Что такое «мужчина»?

Весь ответ на этот вопрос, вынесенный мною из посе­щений детского сада, сводился к тому, что это женонена­вистник, расист и вообще во всех отношениях бесчувствен­ный субъект. «Три слепые мышки», о которых хором рас­певали мы, безжалостные малыши, представлялись нам всего лишь грызунами, уничтоженными радетельным зем­левладельцем.

В детском саду я думал, что это будет просто как раз-два-три: мальчик «вырастает», «учится вести себя» и «ста­новится мужчиной». Первый пункт я выполнил, но как должен мужчина вести себя?

В «добрые старые времена» ответ на этот вопрос был более ясным. «Настоящие мужчины» воевали, строили хи­жины и приносили домой мясо, а их женщины, на кото­рых они женились, ждали их возвращения с войн, убирали в хижинах, построенных мужчинами, и жарили принесен­ное ими мясо.

Прошу вас понять, что я не призываю вернуться к пре­жнему жесткому распределению ролей, лишавших жен­щин равных возможностей и дававших мужчинам ил­люзию превосходства, но после детского сада ориентиро­ваться в жизни становится сложнее. В наше время не так просто сообразить, как нужно вести себя с подругой или женой, — по крайней мере, не следует одновременно иметь обеих. Так как насчет ролевых моделей? С кого брать пример?

Как-то однажды я наткнулся на настоящего мужчину девяностых — не на какого-нибудь Джона Уэйна с хрип­лым голосом и обветренным лицом, а на фотографа ми­рового класса. Я встретил его на страницах «Мостов окру­га Мэдисон», где в поисках крытых мостов он въехал на своем пикапе прямо в мир Франчески Джонсон, жены фер­мера из Айовы.

Роберт — настоящий мужчина. Его приключения на­чинаются так:

«Он встал у колеса [своего пикапа], закурил «Кэмел»... На Кинкейде были потертые «Ливайзы», стоптанные са­поги «Ред Уинг», рубаха цвета хаки и оранжевые подтяж­ки. На широком кожаном ремне висел в ножнах швей­царский армейский нож» (с. 2).

«Солнечный луч отразился от его бритвы, лежавшей на асфальте рядом с насосом. Она наблюдала, как он намы­ливает лицо и бреется. Он был — и опять это слово мель­кнуло в ее сознании — крепок. Он не отличался крупным телом, был немного худощав, ростом чуть более шести футов. Однако его плечевые мышцы были довольно крупны­ми для его размеров, а живот его был плоским, как лезвие ножа. Он выглядел моложе своего возраста, сколько бы ни было ему лет, и совсем не походил на местных мужчин, обрюзгших от обильных мучных завтраков» (с. 44).

Теперь мы знаем, как должен выглядеть настоящий мужчина. Он курит «Кэмел», носит швейцарский армейс­кий нож, у него плоский живот и оранжевые подтяжки. А как же настоящий мужчина разговаривает с женщиной? Ответ на этот вопрос мы узнаем после того, как наш герой вступит в половую связь с женой фермера:

«Именно поэтому я здесь, на этой планете, и в это время, Франческа. Не для того, чтобы путешествовать и фотогра­фировать, а чтобы любить тебя» (с. 108).

Затем Кинкейд пускается в романтическое «объясне­ние в любви» в духе Ширли Маклейн:

«Я взлетел с вершины огромной горы, когда-то очень давно, за многие годы до того, как родился на этой земле. И все эти годы я летел к тебе» (с. 108).

Очевидно, очень важно, чтобы у настоящего мужчины было такое занятие, которое позволяло бы ему работать по свободному графику, — и речи быть не может о таких скучных обязанностях, как доить корову дважды в день или скирдовать сено, пока нет дождя. Профессия Кинкей-да не препятствует его романтическим наклонностям.

«На следующие несколько дней Роберт Кинкейд забро­сил фотографию. А Франческа Джонсон, оставив за собой выполнение лишь самых необходимых дел, количество ко­торых она свела к минимуму, позабыла о фермерской жиз­ни. Все время они проводили вместе, разговаривая или занимаясь любовью» (с. 111).

Франческа описывает своего мужа Ричарда (уехавшего на неделю с детьми на животноводческую ярмарку) в сле­дующих выражениях:

«Ричард не способен на такое, просто он устроен иначе. Он не может понять это волшебство, эту страсть и все то, о чем мы говорим и что испытываем, и никогда этого не поймет. Это не значит, что он чем-то хуже нас. Просто все

это слишком далеко от того, что он чувствует и думает.' Это чуждо ему и поэтому незнакомо» (с. 113).

Иными словами, выражаясь более конкретным языком, Ричард не верный муж, взявший с собой детей на ярмарку, а скучный тип, который ничего «не чувствует» и «не по­нимает».

К счастью, Франческа объясняет Кинкейду, почему не может убежать с ним:

«Да, она, конечно, скучна. Моя жизнь, я имею в виду. В ней не хватает романтики, эротики, танцев на кухне при свечах и удивительного чувства, что у тебя есть мужчина, который знает, как любить женщину. Больше всего в ней не хватает тебя. Но у меня есть это проклятое чувство от­ветственности. Перед Ричардом, перед детьми» (с. 115-116).

