих взгляды в прицелах охотничьих винтовок.

- Стой-стой-стой... - Скомандовал один из охранников, помахивая ладонью, чтобы водитель заглушил мотор. Он подошел вплотную и постучал по стеклу водительской двери.

Внутри особняка было дико уютно, шумно и весело. На громадной круглой сцене по центру здания, девочки танцевали кабаре, вокруг сцены десятками красовались столики с дорогой едой и алкоголем, за ними восседали важные мужчины и раскошные женщины. Официанты кружились вокруг столов, поднося закуски, элитное вино.

В открытую дверь, нелепо и скомкано, двое крепких мужчин в дорогих костюмах ввели сутулого и испуганного парня. Он всё время опускал глаза, лишь жадно поедая глазами происходящее из под лба. Охрана провела парня сквозь столы, мимо сцены и длинной барной стойки, остановившись перед дверью в ВИП-ложе. Один из «бугаёв» шепнул что-то охраннику перед дверью и тот пропал внутри. Один из «бугаёв» повернул сутулого парня куда-то в сторону, ухватил за волосы и поднял испуганное лицо куда-то к потолку.

За увесистой золотой люстрой, почти под самой крышей, перед взором открылся шикарный балкон, на несколько десятков персон, но сквозь красные блестящие шторы на нем суетились лишь силуэты. Внезапно тот самый охранник, что вошел в ВИП-ложе, приоткрыл ладонью штору и, нашептывая что-то на ухо здоровенному мордовороту, указал пальцем на испуганного, сутулого парня, который, казалось, был совсем неуместен в таком заведении. Лицо мордоворота, заливающего в себя шампанское и заедая креветками слегка изменило очертания и он махнул двумя пальцами.

- Ты достал деньги? – Прозвучало от мордоворота прямо в лицо сутулого парня, совершенно спокойно и уверенно.

- Сэр, я... Я... У, у мен-ня есть п...

Мордоворот внезапно наклонился и залепил ему пощечину, а затем ухватил за волосы.

- Прошу тебя, подумай. Подумай, прежде чем сказать мне хоть слово.

Парень сглотнул горькую слюну. Мордоворот отпустил его волосы и отхлебнул шампанского из бокала сидящей рядом мулатки.

- Я спрошу тебя еще раз, «Коул». Ты пришел сегодня на мою вечеринку, в таком то виде и состоянии, чтобы вернуть мне деньги, я надеюсь? Или чтобы испортить мне и моим дорогим гостям настроение?

- Прошу вас сэр, пожалуйста, не надо...

- Не надо называть твоего позывного? Ты уверен, «Коул»? Или может быть, мне назвать твою настоящие имя и фамилию, адрес...

- Прошу, сэр, это очень опасно, и для меня, и для...

Сутулый парень неловко замолчал.

- Ты хотел сказать... И для меня?

Казалось, у мордоворота из орбит вылезут глаза. Он уже было хотел позвать охрану, но парень поднял указательный палец и жалобно промолвил:

- Всего одну минуту, сэр. Выслушайте, прошу... У меня есть идея. И один очень не бедный «друг»...

***

Искусственный металлический запах. Темный тусклый свет от лампочки, встроенной в блеклый потолок так, чтобы вытащить ее оттуда было практически невозможно. Восемь на четыре, плюс ванная комната, походившая скорее на кладовую. Дешевый телевизор в одном углу, мини бар с не особо приятным запахом в другом. Просторная дезинфицированная кровать, отдающая хлоркой и смесью моющих средств. Вместо шкафа здесь неуклюжая кривая вешалка на шесть крючков, под ней стол, служащий и кухонным, и рабочим, если потребуется,а также матовый черный холодильник, давно сломанный.

Йен неподвижно стоял босиком на холодном кафеле «кабинетного» номера автоматической гостиницы «Кипарис». Прелесть таких гостиниц была очевидна – «Без Вопросов». На входе автоматизированная система, за которой следят несколько амбалов и компьютерщик, сидящие в подвале, никто не задает лишних вопросов, никому не интересно чем ты собираешься заниматься. Номера достаточно дорогие, минимализм, но это именно то, что искал на данный момент Йен. Из буклета, который он взял у «Коула», этот отель был ближе всего, наименее «яркий» по рекламе и вывескам, и, вдобавок, сюда по вызову стабильно ездили девочки.

