The Havorth Clinical Practice Press New York - London – Oxford 8 страница

ЗАЩИТНЫЙ ХАРАКТЕР СОЦИАЛЬНОЙ ПОДДЕРЖКИ

Социальная поддержка проявляется во многих формах и имеет раз­ные источники. В рамках брака она проявляется в физической, эмоци­ональной, экономической и духовной отдаче одного партнера по отно­шению к другому. Поддержка также исходит от друзей, членов семьи и коллег, которые формируют расширенное сообщество пары.

Каким бы ни был источник, какова бы ни была функция, особенно сильной будет поддержка, которая проявляется с заботой и позитивны­ми чувствами. Различные доказательства постоянно подтверждают нам, что поддержка может предоставить своеобразный защитный «буфер» от жизненных ударов и стрессов. Она оказывает непосредственное позитивное влияние на благополучие и сокращает нашу уязвимость перед депрессией.

В своем исследовании 1986 года Бич, Ариас и О'Лири (Beach, Arias, and O'Leary) изучали связь между удовлетворенностью браком и со­циальной поддержкой по отношению к депрессии. Исследователи го­ворили о том, что удовлетворенность браком и социальные «связи» супругов могли предсказывать депрессию, что и происходило.

В исследовании принимали участие 268 взрослых, состоящих в браке в течение девятнадцати лет. Оценивались удовлетворенность бра­ком, депрессия, социальные связи и социальная поддержка. Была ус­тановлена тесная взаимосвязь между удовлетворенностью браком, социальной поддержкой и депрессией. Качество брака и частота соци­альных контактов вне брака имели отношение к депрессивной симпто­матике, то есть к лицам, страдающим депрессией, относились те, кто был несчастлив в браке и имел мало друзей.

Среди несчастливых супружеских пар риск депрессии был в два раза выше, чем среди тех пар, которые были удовлетворены своим браком. Он был также в два раза выше у тех лиц, которые были соци­ально изолированы по сравнению с теми, кто был социально «связан» с друзьями и какой-то активностью вне брака. Среди тех, кто был со­циально изолирован и несчастлив в браке, риск депрессии был в три­надцать раз выше.

Таким образом, даже при наличии супруга, который является «луч­шим другом и оказывает поддержку», людям необходимо иметь дру­зей вне брака, и только тогда брак будет «живым». Будучи ограничен­ным одним хорошим другом, обычный человек может испытывать очень тяжелое бремя, и это налагает совершенно непомерные требования на супруга, когда ему приходится одновременно играть самые разные роли. Обширная и разнообразная социальная жизнь дает возможность каж­дому из партнеров постоянно вносить в брак какую-то новую инфор­мацию и дает возможность человеку в супружеском союзе сохранять свою уникальность.

К тому же наличие второй половины, которая является зависимой и относится к типу берущей-дающей указания, не обязательно означает, что человек получает необходимую поддержку. Биллингс и Моуз (Billings and Moos, 1982) пришли к выводу, что эмоциональное качество супру­жеской поддержки было более важным, нежели количественное выра­жение поддержки, которую супруг предлагал, прогнозируя рецидив после серьезного случая депрессии. Например, мужчина гораздо более защищен, если он имеет жену, которая эмоционально его поддерживает, найдя вторую работу и вырезая для него объявления о найме.

ТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ 4:

РАВЕНСТВО В БРАКЕ -СОЗДАНИЕ ДОЛГОСРОЧНОЙ ПЕРСПЕКТИВЫ

Зачастую супруги, страдающие депрессией, чувствуют, что они не играют никакой роли в отношениях. У них возникает ощущение, что они являются обузой для своего партнера, и они стыдятся сво­его положения нуждающегося. Их зависимость только усиливает чувство, что они ни на что не годятся.

Поскольку ощущение, что их облагодетельствовали сверх меры, может быть вполне обоснованным, терапевту необходимо помочь провести рефрейминг такого дисбаланса как временного. Допус­тим, что люди состоят в браке в течение пятидесяти лет. Супруг может ожидать, что первые двадцать лет жена будет играть ак­тивную роль в семье, а в следующие двадцать лет ситуация поме­няется на прямо противоположную. В результате только после­дние десять лет эти люди будут в равном положении относитель­но своего вклада в бюджет семьи. Можно снизить страх перед тем, что тот или иной человек всегда приносил слишком большую пользу, если его супруг, страдающий депрессией, выполнит обяза­тельства, связанные с личностным ростом, и если они оба при­знают, что внешние события вызывают продолжительные кризи­сы, которые оказывают воздействие на изменения в их отношени­ях. Это тот способ мышления, когда акцент делается на создании комфортных условий жизни в настоящее время, внимательном отношении к тому, что все течет и меняется, что всегда является определяющим фактором в жизни человека.