Однако все это только присказка. Сейчас наш герой даст характеристику настоящему мужчине:

«Я один из последних ковбоев. Моя профессия предос­тавляет мне достаточную свободу. Большую, чем какая-либо другая. Я не жалуюсь. Возможно, благодаря ей я стал чуть более наблюдательным. Это должно было случиться, это единственный способ, каким можно избежать самоунич­тожения. По моему убеждению, первопричиной всех бед на этой планете являются мужские гормоны. Одно дело под­чинить другое племя или победить другого воина. Совсем другое дело — производить крылатые ракеты. Или унич­тожать природу, как мы это делаем. Рейчел Карсон была права. Как и Джон Мьюр и Альдо Леопольд.

Проклятие нашего времени заключается в преобладании мужских гормонов там, где они могут нанести дол досрочный вред. Даже если мы не говорим о войнах меж­ду народами и насилии над природой, мы не лишаемся той агрессивности, которая не позволяет нам обратить вни­мание друг на друга и на проблемы, нуждающиеся в реше­нии. Мы должны каким то образом очиститься от мужских гормонов или, по крайней мере, взять их под конт роль» (с. 101-102, курсив мой — Д. Б.).

Наконец! С помощью Рейчел Карсон, Джона Мьюра, Альдо Леопольда и Роберта Кинкейда я все-таки выяснил, в чем главный корень всех моих бед! В мужских гормонах. Вот из-за чего человечество воюет, голодает и живет в нищете. Из-за избытка тестостерона! Из-за недостатка эстрогена. И это «озарение» посетило не воинствующую феминистку Андрэ Дворкин, которая утверждает, что половой акт явля­ется «чистым, стерильным, формальным выражением муж­ского презрения к женщинам». Которая заявляет, что муж­чины используют половой акт для «оккупации», «осквер­нения», «захвата» и «колонизации» женских тел. Нет, мы с Робертом Кинкейдом принадлежим к одному полу. Он — чувствительный парень и нежный любовник, и его прони­цательные откровения справедливы для середины шести­десятых так же, как и для конца девяностых.

Итак, если Кинкейд указал нам на проблему — гормоны — то как же решить ее? Удалять андроген в принуди­тельном порядке? Проводить обязательную кастрацию вза­мен обрезания? Евнухи, объединяйтесь в борьбе за мир во всем мире! Должны ли мы заставить всех мужчин прини­мать «прозак», чтобы они вели себя хоть немного спокой­нее? Зависят ли сексуальные проблемы, как и депрессия, от некоего непреодолимого «биохимического дисбаланса»?

Я так не думаю — более того, я убежден, что гормоны не имеют никакого отношения к сексуальным проблемам, и не верю, что вопросы человеческого общения могут быть решены с помощью воздействующих на психику химичес­ких препаратов.

Сексуальные проблемы обычно являются проблемами психологическими, и только способность проникнуть в душу партнерши, а не гормоны, поможет вам понять пред­ставительницу противоположного пола. Настоящий муж чина стремится заглянуть в душу и мозг женщины, преж­де чем заглянет ей под юбку. Поэтому та единственная истина, которую вы должны вынести из прочтения всех предыдущих страниц, заключается в том, что сексуальные отношения являются частью сложного и многогранного взаимодействия двух уникальных личностей.

Слишком часто в нашей культуре секс изображается как поведенческий акт с ограниченной целью — оргазмом. Слишком часто мы лишаем половую жизнь интим­ности, духовности, романтики и любви, довольствуясь лишь ее «механической» стороной. Поскольку биологическому сексу присущ ярко выраженный кульминационный мо­мент, мы склонны описывать это многостороннее психобио­социальное взаимодействие условными и ориентирован­ными на достижение его цели терминами: «овладеть», «сде­лать», «кончить». Однако говорить о сложном социаль­ном взаимодействии двух уникальных личностей в по­добных выражениях значит обесценивать человеческие от­ношения.

Даже вождению автомобиля в нашей культуре часто уделяется больше внимания, чем искусству любви. Про­цесс передвижения на автомобиле из одного места в дру­гое не передается в таких простых выражениях, как «пе­реехать» или «добраться». То, что в действительности яв­ляется элементарным перемещением из пункта А в пункт Б, часто приукрашивается, возвеличивается и облекается в возвышенные формы. Нам говорят, что «американцы влюб­лены в автомобили». Люди тратят огромные суммы, что­бы их перемещение из одной точки в другую стало восхи­тительным и незабываемым.

Когда же речь заходит об интимных отношениях, то, что должно быть глазурью на торте духовной близости, слишком часто превращается в выхолощенный ритуал, в горькое послевкусие несбывшихся мечтаний. Причина это­го в том, что в нашем обществе очевидные истины часто ставятся с ног на голову. С помощью «мифа Хью Хефне-ра» нас убеждали, что счастье возможно только в окруже­нии «девочек». Нас заставляли верить, что секс ведет к той жизни, о которой мы мечтаем.