Йен ощутил жжение в районе пальцев. Нагнувшись, он увидел тлеющий бычок сигареты, разъедающий фаланги.

«Кто я? Как я очутился здесь?»

Перед глазами раз за разом рождались странные, внезапные и головокружительные образы, навязчиво появляясь в самых разных местах. Стены сдавливали нутро, обостренная клаустрофобия пульсировала в висках. Стены будто излучали волшебное свечение, яркое и чистое. Ноги тонули в ватной, тягучей поверхности пола. Йену казалось, что земля под ногами не что иное, как сыпучий песок, питающийся человеческой энергией.

Открыв, наконец, глаза, Йен увидел перед собой всю ту же комнату, но уже без яркого свечения, пол не засасывал его ноги в пучину мрака, а состоял из темного металла.

Онемевшая поверхность ладони левой руки ощутила соприкосновение с предметом. Это - не что иное, как колба с «Коктейлем». Точно он.

«Коктейль» был совершенно безумной штукой. Диссоциативные соединения, плюс химические компоненты, к названиям которых Йен был совершенно безразличен, создавали особый наркотический приход.

Единственный препарат, к которому Йен до сих пор не был безразличен. «Коктейль» явно вызывал психические расстройства, прогрессирующее привыкание и дикую психологическую зависимость. Без него Йен уже не чувствовал себя свободным. Да и с ним тоже.

Йен пристроил колбочку с наркотическим препаратом на полочку встроенную в стену и упал на дезинфицированную кровать.

«Где находится эта гостиница? Не видел ли меня кто-нибудь по пути сюда? С кем я общался?». Мысли внезапно рождались в одурманенном сознании и так же внезапно исчезали в бесконечных лабиринтах мозговых волн.

- Я ЕСТЬ ТЫ.

Йена перетрясло в легкой конвульсии. «Что это было?»

Сколько бы неадекватной херни он не испытывал и не выплескивал, не лицезрел перед глазами, голоса изнутри он еще не слышал никогда.

- Я - каждая частичка твоего тела. Я – атом, я – молекула, я - цепочка из энергетических соединений в твоем теле. Я был с самого начала, и буду до самого конца. Я родился тогда, когда твоя ДНК начинала создаваться в утробе твоей матери.

Голос звучал страшным, но таким знакомым эхо, слова растворялись в суматохе шумов и Йен волей неволей, приготовился сходить с ума.

Прозвучал звонок в дверь. Сгустки мрачных мыслей повисли в воздухе, Йен вскочил с кровати и метнулся в ванную умыть лицо.

Отражение в зеркале пульсировало в такт сердцебиению. Голос молчал.

За дверью его ожидали трое девушек с уставшими глазами. Когда они оказались внутри, щелкнул замок и по номеру пронесся запах дешевого парфюма. Две девушки были американками, коренными до мозга костей, это можно было определись по их поведению, внешнему виду, отношению к тому, зачем они приехали в этот гостиничный номер. Третья девушка с азиатской внешностью жутко волновалась, топчась ногами на полу.

Девушки были дешево и небрежно одеты, короткие юбки, синтетические майки и футболки, только китаянка отличалась вечерним платьем фиолетового цвета. Одна из девушек проглотила несколько таблеток и взбодрилась.

Йен, наконец, вспомнил что они здесь делают. Они здесь, чтобы ему было проще. Чтобы ему на мгновенье стало хорошо. Чтобы забыть или, хотя бы, попробовать.

Девушки молча и покорно разложили свои вещи возле крючков на стене и начали раздеваться. Йен ухватил с мини бара бутылку сухого дешевого вина, вынул пробку зубами и сделал несколько глотков, передав бутылку девочкам. Их оголяющиеся тела были столь же красивы, как и ужасны. Кровь с молоком. Вода и огонь.