СЛУЧАЙ 2:

УРОВЕНЬ ПОДДЕРЖКИ И ПАРТНЕР, СТРАДАЮЩИЙ ДЕПРЕССИЕЙ

Кристен и Дэвид состояли в браке восемь лет. Кристен, шведка по происхождению, получила серьезное католическое воспита­ние в пригороде Стокгольма. Дэвид был евреем, и его детство прошло в нескольких крупных городах Востока. Кристен была уже беременна, когда выходила замуж, что и являлось одной из при­чин вступления в брак. И Кристен и Дэвиду было около тридцати лет, но им обоим, когда они уже достигли детородного возраста, говорили, что они бесплодны. Когда Кристен забеременела, суп­руги были переполнены радостью и без колебаний приняли ре­шение пожениться. У них родился сын, а через десять месяцев

после рождения первого ребенка на свет появились мальчики-близнецы.

До беременности имя Кристен было хорошо известно в мире модельного бизнеса, но после рождения детей она оставила ра­боту. Дэвид работал редактором журнала в Нью-Йорк Сити, но незадолго до того, как Кристен забеременела, перешел на другую работу в издательстве в Вашингтоне. Когда Кристен переехала в Вашингтон, она там никого не знала. Вся ее социальная жизнь зависела от Дэвида.

Кристен была завалена повседневными делами, ей одной при­ходилось воспитывать трех маленьких детей без посторонней помощи. Вся ее семья по-прежнему жила в Швеции, а все друзья по модельному бизнесу в Соединенных Штатах находились в Нью-Йорке. Дэвид проводил много времени на работе и по меньшей мере один раз в неделю ездил в Нью-Йорк. Семь или восемь раз в году он ездил в заграничные командировки, которые длились неделю или больше. Обращение Кристен в иудаизм также оказа­лось дезориентирующим, потому что она ничего не знала о дан­ной религии и культуре. В последнее время, когда дети начали посещать еврейскую школу и синагогу, этот вопрос встал особенно остро. Кристен сказала, что она чувствовала на себе пристальное внимание нескольких женщин, но когда попыталась подойти к ним, то была отвергнута.

В раннем подростковом возрасте у Кристен был приступ деп­рессии, и она признавала, что за последние годы у нее опять по-' явились подобные симптомы. У нее стал пропадать аппетит, и хотя она и вернулась в модельный бизнес, но все время чувство­вала себя ужасно, и у нее не было энергии. Она ощущала себя недо­статочно хорошей матерью и полагала, что рискует потерять мужа, потому что была «такой неудачницей». Секс ее не интересовал. Ее постоянно беспокоило то, что все три мальчика становились слиш­ком агрессивными и гиперактивными. Она ставила под сомнение свои родительские навыки и считала, что Дэвид ведет себя намного ес­тественнее в общении с ними. Поскольку Дэвид так много времени отсутствовал, она часто ощущала себя каким-то зомби. Кристен стали посещать мысли о смерти и окончательной бесцельности жизни, но она никогда серьезно не думала о самоубийстве. Она говорила, что детям, возможно, лучше видеть перед собой несчастную мать, чем вообще остаться без матери.

Дэвид и Кристен прошли по десять индивидуальных сессий. На сессиях Дэвида фокус делался на том, чтобы обучить его тому, как обрести ресурсное состояние. Он получил книги, в которых объяс­нялось, что такое депрессия, и поощрялось, чтобы он как можно больше внимания оказывал жене. Дэвиду понравилась идея опять

назначать свидания своей жене, и он тут же начал планировать романтические и интересные субботние вечера для них двоих

Был сделан рефрейминг в отношении усталости Кристен и от­сутствия сексуальной энергии Вместо того чтобы рассматривать проблемы в их взаимосвязи с «депрессией» Кристен, они начали понимать, что сверхурочная работа Дэвида и неспособность вы­полнять какие-либо обязанности по дому или заниматься воспи­танием детей, требовали от Кристен дополнительных сил Дэвида поддержали в том, чтобы он брал раз в неделю на пять часов небольшой отгул, чтобы проводить время с детьми, а Кристен могла бы куда-то выходить или проводить время дома, но чтобы ее не дергали Они также решили вместе почитать литературу по иудаизму, чтобы создать какие-то общие связи в этой области

