Болезненная идея жизни

Вопрос: Когда я начал медитировать, нам рассказыва­ли о бессмертных аватарах в Гималаях...

Карл: Их еще называют йети.

В.: Нет, нет — разве не существуют йоги, достигшие бессмертия?

К.: И какое преимущество это дало бы? И кому? То, что называется смертью, есть исключительно еще одно пе­реживание в бесконечности переживаний. Когда она придет и как, не играет роли. То, что переживает, это всегда Бытие. И его это переживание не затрагивает.

В.: Повезло Бытию. Но я думаю больше о себе.

К.: Тебя как отделенного существа нет. Есть только идея об этом.

В.: Мне, собственно, эта идея вполне нравится.

К.: Переживание смерти, переживание рождения и все, что находится между ними, является самопережи­ванием внутри личной истории. Но каждая личная ис­тория воспринимается только Бытием. В этой истории нет отделенного существа, которое ее переживает или воспринимает. Только Осознавание есть Воспринима­ющий каждого момента. То, что здесь говорит, и то, что там слушает, нераздельна

В.: Тогда мы с моим прапрадедушкой тоже нераздель­ны. Но что-то подсказывает мне, что он умер, а я живу.

К.: Значит, сейчас присутствует мысль о жизни?

В.: Если тебе так угодно выразиться.

К.: Где эта мысль о жизни, когда ты крепко спишь?

В.: Тогда ее, конечно, нет.

К.: Это смерть. Отсутствие идеи о жизни. Это смерть. Все. И то, и другое — идеи. Только если есть идея жиз­ни, идея смерти тоже есть.

В.: В соответствии с этой идеей от меня что-то еще ос­тается?

К.: Остается то, что ты есть. И это должно присутство­вать и в глубоком сне, в отсутствие подобной идеи. То, что кажется тебе сейчас столь реальным, на самом деле неустойчиво и мимолетно. То же, что ты в дейст­вительности есть, не может прийти и уйти. Глубокий сои — это состояние пустоты, в котором больше никто не воспринимает. И тем не менее, то, что ты есть, при­сутствует в нем точно так же, как теперь.

В.: Точно так же есть вероятность, что я уже умер и только думаю...

К.: Да, есть вероятность. Я могу тебе только сказать: жить в «я»-идее означает подлинную смерть. Смерть путем Само-убийства. В «я»-мысли, в идее отделения, то, что ты есть, мертво. С верой в эту мысль ты ухо­дишь из совершенства Бытия, из твоего естественного состояния, в нечто, что не естественно, в отделенность.

В.: И тем не менее, эта «я»-идея мне мила и дорога.

К.: Дорога в любом случае. Поскольку это неведение твоей истинной природы. И это причиняет боль. Толь­ко в познании, что ты не являешься ничем, что может

быть отделено от чего-то другого, боль может прекра­титься. Потому что с этим познанием больше нет ни­кого, кто испытывает боль. И никакого больного или того, кто что-то переживает. Ты пребываешь до того, кто живет. Но до тех пор, пока ты превращаешь себя в отражение, ты испытываешь страдание.

В.: Я правильно тебя понимаю: пока я думаю, что я есть, это причиняет боль?

К.: Пока ты воспринимаешь себя отдельно от боли и хочешь избежать ее. Само избегание — это боль. Будь тем, что есть боль. Тем, что есть Бытие. Тогда это не боль, тогда это вибрация тебя, переживание того, что ты есть. Ты — Суть, в том числе и боли. Ты есть Бытие, в котором возникает это ощущение боли. Будь этим и смотри, что происходит: существует ли тот, кто испы­тывает эту боль? В этот момент обладатель исчез. И ты больше не делаешь из этого истории.

В.: Возможно, я именно потому цепляюсь за боль, по­тому что она дает мне чувство того, что я тот, кто живет.

К.: Тогда ты не живешь. Подлинная смерть происходит в тот момент, когда ты думаешь, что живешь. Пока ты думаешь, что ты есть в этом мире, ты в состоянии смерти.

В.: А почему есть шесть миллиардов людей, которые думают, что они и этот мир существуют? К.: Наоборот: пока ты думаешь, что ты есть, есть шесть миллиардов людей.

В.: Зачем все это!

К.: Я создало для себя научный эксперимент: сознание в поиске самого себя. И тебя оно засунуло в пробирку.

В.: Веселенькое дело!

К.: Да, потому что теперь оно как раз ищет горелку Бунзена.

Дата добавления: 2015-08-02