Будущее и прошлое слилось воедино. Алкоголь растекался полосой по губам девушек, «Коктейль» оказался сначала у китаянки, затем у остальных...

Реальность превратилась в дешевый порно-фильм, напичканный алкоголем, наркотиками и фальшивыми ласками. Девушки парили в воздухе загадочными облаками над ним, лаская и целуя его, снимая рванную и дряхлую одежду. Он бережно, гипнотически ласкал груди «Стейси», целуя ее то в шею, то в уши, задыхаясь от безумного аромата сплетения женских тел. Китаянка нежно прижималась к нему всем телом, позволяя проникать в ее лоно снова и снова.

Йен улетал в далёкие дали, размахивая ладонями в вязком пространстве...

Третья девушка, кажется, с именем «Мэри» уже вовсю орудовала с его членом, оставив перед этим поцелуи на груди, и животе Йена.

Оргия казалась бесконечной, необъятной. Возбуждение ни покидало Йена ни на мгновенье, оно стало его главным и бесценным сокровищем, которое так хотелось растянуть еще на миг. И еще на миг...

Всё стало не важным. Абсолютно всё. Он не знал их настоящих имен, он не знал откуда они, в каком борделе работают и кого обычно обслуживают.

Казалось, между ними возникла особая, необъяснимая связь – неизвестно, сколько времени они занимались этим, но, казалось, пролетела целая вечность...

«Я видел пустые глаза. Я вдыхал пустоту твоими ноздрями сквозь призму из боли. Я чувствовал страх в твоем отражении. Я ЕСТЬ ТЫ. Я чувствовал твою ярость, она слепо играла душами людей, словно игрушками. Я растворился невидимой пылью на дне животной кормушки. Эта боль в тебе навсегда. Потери потерь. Теперь я - это ты.

Йен рвотно сплюнул коричневую слюну в раковину. Колени подкосились, он рухнул на стену и скатился на плиточный пол. «Что-то не так. Что-то произошло.»

«Тебе не нужно противится. Тебе не нужно препятствовать мне, или моим действиям. Мы – Единое Целое, Инь-Янь.

Ты слаб. Ты слишком слаб для такого ума и тела. Если бы не я, то нас бы давно уже не было в живых. Тебе трудно осознать это, по крайней мере сейчас, но время уже пришло. Границы теперь не имеют значения. Твое мнение также. Теперь я всегда буду начеку.»

Йен сплюнул еще раз, затем его крепко стошнило.

Он ненавидел себя. Ненавидел всей душой, всем, что от нее осталось, всем нутром он презирал и проклинал свое существование. Проклинал день когда он родился. Когда сказал первое слово. Когда впервые познал зло.

Судьба вскинула лассо вокруг его шеи, петля сошлась и канатные лопасти сжали шейные хрящики. Это фатализм. И неведомый ему контроль.

Йен попробовал ухватится за реальность. Адекватность грубо и бесцеремонно лупила его по лицу. Он точно сошел с ума. Может быть, уже давно, просто не понимал этого. Возможно это произошло в момент взрыва лавки имплантов. Может быть раньше. Тысячу часов назад.

Насколько циничным животным нужно быть, чтобы после смерти практически всех, кто ему дорог, сломя голову умчатся в поисках любимого наркотика? Мир тронулся.

В зеркале материализовался силуэт совершенно незнакомого человека. Пустые, неживые глаза, впавшие щёки, мёртвое лицо. Небрежно зачёсанная фриковская прическа, которой он всегда пытался подчеркнуть свой бессмысленный протест. Худощавое, истощенное тело, испещренное татуировками. Руки железной хваткой цеплялись за обода керамического умывальника, а ноги трясло в ужасной агонии.

«Ты недостоин существования. Тебе была дарована жизнь, даровано право распоряжаться ею, шанс достигнуть целей, великих или малых, важных или бессмысленных...

Стать кем-то. Добиться определенных высот. Теперь посмотри на себя сейчас, посмотри, прошу тебя, посмотри на это убогое отражение в зеркале... Ты – убийца, наркоман, отъявленный преступник, моральный урод. В тебе практически не осталось ничего человечного, ты... Ты СЖЁГ своё сердце...»