Индивидуальные сессии Кристен были посвящены тому, чтобы помочь ей завязать связи в сообществе и завести новых подруг Ее поддерживали в том, чтобы она приходила в гости на чашечку кофе к другим женщинам в сообществе, которые тоже сидели дома с маленькими детьми Она решила работать на добровольной ос­нове в местном центре и предложила вести там уроки моды Она стала посещать занятия йоги в центре, где была возможность ос­тавить детей, и нашла себе там хорошую подругу

Через год Кристен уже была неотъемлемой частью сообще­ства и была очень довольна своим браком, собой и своей жизнен­ной ситуацией

ХАРАКТЕРИСТИКА БРАКОВ, В КОТОРЫХ ОДИН ИЗ ПАРТНЕРОВ СТРАДАЕТ ДЕПРЕССИЕЙ

Можно ли считать уникальным явлением взаимодействие пар, со­стоящих в браке и имеющих партнера, который страдает депрессией? Насколько эти браки отличаются от несчастливых браков, в которых никто не страдает от депрессии?

Исследования указывают на то, что несчастливые браки, в которых один из партнеров страдает депрессией, - явление действительно един­ственное в своем роде - как с точки зрения качества, так и с точки зрения типа взаимодействий. В ходе мета-анализа шестнадцати иссле­дований, которые проводились в 1980-е годы, Бич, Сандин и О'Лири (Beach, Sandeen, and O'Leary, 1990) пришли к следующему выводу. Несчастливые семейные пары, в которых один из партнеров страдал депрессией, обладают четырьмя отличительными характеристиками по сравнению с несчастливыми семейными парами, у которых не было выявлено признаков депрессии: депрессивное поведение повторялось

чаще, гармония в отношениях была сильно нарушена, уровень едине­ния супругов был значительно ниже, а уровень враждебности выше.

Повторяемость депрессивного поведения

Нет ничего удивительного в том, что в действиях людей, страдаю­щих депрессией, отмечается больше депрессивного. Тем не менее важно помнить и о том, что наиболее частыми реципиентами симптоматики пациента, страдающего депрессией, являются их супруги. Супругу человека, страдающего депрессией, постоянно приходится смотреть на унылое выражение лица, слушать пессимистические размышления, рассуждения о деградации и жить с партнером, обладающим низкой энергетикой, которого не интересует сексуальная сфера и который изо дня в день лишь о чем-нибудь сожалеет. К тому же очень часто имеют место слезы и самые разные жалобы психосоматического характера. Беседы с партнером, страдающим депрессией, кажутся неизменно на­полненными негативом по поводу прошлого, настоящего и будущего.

Вне всякого сомнения, поведение лиц, страдающих депрессией, изменяет эмоциональный характер и качество супружеских отноше­ний. Принимая во внимание частоту, с которой подобные взаимодей­ствия причиняют беспокойство тем лицам, которые испытывают нару­шения в браке и страдают депрессией, они представляют собой важ­ные области интервенции.

Более низкий уровень единения супругов

Единение — это чувство близости или принадлежности, то чувство, которое позволяет паре ощущать себя командой. В своем исследова­нии Бич, Нельсон и О'Лири (Beach, Nelson, O'Leary, 1988) выявили, что уровень единения в браках служил отличительным признаком от­ношений между страдающими и не страдающими депрессией женами, которые жили в постоянных раздорах со своими мужьями. К тому же пары, в которых один из партнеров страдал депрессией, демонстриро­вали значительно меньшую степень единения, чем пары, в которых никто из супругов депрессией не страдал. Это производит особенно силь­ное впечатление, так как почти все несчастливые пары имеют проблемы, связанные с низким уровнем единения. Для того чтобы выявить суще­ственные различия между этими двумя группами, следует указать на то, какую отчужденность должны ощущать супруги, состоящие в негармо­ничных браках, или когда один из партнеров страдает депрессией. Бил­лингс и Моуз (Billings and Moos, 1982) также пришли к выводу, что семьи

с низким уровнями единения показали более высокую депрессивную симптоматику. Монро и его коллеги (Monroe and colleagues, 1986) выявили, что использование Диадической шкалы адаптации (Dyadic Adjustment Scale - DAS), точнее, ее подраздела, определяющего уро­вень единения, помогало определить симптомы депрессии. Парам, стра­дающим депрессией и пытающимся разрешить различные вопросы, с которыми им приходится сталкиваться в браке, необходимо сфокуси­роваться на том, как можно развивать методы, способствующие еди­нению, и как своими действиями демонстрировать друг другу знаки внимания.