Подобно маленьким детям, верящим, что всем радос­тям этого мира они обязаны Микки Маусу, а Диснейленд— это настоящая Страна Чудес, слишком многие взрос­лые верят сказкам Хефнера, полагая, что частый секс с множеством партнерш принесет им истинное счастье.

Более извращенную и ошибочную точку зрения трудно себе представить. Идеальные интимные отношения возможны лишь между людьми, глубоко любящими и пони­мающими друг друга, — это главное! Идеальные интим­ные отношения основываются на разделенных радостях и горестях, на совместном решении финансовых проблем, на общих заботах о заболевшем ребенке, на гордости за его успехи и на миллиарде общих воспоминаний, образующих фундамент прочного психологического единства.

Я надеюсь, что, прочитав эту книгу, вы обнаружите в себе более глубокое понимание своего партнера и самого себя, потому что настоящим секретом сексуальных успе­хов является именно искренняя и глубокая взаимная лю­бовь, а не разнообразие партнеров, не усиливающие поло­вое чувство средства, не новейшие сексуальные изобрете­ния, не эротические фильмы и не гормоны.

Любовь и духовное взаимопонимание — вот главные компоненты настоящих интимных отношений. Если ваш возлюбленный является и самым близким вашим дру­гом, ваши интимные отношения имеют все основания быть | идеальными, потому что ИДЕАЛЬНЫЙ СЕКС — ЭТО ПЛАМЕННАЯ ДРУЖБА!

Короче говоря, «вечны лишь вера, надежда и любовь, но величайшая среди них — любовь» (Послание к коринфя­нам, 13:13).

Библиографические источники

Абрахамсен Д. Признания Сына Сэма. Нью-Йорк: Коламбиа Юнивер-:ити Пресс, 1985.

Карнс П. Прогресс в изучении сексуальной зависимости: Перспективы изучения зависимости. СИЕКУС. 1986, Т. 14, № 6. Нью-Йорк.

Клекли X. Маска разумности. 5-е изд. Сент-Луис: Мосби, 1976.

Даттон Д.Г. Насилие над женщинами в семье: Психологические и юри­дические перспективы. Бостон: Эллин и Бейкон, 1988.

Дворкин А. Половой акт. Фри Пресс, 1987.

Фрэнк Г. Бостонский душитель. Нью-Йорк: Нью Америкен Лайбрари, 1966.

Харрисон К. Поцелуй. Нью-Йорк: Рэндом Хаус, 1997.

Джеймс М. и Йонгевард Д. Рожденный побеждать. Ридинг, Миннесо­та: Эддисон Весли, 1971.

Кляйн М. Почему не существует сексуальной зависимости — и какое это имеет значение. Ежегодное собрание общества научного исследова­ния секса. Ноябрь, 1989.

Когут X. Реставрация личности. Нью-Йорк: Интернэшнл Юниверси-тиз Пресс, 1977.

Ландерс Энн. Вестник палладиума. Сент-Джозеф, Мичиган, 15 сентяб­ря 1994.

Мэсси Р.К. Петр Великий: Жизнь и мир. Нью-Йорк: Кнопф, 1980.

Мелой Дж.Р. Психопатическое сознание: Причины, динамика и лече­ние. Нортвейл, Нью-Джерси: Джейсон Аронсон, 1988.

Меркин Д. Возвращение Эроса. «Нью-йоркер», 27 декабря 1993.

Майкл Р.Т., Гэгнон Дж.Х., Лауман Е.О. и Колата Г. «Секс в Америке: Полное обозрение». Бостон: Литтл, Браун и Ко., 1994.

Мишо С. и Эйнсуорт X. Единственный живой свидетель. Нью-Йорк: Нью Америкен Лайбрари, 1983.

Нэш О. Всегда есть еще одна мельница. Бостон: Литтл, Браун и Ко., 1967.

Оффит А. Сексуальная личность. Нортвейл, Нью-Джерси: Джейсон Аронсон, 1995.

Книга притчей Соломоновых, 16:24. Новая международная версия изу­чения Библии. Грэнд Рэпидз, Мичиган: Зондерван.

Зальцман Л. «Лечение невроза навязчивости». Нортвейл, Нью-Джер­си: Джейсон Аронсон, 1987.

Шапиро Д. Невротические типы. Нью Йорк: Бейсик Букс, 1965.

Штраус М.А. Жертвы и агрессоры в добрачных случаях насилия. Аме­рикен Бихейвиорал Сайентист, 1980, 23, (5) 681-704.

Салливан Х.С. Межличностная теория психиатрии. Под ред. Х.С. Перри и М.Л. Гавела. Нью-Йорк: У.У. Нортон, 1953.

Томпкинс С.С. Аффект, мысленные образы и сознание. Т. 1 и 2. Нью-Йорк' Спрингер, 1963.

Уолкер Л.Е. Насилие над женщиной. Нью-Йорк: Харпер и Роу, 1979.

Уолкер Р.Дж. Мосты округа Мэдисон. Нью-Йорк: Уорнер Букс, 1992.

Уишни X. Импульсивная личность. Нью-Йорк: Плинам, 1977

Дата добавления: 2015-08-02