- Эй! Мистер! Эм... С тобой всё в порядке?

Йен лицезрел в отражении зеркала в дверном проёме ванной комнаты, мокрые оголенные тела девушек. Он встретил их многозначительным взглядом.

- Пошли вон. – Прошипел он, сжимая веки глаз.

Девушки испуганно замерли, но не двинулись с места.

- Пошли нахер отсюда! Выметайтесь!

Девушки метнулись обратно в комнату, похватали свои вещи, скомканную стопку наличных на полу у кровати и исчезли за скрипящей дверью.

Йен неконтролируемо отключился в приступах боли, изнеможения, страха и странного чувства внутри черепной коробки. Падая на грязный плиточный пол ванной комнаты, его посещали ужасающие мысли, страх разрывал его нутро, кожа покрывалась гусиной сыпью, агония медленно охватывала его колени, живот, руки, горло... Сквозь зеркало на него смотрел некто иной... Другой Йен.

Лицо вздрогнуло от всплесков ледяной воды. Его руки рефлекторно, сами по себе, плескали в лицо потоки из крана, в надежде пробудить сознание хозяина. Йен почувствовал знакомый, горький и мучительный признак отходняка. Действие наркотика еще не закончилось, но он был рад этой язвительной физической боли. Интерьер комнаты то сужался, то становился объемным в его глазах, предметы раскрывались новыми красками, тусклый свет переливался радужными цветами, грязная потёртая плитка питала какую-то дешевую, искусственную энергетику...

Он дернул зеркало и за ним оказался шкафчик с аптечкой и препаратами. Дрожащими руками, он опрокинул практически всё содержимое в раковину и на пол, достал из аптечки стерильный шприц, извлек из упаковки несколько кубиков адреналина и ввёл инъекцию. Затем порылся среди кучи препаратов в раковине, достал упаковку таблеток аспирина, проглотил несколько штук и запил водой из крана. Совсем неясно, поможет ли что-либо из содеянного, но надежда ведь умирает последней.

Быстро ополоснувшись в душе, он вбежал в комнату, в ускоренном темпе оделся и собрал разбросанные вещи.

Это уже не он. Совсем не он.

Что-то остановило его у двери. Он обратил внимание на стационарный телефон, дизайном походивший на старинные телефоны из далёких довоенных времен. Большая красная лампочка у циферблата моргала ядовитым светом, сообщая о непринятых вызовах. Он медленно подошел к аппарату, не осмеливаясь сделать что-либо.

Нечто внутри, нечто необъяснимое, но до боли знакомое чувство, резко сдавило внутренности внутри.

Он камнем рухнул на пол, прижав колени к голове.

Прозвучал оглушающий выстрел. Верхнюю половину двери снесло с петель, раскроив проводку над ней и раскрошив бетонную стену. Куски опаленного железа разбросало по всему номеру.

Йен отполз от двери к стене, прижимая колени к подбородку, затем перекатился за угол в виде декоративной убогой колонны. Приподнявшись, он прислонил затылок к колонне, стряхнув пыль с волос и лица, и пальцем поковырял в ухе, стараясь вернуть на мгновенье потерянный слух.

Поток пыли поднялся к потолку, сквозь тишину, в уши прорывался сломанный писк рваной проводки, которая некогда, по-видимому, была пожарной тревогой или чем-то вроде нее. Повернув лицо к противоположной стене, Йен увидел перекрестия лазерных прицелов, разрезающих пыльный воздух. Послышался гул, приглушенные голоса и осторожные, но крепкие шаги.

Стараясь не дышать пылью, не кашлять, Йен закрыл глаза, поджал под себя колени и положил ладони на пол, чтобы на ощупь понять, сколько «гостей» входит в его номер. Один, двое, трое... Целый букет шагов...