Большее нарушение гармонии в отношениях

Несчастливые пары, страдающие депрессией, демонстрируют дис­баланс в своих отношениях: потребности одного партнера становятся приоритетными за счет потребностей другого. В одном исследовании (Hautzinger, Linden, and Hoffman, 1982) было выявлено, что лица, ко­торые страдают депрессией, считают, что они находятся в «более зат­руднительном» положении, чем их супруги. Их супруги склонны со­глашаться. На словах оба партнера часто делаются акцент на чувствах и симптомах супруга, который страдает депрессией, а не на обсужде­нии супружеских проблем или действительно волнующих вопросах. Исследование, которое провели Мерикангас, Ранелли и Купфер (Merikangas, Ranelli, and Kupfer, 1979), еще раз подтвердило асиммет­рию во взаимодействии пар, у которых отмечались нарушения и деп­рессия. Его результаты показали, что женщины, которые проходили лечение от депрессии в условиях стационара, демонстрировали силь­ную тенденцию к тому, чтобы после обсуждения изменить свое мне­ние на мнение своего партнера. По мере улучшения их депрессивного состояния баланс мнений выравнивался. Если супруги, страдающие депрессией, получают поощрение и поддержку в проявлении уверен­ности, то вероятность возникновения конфликтов между партнерами снижается. Более вероятно, что проявления здоровой конфронтации приведут к разрешению конфликта и снизят вероятность постоянного избегания, которое напоминает движение по спирали.

Более высокий уровень враждебности

Несколько приведенных исследований показали, что мужья (жены) лиц, страдающих депрессией, часто испытывают враждебность в про­цессе взаимодействия супругов и после него (Arkowit?, Holliday, and Hutter, 1982; Kahn, Coyne, and Margolin, 1985). Чем дольше у человека

наблюдалось нарушение, тем выше вероятность того, что супруг, не стра­дающий депрессией, будет склонен к агрессивному поведению (Beach and Nelson, 1989; Nelson and Beach, 1990). Кроме того, показатели ре­цидивов после депрессии значительно увеличиваются, когда партнер, не страдающий депрессией, сильно выражает свои эмоции и высказывает критические замечания (Hooley and Hahlweg, 1985; Hooley and Teasdale, 1989). Кроме того, у супругов, страдающих депрессией, также часто отмечаются периоды вспышек депрессии и периоды их подавления.

Эти характеристики, изучением которых занимались динамично-ориентированные терапевты, были описаны как «небезопасный стиль привязанности» (Roberts, Gotlib, and Kassel, 1996)*. При наличии оп­ределенных черт характера и должного воспитания, из детей, у кото­рых отмечается безопасная привязанность к родителям, вырастут взрос­лые, отношения которых характеризуются теплотой, взаимной зависи­мостью и ответственностью. Дети, для которых характерна безопасная привязанность, реагируют на приходы и уходы родителей амбивалент­но или избегают их. Из них, по-видимому, вырастут взрослые, у кото­рых будут сходные проблемы со своими супругами. Тревожно-амбива­лентные люди стремятся к очень тесной близости, но колеблются между враждебностью и зависимостью, когда их партнеры действуют непред­сказуемо или не поддерживают их. Люди, склонные к избеганию, ис­пытывают неудобства в близости, и у них наблюдается тенденция к прекращению отношений и уходам, когда в действиях их партнеров проявляется отвержение. Они не знают, как обрести покой и безопас­ность от супругов. Предполагается, что эти взрослые, будучи детьми, имели подобный опыт со своими родителями.