Шаги становились всё чётче. Кто-то осторожно приближался. Йен медленно приподнялся, опираясь на колонну и стараясь не издавать ни звука. Лазерный прицел же теперь лихорадочно бегал по противоположной стене и практически у его правого уха. Шаг за шагом. Бросив взгляд вправо, он уже видел ствол винтовки сквозь пелену дыма.

Йен рывком двинул винтовку стальной ладонью и она взмыла над головой «гостя». Тыльной стороной стальной конечности, он всадил прямо в кадык своему врагу. Нападающий, одетый в классический костюм с галстуком и с противогазом на голове, тут же начал задыхаться, кашлять и панически хвататься за горло. Йен сорвал с его головы противогаз и набросил его себе на голову.

Сквозь стёкла противогаза, он увидел еще троих позади задыхающегося парня – они начали пятится назад к стене, обмениваясь невразумительными фразами и не уводя лазерных прицелов со спины своего товарища.

Мгновение. Йен мертвой хваткой ухватился за воротник рубашки парня и прикрываясь им как щитом, бросился на троих у входа.

Вереница выстрелов, всплески крови от сквозных ранений «живого щита» и крепкий удар в одного из стрелков. Изрешеченное тело рухнуло вместе с одним из стрелявших, Йен пригнулся и, растворившись в дыму, сбил еще одного стрелка с ног. Тот обескуражено рухнул на столешницу и, ударившись головой, перевернулся и рухнул на пол. Механическими движениями Йен сорвал с него противогаз, и припечатал его лицо ботинком в паркет.

Третий стрелок уже был снаружи номера. Йен приблизился к разваленной двери и прислушался.

Снаружи доносились нечленораздельные крики, команды, всхлипы…Но он ничего не мог разобрать.

Его телом орудовал НЕКТО. И этот НЕКТО не иллюзорно спасал его задницу.

Йен нагнулся за винтовкой одного из стрелков, но тут же отпрянул назад – сенсорные рукоятки, курок с системой нейтрализации... «Чёрт».

Он вынул свой револьвер из кобуры. В барабане оставалось всего четыре патрона и он в который раз выругал себя за изрядную долю лени, в неспособности заранее перезарядить барабан.

Глаза словно стреляли искрами, осматривая всё вокруг. Со ступенек доносился еще один букет шагов, еще более ужасающий чем предыдущий. Где-то на этажах открывались двери номеров, слышались истерические крики, беготня...

Выглянув из номера, Йен заметил на площадке военного офицера в кителе, но без штанов, вышедшего из своего номера с пистолетом наперевес и приближающегося к ступенькам. Йен спрятался за стену. Послышалось несколько выстрелов, звук падающего тела и страшный всплеск внутренностей, блеснувших по стене.

Несколько секунд. Еще несколько секунд. Йен поднес пистолет к лицу, закрыл глаза и ждал. Томительное, ужасное, страшное ожидание.

В номер влетела граната. Оттолкнувшись ударом плеча о стену, Йен молниеносно вылетел из номера наружу. Выстрел. Два. Три. Четыре. Четыре одинаковых противогаза получили по пуле точно в лоб и их носители, поднимаясь по лестнице, кубарем покатились на своих живых товарищей, устроив кровавое домино...

Взрыв изнутри номера. Бетонная крошка по всей площадке. Какофония из выстрелов, ударов, криков, тресков и заложенные уши Йена...

Три шага назад и он снова оказался в полуразваленном гостиничном номере. Стена, ведущая на улицу скрывалась от его взора объемным облаком, Йен рывком нырнул сквозь пыль, но что-то внутри остановило его... Впереди была пропасть. Треть номера превратилась в огромную дыру, ошметки стен, мебели, декора уже оставили свое привычное место и оказались где-то-там, внизу, на уже оживленной улице, где прохожие в ужасе осматривали разруху, тыкали пальцем куда-то в сторону Йена, откашливаясь и прикрывая лицо одеждой.

Йен нечеловеческим прыжком преодолел пропасть и, ухватившись за стальную водосточную трубу, которую лишь слегка задело взрывной волной, молниеносно умчался вниз, оставляя за собой этажи.

Дата добавления: 2015-08-20