Люди, для которых характерна небезопасная привязанность, хотят, чтобы их партнеры всегда находились рядом с ними, чтобы чувство­вать себя в большей безопасности (Freeney and Kirkpatrick, 1996). Тем

Айнсворт и др (Ainsworth et al 1978) описали три классических стиля привязанности, в основе которых лежали реакции детей после непродолжительно­го расставания К наиболее здоровым отношениям относилась безопасная привя­занность, когда ребенок был рад снова увидет ь свою мать Также были отмечены два типа небезопасной привязанности, которые были связаны с межличностными дисфункциями При стиле привязанности, для которого характерно избегание, ребенок игнорировал возвращение матери При амбивалентном стиле привязан­ности ребенок то сердился на мать, то лип к ней Эти с гили привязанности пред­ставляются достаточно стабильными на протяжении длительного времени, и в настоящий момент исследуются с точки зрения развития взрослого человека и влияния, которое они оказывают на его взаимоотношения

не менее, когда партнеры отвергают их, дистанцируются от них или испытывают депрессию, они становятся в высшей степени эмоцио­нальными и дисфункциональными. Таким образом, лица, для которых характерны небезопасные стили привязанности, сильно подвержены риску устанавливать фрустрирующие и беспокойные отношения. Ког­да все обстоит благополучно, то нет повода для беспокойства. Но та­кие люди не могут вынести и малейшего намека на расставание или отвержение. Они тут же переходят все на личности и возводят событие в ранг катастрофы, которая приводит к характерным проявлениям деп­рессии, враждебности и отсутствию сплоченности.

Однако маловероятно, что эти черты, характерные для небезопас­ной привязанности, сами по себе могут вызвать депрессию у подвер­женного риску партнера или у провоцирующего партнера. Скорее, эти черты будут побуждать людей к тому, чтобы интерпретировать свой опыт в негативном ключе, а такие мысли приведут их к депрессии. Иными словами, мысли, которые возникают у человека по поводу его взаимоотношений, влияют на то, существует или не существует для него риск быть подверженным депрессии. Однако отличительным чер­там дисфункционального стиля мышления присущи характеристики небезопасного стиля привязанности. Небезопасные привязанности ха­рактеризуются следующими паттернами мышления: «Для того чтобы быть счастливым, мне необходимо одобрение моего партнера» или «Если я упаду в глазах партнера, то, как человек, я - неудачник».

Роберте, Готлиб и Кассель (Roberts, Gotlib, and Kassel, 1996) под­твердили, что различные стили привязанности взрослых связаны с разными типами позиций и когнитивных способностей. Взрослые, ко­торых отличает небезопасная привязанность, имеют более дисфункци­ональные позиции, оказывающие непосредственное влияние на их са­мооценку и повышающие уровень их депрессии. Модель, получив­шая развитие в результате проведенного статистического анализа ли­ний поведения, предполагает, что небезопасная привязанность, харак­терная для многих взрослых, связана с негативными мыслями о себе. Негативные мысли понижают самооценку, которая затем становится причиной возникновения симптомов депрессии. Эти отношения со­храняются вне зависимости от уровня депрессивной симптоматики или степени невротизма.

Терапевтам, работающим с парами, для которых характерна небе­зопасная привязанность, необходимо с осторожностью относиться к обеим формам отчаяния: раздражению, которое «скрывается» в избе-

гании, равно как и к непосредственным нерегулируемым вспышкам. Осознание гнева и навыки в разрешении конфликта могут представ­лять собой особые цели интервенции.

ЭФФЕКТИВНОСТЬ СУПРУЖЕСКОЙ ТЕРАПИИ ПРИ ЛЕЧЕНИИ ДЕПРЕССИИ

Исследования показывают, что при наличии этих характерных черт негармоничные, страдающие депрессией пары извлекают пользу из тех направлений терапии, в которых фокус делается непосредствен­но на супружеских отношениях. Индивидуальная когнитивная тера­пия уменьшает депрессию, но не дисгармонию супругов. Совмест­ная же супружеская терапия может способствовать устранению и того, и другого. В исследовании, проведенном в 1991 году (Townsley et al.), была предпринята попытка выявления факторов, которые делают совместную терапию более эффективной, чем индивидуальная ког­нитивная. В индивидуальной когнитивной терапии допускается, что депрессивные когнитивные установки распространяются на все от­ношения, включая супружеские. Изменение депрессивных когнитив­ных установок в процессе индивидуальной терапии влечет за собой изменения в поведении. Это предоставляет супругу некие новые сти­мулы реагирования, и посредством новых, инициированных им са­мим циклов взаимодействия пара будет совершенствовать свои вза­имоотношения. Совместная супружеская терапия предполагает, что когнитивные установки, связанные с депрессией, при разногласиях между супругами, не являются такими же, как те, которые имеют отношение к депрессии общего характера.

К исследованию были привлечены 50 женщин, которые обратились за терапевтической помощью с очевидными признаками депрессии. Имеющиеся в распоряжении исследователей методики позволяли оце­нить степень их супружеской адаптации, а также свойственный им стиль объяснения позитивных и негативных событий (то есть приписывание вины). Эта работа также позволила оценить уровень установок когни­тивных, вызывающих депрессию (то есть установок на то, чтобы де­лать из всего трагедию, чрезмерно обобщать и персонализировать), и представлений об отношениях. Статистический анализ показал, что частота и форма вызывающих депрессию когнитивных установок (пессимизм в отношении прошлого, настоящего и будущего) не были очень тесно связаны с супружеской адаптацией. Тем не менее три

фактора действительно имеют отношение к адаптации супругов: при­сущий им стиль приписывания ответственности и вины, дисфункци­ональные представления об отношениях, негативный и враждебный стиль коммуникации.

В этом исследовании выдвигается предположение, что когнитив­ные переменные, с которыми работают в обычной индивидуальной ког­нитивной терапии, могут не подходить при лечении супружеских дис­функций. Если это действительно так, то при лечении депрессии, кото­рая является результатом семейных конфликтов, супружеская терапия должна быть более эффективной, чем традиционная индивидуальная терапия.

Исследования результатов говорят в пользу супружеской терапии. В 1990 году О'Лири, Рисо и Бич (O'Leary, Riso, and Beach) сравнили результаты терапевтической работы с 41 женщиной, состоящей в несча­стливом браке и страдающей депрессией. Женщины были произвольно распределены на три группы, где проводилось лечение: группа индиви­дуальной когнитивной терапии, группа супружеской терапии и контрольная группа, ожидающая своей очереди. Большинство женщин полагали, что их депрессии предшествовали разногласия с супругом.

В результате у женщин, которые проходили совместную терапию, отмечалось сокращение или устранение депрессии, а также большая удовлетворенность браком. У тех, кто проходил индивидуальную ког­нитивную терапию, было выявлено сокращение депрессии, но усиле­ние супружеских разногласий; эта популяция также оказалась в боль­шей степени уязвимой перед рецидивами депрессии. Можно предпо­ложить, что если дисфункциональные аспекты супружеских отноше­ний не будут исправлены, то корни депрессии никуда не денутся, и процесс будет носить регенеративный характер.

КАК ЗАРУЧИТЬСЯ ПОДДЕРЖКОЙ СУПРУГА, НАХОДЯЩЕГОСЯ В РЕСУРСНОМ СОСТОЯНИИ

В супружеской терапии при работе с людьми, страдающими деп­рессией, усилия в основном направлены на то, чтобы сфокусировать внимание на совместной работе с супругами. В ходе сессий акцент делается на проблемах взаимоотношений между супругами. Однако есть достаточно оснований полагать, что супруги могут быть привле­чены к терапевтической работе в роли «ассистента», и это поможет партнерам справиться с депрессией. Особенно это актуально тогда, когда уровень нарушения у супругов можно охарактеризовать как

умеренный или низкий. Терапия, в которой супруг выступает в роли ассистента, включает совместные встречи, в ходе которых пары рабо­тают над преодолением супружеских дисфункций, и в ней особое вни­мание уделяется обучению тому, как быть «хорошим» супругом, что­бы партнеры могли лучше взаимодействовать между собой. Когда че­ловеку помогают должным образом «относиться» к супругу, многие дисфункциональные связи можно сдерживать, и брак становится удов­летворительным для той и другой стороны. Безусловно, все супруги, которые имеют партнера, страдающего депрессией, потенциально спо­собны помочь своим партнерам справиться с депрессией вне зависи­мости от степени нарушения в браке. Кроме того, привлечь мужей или жен в данном виде терапии значительно легче, чем сделать это приме­нительно к совместной супружеской терапии, когда их поведение и позиции формулируются как часть проблемы супруга.

ТЕРАПЕВТИЧЕСКАЯ ИНТЕРВЕНЦИЯ 5:

СТРАТЕГИИ ДЛЯ ПАРТНЕРОВ, НАХОДЯЩИХСЯ В РЕСУРСНОМ СОСТОЯНИИ,

ПРИ ОБЩЕНИИ С СУПРУГАМИ, СТРАДАЮЩИМИ ДЕПРЕССИЕЙ

Ниже приводится экспериментальный перечень навыков, по­зиций и взаимодействий, которые могут оказаться полезными для супруга, находящегося в ресурсном состоянии Приводятся также возможные терапевтические интервенции для достижения этих целей

Психологическое образование и библиотерапия.

Супруги должны иметь представление об этиологии, природе, течении и лечении депрессии Каждому клиенту и супругу необхо­димо представить копию брошюры NIMH, посвященной депрес­сии или таблицу сравнительных фактов, касающихся депрессии (см библиотерапию в конце данной главы)

Общие тактики для работы с партнером, страдающим деп­рессией.

Проанализируем то, как клиент взаимодействует с другими членами семьи и друзьями, которые страдают депрессией Тера­певты ошибочно предполагают, что когда человек взаимодейству­ет с супругом, страдающим депрессией, то для него это первый выходящий за рамки обычного опыт общения с человеком в по­добном состоянии В редких случаях дело обстоит именно так

Многие люди в своей родительской семье, среди сверстников или коллег по работе уже имели опыт общения с кем-то, у кого наблю­далась клиническая форма депрессии Некоторые имели личный опыт депрессии Признание и вспоминание других лиц в жизни супругов, страдающих депрессией, дает им чувство превосходства и немного «нормализует» те стрессы и напряжение, которые свя­заны с кризисом в настоящее время Мысль о выздоровлении ча­сто казалась нереальной до тех пор, пока супруг не вспоминал другие личные примеры людей, которые страдали депрессией и которым удалось ее преодолеть Терапевт должен работать с этой информацией, чтобы вселить надежду и открыть новые позиции и взаимодействия, которые могут оказаться полезными в настоя­щей ситуации

Осуществление рефрейминга депрессии, для того чтобы за­действовать партнера, находящегося в хорошем состоянии.

Находящиеся в ресурсном состоянии и не страдающие деп­рессией партнеры должны признать, что их поведение и позиции могут способствовать возникновению депрессии у супруга и обо­стрять ее Это означает признание того, что депрессия не являет­ся проблемой только одного супруга, скорее, депрессия представ­ляет собой симптом, который можно ослабить или облегчить, улуч­шая качество супружеских отношений Партнеры, не страдающие депрессией, должны понимать, что им необходимо измениться и что они не являются жертвой несчастливого супруга, а могут стать активными помощниками в браке с некоторыми неблагоприятны­ми моментами

Когда клиенты начинают проходить терапию, они склонны счи­тать, что симптомы и дисфория - все это внутри них самих Они не верят, что другие люди могут оказывать влияние на течение их болезни или помогать им В действительности больше всего их угнетает то, что они ощущают свое бессилие, когда речь идет о том, чтобы изменить себя Даже когда клиенты начинают значительно более системно рассматривать свои проблемы, их супруги неиз­менно продолжают считать, что проблема относится только к их партнеру Для того чтобы описать проблемы клиента, делается сильный акцент на чертах личности она или он слишком лени­вый, слишком неуверенный, слишком поспешно делает выводы, слишком пессимистичный и так далее Работа терапевта заклю­чается в освобождении от этих личностных ярлыков и фокусирова­нии на взаимодействиях в паре При каких условиях клиент стано­вится более разговорчивым или начинает улыбаться? Какие суп­ружеские взаимодействия заставляют ее или его уйти, перестать разговаривать или вызывают усталость'

Привлечение обоих партнеров к деятельности, доставляю­щей удовольствие.

Супруги, не страдающие депрессией, должны продолжать со­вершать те действия, которые считают восстанавливающими Од­нако им следует находить время и для того, чтобы помочь и под­держать супруга, страдающего депрессией, вовлекая его в те дела, которые доставляют удовольствие Это может означать, что супругу, который находится в ресурсном состоянии, необходимо присмот­реть за детьми или выполнить какие-то поручения, в то время как их супруг занимается, наносит визит другу, завершает уборку по дому или наслаждается чтением книги, когда его никто не беспокоит Поддерживающие действия, приносящие удовольствие, представ­ляют собой долгосрочный вклад супруга, находящегося в ресурс­ном состоянии Разумно ожидать, что в течение шести месяцев или более супруги, которые находятся в ресурсном состоянии, будут обучать своих партнеров тому, как доставлять себе удовольствие

Дата добавления: 2015-08-02